Упырь кивнул головой, немного оттянул маску и вытер под ней пот с лица.
— Страшно в этой штуке жарко, — пояснил он. — Так вот, во-первых, они боятся как огня рекламы и огласки. Тем более фотографий! И не берите в голову, что им стыдно, например, или что-нибудь в этом роде — как бы не так! Опасаются, чтобы ещё кто-нибудь не присоседился, а то столько любителей этого дела найдётся… Чистое жмотство, ничего другого. А во-вторых, чтоб вы знали — люди этим сволочизмом уже сыты по горло. Этот ваш орангутанг, я его хорошо знаю, невероятно до печёнки лакомый. Ну так ради Бога, мы ему эту печёнку специально в самый низ положили, а сверху ещё задним филейчиком прижали, чтобы текло лучше. В субботу он грандиозную жратву устраивал. Интересно, кто ему потом машину чистил… Что не сам, так это точно.
Упырь замолчал, потом оттянул маску и стал обмахиваться мотоциклетной перчаткой. Компания смотрела на него горящими глазами. Птичка чирикала громко и упорно.
— А ментов, вы говорите, трясёт от них? — уточнил вдруг Януш.
— И ещё как! Ого-го!
— Зачем же они тогда следы затёрли?
— Какие следы? А, те, что на шоссе?
— Те самые. Пятно, из их кошёлок накапавшее.
— А черт их знает! Стало быть, у них сверху приказ — этих гадов ещё и охранять.
— Господь мой милосердный… — выдохнула Барбара тихо и таким тоном, что всех друзей словно прошил электрический ток.
Главный инженер вскочил с травы:
— Ты поклялась!!!…
Барбара бросила на него только один взгляд. Главный инженер схватился за голову. Упырь смотрел на всех с большим интересом… Януш и Каролек начали что-то лихорадочно и бурно обсуждать шёпотом.
— Производственным совещаниям место в институте, — сурово заметил Влодек и повернулся к упырю:
— А почему вы, собственно говоря, замаскировались?
— А вот потому, — спокойно ответил упырь и обвёл шлемом окруживших его слушателей. — Все точно так же реагируют, и черт знает, чем это обернётся. А я, может, хочу сделать карьеру. Не чиновничью, разумеется, упаси меня Бог от этого. У меня честная профессия, я ветеринар. А попрут меня с работы, начнутся проблемы… Так что я вынужден наступить себе на горло. Публично ни в чем не признаюсь, ни за какие сокровища. Я вообще ничего вам не говорил, а если что, никто не знает, как я выгляжу. Я вам ещё нужен? А то эта маска меня задушит…
Ответа на свой вопрос он не услышал. Он оценил положение и молча пошагал к дороге, на ходу сдирая с головы маскировку. На его исчезновение никто не обратил внимания…
* * *
— А колорадский жук остался, — горестно сказал Каролек, вытаскивая проекцию подвальных помещений из-под обувной коробки. — И каждый раз все карты путает мясо. Может, вегетарианцем стать?
— А жалко все-таки, что мы ничего не можем сделать! — с тоской вздохнул Лесь, задумчиво глядя в окно. — Вот был бы номер: руки вверх и — мясо или жизнь! Вы себе представляете, что могло там быть, в таком багажнике?
— Заткните пасти, последний раз вам говорю! — взбесилась Барбара. — Ни слова больше на эту тему!
Состояние, в котором находилась драгоценная жемчужина коллектива, не позволяло легкомысленно отнестись к её пожеланиям. Даже безумная храбрость имеет свои границы, поэтому мужская часть коллектива послушно умолкла. Однако тема так назойливо лезла в голову, что избавиться от неё не было никакой возможности и никакая другая тема заменить её не могла. Молчание длилось до прихода Влодека.
— Мои дети посетили зоопарк, — объявил он голосом, исполненным кровавого сарказма.
Никто не откликнулся, потому что зоопарк мог спровоцировать запретную тему. Лесь и Каролек тревожно зыркнули в сторону Барбары, а Януш, сидевший впереди неё, на всякий случай притворился глухим.
— Со школой, — продолжал Влодек ядовито.
Три члена коллектива мысленно прикинули, какие опасности подстерегают их в связи с темой школы. Школа сама по себе показалась им не такой уж страшной.
— И что? — осторожно спросил Лесь.
