Он был защищен своим положением наполовину инвалида, и полиция проявляла к нему мало интереса или вообще не проявляла.
Деннис Матерли. Предположительно, он был в кухне один, пил молоко, когда услышал крик Силии. Это, конечно, объяснило бы, почему он поднялся наверх той ночью и спросил, не кричала ли Элайн. С другой стороны, если это он орудовал ножом, то он мог так же вернуться с дороги, где пытался убить девушку. Она вспомнила его странные полотна, его маниакальное легкомыслие. Она вспомнила благосклонность Ли к Деннису и то, как Деннис признал, что испытал глубокое психическое потрясение из-за сумасшествия матери. Мог он быть потрясен настолько, чтобы сам постепенно потерять рассудок?
Пол Хоннекер. Он имел тех же родителей, носил в себе те же гены, что и Амелия. Передались ли ему, так же как и его сестре, порочные гены, дурное семя, которые имел его дедушка? Она вспомнила о его пьянстве, его неспособности удержаться на работе на долгое время, хотя он был взрослым человеком, приближающимся к среднему возрасту. Безусловно, это свидетельствовало о неуравновешенности. А то, как он крушил зеркала, не в силах смотреть на себя! Уж не оттого ли, что он знал, кто он такой, и помнил об ужасных вещах, которые в свое время совершил? Она вспомнила также его увлечение жутковатыми картинами, над которыми Деннис Матерли трудился в своей мастерской в мансарде.
Гордон Матерли. Ей приходилось брать в расчет и Гордона, как бы он ей ни нравился. В конце концов, он произошел из того же самого генофонда, что и Деннис, и отчасти из того же самого наследия, что и Пол Хоннекер. Она вспомнила его мгновенную реакцию на ее упоминание об убийствах в Сочельник, то, как он охладел и отстранился от нее. Это можно было приписать обоснованному стыду за фамильную историю - или чему-то более мрачному.
Таков был список, который она предоставила бы капитану Ранду. Все домашние, за исключением ее и Ли Матерли, который явно был потрясен попыткой убийства Силии Тамлин и в котором, кроме того, не было крови Хоннекеров.
Внезапно Элайн вспомнила, что Джерри и Бесс тоже принадлежат к домашним. Хотя она не видела никакого мотива для их участия во всем этом, но не могла сбрасывать их со счетов. Когда она поразмыслила о книгах в их гостиной и непоколебимой вере в призраков, которую они продемонстрировали в их недавнем разговоре, ей пришлось рассмотреть возможность какой-то неприятной связи между пожилой четой и убийцей. В конце концов, один из них или оба вместе могли пырнуть Силию и убежать к себе домой без всякого риска быть увиденным, возвращаясь в основное здание с места преступления.
Паранойя?
Может быть, и так.
Здравый смысл?
Определенно.
Ей придется подозревать каждого - или почти каждого - до тех пор, пока истинного виновника не арестуют и вина его не будет доказана. Это не может продлиться более чем несколько дней, пока Силией будет заниматься психиатр. А если она поможет капитану Ранду сейчас, сегодня, развязка может наступить еще быстрее.
Элайн встала, потянулась и отряхнула сзади пыль с юбки. Небо было удивительного голубого оттенка. Возможно, это было добрым предзнаменованием, обещанием того, что придут лучшие времена.
Где-то рядом запела птица, выводя долгую, переливчатую трель, и это в некотором роде тоже было хорошим предзнаменованием.
Она решила не звонить капитану Ранду по своей инициативе. Во-первых, возможно, окажется, что дозвониться ему - дело сложное, а она не хотела бы сообщать свою информацию клерку или полицейскому рангом пониже, который не сохранит это в секрете. Этим вечером, после ужина, она в точности расскажет Ли Матерли о том, что слышала и видела прошлой ночью, о взломщике у ее двери и о покушении на жизнь Джейкоба, которое он теперь отрицал (а может быть, никакого покушения и не было и его история придумана лишь ради нее, чтобы вызвать у нее сочувствие). Если потом Ли передаст ее слова капитану Ранду, это будет иметь большую убедительность, большую достоверность. Элайн не верила, что в ее устах важная новость прозвучит действительно важной.
