– Через минуту к вам зайдет другой доктор, – сухо сказал он и закрыл за собой дверь.
В звуке захлопнувшейся двери было что-то, смутно встревожившее Денисона. Он встал, подошел к двери и подергал ручку. Дверь не открылась. Нахмурившись, он обвел взглядом комнату. Здесь была кушетка, на которой он лежал, стол, два стула и книжный шкаф, стоявший возле стены. Денисон направился к книжному шкафу, зацепился за провод и чуть было не смахнул с маленького столика телефон. Подхватив аппарат на лету, он медленно выпрямился и задумчиво покрутил диск.
* * *
Иредаль вошел в комнату, расположенную в дальнем конце коридора. Кэри прервал разговор с Маккриди и выжидающе взглянул на него. Хардинг, психиатр, сидел в кресле, вытянув свои длинные ноги и сложив руки на животе. В комнате находился еще один человек, незнакомый Иредалю.
– Это Ян Армстронг из моей команды, – пояснил Кэри, перехватив взгляд врача. – Ну, какие новости?
Иредаль поставил свой чемоданчик на пол.
– Это не Мейрик, – он сделал паузу. – По крайней мере, если Мейрику не делали недавно пластическую операцию.
Кэри с силой выдохнул воздух.
– Вы уверены?
– Разумеется, уверен, – желчно сказал Иредаль.
– Ну что ж... – Кэри посмотрел на Хардинга. – Ваша очередь, доктор Хардинг. Попробуйте вытянуть из него как можно больше.
Хардинг кивнул, поднялся с кресла и молча вышел из комнаты.
– Таким образом, насколько нам известно, вся операция заняла не больше недели, – сказал Кэри, взяв со стола тонкую картонную папку. – Мы только что получили из Лондона подробный рапорт о Денисоне вместе с его фотографией, – вынув фотографию, он протянул ее Иредалю. – Вот так Денисон выглядел совсем недавно. Невероятно, не так ли?
Иредаль внимательно рассмотрел фотографию.
– Очень интересно, – заметил он.
– Возможно ли проделать такое за одну неделю? – настойчиво спросил Кэри.
– Я могу говорить определенно лишь об одном случае оперативного вмешательства, – сказал Иредаль, отложив фотографию. – На внешнем крае левого века – крохотный разрез, державшийся, вероятно, лишь на одном стежке. За неделю такой разрез, конечно же, заживет, хотя и может немного побаливать. Я нашел небольшой воспаленный участок.
– Вы хотите сказать, что это был единственный разрез? – недоверчиво спросил Маккриди.
– Да, – ответил Иредаль. – Он был сделан с целью опустить вниз уголок левого века. У вас есть фотография Мейрика?
– Вот она, – Кэри протянул фотографию.
– Вот здесь, видите? – Иредаль ткнул пальцем. – Уголок века опущен в результате контрации кожи после зашивания шрама на скуле. Тот, кто зашивал Мейрику этот шрам, – просто мясник, если вас интересует мое мнение, – жестко добавил он. – Если бы работал нормальный хирург...
– Мейрик получил этот шрам мальчишкой, во время войны, – Кэри постучал по фотографии. – Но как, черт возьми, они воспроизвели шрам на лице Денисона, не сделав разреза?
– Очень умно сделано, – сказал Иредаль с неожиданным энтузиазмом. – Здесь работал первоклассный татуировщик; то же самое относится и к родинке на подбородке, – он опустился на стул. – Мне не раз приходилось иметь дело с татуировкой, но я специализируюсь на удалении, а не на нанесении, – он наклонился вперед и провел пальцем по фотографии. – Линия волос поднята с помощью депиляции; это не какая-нибудь грубая работа, после которой через день появляется щетина. Боюсь, мистер Денисон навсегда расстался со своей шевелюрой.
– Все это замечательно, – сказал Маккриди, пристально разглядывавший обе фотографии. – Но сравните этих двоих. У Денисона узкое лицо, а без бороды оно будет казаться совсем худым. У Мейрика жирный подбородок, круглые щеки. Носы совершенно разные.
– Это было сделано несколькими инъекциями жидкого силикона, – ответил Иредаль. – Некоторые из моих более легкомысленных коллег помогают кинозвездам в трудном деле наращивания грудных желез, пользуясь теми же средствами, – в его тоне слышалось отвращение. – Я пальпировал его лицо и практически безошибочно определил область инъекций.