Влодек повернулся к Каролеку:
— Кажется, ты с ног сбился в поисках фазанов для своего колорадского жука? Ха-ха!
Кровавые ошмётки, мясная афёра на министерском уровне, моральное разложение государственных деятелей…
— Ти-и-и… — предостерегающе зашипел Лесь, ибо Барбара стала поднимать голову от чертежа.
— Что тихо, почему тихо, отцепись! Жаль, что ты в Австралию не поехал за этим своим жуком!…
— За фазанами, — тихонько поправил Каролек, беспокойно посматривая на Барбару.
— Что?… А! Ну да, я и говорю — фазаны! Ты знаешь, где есть фазаны?! Олух царя небесного, знаешь где?!
Барбара холодным взглядом окинула спину Влодека и снова склонилась над кульманом. Каролек с облегчением вздохнул.
— Дебилы, полстраны изъездили! — подлил масла в огонь Влодек, для разнообразия издевательски-презрительным тоном. — А фазаны в центре города, в правобережной Варшаве! В зоологическом саду!
— Ты сам ездил по всей стране, — огрызнулся Януш, прежде чем Каролек смог оценить ценность полученных сведений.
— Ну, ездил. Разве я спорю… И я олух, точно. Но быть им не хочу!
— Все равно будешь, — холодно сказала Барбара за его спиной.
Каролек сорвался с места:
— Надо же! Слушай, ты уверен? Ты серьёзно говоришь?
Влодек чуть не обиделся:
— Ты что думаешь, мои дети фазана не отличат? Им задали даже сочинение про них написать. Фазаны — ясно как день! Сразу же после фламинго, по дороге к обезьянам. Можно ехать на трамвае. На меня не рассчитывай, я иногда все-таки работаю.
— Януш! — умоляюще возопил Каролек. — О Боже! Мы бы прямо мигом обернулись.
Януш уже вставал с места.
— Ладно, бери своих любимых зверушек и покончим с этим раз и навсегда.
— И я поеду! — напросился Лесь. — Обожаю смотреть, как кормят птичек. Я поеду с вами, хорошо?
— Да ладно, поехали…
— Тогда я тоже поеду, — вдруг заявила Барбара. — Хочется посмотреть на что-нибудь осмысленное и нормальное. А то меня кондрашка хватит.
Покинувший их было Влодек остановился в дверях. Сердитым взглядом окинул коллектив и жестом, полным обиды, стал снимать рабочий халат…
Пятеро остановились в зоопарке перед вольером с фазанами. Каролек лелеял в объятьях коробку из-под обуви, словно ценную реликвию. Перспектива скорого осуществления поступка, соответствующего законам природы, подняла настроение уставшим от мерзостей душам, жадные взгляды впились в газончик, на котором суетились разнообразные птицы.
— Посмотрите, не идёт ли кто, кормить животных запрещено, — скомандовал Лесь. — Надо их приманить поближе, а то не успеют склевать, как эти жучки разбегутся. Цып-цып-цып…
— Они быстро клюют, — утешил его Каролек и с умилением открыл коробку.
— Цып-цып-цып, — соблазнительно подманивал Лесь, — гуль-гуль-гуль… кис-кис-кис…
Каролек заглянул в открытую коробку, и на лице его изумление перешло в нарастающее беспокойство.
— Кретин, — комментировал Влодек, — кто же птицу зовёт «кис-кис»!
— Ну, бросай же, чего ты ждёшь? — подгоняла Барбара.
Каролек поднял голову и неуверенно посмотрел на них.
— Знаете… Наверное, с ними что-то случилось… Посмотрите. Они… того…
Колорадские жуки, которых Каролек и собирал-то на поле не в расцвете их первой молодости, а потом возил больше недели в коробке из-под обуви, естественным образом закончили свой жизненный путь. Никому из коллег как-то не пришло в голову, что срок жизни насекомого далёк от срока жизни слона, например. Теперь коллектив с удивлением взирал на раскрошившиеся остатки картофельной ботвы, перемешанные с останками уже безвредных насекомых. Первым впечатлением оказалось безграничное изумление.
— Сдохли, — сказал Януш с упрёком.
— Ты за ними плохо ухаживал, или сами по себе? — озабоченно поинтересовалась Барбара.
