Но у меня билет на первый самолет, который отправляется завтра утром из Ле-Туке. Возьмете ли вы на себя заботу о пей после моего отъезда?
— Безусловно, мой друг. — Марк-Анж прикрыл рукой глаза. — Прошу прощения. Но после стольких мрачных лет у меня опять появилась надежда. — Он распрямился и внезапно наклонился вперед, решительно положив руки на стол. — Не стану благодарить вас. Не в моих это правилах, Но скажите мне, дорогой друг, есть ли в этом мире что-нибудь, что я могу сделать для вас, прямо сейчас, не откладывая? У меня большие возможности, власть, источники информации. Все это в вашем распоряжении. Что же я могу для нас сделать?
И тут Бонда осенило. Он расчел в улыбке:
— Мне нужны кое-какие сведения. Есть такой человек — по имени Блофелд, Эрнст Ставро Блофелд. Должно быть, вы слышали о нем. Мне бы хотелось знать, жив ли он и где скрывается.
Выражение лица Марка-Анжа мгновенно изменилось. Теперь перед Бондом сидел настоящий бандит с холодными, жестокими, мстительными глазами цвета коричневого опала.
— Ага, — произнес он задумчиво. — Тот самый Блофелд. Да, он безусловно жив. Совсем недавно он переманил к себе троих моих людей, подкупил их. Он и раньше так делал. Трое членов его прежней организации СПЕКТР были из Корсиканского союза. Ну что ж, посмотрим, что нам известно.
На письменном столе стоял один-единственный черный телефонный аппарат. Драко снял трубку, и сразу же Бонд услышал приглушенный голос оператора: «Жду ваших указаний». Марк-Анж положил трубку.
— Я вызвал нашу местную штаб-квартиру в Аяччо. Они ответят через пять минут. Но времени в обрез. Полиция может засечь радиосигнал, хотя я и меняю частоту каждую неделю. К тому же помогает корсиканский диалект — разобраться в нем не просто.
Загудел зуммер. Когда Марк-Анж снял трубку. Бонд услышал свист и треск, которые ему были так знакомы. Марк-Анж говорил властным резким голосом: «Вызывает сам. Нужна информация о Блофелде. Эрнсте Ставро». Ответ был еле слышен. «Это точно? Но где конкретно?» В трубке опять что-то затрещало. «Хорошо. Это все».
Марк-Анж опустил трубку. Развел руками, как бы извиняясь.
— Известно лишь, что он в Швейцарии. Точного адреса нет. Этого хватит? Наверняка ваши люди смогут там его разыскать, если, конечно, поможет швейцарская служба безопасности. Хотя, когда дело касается частного лица, особенно если он богат, каши с ними не сваришь, личный покой оберегают свято.
У Бонда радостно забилось сердце. Попался-таки, негодяй!
— Блестяще, Марк-Анж, — восторженно воскликнул он. — Теперь дело за малым. В Швейцарии нам непременно помогут.
Увидев реакцию Бонда, Марк-Анж расплылся в улыбке:
— Но если что-нибудь пойдет не так с этим делом или с каким-нибудь другим, обещайте немедленно связаться со мной. Хорошо? — Достав из ящика стола визитку, он передал ее Бонду. — Это крыша, вполне легальный официальный адрес. Звоните или телеграфируйте, но просьбу или информацию излагайте так, чтобы речь шла об электротоварах. Например, в полученной партии радиоприемников некоторые имеют дефекты. Встречу с представителем фирмы необходимо провести там-то и тогда-то. Понятно? Вы же знаете эти трюки, к тому же, — он хитро усмехнулся, — если не ошибаюсь, вы связаны с какой-то международной экспортной компанией. Кажется, «Юниверсал экспорт», не так ли?
Бонд улыбнулся. Откуда этот чертушка знает такие вещи? Может, следует предупредить отдел безопасности? Нет. Этот человек стал другом. А кроме того — «херкос о дон-тон», держи язык за зубами!
