— Послушайте, старина! — Джемми судорожно глотнул. — Я не трус, уверяю вас. Вы бы удивились, увидев, как я владею саблей. Но рисковать жизнью... — Его голос перешел в почти женский визг. — Это немыслимо, Дик! Только дураки способны на такое! Лежать под землей, где нет ни альбомов для стихов, ни модной одежды! Я не стану с вами драться! Вы не можете меня заставить!
Громкий звук заставил всех вздрогнуть, но они сообразили, что Джемми тут ни при чем — это распахнулась парадная дверь.
В столовую величавой походкой шагнул мистер Хьюберт Малберри, в белой шляпе, сдвинутой на ухо.
— Отойдите от него! — рявкнул он.
Адвокат не был пьян — он выпил всего лишь три или четыре стакана бренди, чтобы поднять дух и прочистить мозги. Малберри снял шляпу таким царственным жестом, что Томас тотчас подбежал забрать ее.
— Кто вы такой, черт возьми? — огрызнулся Таунсенд, хотя отлично знал и мистера Малберри, и его умственные способности.
— Замолчите, вы, подонок с Боу-стрит! — цыкнул на него адвокат. — И позвольте юристу представить доказательства!
Таунсенд не лгал, утверждая, что он лучший ловец воров. Когда он умер шестнадцать лет спустя, то оставил двадцать тысяч фунтов, полученных в качестве гонораров и знаков благодарности королевской семьи. Но он безропотно уступил Хьюберту Малберри, так как сразу понял, что неряха адвокат знает правду.
Малберри посмотрел на Даруэнта, и его взгляд смягчился.
— Я потратил кучу времени, приятель, на визит в отель «Стивене», чтобы узнать, действительно ли вас прикончили. Насколько я понимаю, сейчас вы даете объяснения этим добрым людям?
— Вы слышали?
— Не стану отрицать — я слушал, стоя у парадной двери. Вы рассуждали логично, Дик. — Малберри набрал воздух в легкие. — Но...
— Но — что?
Адвокат указал на Джемми Флетчера:
— Но вы обвинили не того человека.
В наступившей тишине были слышны даже удары сердца. Даруэнт, стоя слева от окон, начал пятиться, пока не уперся в заднюю стену, соединенную со стеной соседнего дома. Только тогда он обрел дар речи:
— Это невозможно!
Малберри ткнул ему в лицо не слишком чистым пальцем:
— Помните клятву, которую вы дали, покидая Ньюгейт? Найти и отправить на виселицу человека, который убил лорда Франсиса Орфорда, верно?
— Да!
Мистер Малберри вновь указал на Джемми, на которого вовсю капал воск:
— Ваш трусливый друг не убивал лорда Франсиса и фактически ничего об этом не знал.
— Но ведь кучер — это Джемми! Он почти что признался!
— Конечно, он кучер! — фыркнул адвокат. — Это и дураку ясно. В то же время, Дик, он не убил ни Орфорда, ни молодого Луиса, который, между прочим, жив... Никаких вопросов! Слушайте меня! — Мистер Малберри выпрямился, постучав себя по топорщившемуся жилету. — В ваших словах, приятель, много правды. Но вы не упомянули ряд моментов, о чем сказали мне и падре. Должен ли я сделать это вместо вас?
— Конечно!
— Imprimis! — Мистер Малберри выразительно поднял указательный палец. — Кучер отвез вас в голубой карете якобы к Кинсмир-Хаус в Букингемшире. Item: он отнес вас вверх по ступенькам к парадному входу. Item: он поставил вас на ноги перед определенной дверью. Item: он разрезал веревки у вас на ногах, и дверь открылась.
— Черт возьми, мне все это хорошо известно!
— В самом деле? В таком случае вы поняли чертовски мало. Когда старый Берт Малберри протрезвел, — не ранее, — ему все стало ясно как день! Я помнил слово в слово то, что вы говорили, и сравнил это с тем, что слышал от вас падре. Слушайте! «У меня создалось впечатление, что мои провожатые — если их было больше одного, — сказали вы, хотя это было не так, — застыли как парализованные. Рука, толкающая меня в спину, стала неподвижной». Потом, по вашим словам, вы услышали женский крик. Но, как я уже говорил вам, это была не женщина. Кричал...
— Конечно, кричал Джемми! Я услышал точно такой же крик в клубе «Уайте», когда он якобы пытался уладить неприятности с Бакстоуном.
