- А не ошибся ты, Егор, может это был совсем другой человек? - Когда я его встретил вторично, то вот точно такой же вопрос задал себе сам. Но нет, Саша, я не ошибся - это был тот самый мужчина. Он как-то заметно постарел, но это был он. Я слишком сильно возненавидел его там в ресторане, чтобы спутать его с каким-нибудь другим человеком. - И как развивались события дальше? - Я стал работать сторожем, а сам исподволь наблюдал за ним. Специально я о нем никого не расспрашивал, но если разговор заходил о нем, старался узнать как можно больше. - Ну, что это оказался за человек? - Как ни парадоксально, но много о нем узнать не удалось. Живет он здесь в Северном микрорайоне в частном двухэтажном доме, который принадлежит ему. Поверь - это не дом, а крепость. Территория приусадебного участка обнесена высоким забором и никто из соседей о хозяине не может сказать ничего определенного. Чтобы иметь в городе такой дом, усадьбу, машину нужны деньги и немалые. Его зарплата и пенсия не позволяет жить с таким размахом, а откуда у него большие деньги понять не могу. - Егор, а может ты зря подозреваешь его в чем-то нехорошем? - Не скажи, Саша, не скажи. Я тоже помню слова Карла Маркса: "Все предавай сомнению". Этот человек живет явно не по средствам: одних костюмов у него более десятка, а машины меняет каждые полтора-два года. - Егор, возможно в тебе говорит все та же черная зависть? - Может и она, но ты выслушай меня до конца. - Слушаю тебя внимательно. - Я вот работал ведущим специалистом в "Гипроземе" да и теплица здорово помогала, а не мог я так как он менять машины или костюмы. Не мог построить себе двухэтажный особняк, да и многое другое тоже. купишь себе костюм и как минимум носишь его целый год, если не больше. А этот не знает никаких ограничений, ни в чем не отказывает себе, живет по потребности. - Может у него жена большие деньги заколачивает?- предположил Александр. - Да, а в отношении жены совсем прелюбопытная картина получается. Оказалось, та красавица, с которой он был в ресторане, никакая ему не дочь, а законная жена. Кстати, тоже нигде не работает, все на машине раскатывает. Поверь мне, она в город ездит, чтобы сделать прическу или по магазинам пошататься, ну и сделать там разные покупки. - Неужели ты следил за ней? Егор внимательно посмотрел на Неретина, а потом решительно сказал: - Следил, даже такси нанимал, что в этом плохого? Я ведь знаешь не по злобе, а скорее от обиды за самого себя. - Что-то я тебя не понимаю, объясни если сможешь? - Что тут непонятного. Вот возьми меня: окончил институт и неплохо учился, работал в солидной организации ведущим агрономом, а добиться чего-то существенного в жизни не смог. Или вот возьми тебя точно такая же картина. - А что я?- нахохлился Александр. - А то, что у тебя я вижу машине лет пятнадцать если не больше, а заменить ты ее не смог, значит тоже с деньжатами плоховато. А вот такие как этот делец не живут, а как сыр в масле катаются. И ладно бы все это было заработано честным трудом, а то ведь нет. - Почему ты так уверяешь? - А потому, что при социалистической уравниловке иметь столько честно заработанных денег - нереально. Государство себе этого не может позволить. И, поверь мне, если они у него есть - наверняка он нажил их преступным путем - другого не дано. - Что же тебе удалось еще узнать о нем и его красавице? - Не очень многое, но и эти мелочи только усиливают мои подозрения.