— Теперь я могу позвать Терезу? — спросил Марк-Анж тихо. — Она ничего не знает о нашем разговоре. Ну, скажем, мы беседовали о краже драгоценностей на юге Франции. Предположим, что вы представляете интересы одной страховой компании. У нас с вами частная сделка. Сможете изобразить это? Ну вот и прекрасно. — Он поднялся, подошел к Бонду и положил руку ему на плечо. — И спасибо вам. Спасибо за все. — И он вышел из комнаты.
«Ну и ну! — подумал Бонд, — теперь у меня дел хватит».
6. Бонд с Бонд-стрит?
Два месяца спустя Бонд не спеша ехал из своего дома в Челси, направляясь в штаб-квартиру.
Было половина десятого утра — еще один хороший денек, на которые так щедр этот год, но в Гайд-Парке уже носился в воздухе запах сжигаемых листьев, напоминавший о том, что зима не за горами. Бонда, впрочем, занимала другая мысль — он устал ждать, когда, наконец, пост «Зет» выудит у швейцарской службы безопасности точный адрес Блофелда. Однако их «друзья» в Цюрихе как были бестолковыми, а вернее — упрямыми, так и оставались ими: нигде во всей Швейцарии нет никаких следов жителя или туриста по фамилии Блофелд; ничто не говорит и о том, что на швейцарской территории существует возродившаяся организация СПЕКТР. Да, они отдают себе отчет в том, что Блофелд все еще находится в розыске, за ним охотятся правительства союзников по НАТО. Они разослали повсюду соответствующие предписания о немедленном задержании этого человека, в течение последнего года они неустанно следят за тем, чтобы он числился в списках разыскиваемых, имеющихся на каждом пограничном пункте. Они весьма сожалеют, но, если Секретная разведывательная служба не предоставит в их распоряжение дополнительную информацию относительно этого человека, вынуждены будут прийти к выводу — Секретную службу ввели в заблуждение. Пост «Зет» сделал запрос о тайных банковских списках, попросил проверить анонимные «номерные» вклады, скрывающие имена владельцев очень крупных состояний, источники которых вызывают подозрение. Запрос этот — вежливо и деликатно — удовлетворен не был. Блофелд, разумеется, закоренелый преступник, но швейцарская служба безопасности обязана указать на то, что подобные сведения можно получить лишь законным путем, иначе говоря — только тогда, когда преступник, о котором идет речь, совершил преступление на территории Конфедерации и подлежит наказанию в соответствии с Федеральным уголовным кодексом. Действительно, этот Блофелд пытался шантажировать правительства Великобритании и Соединенных Штатов, требуя выкуп за незаконно захваченное им атомное оружие. Но по швейцарским законам подобные действия преступлением не считаются и уж никак не подходят под статью 47в законодательных актов, регулирующих банковские операции. Вот так обстоят дела! Священный Франк и все финансовые средства, обеспечивающие его, откуда бы они ни поступали, должны оставаться неприкосновенными. И — вежливо по-немецки: «Приносим свои искренние извинения».
Бонд уже прикидывал, не связаться ли ему с Марком-Анжем. До сих пор в своих донесениях он лишь намекал на связь с Корсиканским союзом, во всяком случае, информацию он получил именно от этой организации. Но дальнейшие совместные действия в его планы пока не входили, это означало бы по меньшей мере новый разговор с Марком-Анжем о Трейси. А в этот уголок своей жизни, своего сердца он не хотел пускать никого. Последний вечер они провели тихо и спокойно, почти как старые друзья, давнишние любовники. Бонд сказал, что по заданию «Юниверсал экспорт» он отправляется за границу, будет отсутствовать некоторое время. Когда вернется в Европу, они, безусловно, встретятся. Она согласилась с таким планом. И сама решила поехать куда-нибудь отдохнуть. Слишком устала. Переутомилась, была на грани нервного срыва. Она будет ждать его. Может быть, им отправиться на Рождество покататься на лыжах? Бонд с энтузиазмом поддержал такое предложение. В ту ночь, после великолепного ужина в ресторанчике, так любимом Бондом, они снова были вместе, были счастливы — ни безрассудства, ни слез, — они растворялись друг в друге. Бонд радовался — выздоровление уже началось. Ему очень хотелось помочь ей. Но он знал, что их отношения и ее удовлетворительное состояние покоятся на лезвии ножа, одно неосторожное движение — и все пойдет прахом.
