– После получения. Вы ведь найдете ее?
«Заговаривай ему зубы, – подбадривал себя Роми. – Пусть задача кажется сложнее, чем она есть на самом деле. Может, и цена подрастет».
– Посмотрим, что можно сделать, – пообещал он, вылез из салона и проводил взглядом отъезжающий автомобиль. «Испугался. Как пить дать, испугался».
Конверт был толстым и приятным на ощупь. Роми запихнул его в карман джинсов.
«Прячься, Молли-Дуролли, – думал он. – Раз-два-три-четыре-пять, я иду искать».
Брайан провел ее внутрь и предложил бокал вина. Тоби впервые оказалась у него дома. Она волновалась – не из-за нетрадиционного состава семьи Брайана, объединявшей двух мужчин, которым хорошо жилось вместе. Скорее потому, подумала она, садясь на диван в гостиной, что ей никогда не приходилось общаться с Брайаном как с другом. Он заботился о маме, кормил и купал ее. В ответ каждые две недели Тоби выписывала ему чек. Дружба не входила в должностные обязанности.
«И почему так? – спросила она себя, глядя, как Брайан стелит салфетку на журнальный столик и ставит перед ней бокал белого вина. – Почему вручение чека раз в две недели помешало дружеским отношениям?»
Она сидела, потягивая вино и чувствуя себя виноватой из-за того, что никогда не пыталась сблизиться. Неловко было и оттого, что только сейчас, когда Брайан действительно был ей нужен, она догадалась к нему прийти.
Он сел напротив. Шли минуты. Они пили вино, комкая влажные салфетки. Абажуры отбрасывали полукруглые тени на сводчатый потолок. На стене напротив Тоби висела фотография: Брайан и Ноэль стоят на песчаной косе, обняв друг друга за плечи. У них улыбки людей, умеющих радоваться жизни. Навык, так и не освоенный Тоби.
– Думаю, вы в курсе, – заговорил Брайан. – Полиция Ньютона уже беседовала со мной.
– Я назвала им твое имя. Думала, ты мог бы меня поддержать. Похоже, они считают меня исчадием ада. – Тоби опустила бокал и взглянула на Брайана. – Ты же знаешь, я бы никогда не ударила маму.
– Я им так и сказал.
– Как ты думаешь, они поверили?
– Не знаю.
– О чем они спрашивали?
Брайан неторопливо глотнул, и Тоби поняла, что он тянет с ответом.
– Они спрашивали насчет лекарств, – наконец сказал он. – Хотели знать, выписывались ли Элен какие-нибудь препараты. А еще насчет ожогов у нее на руках.
– Ты объяснил им, что произошло?
– Повторил несколько раз. Кажется, им не очень понравился мой ответ. Что происходит, Тоби?
Она откинулась на спинку дивана и пригладила волосы обеими руками.
– Это Джейн Нолан. Я не понимаю, зачем она это делает…
– Что делает?
– Я могу объяснить это только так. Джейн появляется в моем доме, как дар небес. Такая добрая, такая сообразительная. Само совершенство. Избавляет меня от всех хлопот. А потом все летит кувырком. Все. И Джейн заявляет полиции, что это моя вина. Такое впечатление, что она специально разрушила мою жизнь.
– Тоби, это звучит очень странно…
– Люди вообще странные. Они совершают безумные поступки, чтобы привлечь внимание. Я пытаюсь убедить полицию, что к ней надо присмотреться повнимательнее. И вообще стоит арестовать. Но они ничего не предпринимают.
– Я не думаю, что нападки на Джейн Нолан в ваших интересах.
– Это она нападает на меня. Она обвиняет меня в попытке покалечить маму. Зачем было звать полицию? Почему просто меня саму не спросить про ожоги? И зачем втягивать сюда Вики? Она же настроила против меня мою собственную сестру!
– По какой причине?
– Понятия не имею! Она сумасшедшая.
По тому, как Брайан отвел глаза, Тоби поняла, что она сама выглядит спятившей, и ей самой требуется психиатрическая помощь.
– Я снова и снова прокручиваю все это в голове, пытаясь понять, как такое случилось, – проговорила она. – Как я могла позволить такому случиться. Я недостаточно внимательно к ней присматривалась, а надо было.
– Не взваливайте всю вину на себя, Тоби. Разве не Вики помогла вам сделать выбор?
