— Завтра едем в Тарчин, — непреклонным голосом объявила Тереска.
— Только не завтра! Ради всего святого, дай мне передохнуть! — умоляла Шпулька, глядя на подругу обезумевшими глазами. — Давай отложим до послезавтра!
— Исключено, послезавтра я иду в кино с Богусем. И зачем откладывать? Разделаемся с поручением и заживём спокойно. Поедем завтра, после уроков.
— Но я же с ума сойду!
— Не сойдёшь, в Тарчине живут нормальные люди, а с одним садовником я даже знакома. И вообще нам все время попадались нормальные, за исключением этого психа. А если кто-то за нами увяжется в Тарчин, пускай, мы сделаем перерыв и переждём.
— Давай сделаем перерыв сейчас!
Но Тереска была неумолима. Она уступила Шпульке только в одном: согласилась идти домой под защитой крепкой мужской руки. Зигмунт даже обрадовался случаю проверить на практике уроки дзюдо, которым он посвятил прошлый год. Отойдя от дома, они с Тереской тут же договорились, что он будет следовать за ней на расстоянии, дабы не отбить у хулиганов охоты к нападению. Домой Зигмунт вернулся сильно разочарованный: на Тереску никто не покусился.
Участковый позвонил в школу, и с последнего урока девочки отпросились. После короткого совещания они решили не открывать настоящей причины ухода с урока, а все свалить на саженцы.
— Начнут выпытывать подробности и заморочат нам голову, — рассудила Тереска. — Тут нагрубим и туда опоздаем. Лучше не нарываться. Скажем, что в садах нам обещали несколько штук, а в другое время хозяева заняты. Похоже на правду, ведь мы же в сады идём.
— Но тогда нам придётся что-нибудь принести, — возразила Шпулька.
— Да ведь нас же никто не-проверяет, никому и дела нет, что мы вчера принесли, а что сегодня. А может, мы там действительно что-нибудь выпросим по пути…
Участковый, как оказалось, не любил лазить через запертые ворота, предпочитая открытую калитку. Напрасно подруги протестовали, уверяя его, что от калитки им не найти дороги к нужному месту. Он ответил, что на нужное место их приведут.
На нужном месте атлетически сложенный молодой человек с угрюмым выражением лица прибивал рейки к беседке. Тереска и Шпулька, затаившись в кустах, рассматривали его очень внимательно, искренне надеясь опознать.
— Морда у него, конечно, бандитская, но я его ни разу в жизни не видела, — заявила Тереска после окончания смотрин. — А ты?
— Я тоже. Он мне никого не напоминает.
Участковый заметно расстроился. По внешности парень очень даже подходил на роль искомого бандита. О нем уже была собрана информация: сын медсёстры, имеет дружков, которых частенько водит на участок мамуси. Надежда, что именно их подслушали девочки, оказалась напрасной — Я вообще сомневаюсь, тот ли это участок, — укоризненно произнесла Шпулька.
— Участок, по-моему, тот, только неведомо, откуда здесь этот парень взялся, — недовольно заметила Тереска. — На эту медсестру небось полгорода вкалывает. Те были постарше.
— Что ж, — с сожалением сказал участковый, — раз не тот, будем искать того. Пошли.
Они прошли несколько метров по аллейке, и вдруг Тереска остановилась как вкопанная. Шедший следом Кшиштоф Цегна чуть не налетел на неё.
— О Боже… — Прошептала она испуганно. — Пан сержант!
Прямо перед ними какой-то мужчина в шортах и клетчатой рубашке наводил порядок на своём участке. Он был один. Шпулька оглянулась и тихонько ойкнула. Участковый и Кшиштоф Цегна куда-то сгинули, будто сквозь землю провалились. Мужчина обернулся и, увидев их, приветливо заулыбался.
— Здравствуйте, девочки. Вы за саженцами? Они уже приготовлены.
Тереска и Шпулька, не сговариваясь, подумали, что держаться надо как можно естественнее, учтиво сказать «Добрый день» и ни в коем случае не выказывать подозрений. Однако слова застряли у них в горле, а ноги отказывались повиноваться.
— Ну что же вы, проходите! — Мужчина сделал приглашающий жест.
— Вдруг он начнёт гонять нас по беседке… — Шёпотом высказала Шпулька зловещее предположение. Тереска постаралась взять себя в руки.