— Сами по себе, — наставительно высказался Влодек. — Колорадский жук живёт максимум пару недель, а иногда всего несколько дней. Потом умирает естественной смертью.
— Ну, по крайней мере, теперь не улетит! — обрадовался Лесь. — Брось туда, пусть фазаны себе поклюют.
Каролек заколебался:
— Ну что ты… Мёртвых?…
— Правильно, — поддержал его Януш. — Падалью фазанов кормить? Нежные создания, вдруг им это повредит?…
Все вопросительно взглянули на Влодека. Влодек пожал плечами:
— Насчёт употребления фазанами дохлых колорадских жуков нигде не говорилось. Не могу ручаться…
Каролек решительным жестом закрыл обувную коробку крышкой. Пошёл обратно, ускоряя шаг и увлекая за собой остальных. На главной аллее бросил коробку в урну. Януш оглянулся:
— Между нами говоря, мусорные контейнеры и возле института стоят…
— И я-то, дура, специально ехала сюда увидеть нечто осмысленное, — воскликнула Барбара таким тоном, что Каролек ещё прибавил скорости…
* * *
Главный архитектор сидел в своём кабинете и, неприятно удивлённый, вчитывался в письмо от заказчика. Уже несколько недель он наблюдал замечательно возрастающий уровень трудовой активности в коллективе. Мало того, что проекты на всех очередных этапах завершались досрочно, они к тому же отличались совершенной подгонкой мелочей и яркими творческими изюминками. Сердце его пело, и умиление охватывало душу. Он всегда верил: хорошее руководство рано или поздно окажет своё благотворное влияние.
Ясное дело, о причинах такого страстного трудолюбия всех отделов мастерской шеф не имел ни малейшего понятия. Он не мог знать, что работа является единственным фактором, способным заглушить муки совести. Жертвы навязчивых идей любой ценой старались избегать каких бы то ни было перерывов и простоев в работе. Зав мастерской раздувался от гордости и ходил в ореоле личной славы.
Письмо от заказчика прозвучало неприятным диссонансом. В нем спрашивалось, по какой причине заказчик не получил ответа на свой дополнительный заказ, невзирая на то, что отведённый законом срок давно уже истёк. Начальник точно помнил: что-то такое действительно поступало некоторое время тому назад, он лично передал это что-то Янушу, и Януш должен был на него отреагировать. По крайней мере предложить какое-то приложение к договору…
Лихорадочно желая спасти новорождённую веру в безупречность своего коллектива, зав начал с самокритики. Может быть, Януш уже все устроил и представил ему на утверждение, а он сам по рассеянности упустил из виду? На всякий пожарный он обыскал ящики стола и полки шкафа, не нашёл ничего завалявшегося, тяжело вздохнул и снял трубку внутреннего телефона.
На другом конце трубку взяла Барбара:
— Януша нет, — доложила она. — Но вообще-то он тут, пошёл к дорожникам. Что передать?
— Пусть, когда вернётся, зайдёт ко мне, — попросил зав мастерской. — И пусть возьмёт все, что касается этого письма из профсоюзной организации. Надо наконец этот вопрос решить.
Барбара немедленно сообразила, о чем идёт речь. Несметное количество раз они муссировали содержание пропавшего письма.
— А что? — осторожно спросила она. — Они что-нибудь прислали?
— Прислали напоминание. Они правы, срок давным давно прошёл. Я никаких упрёков не предъявляю, упаси Бог, но вопрос надо решать рано или поздно. Передай Янушу.
— Хорошо. Как вернётся, передам.
— Кажется, он до конца дня не вернётся, — предположил Каролек, когда Барбара озабоченно рассказала ему о возникшей проблеме, — потому что пока ничего не выдумал.
— И без того повезло, что его как раз не было. Ведь я не задумываясь передала бы ему трубку.
— А может, сказать правду? — неуверенно предложил Лесь.
— Кому? Ипочке? Ты с ума сошёл? Чтоб у него инфаркт случился?
— Ипочку надо поставить перед свершившимся фактом, — поддержал Каролек Барбару. — Инфаркт, гладишь, и не случится, но он примет такие меры, что жизнь нам адом покажется. Вздумает решать вопрос официальным путём или как-нибудь ещё…
— Да уж. Тогда я не знаю, что делать.
— Никто не знает…
Януш, ввалившийся с большим рулоном ватмана, был встречен нерадостными вестями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39