— Но зачем кучеру было кричать в заброшенном доме? — спросил адвокат. — Что его ошеломило? Я объясню вам, Дик. Он открыл дверь и увидел своего партнера Фрэнка Орфорда пригвожденным к спинке стула. Естественно, мистер Джемми остолбенел при виде трупа, который никак не ожидал обнаружить. Все, что он мог придумать с целью выиграть время, — это разрезать веревки на ваших руках, втолкнуть вас в комнату и запереть дверь. — Мистер Малберри сделал гипнотизирующий жест табакеркой, которую извлек из кармана. — Теперь слушайте внимательно. — Он постучал пальцем по крышке. — Кучер огрел вас по затылку в Гайд-парке и привез вас в дом. Вы даже иногда видели его, когда он передвигал повязку у вас на глазах. Значит, тогда его не было в доме. Но вы сами утверждали, что Фрэнк Орфорд умер за несколько секунд до того, как вы вошли в комнату. Следовательно, кучер был единственным человеком, который никак не мог его убить!
Даруэнт, который так надолго затаил дыхание, что его легкие едва не лопнули, шумно выдохнул.
— Согласен, — кивнул он.
Некоторые вещи настолько очевидны, подумал Даруэнт, что их близость или цвет слепит глаза.
— Значит, истинный убийца...
Малберри открыл табакерку, взял солидную понюшку и громко чихнул. Его маленькие слезящиеся глазки смотрели в сторону.
— Предупреждаю вас, Дик, — сказал он. — Это может так потрясти вас, что...
— Чего вы опасаетесь?
Мистер Малберри хлопнул себя по куртке, как пьяный прихлопывает воображаемых насекомых. Резко повернувшись, он указал на Джимми:
— Может, с вас хватит его? Две попытки убийства и организация массовых беспорядков. Этих обвинений достаточно для виселицы. А если вы предпочитаете свести счеты на дуэли...
— Я не буду с ним драться, — заявил Джемми. Хотя свечной жир испачкал его светлые волосы и черный сюртук, он сохранял непринужденную позу. — Более того, непобедимый Дик тоже не станет драться. Посмотрите на него! Он так обессилел, что едва держится на ногах!
Хотя Даруэнт сразу же выпрямился и расправил плечи, в глубине души он боялся, что это может оказаться правдой.
— Посмотрите на него! — с усмешкой повторил Джемми. — Он не сможет держать даже рапиру, не говоря уже о сабле! Я бы разделался с ним двумя выпадами. Но я не буду драться, и это все!
В дверях послышался новый голос:
— В таком случае, быть может, мне позволят заменить мистера Флетчера?
Хьюберт Малберри неуклюже повернулся к двери.
В проеме возвышалась фигура достопочтенного Эдуарда Файрбрейса ростом в шесть футов и три дюйма. На нем была темная накидка, рыжеватые локоны топорщились на голове, а щеки обрамляли бакенбарды. Поклонившись, он обнажил в улыбке широко расставленные зубы.
Лишь один досадный штрих портил этот портрет. Верхние веки Файрбрейса распухли и покраснели, благодаря перцу. Хотя аптекарь на Пэнтон-стрит битый час обрабатывал ему глаза водой и борной кислотой, они выглядели воспаленными и светились злобой.
— Кто вы? — удивился мистер Малберри. — Какого дьявола вам нужно?
Файрбрейс, игнорируя его, обратился к Даруэнту:
— Возможно, вы слышали обо мне. Моя фамилия Файрбрейс, я племянник майора Шарпа, которому вы намеренно солгали. Помимо этого, вы без всякой причины... — Он коснулся покрасневших век. — Я требую удовлетворения, милорд.
— Вы его получите.
— Не сомневаюсь, — холодно отозвался Файрбрейс. Перебросив через плечи крылья накидки, он продемонстрировал хлыст, который держал в правой руке. — Позвольте представиться таким же образом, как вы ранее представились моему доброму другу Джеку Бакстоуну.
Его рука метнулась вперед. Хлыст свистнул, и Даруэнт почувствовал, как боль обожгла ему лицо, вокруг которого обвилась длинная плеть.
Кэролайн вскрикнула. Файрбрейс рванул хлыст назад. Даруэнт пошатнулся и упал на колени, выставив вперед руки. Джемми хихикнул.
И тогда это произошло.