Она посмотрела на свои часы. Было 1.18, и она просидела здесь гораздо дольше, чем думала. Пришла пора в очередной раз осмотреть Джейкоба.
Элайн побрела обратно в дом, чувствуя себя гораздо лучше.
Сегодня вечером.
Возможно, сегодня вечером все откроется. И она снова сможет жить спокойно...
Глава 14
Ли Матерли допил свой кофе и обвел взглядом стол, улыбаясь всем, как будто все они были его дети, даже Элайн и Пол Хоннекер. Он пребывал в чрезвычайно хорошем настроении с тех пор, как явился к столу, хотя причина этого не была вполне ясна. Выглядело почти так, решила она в конце концов, как будто он обладает каким-то большим секретом, который скрывал от них, но который он вскоре откроет. Как выяснилось, дело обстояло именно так.
- Сегодня днем я разговаривал с капитаном Рандом, - наконец сообщил Ли. - У него есть очень интересная информация.
Все за столом посмотрели на него, забыв про последние куски десерта и последние глотки кофе.
- Даже без помощи Силии они немного продвинулись вперед с этим автостопщиком.
- Да ну?! - воскликнул Деннис.
- Ты мне не рассказывал, - вставил Гордон. Днем он был с отцом, но не тогда, когда с ним разговаривал Ранд.
- Я решил приберечь это для вечера, - признался Ли. - Я знаю, как все чувствуют себя в связи с этим, и мне хотелось быть тем, кто подбодрит вас.
- Что сказал Ранд? - спросил Деннис.
- Они знают, что автостопщик направлялся в Филадельфию, - веско произнес Ли.
- Черт возьми, Ли, не будь таким таинственным. Выкладывай все! - Пол Хоннекер весь покраснел. Он не был пьян, но перед этим явно пару раз приложился к бутылке.
- Очевидно, полиция располагала этим уже пару дней - с тех пор, как они обыскали машину Силии, - но они держали это при себе, потому что не хотели, чтобы убийца знал, что они напали на его след.
- Что именно? - спросил Деннис. Лицо у него было изможденное, зубы оскалены. То, как он наклонился над столом, напомнило Элайн - возможно, в этом была некоторая мелодраматичность - животное, напрягшееся перед прыжком.
- Плакат, - выдал секрет Ли Матерли. - Вы знаете, как автостопщики носят плакаты, на которых написано, куда они направляются? Они сигналят ими, чтобы было видно из подъезжающей машины.
- И они нашли плакат в машине? - спросил Гордон.
- Да. Засунутый между сиденьем и спинкой кусок картона, на котором выведено: "ФИЛАДЕЛЬФИЯ". Они рассудили, что Силия подобрала его в городе или около и провезла нашей дорогой, до ответвления от главного шоссе. От того места он заставил ее поехать сюда. Бог знает, что у него было на уме, - возможно, захватить нас в заложники или еще что-нибудь. Когда она заехала в сад, он, очевидно, передумал, заставил ее выйти и попытался убить прямо там.
Деннис снова успокоился:
- Она всегда подбирала автостопщиков. Мы постоянно предостерегали ее от этого.
- Я не понимаю, - нахмурился Пол Хоннекер, - отчего этот плакат такая уж важная улика. Если только они не сняли отпечатки пальцев с него и с машины.
- Нет, - пояснил Ли. - Ранд объяснил, что бумага не слишком хорошо сохраняет отпечатки и что ни один из отпечатков в машине никуда их не привел.
- Тогда как это может иметь какое-то значение? - поинтересовался Пол. Ли объяснил:
- Они собираются при необходимости воспользоваться плакатом, чтобы подстегнуть память Силии, когда психиатр загипнотизирует ее.
Пол засомневался:
- Они считают, что это сработает?
- Психиатр считает, что может. Так или иначе, это зацепка. А мы все сможем свободнее вздохнуть, когда они его поймают, кем бы он ни был.
Элайн поняла, что Ли Матерли тоже спрашивал себя, не является ли злоумышленником кто-то из домочадцев, и эта новость от Ранда, какой бы она ни была незначительной, немного освободила его от ужасного груза сомнений.