*** На следующий день прямо с утра Архипов и четыре его вахмана сдали каптенармусу постельные принадлежности, а в оружейную - табельное оружие. Задержки с оформлением документов не было, они действительно были приготовлены загодя и их вручили Архипову едва он появился в канцелярии. Сборы были недолгими и буквально к обеду все пятеро добрались до станции Малкинья. В проездных документах конечным пунктом значился литовский город Варена, был указан и номер войсковой части. До места добирались поездом, в пути проезжали такие города как Белосток, Гродно, Поречье. Из города Варена, от комендатуры куда обратился Архипов, чтобы узнать месторасположение части, добирались автомобилем. Грузовики за ними прислали из части, куда позвонил сам комендант города, прежде лично проверив документы у всех пятерых. В голосе коменданта чувствовалось почтение, когда он беседовал с представителем части. Прибывший офицер эсэсовец забрал документы у всех пятерых и не говоря ни чего лишнего предложил вахманам садиться в машину. Забираться пришлось в крытый брезентом грузовик марки БМВ. Офицер разместился в кабине, а Архипова и его попутчиков ожидали в кузове два рослых солдата эсэсовца с автоматами в руках. Прежде чем машина тронулась с места они опустили клапан брезента и все оказались в почти абсолютной темноте. Постепенно глаза привыкли и стали различать силуэты сидящих людей. Брезент был хорошо подогнан так, что куда везли их увидеть было просто невозможно. Всего в дороге находилось около часа, за это время трижды останавливались и невидимые часовые требовали у сидящего в кабине офицера документы для проверки. По всему чувствовалось, что месторасположение части держится в секрете и тщательно охраняется. Видимо, это была часть неординарная, об этом свидетельствовало и присутствие двух вооруженных солдат, которые за всю дорогу не проронили ни слова. Архипов и четверо его сослуживцев сидели молча, каждый погрузился в свои мысли, на душе любого из них было тревожно. Наконец машина остановилась и солдаты ловко откинул вверх брезентовый полог. Дневной свет непривычно ярко ударил в глаза, которые за дорогу уже привыкли к темноте и прошло несколько мгновений прежде чем они осмотрелись. Офицер покинул кабину и стоял на земле ожидая когда вахманы спустятся к нему. Едва только все люди, включая эсэсовцев, спрыгнули на землю, офицер спросил: - А теперь, господа, прошу вас следовать за мной. Он повернулся и зашагал по направлению к видневшимся неподалеку вагончикам. Вахманы во главе с Архиповым цепочкой последовали за ним, а замыкали шествие два солдата с автоматами наизготовку. Сергей не удивился тому, что вагончики стояли прямо в девственном сосновом лесу. Они были изобретательно и красиво покрыты краской камуфляжа. вагончики становились различимы если человек приближался к ним на расстояние не менее ста метров. Сверху эти произведения искусства были хорошо укрыты от постороннего глаза высокими развесистыми соснами. Вагончики тесно чередовались с массивными высокими соснами, которые монотонно раскачивались на верху. Создавалось впечатление, что сюда вначале привезли вагончики, а уж потом посадили и вырастили сосны. Понимая, что первыми здесь, конечно, выросли сосны - получалось что вагончики сюда могли завезти только в разобранном виде, а уж затем на месте и смонтировали их. Окружающая природа мало чем отличалась от той, что была в окрестностях Треблинки - тот же песок и те же сосны. Создавалось впечатление, что не оставлены позади многие километры пути, а чтобы попасть сюда они просто перешли в другой квадрат леса окружающего концлагерь под Варшавой. Офицер остановился у одного из вагончиков и оглянувшись подождал пока подтянутся все вновь прибывшие. У входа в вагончик стоял такой же рослый солдат с автоматом, как те двое, что сопровождали группу Архипова. - Унтер-шарфюрер, идите со мной, а ваши люди пусть ожидают здесь. - Слушаюсь, господин лейтенант,- ответил он и направился следом за офицером. Вагончик был разделен небольшим коридорчиком на два отсека, вот в левый отсек и направился лейтенант. За невысокой дверью находился узкий длинный кабинет, в котором, за новым письменным столом восседал мужчина в темном строгом костюме. Лейтенант щелкнув каблуками доложил: - Господин Кауфман к нам прибыло пополнение в количестве пяти человек. Старший группы унтер-шарфюрер Архипов здесь. Сопровождающие документы и удостоверение личности всех пятерых находятся у меня. - Оставьте бумаги мне, а сами ожидайте на улице. Я побеседую с унтер-шарфюрером, а когда он освободился вы устроите их в класс Китмахера. - Слушаюсь, господин Кауфман. Лейтенант четким шагом подошел к столу и положил бумаги перед шефом вышел из кабинета. Архипов почувствовал на себе цепкий взгляд хозяина кабинета. Это был взгляд человека привыкшего повелевать не только людьми, но и их жизнями.
