Она похлопала его по плечу широкой ладонью:
– Да, дорогой друг, эта женщина чувствует себя с незнакомцами совершенно комфортно. А теперь извини, мне надо кое-что записать.
Коста отошел в сторону.
Лука Росси проследовал мимо Терезы, как бы невзначай погладив ее по спине, и направился прямиком к Нику.
– Ну, как ты себя чувствуешь, малыш?
– Превосходно, – недовольно буркнул Ник.
– Я слышал, что эта женщина все еще намерена поддерживать с тобой отношения? Ты считаешь это разумным?
– Извини, а почему я должен считать это неразумным? – проворчал Коста.
– Эй, парень, почему ты злишься на меня? Кто-то пытался убить тебя из-за нее. Или ты уже забыл об этом?
Коста мысленно выругался. Раньше он никогда не жаловался другим на свои неприятности, но сейчас почему-то решил изменить привычке.
– Еще раз приношу извинения, но все же не понимаю: почему Сара не имеет права оставаться со мной? Вы прекрасно знаете, как организовать надлежащую охрану дома, а я обещаю, что больше не буду играть с вами в кошки-мышки. Кроме того, я по-прежнему уверен: у нее есть что рассказать полиции, но она сделает это, только когда убедится в том, что может доверять нам.
Лука Росси снисходительно хмыкнул.
– Ловлю тебя на слове. – Он кивнул в сторону черного мешка с телом. – Ты уже знаешь, кто это?
Ник покачал головой.
– Весьма известная дамочка. Алисия Ваккарини. Помощница депутата из Болоньи. Кстати сказать, лесбиянка. Об этом узнала пресса, слухи дошли до начальства, и ее, разумеется, уволили. Надеюсь, ты помнишь эту скандальную историю?
– Смутно. – Ник никогда не увлекался чтением газет и не следил за скандальными новостями.
Росси посмотрел на Фальконе.
– Он думает, будто все понял. Пойдем. Интересно, что он там нашел.
Фальконе возился с пачкой фотографий, обнаруженных под столом в крошечной темной комнате на первом этаже. Это были уже не снимки скрытой камерой, а изображения девиц, каким-то образом завоевавших расположение Джи-но Фоссе и приглашенных им для забав в эту башню. Связанные по рукам и ногам женщины находились в самых откровенных сексуальных позах и со страхом смотрели в объектив фотоаппарата. Причем на лице у двоих имелись явные следы насилия – синяки под глазами, пятна крови на губах. Фотографии разительно отличались от тех, что висели в восьмиугольной комнате, это казалось весьма странным. Создавалось впечатление, что Фоссе получал большее удовольствие от съемок в башне, чем от тех, что делал неизвестно где.
– Он насиловал их, – заметил Росси.
– Вы серьезно? – недоверчиво переспросил Фальконе. – А почему же они не заявили в полицию? Ведь у нас до сих пор нет ничего на этого человека.
– Чем занимался этот Джино? – поинтересовался Ник.
– В течение последнего месяца он был священником в госпитале, который находится в конце этой улицы, – сообщил незнакомый ему детектив. – А перед тем работал в Ватикане. Башня является церковной собственностью, сдана ему в аренду за смехотворную сумму. Во всяком случае, так было до нынешнего дня. Мы поговорили с руководством епархии, нам сказали, что сдали Фоссе помещение по указанию свыше. И при этом добавили, что ему нужно было спокойное, тихое место для работы.
Фальконе снова посмотрел на снимки.
– У него были дурные наклонности. Возможно, они просто хотели изолировать его здесь. Кто знает, может быть, он и раньше занимался подобными делами.
Детектив равнодушно пожал плечами:
– Если и занимался, то мы вряд ли узнаем об этом. Я пытался навести справки и даже сделал несколько звонков на этот счет, но так ничего толком и не выяснил. Одно могу сказать наверняка: он обожал джаз. В его комнате мы нашли множество компакт-дисков с джазовыми композициями, причем один диск в музыкальном центре. У этого человека, несомненно, было чувство юмора, не правда ли? Думаю, он слушал этот диск даже во время фотосъемок.
Он показал Фальконе компакт-диск с яркой фотографией: какой-то скрипач сидит на коленях огромной гориллы, а ниже красуется надпись: «Кинг-Конг. Жан-Люк Понти играет музыку Фрэнка Заппы».
– Кстати сказать, – продолжил детектив, – эта композиция называется «Как тебе нравится иметь такую голову?»
Тем временем бригада медиков погрузила тело женщины в черном мешке на тележку и покатила ее к узкой лестнице.
