Вы никогда бы не догадались! Никогда! Если бы не этот нахал, набитый шотландский болван! Я все продумал – каждую мелочь! И не моя вина, что все сорвалось. Откуда я мог знать, что Ройд знал правду об Одри и Адриане? Одри и Адриан… Проклятая Одри – ее надо повесить!.. Вы должны сделать так, чтобы ее повесили! Я хочу, чтобы она умерла в страхе!.. Умерла… умерла!.. Я ненавижу ее! Слышите, я хочу, чтобы она умерла!.. Хочу, чтобы умерла!..
Постепенно истеричные выкрики стихли. Невил грузно осел и стал тихо всхлипывать.
– О боже! – промолвила Мэри Олдин. Она смертельно побледнела.
Понизив голос, Баттл произнес:
– Прошу меня извинить, но я вынужден был сделать так, чтобы он сорвался. Слишком мало было улик.
Невил все еще всхлипывал, повторяя, как ребенок:
– Я хочу, чтобы ее повесили… Хочу, чтобы ее повесили…
Мэри Олдин поежилась и повернулась к Томасу Ройду. Он взял ее за руки.
II
– Я всегда жила с чувством страха, – призналась Одри.
Они сидели на террасе – Одри рядом с суперинтендентом Баттлом. Тот догуливал свой отпуск и был приглашен в Галлз Пойнт в качестве друга.
– Постоянно боялась, – повторила Одри. – Все время.
Баттл понимающе кивнул и сказал:
– Я сразу понял, что вы смертельно напуганы. Как только увидел вас. Вы из той породы людей, которые под маской бесстрастия скрывают с трудом сдерживаемые сильные чувства. Это может быть любовь или ненависть. Вас же преследовал страх, так?
Она согласно кивнула.
– Я начала бояться Невила вскоре после нашей свадьбы. Самое ужасное, что я не знала почему. Мне начало казаться, что я сошла с ума.
– Не вы, – вымолвил Баттл.
– Когда я выходила за Невила, он мне казался таким рассудительным и абсолютно нормальным, всегда прекрасно владел собой.
– Вот что любопытно, – заметил Баттл. – Он играл роль хорошего спортсмена, и потому ему удавалось держать себя в руках на турнирах. Для него роль хорошего спортсмена была важнее, чем победы в матчах. Но, безусловно, это не проходило для него бесследно: всегда играть роль – большое напряжение. Внутри он становился все хуже.
– Внутри, – прошептала Одри, поеживаясь. – Все внутри. Но туда не заглянешь. Редко когда вдруг вырвется слово или нечаянный взгляд… И вот однажды мне показалось, что я поняла… что происходит что-то ненормальное. А потом, как я уже сказала, я начала думать, что сама теряю рассудок. Мне становилось все страшнее… Какой-то необъяснимый беспричинный страх, который угнетает.
Я решила, что схожу с ума. Но ничего не могла с собой поделать. Я была готова на все, только бы сбежать куда-нибудь. И тут появился Адриан и признался, что любит меня. Я подумала, что это прекрасная возможность уехать с ним. Он сказал…
Она вдруг замолчала.
– Вы знаете, что случилось? Я пошла встретить Адриана, но он не приехал… он погиб… у меня было такое чувство, что это Невил как-то устроил.
– Может быть, и он, – согласился Баттл. Одри повернула к нему изумленное лицо.
– Вы тоже так думаете?
– Об этом мы уже-никогда не узнаем. Автомобильную катастрофу можно подстроить. Хотя, что теперь гадать, миссис Стрэндж. Возможно, это был просто несчастный случай.
– Я… я потеряла голову. Я вернулась в Ректори – это дом Адриана. Мы собирались написать его матери, но так как она ничего не знала о нас, то я решила ничего ей не сообщать, чтобы не причинять лишнюю боль. Почти сразу же приехал Невил. Он был такой внимательный и… добрый… Но все время, пока я с ним говорила, меня мучил страх. Он сказал, что никому не нужно рассказывать об Адриане, что я смогу развестись с ним – причину он сообщит позднее – и что он собирается потом снова жениться. Я была ему так признательна. Я знала, что он считает Кэй привлекательной, и надеялась, что все как-нибудь уладится и мне удастся избавиться от своего навязчивого ощущения. Я все еще думала, что дело во мне.