*** - Что за Афоня?- старясь не выдать волнение спросил Мошкин. Он адресовал этот вопрос бородатому так как видел в нем лидера этого небольшого коллектива. Интуиция и в этот раз не подвела Николая Федоровича - бородатый действительно имел непререкаемый авторитет среди могильщиков. Он, посмотрев на своих товарищей, начал рассказ: - В конце зимы к нам, здесь, на кладбище, прибился один бомж. Наша пятерка его сразу же отвадила, а вот бригада Антонова пригрела и он у них ошивался недели две или чуть больше. - Куда же он делся потом? - А вот куда, думаю, по фотографии понять можно - на тот свет. - Вы, я вижу, плохо относитесь к членам антоновской бригады? Почему? - Да, вы это правильно подметили симпатии у нас к ним нет. Почему? - Да, почему? - Это очень просто объясняется. Все пятеро "антоновцев" в прошлом "урки" и нам не нравится как они себя высоко несут. Кроме того они очень уж "дерут" с клиентов, а нам это не нравится. Ладно если бы они сами так поступали - это в конце концов их дело, но они и от нас требовали подобных действий. А мы не желали и не желаем терпеть над собой насилие и диктат. Мы поступаем по-совести, а не дерем с клиентов по три шкуры.. Товарищ следователь, думаю, что вам это не интересно, да и наши отношения никакого касательства к этому Афоне не имеют. - Нет почему же, я с удовольствием выслушаю вас, а имеет это отношение к погибшему бомжу или нет - судить мне. Вы вот лучше расскажите как Афоня появился здесь? - Я честно говоря, даже не знаю как это произошло, но уверен, что он прибился сюда из-за кормежки - при кладбище это всегда просто. Притом ели подружиться с могильщиками, то и чарка-другая водочки перепадет. Как его звали на самом деле мы не знаем, но он сам себя называл Афоней, да и "антоновцы" его так величали. - Скажите, почему вы его отвадили, а другая бригада наоборот приютила? Николай Федорович задал этот вопрос всем, но отвечал на него опять бородатый. - Этот Афоня, судя по замашкам и блатному жаргону, сам в тюрьме побывал и, по-моему, даже не один раз. Да и помыслы у него были непутевые и подлые: как бы схитрить, словчить, обвести вокруг пальца, а нам такой друг не нужен. Вот из-за этого мы и не стали его привечать. А "антоновцам" он пришелся ко двору, хотя и у них с этим Афоней не все было гладко. - Что случались и скандалы? - Не то слово. Скандалы и разборки у них идут постоянно и тем интенсивнее чем больше выпито. Мы поэтому с ними не стали поддерживать никаких отношений кроме "здравствуй" и "прощай". С "антоновцами" нормальные человеческие отношения просто невозможны, они постоянно преследуют одну единственную цель - "урвать" с тебя хоть что-нибудь. Стычки между ними привычное, чуть ли не ежедневное дело, а споры очень часто решаются при помощи мордобоя. - Что и Афоне перепадало? - Наверняка,- с убежденностью в голосе подтвердил бородатый. - Это ваши предположения или вам приходилось видеть и такое? - Какие там предположения, когда мы все были свидетелями того, как Щеголь выволок Афоню из вагончика и пинал его ногами как хотел. - Кто такой этот Щеголь?- не удержался от вопроса Мошкин. - Да обычный уголовник, но довольно сильный, накаченный мужик. Этот Афоня, хоть он и бомж, ему в отцы годиться, но Щеголь безо всяких угрызений совести поднял на него руку. Поэтому я не удивляюсь если окажется, что Афоню и так богом обиженного человека, убили вот эти самые "антоновцы". - Неужели вы можете допустить, что совершить такое могли они? - А что тут удивительного, у этих людей в душе нет ничего святого, они из-за мелочной обиды могут терзать и глумиться над человеком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
*** На следующий день прямо с утра Архипов и четыре его вахмана сдали каптенармусу постельные принадлежности, а в оружейную - табельное оружие. Задержки с оформлением документов не было, они действительно были приготовлены загодя и их вручили Архипову едва он появился в канцелярии. Сборы были недолгими и буквально к обеду все пятеро добрались до станции Малкинья. В проездных документах конечным пунктом значился литовский город Варена, был указан и номер войсковой части. До места добирались поездом, в пути проезжали такие города как Белосток, Гродно, Поречье. Из города Варена, от комендатуры