— Добрый день, — мужественно сказала она, вступая в его владения. — Саженцы мы заберём, спасибо, что приготовили…
— И сколько вам удалось собрать? До тысячи ещё далеко?
— Семьсот штук у нас уже есть, — ответила Тереска. — Здорово вы тут все на участке устроили, то-то удивится жена, когда приедет… — Точно заведённая проговорила она и осеклась, услышав, как за её спиной испуганно пискнула Шпулька.
Слегка ошарашенный мужчина развеселился.
— Жены у меня нет. Дожидаюсь, пока вы заневеститесь, обе такие очаровательные… Вот, пожалуйста, я приготовил для вас четыре саженца. Вы что, носите их в руках? Это же тяжело.
— Нет, мы их возим на санках, — ответила Тереска, не соображая, что говорит. — Но эти мы в руках унесём, ничего страшного. Расписку вам дать?
Мужчина растерялся.
— Расписку? Нет, зачем она мне? А вот на санки я взглянуть не прочь.
— Да вы же… — Негодующе начала Шпулька, но тут же смолкла получив ощутимый толчок в бок.
— Большое вам спасибо, до свидания.
— Всегда к вашим услугам, запомните и на будущее…
Участковый и Кшиштоф Цегна выросли из-под земли на полдороге к калитке.
— Это он! — в один голос закричали подруги. — Он сегодня один, но это тот самый, который тогда был голый и копал!
Кшиштоф Цегна смотрел на них странным взглядом, участковый тоже выглядел не очень довольным.
— Это режиссёр с телевидения, — задумчиво пояснил он. — Что ж, все возможно, в жизни и не такое бывает. На участок к нему действительно захаживает парочка приятелей…
— Дождётся он… дождичка в четверг! — прервав участкового на полуфразе, мстительно изрекла Шпулька. — Я за него замуж не пойду! Ни за что!
— Я тоже, — поддержала подругу Тереска. — Совсем чокнулся. Везёт же нам последнее время на психов!
— Вы полагаете, что он чокнутый? — заинтересовался участковый.
— Чокнутый не то слово! — возмущённо фыркнула Тереска. — Наглый обманщик и лицемер, он же прекрасно знает, на чем мы ездим, потому что следит за нами каждый вечер. И вообще с меня хватит, вчера один, сегодня другой… Ты же обещала, что психов больше не будет!
— А что, вчера вы тоже общались с психом? — выпытывал участковый, все более оживляясь.
Тереска и Шпулька, выбитые из колеи последними событиями, довольно бестолково описали ему вчерашний визит к помешанному филантропу. Участковый и Кшиштоф Цегна обменялись многозначительными взглядами.
— И машину себе завёл под стать, с дурацким регистрационным номером, — возмущённо завершила Шпулька, словно пользование дурацкими регистрационными номерами относилось к разряду самых тяжких преступлений.
— С каким?
— Не помню. Дата этой проклятой революции вечно вылетает у меня из головы. Первая цифра — пятёрка, это точно, потому что по истории у меня никогда не было пятёрок. А дальше помнит Тереска.
— Пять, семь, восемь, девять, — отчеканила Тереска. — Странно, что ты не можешь запомнить, цифры же идут по порядку.
Участковый удивился, что пять и семь идут по порядку, но не стал вникать в математические подробности.
— А в самом деле? — спросил он. — Какие там были буквы, не помните?
— «W» и что-то ещё, — сказала Тереска.
— «WG»! — ликующе выкрикнула Шпулька. — Легко запомнить, это инициалы моей тётки, той, что живёт в деревне. Она как-то нашла трупик младенца и про неё написали в газете, но вместо полного имени в заметке были инициалы.
Участковый подумал, что Тереска и Шпулька, действуя на пару, вполне могли бы загрузить его работой до конца жизни. Однако он решил не разбрасываться. Тут в городе, на его участке, заварилась такая каша, которую расхлебаешь не скоро.
Кшиштоф Цегна казался встревоженным.
— Чёрный Метя, — пробурчал он. — Что ему там понадобилось?
— Никаких связей пока что не выявлено, — ответил участковый. — А теперь вы куда, девушки? Обратно в школу?
— В Тарчин, — расстроенно буркнула Шпулька.