– Да, но она несколько поверхностно относится к этим вопросам. Об этом действительно должна была позаботиться я. Но после твоего ухода я была в панике. Ты дал мне так мало времени на поиски…
Она умолкла, внезапно ей пришло в голову: «Вот почему Джейн появилась в моей жизни. Потому что ушел Брайан».
– Я бы дал больше времени, – сказал он. – Но меня просили приступить к работе немедленно.
– Брайан, а почему выбрали именно тебя?
– Что?
– Ты говорил, что не искал работу. Затем тебе вдруг делают предложение. Как это произошло?
– Мне позвонили.
– Кто?
– Из дома престарелых «Две сосны». Им нужен был человек на арт-терапию. Они знали, что я работаю с пожилыми людьми. Знали, что я художник. Что я писал картины на продажу для трех галерей.
– Откуда они узнали?
Брайан пожал плечами:
– Не знаю, наверное, кто-то вывел их на меня.
«И увел у меня, – подумала Тоби. – Заставил меня судорожно искать замену».
Когда Тоби вышла из дома Брайана, у нее появилось еще больше вопросов, чем было до этого.
От него она поехала в больницу Спрингер проведать маму.
Было десять вечера, и приемные часы уже закончились, но никто не остановил ее по пути в бокс. Лампы горели неярко, и Элен лежала в полумраке. Тоби подсела к постели, слушая шум аппарата искусственного дыхания. На осциллоскопе над кроватью зеленым неоном светилась линия сердечного ритма. В ногах кровати висела дощечка с зажимом для бумаг, куда медсестра вносила данные. Тоби дотянулась до нее и включила ночник, чтобы прочитать последние записи.
«15.45: Кожа теплая, сухая; реакция на болевые раздражители отсутствует.
17.15: Визит дочери Вики.
19.03: Основные показатели стабильны; реакция отсутствует».
Тоби перевернула страницу и прочла самую свежую запись:
«20:30: лаборантка взяла кровь для анализа на содержание 7-дигидроксиварфарина».
Тоби выскочила из бокса и подошла к посту.
– Кто велел сделать этот анализ? – спросила она, показывая запись дежурному администратору. – На гидроксиварфарин?
– Вы говорите о госпоже Харпер?
– Да, о моей матери.
Администратор вытащила из стойки медицинскую карту Элен и пролистала страницы.
– Доктор Стейнглас.
Тоби сняла трубку и набрала номер. Раздалось два гудка; не успел доктор Стейнглас ответить, как Тоби набросилась на него:
– Боб, зачем вы назначили моей маме анализ на варфарин? У вас есть причины полагать, что ей давали кумадин? Или крысиный яд?
– Это… все из-за синяков. И кровоизлияния в мозг. Я вам говорил, у нее чрезвычайно затянуто протромбиновое время…
– Вчера вы сказали, что это может быть из-за воспалительного процесса в печени.
– Нет, ПТ слишком велико. Гепатит не дал бы такого.
– Но зачем варфарин? Она не принимала его.
Последовало продолжительное молчание.
– Меня попросили сделать этот анализ, – наконец признался Стейнглас.
– Кто?
– Полиция. Они велели мне позвонить медэксперту, посоветоваться. Он предложил сделать анализ на варфарин.
– С кем вы говорили? Как зовут этого врача?
– Доктор Дворак.
Еще не до конца проснувшись, Дворак пытался в темноте на ощупь найти телефон. После четвертого звонка ему это все-таки удалось.
– Алло!
– Зачем, Дэн? Зачем вы это делаете?
– Тоби?
– Я думала, мы друзья. Теперь я вижу, что вы по другую сторону баррикад. Не понимаю, как я могла в вас ошибиться.
– Послушайте меня, Тоби…
– Нет, это вы меня послушайте! – Ее голос дрогнул. Вырвавшийся всхлип тут же был жестоко подавлен. – Я не причиняла вреда своей маме. Я не травила ее. И если кто ее бил, это была Джейн Нолан.
– Никто не говорит, что вы поступали неправильно. Я этого не говорил.
– Тогда почему вы не сказали мне, что проверяете ее кровь на варфарин? Почему это делается за моей спиной? Если вы считаете, что она отравлена, вы должны были обратиться в первую очередь ко мне. Сказать об этом мне. А не проводить анализы тайком.