Ее это не убедило. Она очень сильно сомневалась, что автостопщик прошлой ночью вернулся с тем, чтобы бродить по коридорам дома. Это был член семьи.
- Ну что же, - объявил Ли, вставая, - мне нужно взглянуть в кое-какие гроссбухи, прежде чем я смогу считать, что вечер принадлежит мне. - Он кивнул им и ушел из столовой в свой кабинет на первом этаже.
Вскоре вышли и остальные, все, кроме Элайн и Гордона, как будто они оба задумали остаться наедине.
- Приходите ненадолго в гостиную, - попросил он, вставая и подходя к девушке, чтобы проявить галантность, выдвинув для нее стул. - Я ожидал, что отец расскажет всем о психиатре, который лечит Силию. Мы оба знакомы с ним, с доктором Картером. Я попросил разрешения посидеть на его сеансе, и он позволил мне, сказав, что разрешит, когда Силия будет загипнотизирована. Это было очень захватывающе.
- Представляю себе, - сказала Элайн, когда он взял ее под руку и провел из столовой через дверь, потом по толстому ковру к дивану, где сел возле нее.
Она почувствовала тепло и защищенность и на какой-то момент совсем забыла о том, что хотела рассказать Ли Матерли свою историю.
- Вы общались с психиатрами на курсах медсестер? - осведомился Гордон. Элайн припомнила:
- Не очень много. Знаете, медицинская наука до сих пор относится к психиатрии с некоторым неодобрением.
- Ну, - протянул Гордон, - я не знаю, является ли доктор Картер примером среднего психиатра, или он выше среднего уровня, но он в высшей степени впечатляющий человек!
Она почувствовала, как улыбается, и поняла, что Гордон внушает ей большее чувство спокойствия, чем она когда-либо испытывала последние несколько дней. Она слышала, как Бесс убирает со стола. В кабинете Ли запустил свой арифмометр. Наверху патефон играл классическую музыку. В первый раз показалось, что в этом доме люди живут, а не умирают. Ей это очень понравилось, и она почувствовала себя принадлежащей к ним, а не посторонним человеком.
- В каком смысле? - спросила она. Гордон пояснил:
- Он высокий, и, как мне представляется, женщины нашли бы его очень красивым. Он, наверное, лет тридцати пяти или около этого, необычайно молод для психиатра, по крайней мере, я так считаю.
- Ему удалось вызвать у Силии регресс под гипнозом, вернуть ее к моменту, когда ее ударили ножом?
- Нет, - вздохнул Гордон. - Но он подошел близко к этому. Позвольте мне рассказать в точности, как это было.
***
Силия сидела на больничной кровати, когда доктор Картер ввел в комнату Гордона. Она была бледная, но такая же хорошенькая, как перед происшествием. Казалось, она немного потеряла в весе, но ничто другое не указывало на ее состояние.
- Она не может увидеть меня? - спросил Гордон.
- Она видит только меня и слышит только то, что я ей говорю, - сообщил ему Картер. - Садитесь вон там. Она даже не знает, что вы здесь.
Доктор Картер подошел к кровати сбоку и встал возле Силии. Он прикоснулся к ее лицу пальцами, но она едва ли это заметила. Он взял подбородок девушки своей ладонью и приподнял ее лицо так, чтобы она смотрела прямо ему в глаза.
- Здравствуй, Силия, - поздоровался он.
- Здравствуйте, доктор Картер.
- Как ты себя чувствуешь?
- Никак не чувствую, - отозвалась она.
- Сколько тебе лет?
- У меня нет возраста.
- Вообще никакого возраста? - настаивал он.
- Вообще никакого возраста, - подтвердила она.