– Черт меня возьми! – пробормотал Кэри.
– Вы говорите, Денисон каким-то образом потерял неделю жизни? – спросил Иредаль.
– Он говорит, что из его памяти выпала одна неделя.
– Тогда я рискну предположить, как это было проделано. Разумеется, его нашпиговали наркотиками и все время держали в бессознательном состоянии. Я обратил внимание на пластырь на его левой руке. Я не снимал пластырь, но именно там была введена капельница, поддерживавшая жизнедеятельность Денисона.
– Продолжайте, – заинтригованно сказал Кэри.
– В уголке левого века был сделан разрез – пятиминутная работа для любого опытного хирурга. Затем, насколько я понимаю, они нанесли татуировку. Обычно после татуировки несколько дней сохраняются болезненные явления, но недели вполне достаточно для полного заживления. Остальное и вовсе не представляло труда.
Он взял обе фотографии.
– Как видите, подстилающая костная структура и форма черепа у них сходные. Надо полагать, если бы у вас была фотография Мейрика пятнадцати-двадцатилетней давности, он показался бы вам похожим на Денисона – того Денисона, который жил в Англии. Насколько я понимаю, Мейрик не стеснялся в расходах?
– Он достаточно богат, – ответил Кэри.
– Это заметно по его лицу, – заметил Иредаль. – У Денисона, напротив, немного истощенный вид.
– Интересно, что вы об этом упомянули, – Кэри раскрыл папку. – Судя по тому, что мы имеем, Денисон был если и не алкоголиком, то пьяницей, балансировавшим на самом краю. Он совсем недавно потерял работу – уволен за некомпетентность 24 июня.
Иредаль кивнул.
– Симптоматично. Алкоголики едят мало – они получают калории из выпивки, – он встал. – Это все, что я могу для вас сделать сегодня, джентльмены. Мне хотелось бы осмотреть Денисона завтра. Нужно подумать о возвращении ему его прежнего облика, что будет совсем непростой задачей – этот силикон чертовски трудно вытянуть наружу. Что-нибудь еще?
– Ничего, мистер Иредаль, – ответил Кэри.
– Тогда с вашего разрешения я немного посплю. Сегодня у меня был очень трудный день.
– Вы знаете, где ваша комната, – сказал Кэри. Иредаль кивнул и вышел, закрыв за собой дверь.
Кэри и Маккриди некоторое время в молчании глядели друг на друга. Затем Кэри вздохнул и спросил через плечо:
– Что скажешь, Ян?
– Черт меня возьми, если я знаю, что сказать, – признался Армстронг.
– Не расстраивайся – со мной такая же история, – проворчал Кэри. – Я на своем веку слыхал немало идиотских историй, но этот случай, похоже, заслуживает главного приза. Посмотрим, что скажет Хардинг. Почему-то мне кажется, что он пробудет там дольше, чем Иредаль. Пора поставить кофе, у нас целая ночь впереди.
Кэри оказался прав: до появления Хардинга прошло больше двух часов. Лицо психиатра было тревожным.
– Денисона нельзя надолго оставлять в одиночестве, – с порога сказал он.
– Ян! – позвал Кэри.
Армстронг встал.
– Если он захочет поговорить с вами – пусть говорит, – сказал Хардинг. – Поддерживайте разговор, но ни в коем случае не вдавайтесь в частности. Держитесь общих тем, понятно?
Армстронг кивнул и вышел из комнаты. Хардинг опустился в кресло, Кэри внимательно наблюдал за ним.
– Судя по вашему виду, доктор, вы нуждаетесь в выпивке, – заключил он. – Виски?
Хардинг кивнул.
– Благодарю вас, – он потер лоб. – Денисон в очень плохом состоянии.
Кэри плеснул в бокал пару унций виски.
– Что вы имеете в виду?
– Над ним основательно потрудились, – ровным голосом ответил Хардинг.
– Над его сознанием? – Кэри протянул ему бокал.
Отхлебнув половину, Хардинг закашлялся.
– Другую половину надо разбавить водой, – проворчал он. – Да, я имел в виду его сознание. Кто-то крайне безжалостно обошелся с ним. Из его памяти выпала неделя; то, что с ним сделали, было сделано за эту неделю.