Именно в этот момент его размышления были прерваны отрывистыми сигналами «синкрафона», небольшого устройства, умещавшегося в кармане брюк. Поспешно выехав из парка, Бонд остановил машину у ближайшей телефонной будки неподалеку от Марбл-Арч. «Синкрафон» ввели в употребление совсем недавно, его обязаны были иметь при себе Все офицеры, прикомандированные к штаб-квартире. Это был легкий пластиковый радиоприемник размером с карманные часы. Когда сотрудник находился в Лондоне, в радиусе десяти миль от штаб-квартиры, его можно было вызвать по такому приемнику. В подобных обстоятельствах в обязанность ему вменялось связаться с офисом при первой же возможности. Это означало, что его разыскивали.
Бонд позвонил на коммутатор по единственному внешнему номеру, которым ему разрешалось пользоваться, он произнес: «Говорит 007» — и сразу же услышал голос своей секретарши.
Она пришла к ним совсем недавно. Лелия Понсонби наконец-то уволилась, выйдя замуж за нудного, но состоятельного представителя фирмы «Болтик эксчендж», теперь она ограничивалась тем, что время от времени присылала на свою бывшую работу навевающие скуку рождественские поздравления или открытки по случаю дня рождения кого-нибудь из коллег по отделу 00. Но новенькая секретарша, Мэри Гуднайт, бывшая сотрудница женской вспомогательной службы военно-морских сил, голубоглазая, с волосами цвета вороньего крыла, грудь-талия-бедра — 37—22—35 в дюймах, была само совершенство, и в отделе уже делали ставки, держали пари, пытаясь угадать, кто же первым добьется ее благосклонности. Бонд считался одним из фаворитов, соперничая лишь с бывшим офицером десантно-диверсионной части королевской морской пехоты, числившимся под номером 006, но после появления в его жизни Трейси Бонд сам себя считал выбывшим из соревнования, хотя по-прежнему довольно откровенно флиртовал с ней.
— Доброе утро, — сказал он, услышав ее голос. — Доброе утро, Гуднайт. Чем могу быть полезен? Что будем делать — ссориться или мириться?
Она хихикнула, хотя по должности ей этого не полагалось делать.
— Оснований для паники вроде нет, хотя сверху вам спустили весьма срочное указание. Надлежит немедленно отправиться в Геральдическую палату и встретиться там с неким Гриффоном Ором.
— «Ором» в каком смысле?
— Просто Ором. Ах да, он, кстати, занимает должность «сопровождающего» при герольде, звучит внушительно. Хотя я в этом ничего не понимаю. Кажется, они напали на след «Бедлама».
«Бедлам» было кодовым названием операции по розыску Блофелда.
— Неужели? — сказал Бонд, понимая всю важность полученной информации. — В таком случае — лечу. Всего хорошего, Гуднайт. — Вешая трубку, он успел расслышать, как она опять хихикнула.
Что там еще стряслось? Бонд сел в машину, которая, к счастью, не привлекла внимания полиции или регулировщиков движения, и помчался на другой конец Лондона. Странно, очень странно. Какое отношение может иметь ко всему этому Геральдическая палата, о деятельности которой он имел весьма поверхностное представление, знал лишь, что там устанавливают родословные отдельных семейств, придумывают гербы для новопожалованных пэров и организуют различные торжественные церемонии.
Геральдическая палата находилась на улице Королевы. Виктории при выезде из Сити. Бонд остановил машину у симпатичного домика в стиле эпохи королевы Анны, этакая тихая заводь из красного кирпича с белыми оконными рамами и уютным, выложенным булыжником внутренним двориком. Подковообразная каменная лестница вела ко входу, производившему надлежащее впечатление; при входе в тот день был вывешен флаг с геральдическим животным — полузверем, полуптицей, — нарисованным золотом на бледно-голубом фоне. «Грифон, — решил про себя Бонд, — грифон из чистого золота». Он прошел в огромный, мрачного вида зал, темные стены которого были увешаны выцветшими от времени портретами горделивых джентльменов, утопавших в рюшах и кружевах, а с карнизов окон свисали стяги Британского Содружества наций.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
— Безусловно, мой друг. — Марк-Анж прикрыл рукой глаза. — Прошу прощения. Но после стольких мрачных лет у меня опять появилась надежда. — Он распрямился и внезапно наклонился вперед, решительно положив руки на стол. — Не стану благодарить вас. Не в моих это правилах, Но скажите мне, дорогой друг, есть ли в этом мире что-нибудь, что я могу сделать для вас, прямо сейчас, не откладывая? У меня большие возможности, власть, источники информации. Все это в вашем распоряжении. Что же я могу для нас сделать?