Тогда доктор Картер повернулся к Гордону и, улыбаясь, объяснил, что он сделал посредством гипноза. Первым шагом в возрастном регрессе было заставить пациента привыкнуть к плаванию во времени, допустить изменчивость возраста. Не давая ей вообще никакого возраста, он мог предложить гипнотически, что ей сейчас только двадцать лет. А теперь девятнадцать. А теперь восемнадцать. И так далее, пока она не станет ребенком. В этом случае, однако, требовалось вернуться лишь на несколько дней назад, к вечеру понедельника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
Деннис Матерли. Предположительно, он был в кухне один, пил молоко, когда услышал крик Силии. Это, конечно, объяснило бы, почему он поднялся наверх той ночью и спросил, не кричала ли Элайн. С другой стороны, если это он орудовал ножом, то он мог так же вернуться с дороги, где пытался убить девушку. Она вспомнила его странные полотна, его маниакальное легкомыслие. Она вспомнила благосклонность Ли к Деннису и то, как Деннис признал, что испытал глубокое психическое потрясение из-за сумасшествия матери. Мог он быть потрясен настолько, чтобы сам постепенно потерять рассудок?
Пол Хоннекер. Он имел тех же родителей, носил в себе те же гены, что и Амелия. Передались ли ему, так же как и его сестре, порочные гены, дурное семя, которые имел его дедушка? Она вспомнила о его пьянстве, его неспособности удержаться на работе на долгое время, хотя он был взрослым человеком, приближающимся к среднему возрасту. Безусловно, это свидетельствовало о неуравновешенности. А то, как он крушил зеркала, не в силах смотреть на себя! Уж не оттого ли, что он знал, кто он такой, и помнил об ужасных вещах, которые в свое время совершил? Она вспомнила также его увлечение жутковатыми картинами, над которыми Деннис Матерли трудился в своей мастерской в мансарде.
Гордон Матерли. Ей приходилось брать в расчет и Гордона, как бы он ей ни нравился. В конце концов, он произошел из того же самого генофонда, что и Деннис, и отчасти из того же самого наследия, что и Пол Хоннекер. Она вспомнила его мгновенную реакцию на ее упоминание об убийствах в Сочельник, то, как он охладел и отстранился от нее. Это можно было приписать обоснованному стыду за фамильную историю - или чему-то более мрачному.
Таков был список, который она предоставила бы капитану Ранду. Все домашние, за исключением ее и Ли Матерли, который явно был потрясен попыткой убийства Силии Тамлин и в котором, кроме того, не было крови Хоннекеров.
Внезапно Элайн вспомнила, что Джерри и Бесс тоже принадлежат к домашним. Хотя она не видела никакого мотива для их участия во всем этом, но не могла сбрасывать их со счетов. Когда она поразмыслила о книгах в их гостиной и непоколебимой вере в призраков, которую они продемонстрировали в их недавнем разговоре, ей пришлось рассмотреть возможность какой-то неприятной связи между пожилой четой и убийцей. В конце концов, один из них или оба вместе могли пырнуть Силию и убежать к себе домой без всякого риска быть увиденным, возвращаясь в основное здание с места преступления.
Паранойя?
Может быть, и так.
Здравый смысл?
Определенно.
Ей придется подозревать каждого - или почти каждого - до тех пор, пока истинного виновника не арестуют и вина его не будет доказана. Это не может продлиться более чем несколько дней, пока Силией будет заниматься психиатр. А если она поможет капитану Ранду сейчас, сегодня, развязка может наступить еще быстрее.
Элайн встала, потянулась и отряхнула сзади пыль с юбки. Небо было удивительного голубого оттенка. Возможно, это было добрым предзнаменованием, обещанием того, что придут лучшие времена.
Где-то рядом запела птица, выводя долгую, переливчатую трель, и это в некотором роде тоже было хорошим предзнаменованием.
Она решила не звонить капитану Ранду по своей инициативе. Во-первых, возможно, окажется, что дозвониться ему - дело сложное, а она не хотела бы сообщать свою информацию клерку или полицейскому рангом пониже, который не сохранит это в секрете. Этим вечером, после ужина, она в точности расскажет Ли Матерли о том, что слышала и видела прошлой ночью, о взломщике у ее двери и о покушении на жизнь Джейкоба, которое он теперь отрицал (а может быть, никакого покушения и не было и его история придумана лишь ради нее, чтобы вызвать у нее сочувствие). Если потом Ли передаст ее слова капитану Ранду, это будет иметь большую убедительность, большую достоверность. Элайн не верила, что в ее устах важная новость прозвучит действительно важной.