Но я так и не смогла до конца избавиться от этого. Не смогла забыть это чувство. Потом однажды в парке я встретила Невила. Он сказал, что очень хотел бы, чтобы мы с Кэй встретились и стали друзьями. Он предложил собраться всем здесь в сентябре. Как я могла отказаться? В ответ на его великодушие…
– Позвал паук муху в гости, – изрек старший инспектор Баттл.
Одри поежилась.
– Да, именно так.
– Неплохо придумано, – продолжал Баттл. – Он так настойчиво повторял, что это была его идея, что все поверили в обратное.
– А потом я приехала сюда – и начался какой-то кошмар. Я знала, что должно произойти что-то ужасное. Я была уверена, что Невил что-то замышляет и это касается меня, но не догадывалась, что именно. Я просто потеряла голову. Меня парализовал страх – как во сне, когда что-то должно произойти, а ты не можешь двинуться с места…
– Мне всегда хотелось увидеть, – прервал ее Баттл, – как это змея гипнотизирует птицу и та не может улететь. Теперь я в этом не уверен.
Одри заговорила снова.
– Даже когда убили леди Трессилиан, я не поняла, что это значит. Я была сбита с толку и подумать не могла, что это сделал Невил. Я знала, что деньги его не интересуют – было бы нелепо полагать, что он станет убивать из-за наследства в пятьдесят тысяч фунтов.
Я снова и снова вспоминала мистера Тривза и то, о чем он рассказал в тот вечер. Но и тогда я не связывала это с Невилом. Мистер Тривз говорил о какой-то особой примете, по которой он смог бы узнать того ребенка спустя много лет. У меня есть шрам на ухе. Но у других я не замечала ничего необычного.
Баттл возразил:
– У мисс Олдин – прядь седых волос. У мистера Ройда плохо двигается рука и, может быть, не только оттого, что он повредил ее во время землетрясения. У мистера Латимера – довольно своеобразной формы череп. Что касается Невила Стрэнджа…
– Но ведь у Невила, насколько я знаю, нет никаких особых примет.
– Вы ошибаетесь. Мизинец на его левой руке короче, чем на правой. Такое редко встретишь, миссис Стрэндж, крайне редко.
– Так, значит, это имелось в виду?
– Да.
– И табличку на лифт повесил Невил?
– Да. Сбегал туда и обратно, пока Ройд и Латимер угощали старика напитками. Изобретательно и просто. Сомневаюсь, что мы смогли бы доказать, что это убийство.
Одри снова поежилась.
– Ну будет вам, будет, – успокоил ее Баттл. – Все уже в прошлом, милая. Продолжайте.
– А вы хитрый… Я уже давно ни с кем не откровенничала так.
– Да ну! Вот это плохо. А когда вы догадались, что замышляет господин Невил?
– Даже не знаю. Это произошло неожиданно. С него сняли подозрения, и они пали на всех нас. Однажды случайно я заметила, как он посмотрел на меня – взглядом, полным злорадства. И тут я поняла… И тогда… – она оборвала себя на полуслове.
– Что тогда?
– Тогда я решила, что быстрая смерть – это лучший выход.
Суперинтендент Баттл укоризненно покачал головой.
– Никогда не сдаваться, – вот мой девиз.
– Конечно, вы правы. Но вы не знаете, что значит жить в постоянном страхе. Он парализует волю. Вы не способны думать, строить планы и только ждете, что произойдет что-то ужасное. А потом, когда это наконец случается, – она вдруг улыбнулась, – к своему удивлению вы испытываете облегчение. Не надо больше ждать и бояться – худшее уже позади. Вы, наверное, сочтете меня ненормальной, если я скажу, что когда вы пришли меня арестовывать по обвинению в убийстве, мне было абсолютно все равно. Невил сделал худшее, на что был способен, и все было кончено. Я чувствовала себя в полной безопасности, когда уходила в сопровождении инспектора Лича.
– Отчасти поэтому мы и поступили так, – пояснил Баттл. – Я хотел, чтобы вы были подальше от этого маньяка. И потом, для того чтобы он сорвался, нужно было действовать неожиданно. Он видел, что все идет по разработанному им плану, и тем сильнее оказался шок.
– А если бы он не сорвался? – тихо спросила Одри. – Вы смогли бы что-нибудь доказать?