И тут Бонда осенило. Он расчел в улыбке:
— Мне нужны кое-какие сведения. Есть такой человек — по имени Блофелд, Эрнст Ставро Блофелд. Должно быть, вы слышали о нем. Мне бы хотелось знать, жив ли он и где скрывается.
Выражение лица Марка-Анжа мгновенно изменилось. Теперь перед Бондом сидел настоящий бандит с холодными, жестокими, мстительными глазами цвета коричневого опала.
— Ага, — произнес он задумчиво. — Тот самый Блофелд. Да, он безусловно жив. Совсем недавно он переманил к себе троих моих людей, подкупил их. Он и раньше так делал. Трое членов его прежней организации СПЕКТР были из Корсиканского союза. Ну что ж, посмотрим, что нам известно.
На письменном столе стоял один-единственный черный телефонный аппарат. Драко снял трубку, и сразу же Бонд услышал приглушенный голос оператора: «Жду ваших указаний». Марк-Анж положил трубку.
— Я вызвал нашу местную штаб-квартиру в Аяччо. Они ответят через пять минут. Но времени в обрез. Полиция может засечь радиосигнал, хотя я и меняю частоту каждую неделю. К тому же помогает корсиканский диалект — разобраться в нем не просто.
Загудел зуммер. Когда Марк-Анж снял трубку. Бонд услышал свист и треск, которые ему были так знакомы. Марк-Анж говорил властным резким голосом: «Вызывает сам. Нужна информация о Блофелде. Эрнсте Ставро». Ответ был еле слышен. «Это точно? Но где конкретно?» В трубке опять что-то затрещало. «Хорошо. Это все».
Марк-Анж опустил трубку. Развел руками, как бы извиняясь.
— Известно лишь, что он в Швейцарии. Точного адреса нет. Этого хватит? Наверняка ваши люди смогут там его разыскать, если, конечно, поможет швейцарская служба безопасности. Хотя, когда дело касается частного лица, особенно если он богат, каши с ними не сваришь, личный покой оберегают свято.
У Бонда радостно забилось сердце. Попался-таки, негодяй!
— Блестяще, Марк-Анж, — восторженно воскликнул он. — Теперь дело за малым. В Швейцарии нам непременно помогут.
Увидев реакцию Бонда, Марк-Анж расплылся в улыбке:
— Но если что-нибудь пойдет не так с этим делом или с каким-нибудь другим, обещайте немедленно связаться со мной. Хорошо? — Достав из ящика стола визитку, он передал ее Бонду. — Это крыша, вполне легальный официальный адрес. Звоните или телеграфируйте, но просьбу или информацию излагайте так, чтобы речь шла об электротоварах. Например, в полученной партии радиоприемников некоторые имеют дефекты. Встречу с представителем фирмы необходимо провести там-то и тогда-то. Понятно? Вы же знаете эти трюки, к тому же, — он хитро усмехнулся, — если не ошибаюсь, вы связаны с какой-то международной экспортной компанией. Кажется, «Юниверсал экспорт», не так ли?
Бонд улыбнулся. Откуда этот чертушка знает такие вещи? Может, следует предупредить отдел безопасности? Нет. Этот человек стал другом. А кроме того — «херкос о дон-тон», держи язык за зубами!
— Теперь я могу позвать Терезу? — спросил Марк-Анж тихо. — Она ничего не знает о нашем разговоре. Ну, скажем, мы беседовали о краже драгоценностей на юге Франции. Предположим, что вы представляете интересы одной страховой компании. У нас с вами частная сделка. Сможете изобразить это? Ну вот и прекрасно. — Он поднялся, подошел к Бонду и положил руку ему на плечо. — И спасибо вам. Спасибо за все. — И он вышел из комнаты.