Кэри нахмурился.
– Иредаль высказал предположение, что его все время держали в бессознательном состоянии.
– Одно не исключает другого, – возразил Хардинг. – Возможно, с помощью наркотиков его психика в течение недели поддерживалась в угнетенном состоянии.
– Вы говорите о промывке мозгов? – спросил Маккриди.
– В определенном смысле, – Хардинг принял у него бокал с разбавленным виски. – Перед теми, кто обрабатывал Денисова, стояла следующая проблема: в идеале следовало бы довести Денисона до такого состояния, что он начал бы считать себя Мейриком. Но это невозможно, – Хардинг сделал многозначительную паузу. – По крайней мере, этого невозможно добиться за одну неделю.
– Вы полагаете, что такая возможность в принципе существует? – недоверчиво спросил Кэри.
– Да, – устало ответил Хардинг. – Такое возможно. Но у этой шайки было слишком мало времени, поэтому им пришлось искать другой путь. Насколько я понимаю, их задача заключалась в том, чтобы поместить Денисона в отель в качестве Мейрика и при этом быть уверенными, что он не ускользнет из-под контроля – например, не улетит в Лондон первым же рейсом. Поэтому они обработали его, – последние слова Хардинг произнес как нецензурное выражение.
– Каким образом? – спросил Кэри.
– Что вы знаете о гипнозе?
Маккриди фыркнул, и Хардинг взглянул на него, прищурив глаза.
– Нет, мистер Маккриди, это не шарлатанство, – холодно сказал он. – Денисона долгое время держали в гипнотическом состоянии, инициированном наркотиками, и в это время его психика постепенно разрушилась, – он сделал неожиданно беспомощный жест. – Подозреваю, у Денисона уже была склонность к неврозам. У них оказалось под рукой много вспомогательных инструментов – иррациональные страхи, незалеченные душевные травмы и так далее.
– Что вы имеете в виду под склонностью к неврозам? – спросил Кэри.
– Трудно сказать, но похоже, что к тому времени, когда его начали обрабатывать, он был уже не вполне нормальным человеком.
– Чокнутый? – вставил Маккриди.
Хардинг неприязненно взглянул на него.
– Не в большей степени, чем вы, мистер Маккриди, – едко заметил он. – Но, думаю, в его жизни произошло какое-то событие, выбившее его из колеи.
– Кое-что и впрямь случилось, – сказал Кэри. – Он потерял работу, – Кэри вынул из папки несколько листков. – У меня не было времени обсудить это с вами, но у нас есть материалы на Денисона. Скоро их будет больше, но сейчас это все, чем мы располагаем.
Хардинг изучил машинописные листки. Он читал медленно и внимательно.
– Мне стоило бы познакомиться с этими материалами до того, как я пошел к Денисону, – наконец сказал он. – Это сэкономило бы много времени.
– Он был режиссером на небольшой студии, специализирующейся на выпуске документальных фильмов и рекламных роликов, – сказал Кэри. – Потом он сорвался с катушек. Его пристрастие к выпивке обходилось фирме в кругленькую сумму. Они уволили его без всяких сантиментов.
Хардинг покачал головой.
– Это не то, что вывело его из равновесия. Пьянство – это следствие, а не причина, – он перелистал страницы. – Три года назад у него умерла жена. Должно быть, она была совсем молодой. Вы знаете, отчего она умерла?
– Пока нет, – ответил Кэри. – Скоро узнаем.
– Не удивлюсь, если с тех пор он и начал пить.
– В данный момент это не имеет особого значения, – заметил Кэри.
– Имеет – для меня, – Хардинг повысил голос. – Мне придется лечить его.
– Знаю, доктор, – примирительным тоном сказал Кэри. – Мы вручим вам всю относящуюся к делу информацию, как только получим ее. Но сейчас меня интересует то, что сделали с Денисоном и каким образом это было проделано.
– Хорошо, – Хардинг успокоился. – Итак, Денисон был в буквальном смысле слова разобран на составные части. В его памяти сохранились лишь имя и примерный адрес: Жиль Денисон из Хемпстэда. Те, кто над ним работал, конечно, могли добиться полной амнезии, но это не имело смысла, так как Денисон должен был занять место Мейрика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44