– Не многое. У нас было свидетельство Макуэртера, что он видел ночью при свете луны человека, поднимающегося по веревке. Имелась и сама веревка, подтверждающая его рассказ. Моток веревки лежал на чердаке, все еще влажный. Вы ведь помните, в ту ночь шел дождь.
Он замолчал и выжидательно посмотрел на Одри. Поскольку она молчала, глядя на него с любопытством, то он заговорил снова.
– Был еще костюм в полоску. Вероятно, он разделся в темноте на скалистом берегу со стороны Истерхед Бэй и спрятал костюм в расщелину скалы, случайно положив его на гниющую рыбину, занесенную туда приливом. От этого на плече пиджака осталось пятно, а сам пиджак пропитался неприятным запахом. В тот вечер в отеле были разговоры о неисправной канализации. Невил сам пустил слух об этом. Поверх костюма он накинул плащ, но запах был очень стойкий. Это вызвало у него опасения, и при первой же возможности он сдал костюм в химчистку, по глупости не под своим именем. Назвал то, которое попалось ему на глаза в журнале регистрации отеля. Поэтому ваш друг и получил этот костюм. У него хорошая голова на плечах, и он связал этот факт с человеком, взбирающимся по веревке. Понимаете, можно наступить на гнилую рыбу, но как испачкать плечо, если не снять одежду для того, чтобы искупаться? А кто же станет купаться просто так для удовольствия в сырую сентябрьскую ночь? Взвесив все факты, он понял что к чему. Мистер Макуэртер, на наше счастье, оказался очень сообразительным человеком.
– Он больше чем просто сообразительный, – заметила Одри.
– Хм, пожалуй. Если хотите, я могу рассказать вам его историю.
Одри слушала внимательно. Про себя Баттл отметил, что она умеет слушать.
– Я многим обязана ему и вам, – призналась она с глубоким чувством.
– Ну, мне не многим. Если бы я сразу сообразил, что со звонком что-то не так.
– Со звонком? Каким звонком?
– Звонком в комнате леди Трессилиан. Я с самого начала чувствовал, что здесь что-то не то, и почти догадался в чем дело, когда спускался по лестнице с верхнего этажа и увидел один из шестов, которыми открывают окна.
Понимаете, звонок только для того и предназначался, чтобы обеспечить алиби Невилу Стрэнджу. Леди Трессилиан не помнила, зачем она позвонила, да и не могла помнить, потому что она вообще не звонила. Это Невил позвонил из коридора с помощью длинного шеста, дернув за шнурок, проходящий под потолком. Спускается Баррет и видит, как мистер Невил Стрэндж идет вниз по лестнице и покидает дом. А затем она застает леди Трессилиан живой и невредимой. Вообще вся эта история с горничной выглядела сомнительно. Зачем понадобилось давать ей снотворное, если убийство должно было произойти до полуночи? Десять к одному, что в это время оно бы еще не начало действовать. И вместе с тем это доказывает, что убийство совершил кто-то из своих. У Невила было некоторое время, чтобы сыграть роль первого подозреваемого. Затем Баррет начинает говорить, подозрения полностью снимаются, и никто особенно не интересуется, когда именно он попал в отель. Мы знаем, что в ту ночь на пароме он не возвращался. И лодок никто не нанимал. Остается один способ – переправиться вплавь. Невил – отличный пловец, но даже ему нужно было спешить. Наверх он взобрался по веревке, которую оставил свисать из окна своей спальни. Отсюда и изрядное количество воды, которую мы обнаружили на полу, к сожалению, не установив истинную причину ее появления. Он переоделся в свой синий костюм и прошел в комнату леди Трессилиан – не будем вдаваться в подробности, на все ему потребовалось не более двух минут: стальной набалдашник он прикрепил заранее. Затем благополучно проделал все в обратном порядке: сменил одежду, спустился вниз по веревке – и назад в Истерхед.
– А если бы вошла Кэй?
– Готов поспорить, ей тоже подсыпали немного снотворного. Как мне сказали, она еще с обеда зевала. Кроме того, он нарочно с ней поссорился, предвидя, что она закроется в своей комнате и не будет ему мешать.
– Я пытаюсь вспомнить, заметила ли я отсутствие набалдашника на каминной решетке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29