«Ну и ну! — подумал Бонд, — теперь у меня дел хватит».
6. Бонд с Бонд-стрит?
Два месяца спустя Бонд не спеша ехал из своего дома в Челси, направляясь в штаб-квартиру.
Было половина десятого утра — еще один хороший денек, на которые так щедр этот год, но в Гайд-Парке уже носился в воздухе запах сжигаемых листьев, напоминавший о том, что зима не за горами. Бонда, впрочем, занимала другая мысль — он устал ждать, когда, наконец, пост «Зет» выудит у швейцарской службы безопасности точный адрес Блофелда. Однако их «друзья» в Цюрихе как были бестолковыми, а вернее — упрямыми, так и оставались ими: нигде во всей Швейцарии нет никаких следов жителя или туриста по фамилии Блофелд; ничто не говорит и о том, что на швейцарской территории существует возродившаяся организация СПЕКТР. Да, они отдают себе отчет в том, что Блофелд все еще находится в розыске, за ним охотятся правительства союзников по НАТО. Они разослали повсюду соответствующие предписания о немедленном задержании этого человека, в течение последнего года они неустанно следят за тем, чтобы он числился в списках разыскиваемых, имеющихся на каждом пограничном пункте. Они весьма сожалеют, но, если Секретная разведывательная служба не предоставит в их распоряжение дополнительную информацию относительно этого человека, вынуждены будут прийти к выводу — Секретную службу ввели в заблуждение. Пост «Зет» сделал запрос о тайных банковских списках, попросил проверить анонимные «номерные» вклады, скрывающие имена владельцев очень крупных состояний, источники которых вызывают подозрение. Запрос этот — вежливо и деликатно — удовлетворен не был. Блофелд, разумеется, закоренелый преступник, но швейцарская служба безопасности обязана указать на то, что подобные сведения можно получить лишь законным путем, иначе говоря — только тогда, когда преступник, о котором идет речь, совершил преступление на территории Конфедерации и подлежит наказанию в соответствии с Федеральным уголовным кодексом. Действительно, этот Блофелд пытался шантажировать правительства Великобритании и Соединенных Штатов, требуя выкуп за незаконно захваченное им атомное оружие. Но по швейцарским законам подобные действия преступлением не считаются и уж никак не подходят под статью 47в законодательных актов, регулирующих банковские операции. Вот так обстоят дела! Священный Франк и все финансовые средства, обеспечивающие его, откуда бы они ни поступали, должны оставаться неприкосновенными. И — вежливо по-немецки: «Приносим свои искренние извинения».
Бонд уже прикидывал, не связаться ли ему с Марком-Анжем. До сих пор в своих донесениях он лишь намекал на связь с Корсиканским союзом, во всяком случае, информацию он получил именно от этой организации. Но дальнейшие совместные действия в его планы пока не входили, это означало бы по меньшей мере новый разговор с Марком-Анжем о Трейси. А в этот уголок своей жизни, своего сердца он не хотел пускать никого. Последний вечер они провели тихо и спокойно, почти как старые друзья, давнишние любовники. Бонд сказал, что по заданию «Юниверсал экспорт» он отправляется за границу, будет отсутствовать некоторое время. Когда вернется в Европу, они, безусловно, встретятся. Она согласилась с таким планом. И сама решила поехать куда-нибудь отдохнуть. Слишком устала. Переутомилась, была на грани нервного срыва. Она будет ждать его. Может быть, им отправиться на Рождество покататься на лыжах? Бонд с энтузиазмом поддержал такое предложение. В ту ночь, после великолепного ужина в ресторанчике, так любимом Бондом, они снова были вместе, были счастливы — ни безрассудства, ни слез, — они растворялись друг в друге. Бонд радовался — выздоровление уже началось. Ему очень хотелось помочь ей. Но он знал, что их отношения и ее удовлетворительное состояние покоятся на лезвии ножа, одно неосторожное движение — и все пойдет прахом.