куда обратился Архипов, чтобы узнать месторасположение части, добирались автомобилем. Грузовики за ними прислали из части, куда позвонил сам комендант города, прежде лично проверив документы у всех пятерых. В голосе коменданта чувствовалось почтение, когда он беседовал с представителем части. Прибывший офицер эсэсовец забрал документы у всех пятерых и не говоря ни чего лишнего предложил вахманам садиться в машину. Забираться пришлось в крытый брезентом грузовик марки БМВ. Офицер разместился в кабине, а Архипова и его попутчиков ожидали в кузове два рослых солдата эсэсовца с автоматами в руках. Прежде чем машина тронулась с места они опустили клапан брезента и все оказались в почти абсолютной темноте. Постепенно глаза привыкли и стали различать силуэты сидящих людей. Брезент был хорошо подогнан так, что куда везли их увидеть было просто невозможно. Всего в дороге находилось около часа, за это время трижды останавливались и невидимые часовые требовали у сидящего в кабине офицера документы для проверки. По всему чувствовалось, что месторасположение части держится в секрете и тщательно охраняется. Видимо, это была часть неординарная, об этом свидетельствовало и присутствие двух вооруженных солдат, которые за всю дорогу не проронили ни слова. Архипов и четверо его сослуживцев сидели молча, каждый погрузился в свои мысли, на душе любого из них было тревожно. Наконец машина остановилась и солдаты ловко откинул вверх брезентовый полог. Дневной свет непривычно ярко ударил в глаза, которые за дорогу уже привыкли к темноте и прошло несколько мгновений прежде чем они осмотрелись. Офицер покинул кабину и стоял на земле ожидая когда вахманы спустятся к нему. Едва только все люди, включая эсэсовцев, спрыгнули на землю, офицер спросил: - А теперь, господа, прошу вас следовать за мной. Он повернулся и зашагал по направлению к видневшимся неподалеку вагончикам. Вахманы во главе с Архиповым цепочкой последовали за ним, а замыкали шествие два солдата с автоматами наизготовку. Сергей не удивился тому, что вагончики стояли прямо в девственном сосновом лесу. Они были изобретательно и красиво покрыты краской камуфляжа. вагончики становились различимы если человек приближался к ним на расстояние не менее ста метров. Сверху эти произведения искусства были хорошо укрыты от постороннего глаза высокими развесистыми соснами. Вагончики тесно чередовались с массивными высокими соснами, которые монотонно раскачивались на верху. Создавалось впечатление, что сюда вначале привезли вагончики, а уж потом посадили и вырастили сосны. Понимая, что первыми здесь, конечно, выросли сосны - получалось что вагончики сюда могли завезти только в разобранном виде, а уж затем на месте и смонтировали их. Окружающая природа мало чем отличалась от той, что была в окрестностях Треблинки - тот же песок и те же сосны. Создавалось впечатление, что не оставлены позади многие километры пути, а чтобы попасть сюда они просто перешли в другой квадрат леса окружающего концлагерь под Варшавой. Офицер остановился у одного из вагончиков и оглянувшись подождал пока подтянутся все вновь прибывшие. У входа в вагончик стоял такой же рослый солдат с автоматом, как те двое, что сопровождали группу Архипова. - Унтер-шарфюрер, идите со мной, а ваши люди пусть ожидают здесь. - Слушаюсь, господин лейтенант,- ответил он и направился следом за офицером. Вагончик был разделен небольшим коридорчиком на два отсека, вот в левый отсек и направился лейтенант. За невысокой дверью находился узкий длинный кабинет, в котором, за новым письменным столом восседал мужчина в темном строгом костюме. Лейтенант щелкнув каблуками доложил: - Господин Кауфман к нам прибыло пополнение в количестве пяти человек. Старший группы унтер-шарфюрер Архипов здесь. Сопровождающие документы и удостоверение личности всех пятерых находятся у меня. - Оставьте бумаги мне, а сами ожидайте на улице. Я побеседую с унтер-шарфюрером, а когда он освободился вы устроите их в класс Китмахера. - Слушаюсь, господин Кауфман. Лейтенант четким шагом подошел к столу и положил бумаги перед шефом вышел из кабинета. Архипов почувствовал на себе цепкий взгляд хозяина кабинета. Это был взгляд человека привыкшего повелевать не только людьми, но и их жизнями.