– Я пытался до вас дозвониться, чтобы объяснить, но вас не было дома.
– Я была в больнице. Где же еще?
– Ладно, наверное, мне следовало позвонить в Спрингер. Извините.
– Одним извинением тут не отделаешься. Во всяком случае, когда вы действуете за моей спиной.
– Да не так все было! Мне позвонил детектив Альпрен. Он сказал, что показатель свертываемости крови у вашей мамы аномальный. Спросил, отчего такое бывает и могу ли я поговорить об этом с врачом. Анализ на варфарин – всего лишь следующий логически оправданный шаг.
– Логически! – Она горько рассмеялась. – Да, это очень в вашем духе.
– Тоби, существует еще пяток причин ненормальной свертываемости крови. Анализ на варфарин – стандартная часть обследования в такой ситуации. Полиция спросила моего совета, я его дал. Это моя работа.
Некоторое время она молчала и, судя по прерывистому дыханию, старалась не расплакаться.
– Тоби!
– Я полагаю, свидетельствовать против меня в суде – тоже часть вашей работы.
– До этого не дойдет.
– А если дойдет?
– Господи, Тоби. – Он раздраженно вздохнул. – Я не намерен отвечать на этот вопрос.
– Не беспокойтесь. Вы уже ответили, – проговорила она, вешая трубку.
Глаза у детектива Альпрена были как у мартышки – живые, пытливые, они быстро подмечали мелкие детали. Он и сам, казалось, не мог оставаться на месте дольше минуты, ходил взад-вперед по лаборатории, а если не ходил, то переступал с ноги на ногу. Мертвое тело на столе совсем его не интересовало; он пришел повидаться с Двораком и сейчас нетерпеливо дожидался окончания вскрытия.
Наконец Дворак выключил диктофон, и Альпрен спросил:
– Теперь мы можем поговорить?
– Валяйте, – разрешил Дворак, не поднимая глаз и продолжая разглядывать труп.
На столе лежало тело молодого мужчины, его туловище было вскрыто от шеи до лобка и опустошено. «Внутри мы все одинаковы, – думал доктор, глядя на выпотрошенное тело. – Одинаковые наборы органов, упакованные в кожную оболочку разных оттенков». Взяв иголку и хирургическую нить, Дворак стал зашивать полость крупными стежками. Изящество тут не обязательно, это просто для порядка – подготовка тела к перевозке в морг. Этой работой обычно занимается Лиза.
Альпрен, которого совершенно не смущало столь неприятное зрелище, подошел к столу.
– Пришли результаты анализа, – сообщил он. – Как вы там его называли?
– Высокоэффективная жидкостная хроматография.
– Ага. Ну, так вот. Мне только что звонил лаборант из больницы. Результат положительный.
Дворак на миг застыл. Сделав над собой усилие, он продолжил накладывать стежки. «Интересно, Альпрен это заметил?» – пронеслось в его голове.
– И что это значит?
Дворак продолжал сосредоточенно трудиться, не поднимая глаз.
– Это тест на присутствие 7-гидроксиварфарина.
– И что это?
– Одна из производных варфарина.
– И что это?
Дворак завязал узелок и взял другую нитку.
– Лекарство, изменяющее свертываемость крови. Оно может приводить к повышенной кровоточивости. Обширным кровоизлияниям.
– Например, в мозг? Как у госпожи Харпер?
Дворак помедлил.
– Да. Это может также объяснить синяки у нее на ногах.
– Значит, вот почему вы предложили этот анализ?
– Доктор Стейнглас говорил мне об аномальном протромбиновом времени. Отравление варфарином – это дифференциальный диагноз.
Альпрен деловито записывал услышанное, одновременно задавая следующий вопрос:
– А откуда его берут, этот варфарин?
– Он содержится в некоторых видах крысиного яда.
– Чтобы они умирали от кровопотери?
– Требуется некоторое время, чтобы достичь эффекта. Но в конце концов у них случается внутреннее кровоизлияние.
– Очаровательная картина. Откуда еще можно взять варфарин? И снова Дворак не спешил с ответом. Ему не хотелось продолжать этот разговор, не хотелось размышлять о причинах.
– Он входит в состав лекарства, которое называется кумадин и продается по рецепту. Используется для разжижения крови.
– Выдается только по рецепту?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49