В жизни здорового человека бывают моменты, когда он, занимаясь тяжелой работой или спортом, чувствует себя побежденным и не в состоянии продолжать. Но потом неизвестно откуда наступает явление, именуемое вторым дыханием. Сердце бьется медленно и ритмично, мозг проясняется, новая сила вливается в вены. Именно это случилось с Даруэнтом, когда он вскочил на ноги.
— Элфред! — громко окликнул он. — Томас!
— Да, милорд?
— Заберите у него хлыст.
Если Файрбрейс и отступил назад, свернув хлыст, чтобы ударить вновь, то не от страха, а от удивления.
— Неужели вы натравите на меня слуг?
Даруэнт проигнорировал его.
— Если он попытается сопротивляться, примените силу.
Элфред подошел к Файрбрейсу с правой стороны, а Томас — с левой.
Файрбрейс колебался. С каждой стороны от него стоял верзила с напудренной головой, явно не уступающий ему в силе. Он был озадачен, так как никогда не замечал слуг и не думал о них как о человеческих существах. Казалось, будто мебель ожила и обратилась против него.
— Я уверен, сэр, что вы отдадите хлыст добровольно, — почтительно произнес Элфред, сжав правый кулак.
— Это было бы гораздо лучше, верно, сэр? — тем же вежливым тоном подхватил Томас, измеряя глазами расстояние до челюсти потенциального противника.
Файрбрейс отдал хлыст.
— А теперь, сэр, — вновь заговорил Даруэнт, — когда мы решили эту проблему, предлагаю воздержаться от дебатов на тему, кто из нас бросил вызов, а кто был вызван. Ваши представления о правилах дуэлей кажутся мне весьма путаными. Тем не менее, выбирая оружие, что бы вы предпочли?
— Конечно, сабли!
— Отличный выбор. И все же... — в голосе Даруэнта слышались нотки сочувствия, — могу я попросить отложить поединок на день? Уверяю вас, у меня имеются на то две веские причины.
Файрбрейс оскалился в улыбке:
— Чтобы вы отплыли в Кале утренним пакетботом? Нет, спасибо! Каковы же ваши причины?
— Во-первых, сэр, ваше зрение сейчас недостаточно хорошо для дуэли на саблях.
— Благодарю, но я готов рискнуть. А другая причина?
— То, что большинство кавалеристов — хорошие фехтовальщики, всего лишь иллюзия, сэр. — Тон Даруэнта был оскорбительно вежлив. — Кавалерист сражается и даже упражняется, как правило, сидя на лошади. Он не практикуется ежедневно, стоя на ногах, особенно если состоит в полку, занятом в основном на парадах. Я всего лишь предупреждаю вас, сэр.
Лицо Файрбрейса побагровело. Даже не понизив голос, он произнес несколько слов, которые редко слышишь в приличном обществе.
— Элфред! — резко окликнул Даруэнт.
— Да, милорд?
— Дайте ему сабли на выбор и заприте дверь.
Глава 22Сабли среди ночи
Элфред быстро двинулся к буфету по твердым ровным половицам, на которых не поскользнулись бы даже башмаки, испачканные грязью.
— Отлично! — Файрбрейс сбросил накидку и швырнул ее Томасу. — Нам придется обойтись без секундантов, поскольку здесь нет джентльменов... — его взгляд равнодушно скользнул по Малберри и Таунсенду, — пригодных для этой роли. Прошу прощения! Здесь Джемми Флетчер!
— Я не стану в этом участвовать! — заявил Джемми. Тем не менее он подбежал к Файрбрейсу, словно в поисках защиты. — Вы ведь разрубите его пополам, верно? — взмолился Джемми. — Вы самый подходящий для этого человек!
Только боль в глазах омрачала радость Файрбрейса.
— Тешу себя надеждой на маленькую победу, — согласился тот. — Не бойтесь, дружище. Я побрею ему башку.
Кэролайн подбежала к Даруэнту и схватила его за руки.
— Вы не верите моим словам, — воскликнула девушка, изо всех сил стараясь его убедить, — но я люблю вас! Пожалуйста, Дик, не делайте этого! Вы не в состоянии драться!
Несмотря ни на что, Даруэнт не мог изгнать из своего сердца любовь к Кэролайн. Ему хотелось обнять жену, но... он просто взял ее за руки.
— Взгляните мне в глаза и тогда скажите, в состоянии ли я драться.
Последовала пауза.
— Да, — прошептала наконец Кэролайн, отведя взгляд. Ее щеки зарделись. — Могу я остаться здесь, чтобы увидеть вашу победу?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38