*** - Что за Афоня?- старясь не выдать волнение спросил Мошкин. Он адресовал этот вопрос бородатому так как видел в нем лидера этого небольшого коллектива. Интуиция и в этот раз не подвела Николая Федоровича - бородатый действительно имел непререкаемый авторитет среди могильщиков. Он, посмотрев на своих товарищей, начал рассказ: - В конце зимы к нам, здесь, на кладбище, прибился один бомж. Наша пятерка его сразу же отвадила, а вот бригада Антонова пригрела и он у них ошивался недели две или чуть больше. - Куда же он делся потом? - А вот куда, думаю, по фотографии понять можно - на тот свет. - Вы, я вижу, плохо относитесь к членам антоновской бригады? Почему? - Да, вы это правильно подметили симпатии у нас к ним нет. Почему? - Да, почему? - Это очень просто объясняется. Все пятеро "антоновцев" в прошлом "урки" и нам не нравится как они себя высоко несут. Кроме того они очень уж "дерут" с клиентов, а нам это не нравится. Ладно если бы они сами так поступали - это в конце концов их дело, но они и от нас требовали подобных действий. А мы не желали и не желаем терпеть над собой насилие и диктат. Мы поступаем по-совести, а не дерем с клиентов по три шкуры.. Товарищ следователь, думаю, что вам это не интересно, да и наши отношения никакого касательства к этому Афоне не имеют. - Нет почему же, я с удовольствием выслушаю вас, а имеет это отношение к погибшему бомжу или нет - судить мне. Вы вот лучше расскажите как Афоня появился здесь? - Я честно говоря, даже не знаю как это произошло, но уверен, что он прибился сюда из-за кормежки - при кладбище это всегда просто. Притом ели подружиться с могильщиками, то и чарка-другая водочки перепадет. Как его звали на самом деле мы не знаем, но он сам себя называл Афоней, да и "антоновцы" его так величали. - Скажите, почему вы его отвадили, а другая бригада наоборот приютила? Николай Федорович задал этот вопрос всем, но отвечал на него опять бородатый. - Этот Афоня, судя по замашкам и блатному жаргону, сам в тюрьме побывал и, по-моему, даже не один раз. Да и помыслы у него были непутевые и подлые: как бы схитрить, словчить, обвести вокруг пальца, а нам такой друг не нужен. Вот из-за этого мы и не стали его привечать. А "антоновцам" он пришелся ко двору, хотя и у них с этим Афоней не все было гладко. - Что случались и скандалы? - Не то слово. Скандалы и разборки у них идут постоянно и тем интенсивнее чем больше выпито. Мы поэтому с ними не стали поддерживать никаких отношений кроме "здравствуй" и "прощай". С "антоновцами" нормальные человеческие отношения просто невозможны, они постоянно преследуют одну единственную цель - "урвать" с тебя хоть что-нибудь. Стычки между ними привычное, чуть ли не ежедневное дело, а споры очень часто решаются при помощи мордобоя. - Что и Афоне перепадало? - Наверняка,- с убежденностью в голосе подтвердил бородатый. - Это ваши предположения или вам приходилось видеть и такое? - Какие там предположения, когда мы все были свидетелями того, как Щеголь выволок Афоню из вагончика и пинал его ногами как хотел. - Кто такой этот Щеголь?- не удержался от вопроса Мошкин. - Да обычный уголовник, но довольно сильный, накаченный мужик. Этот Афоня, хоть он и бомж, ему в отцы годиться, но Щеголь безо всяких угрызений совести поднял на него руку. Поэтому я не удивляюсь если окажется, что Афоню и так богом обиженного человека, убили вот эти самые "антоновцы". - Неужели вы можете допустить, что совершить такое могли они? - А что тут удивительного, у этих людей в душе нет ничего святого, они из-за мелочной обиды могут терзать и глумиться над человеком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52