Она посмотрела на свои часы. Было 1.18, и она просидела здесь гораздо дольше, чем думала. Пришла пора в очередной раз осмотреть Джейкоба.
Элайн побрела обратно в дом, чувствуя себя гораздо лучше.
Сегодня вечером.
Возможно, сегодня вечером все откроется. И она снова сможет жить спокойно...
Глава 14
Ли Матерли допил свой кофе и обвел взглядом стол, улыбаясь всем, как будто все они были его дети, даже Элайн и Пол Хоннекер. Он пребывал в чрезвычайно хорошем настроении с тех пор, как явился к столу, хотя причина этого не была вполне ясна. Выглядело почти так, решила она в конце концов, как будто он обладает каким-то большим секретом, который скрывал от них, но который он вскоре откроет. Как выяснилось, дело обстояло именно так.
- Сегодня днем я разговаривал с капитаном Рандом, - наконец сообщил Ли. - У него есть очень интересная информация.
Все за столом посмотрели на него, забыв про последние куски десерта и последние глотки кофе.
- Даже без помощи Силии они немного продвинулись вперед с этим автостопщиком.
- Да ну?! - воскликнул Деннис.
- Ты мне не рассказывал, - вставил Гордон. Днем он был с отцом, но не тогда, когда с ним разговаривал Ранд.
- Я решил приберечь это для вечера, - признался Ли. - Я знаю, как все чувствуют себя в связи с этим, и мне хотелось быть тем, кто подбодрит вас.
- Что сказал Ранд? - спросил Деннис.
- Они знают, что автостопщик направлялся в Филадельфию, - веско произнес Ли.
- Черт возьми, Ли, не будь таким таинственным. Выкладывай все! - Пол Хоннекер весь покраснел. Он не был пьян, но перед этим явно пару раз приложился к бутылке.
- Очевидно, полиция располагала этим уже пару дней - с тех пор, как они обыскали машину Силии, - но они держали это при себе, потому что не хотели, чтобы убийца знал, что они напали на его след.
- Что именно? - спросил Деннис. Лицо у него было изможденное, зубы оскалены. То, как он наклонился над столом, напомнило Элайн - возможно, в этом была некоторая мелодраматичность - животное, напрягшееся перед прыжком.
- Плакат, - выдал секрет Ли Матерли. - Вы знаете, как автостопщики носят плакаты, на которых написано, куда они направляются? Они сигналят ими, чтобы было видно из подъезжающей машины.
- И они нашли плакат в машине? - спросил Гордон.
- Да. Засунутый между сиденьем и спинкой кусок картона, на котором выведено: "ФИЛАДЕЛЬФИЯ". Они рассудили, что Силия подобрала его в городе или около и провезла нашей дорогой, до ответвления от главного шоссе. От того места он заставил ее поехать сюда. Бог знает, что у него было на уме, - возможно, захватить нас в заложники или еще что-нибудь. Когда она заехала в сад, он, очевидно, передумал, заставил ее выйти и попытался убить прямо там.
Деннис снова успокоился:
- Она всегда подбирала автостопщиков. Мы постоянно предостерегали ее от этого.
- Я не понимаю, - нахмурился Пол Хоннекер, - отчего этот плакат такая уж важная улика. Если только они не сняли отпечатки пальцев с него и с машины.
- Нет, - пояснил Ли. - Ранд объяснил, что бумага не слишком хорошо сохраняет отпечатки и что ни один из отпечатков в машине никуда их не привел.
- Тогда как это может иметь какое-то значение? - поинтересовался Пол. Ли объяснил:
- Они собираются при необходимости воспользоваться плакатом, чтобы подстегнуть память Силии, когда психиатр загипнотизирует ее.
Пол засомневался:
- Они считают, что это сработает?
- Психиатр считает, что может. Так или иначе, это зацепка. А мы все сможем свободнее вздохнуть, когда они его поймают, кем бы он ни был.
Элайн поняла, что Ли Матерли тоже спрашивал себя, не является ли злоумышленником кто-то из домочадцев, и эта новость от Ранда, какой бы она ни была незначительной, немного освободила его от ужасного груза сомнений.