Именно в этот момент его размышления были прерваны отрывистыми сигналами «синкрафона», небольшого устройства, умещавшегося в кармане брюк. Поспешно выехав из парка, Бонд остановил машину у ближайшей телефонной будки неподалеку от Марбл-Арч. «Синкрафон» ввели в употребление совсем недавно, его обязаны были иметь при себе Все офицеры, прикомандированные к штаб-квартире. Это был легкий пластиковый радиоприемник размером с карманные часы. Когда сотрудник находился в Лондоне, в радиусе десяти миль от штаб-квартиры, его можно было вызвать по такому приемнику. В подобных обстоятельствах в обязанность ему вменялось связаться с офисом при первой же возможности. Это означало, что его разыскивали.
Бонд позвонил на коммутатор по единственному внешнему номеру, которым ему разрешалось пользоваться, он произнес: «Говорит 007» — и сразу же услышал голос своей секретарши.
Она пришла к ним совсем недавно. Лелия Понсонби наконец-то уволилась, выйдя замуж за нудного, но состоятельного представителя фирмы «Болтик эксчендж», теперь она ограничивалась тем, что время от времени присылала на свою бывшую работу навевающие скуку рождественские поздравления или открытки по случаю дня рождения кого-нибудь из коллег по отделу 00. Но новенькая секретарша, Мэри Гуднайт, бывшая сотрудница женской вспомогательной службы военно-морских сил, голубоглазая, с волосами цвета вороньего крыла, грудь-талия-бедра — 37—22—35 в дюймах, была само совершенство, и в отделе уже делали ставки, держали пари, пытаясь угадать, кто же первым добьется ее благосклонности. Бонд считался одним из фаворитов, соперничая лишь с бывшим офицером десантно-диверсионной части королевской морской пехоты, числившимся под номером 006, но после появления в его жизни Трейси Бонд сам себя считал выбывшим из соревнования, хотя по-прежнему довольно откровенно флиртовал с ней.
— Доброе утро, — сказал он, услышав ее голос. — Доброе утро, Гуднайт. Чем могу быть полезен? Что будем делать — ссориться или мириться?
Она хихикнула, хотя по должности ей этого не полагалось делать.
— Оснований для паники вроде нет, хотя сверху вам спустили весьма срочное указание. Надлежит немедленно отправиться в Геральдическую палату и встретиться там с неким Гриффоном Ором.
— «Ором» в каком смысле?
— Просто Ором. Ах да, он, кстати, занимает должность «сопровождающего» при герольде, звучит внушительно. Хотя я в этом ничего не понимаю. Кажется, они напали на след «Бедлама».
«Бедлам» было кодовым названием операции по розыску Блофелда.
— Неужели? — сказал Бонд, понимая всю важность полученной информации. — В таком случае — лечу. Всего хорошего, Гуднайт. — Вешая трубку, он успел расслышать, как она опять хихикнула.
Что там еще стряслось? Бонд сел в машину, которая, к счастью, не привлекла внимания полиции или регулировщиков движения, и помчался на другой конец Лондона. Странно, очень странно. Какое отношение может иметь ко всему этому Геральдическая палата, о деятельности которой он имел весьма поверхностное представление, знал лишь, что там устанавливают родословные отдельных семейств, придумывают гербы для новопожалованных пэров и организуют различные торжественные церемонии.
Геральдическая палата находилась на улице Королевы. Виктории при выезде из Сити. Бонд остановил машину у симпатичного домика в стиле эпохи королевы Анны, этакая тихая заводь из красного кирпича с белыми оконными рамами и уютным, выложенным булыжником внутренним двориком. Подковообразная каменная лестница вела ко входу, производившему надлежащее впечатление; при входе в тот день был вывешен флаг с геральдическим животным — полузверем, полуптицей, — нарисованным золотом на бледно-голубом фоне. «Грифон, — решил про себя Бонд, — грифон из чистого золота». Он прошел в огромный, мрачного вида зал, темные стены которого были увешаны выцветшими от времени портретами горделивых джентльменов, утопавших в рюшах и кружевах, а с карнизов окон свисали стяги Британского Содружества наций.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42