— Сперва в школу, надо там оставить вот это, — поправила подругу Тереска, встряхивая пучком саженцев. — А потом, конечно, в Тарчин. Автобусом.
— Понятно, мы можем вас на автовокзал подкинуть…
— Весь город уже видел, как мы раскатываем в милицейской машине, — брюзжала Шпулька в автобусе. — Скоро нас начнут подозревать черт знает в чем. Самое время с этим покончить.
— Может, только благодаря милиции мы ещё и живы, — возразила Тереска. — Бандиты видят, что мы под охраной, и никак не найдут случая на нас напасть.
— Случаев мы им предоставляем сколько угодно.
— Но они опасаются, что милиция где-то рядом, и выжидают. Впрочем, я тоже считаю, что с этим пора кончать. Поглядим, как у нас получится в Тарчине, если не повезёт, двинем под Груец. Глядишь, недели через две сбросим этот груз с плеч.
— Хорошо бы уговорить кого-нибудь с машиной, — вздохнула Шпулька. Пешком под Груец тащиться — такое даже вообразить страшно!
— У тебя есть знакомый с машиной?
— Весек… — неуверенно проговорила Шпулька. — Ты ему нравишься.
Тереска недовольно скривилась.
— Начнёт ко мне приставать, а я этого не переношу. Мне вообще их компания очень не нравится, помешались на флирте. Стоит с Весеком заговорить, как он тут же зачислит в свои поклонницы, будто между людьми иных отношений не бывает.
Шпулька с сожалением пожала плечами.
— Избалован. Любой бы на его месте избаловался. Девчонки сами вешаются ему на шею. Все: Йолка, Баська, Агнешка, Магда… полкласса. Это только ты такая странная.
— Ага. И ты тоже. И ещё несколько девочек.
— Мы не в счёт, нас никто и не замечает. Мы старомодные, допотопного образца, не поспеваем в ногу со временем. А которые помоднее, только о том и думают, как бы заиметь своего парня. Больше ничего у них за душой нет.
Тереска про себя подумала, что она тоже хочет заиметь своего парня, но этим парнем может быть только Богусь. Никаких подмен она не потерпит.. Странная. Может, и странная. Брюк она не носит, на вечеринках появляется редко, с представителями противоположного пола держится неприступно. Многим она кажется диковатой. К тому же кругозор её не по-девичьи широк. Да, почти все в классе сходились на том, что Тереска странная.
Никому и в голову не приходило, что насмешливая и не лишённая практичности Тереска тоже мечтает о любви, правда, о любви исключительной — великой и неземной, основанной на родстве душ. Не только, конечно, душ, но духовную близость она считала в любви главным делом.
До сих пор ей фатально не везло. Если находился объект, достойный неземных чувств, оказывалось вдруг, что он не обращает на неё никакого внимания. Как назло, на Тереску обращали внимание субъекты, которым было не дотянуться до её идеала.
Богусь в начале знакомства подавал большие надежды. Тереска с первого взгляда поняла, что это — ОН, и Богусь поначалу старался соответствовать её высоким запросам. Первое в своей жизни свидание под луной, настоящее романтическое свидание, Тереска постановила запомнить навсегда, хотя и не сомневалась, что таких чарующих минут будет становиться все больше, и робкий побег долгожданной любви окрепнет и расцветёт пышным цветом. Однако все получилось совсем иначе…
— А ведь в самом начале он за мной бегал, — ни с того ни с сего обиженно сказала Тереска, не отрывая глаз от автобусного окна.
— А за кем же ему было бегать? — угрюмо отозвалась Шпулька, сразу догадавшись, о ком речь. — В лагере ты была самой хорошенькой. Он правильно рассудил.
— Может, надо было притвориться, что мне на него плевать?
— Может, надо было, я не знаю. Притвориться и сейчас не поздно.
— Теперь у меня возможностей меньше.
— Постарайся, чтобы их стало больше.
— Глупо, — после долгого молчания сказала Тереска. — С таким трудом добиваться встреч только для того, чтобы продемонстрировать своё равнодушие. Идиотская ситуация.
— Идиотская, это точно, — безжалостно подтвердила Шпулька, отчасти испытывая меланхолическую зависть к бурным переживаниям подруги, отчасти радуясь, что саму её любовные беды пока что обходят стороной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38