Ее это не убедило. Она очень сильно сомневалась, что автостопщик прошлой ночью вернулся с тем, чтобы бродить по коридорам дома. Это был член семьи.
- Ну что же, - объявил Ли, вставая, - мне нужно взглянуть в кое-какие гроссбухи, прежде чем я смогу считать, что вечер принадлежит мне. - Он кивнул им и ушел из столовой в свой кабинет на первом этаже.
Вскоре вышли и остальные, все, кроме Элайн и Гордона, как будто они оба задумали остаться наедине.
- Приходите ненадолго в гостиную, - попросил он, вставая и подходя к девушке, чтобы проявить галантность, выдвинув для нее стул. - Я ожидал, что отец расскажет всем о психиатре, который лечит Силию. Мы оба знакомы с ним, с доктором Картером. Я попросил разрешения посидеть на его сеансе, и он позволил мне, сказав, что разрешит, когда Силия будет загипнотизирована. Это было очень захватывающе.
- Представляю себе, - сказала Элайн, когда он взял ее под руку и провел из столовой через дверь, потом по толстому ковру к дивану, где сел возле нее.
Она почувствовала тепло и защищенность и на какой-то момент совсем забыла о том, что хотела рассказать Ли Матерли свою историю.
- Вы общались с психиатрами на курсах медсестер? - осведомился Гордон. Элайн припомнила:
- Не очень много. Знаете, медицинская наука до сих пор относится к психиатрии с некоторым неодобрением.
- Ну, - протянул Гордон, - я не знаю, является ли доктор Картер примером среднего психиатра, или он выше среднего уровня, но он в высшей степени впечатляющий человек!
Она почувствовала, как улыбается, и поняла, что Гордон внушает ей большее чувство спокойствия, чем она когда-либо испытывала последние несколько дней. Она слышала, как Бесс убирает со стола. В кабинете Ли запустил свой арифмометр. Наверху патефон играл классическую музыку. В первый раз показалось, что в этом доме люди живут, а не умирают. Ей это очень понравилось, и она почувствовала себя принадлежащей к ним, а не посторонним человеком.
- В каком смысле? - спросила она. Гордон пояснил:
- Он высокий, и, как мне представляется, женщины нашли бы его очень красивым. Он, наверное, лет тридцати пяти или около этого, необычайно молод для психиатра, по крайней мере, я так считаю.
- Ему удалось вызвать у Силии регресс под гипнозом, вернуть ее к моменту, когда ее ударили ножом?
- Нет, - вздохнул Гордон. - Но он подошел близко к этому. Позвольте мне рассказать в точности, как это было.
***
Силия сидела на больничной кровати, когда доктор Картер ввел в комнату Гордона. Она была бледная, но такая же хорошенькая, как перед происшествием. Казалось, она немного потеряла в весе, но ничто другое не указывало на ее состояние.
- Она не может увидеть меня? - спросил Гордон.
- Она видит только меня и слышит только то, что я ей говорю, - сообщил ему Картер. - Садитесь вон там. Она даже не знает, что вы здесь.
Доктор Картер подошел к кровати сбоку и встал возле Силии. Он прикоснулся к ее лицу пальцами, но она едва ли это заметила. Он взял подбородок девушки своей ладонью и приподнял ее лицо так, чтобы она смотрела прямо ему в глаза.
- Здравствуй, Силия, - поздоровался он.
- Здравствуйте, доктор Картер.
- Как ты себя чувствуешь?
- Никак не чувствую, - отозвалась она.
- Сколько тебе лет?
- У меня нет возраста.
- Вообще никакого возраста? - настаивал он.
- Вообще никакого возраста, - подтвердила она.
Тогда доктор Картер повернулся к Гордону и, улыбаясь, объяснил, что он сделал посредством гипноза. Первым шагом в возрастном регрессе было заставить пациента привыкнуть к плаванию во времени, допустить изменчивость возраста. Не давая ей вообще никакого возраста, он мог предложить гипнотически, что ей сейчас только двадцать лет. А теперь девятнадцать. А теперь восемнадцать. И так далее, пока она не станет ребенком. В этом случае, однако, требовалось вернуться лишь на несколько дней назад, к вечеру понедельника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24