– Алисия Ваккарини... – задумчиво сказал Фальконе. – Мне однажды доводилось встречаться с ней на какой-то пресс-конференции. Та еще сучка! – Он посмотрел на Ника Косту. – Как вы думаете, почему он убил именно ее?
Ник понял, что отмолчаться не удастся.
– Сара Фарнезе спала с ней, правда, всего один раз. Она сказала, будто ей велели.
Лука Росси присвистнул от удивления.
– Господи Иисусе, сколько же еще загадок скрывает от нас эта женщина?
– Она говорит, что со многими переспала, но при этом не называет никаких имен, она уверяет, что ее не знакомили с клиентами.
Фальконе погладил рукой серебристую бородку и задумчиво уставился в окно.
– Ну что ж, по крайней мере сейчас мы знаем, откуда Фоссе получает информацию. Он просто-напросто подглядывал в окна и не выпускал ее из поля зрения своего фотообъектива.
– Не только ее, – возразил Коста. – На этих снимках можно обнаружить по меньшей мере дюжину других женщин.
– Верно, – согласился инспектор. – Надо показать эти снимки людям. Может быть, кто-то узнает женщин и поможет установить их личности. Да и мужчин тоже стоит поискать. Думаю, тем самым мы окажем им хорошую услугу. Кроме того, надо проверить, нет ли связи между Джино Фоссе и кардиналом Денни. Мне кажется, их что-то связывает. По крайней мере Ваккарини общалась с кардиналом, в этом нет никаких сомнений.
По мнению Фальконе, она была игрушкой в весьма сложной политической игре и оказывала заметное влияние на остальных игроков. Он рассказал, что в этом году она участвовала в работе комитета, который изучал возможности изменения некоторых дипломатических принципов Ватикана. Это был тот самый комитет, который в свое время консультировал Ринальди.
– Любопытное совпадение, не правда ли? Если бы работа комитета пошла в правильном направлении, Денни преспокойненько сел бы на первый же самолет и исчез на долгие годы. Это что, тоже совпадение? Или главная причина всех последовавших после этого смертей? А самое главное – в какой степени вовлечена во все эти дела Сара Фарнезе? – вопросил Фальконе.
Мужчины переглянулись. Обоим показалось, что расследование ускользает из рук. Слишком много в нем неясностей, слишком много оборванных ниточек.
– Дело принимает плохой оборот, – заметил Фальконе, глядя на Росси. – Не поймав Фоссе, мы упустили свой главный шанс. А вы... – Он посмотрел на Косту. – Вы намерены продолжать заниматься этим делом?
– Нет проблем, – отчеканил Ник.
– В таком случае предлагаю вам встретиться с «товарищем» Ханраханом. Он звонил недавно и намекал, что Майкл Денни готов пойти на переговоры. Вполне допускаю, что ему действительно есть о чем поторговаться. Что же касается Сары Фарнезе... Вы по-прежнему считаете, что она может жить в доме вашего отца?
– Если на то есть ее воля.
– К черту ее волю! – вспылил Фальконе. – Вытяните из нее хоть что-нибудь. Она ходит кругами вокруг нас и в особенности вокруг вас. Попытайтесь выяснить, какого черта ей нужно и что скрывается за всеми этими псевдосексуальными играми с якобы случайными людьми. Она не на тех напала, связалась с важными персонами, среди которых предполагаю, был и человек в кардинальской шапочке...
– Она отрицает свое знакомство с Денни, – решительно прервал его Коста, которому стал надоедать взвинченный тон шефа.
Росси почесал мясистый нос.
– Она и Алисию в глаза не видела, пока ту не нашли без головы.
– Вы просто беседуйте с ней, – продолжал внушать Фальконе. – И не отпускайте до тех пор, пока она не сообщит что-нибудь интересное. А теперь вопрос ко всем: где может в Риме скрываться беглый священник?
– Там, где мы его не можем взять, – мрачно доложил Росси.
– Не смешите людей! – рассердился Фальконе. – Этот Фоссе сейчас во многом напоминает Денни. Они дали ему шанс, а он его отверг. И здесь он находился именно потому, что они не хотели видеть его рядом с собой. А сейчас он в городе, и есть немало людей, которые знают, где именно он может скрываться. У вас есть его изображение?
– Нет, – ответил кто-то из сыщиков. – Есть только отпечатки его пальцев, больше ничего.
– Значит, составьте фоторобот. Коста даст подробное описание.
Тереза Лупо ворвалась в эту компанию с улыбкой скромной школьницы, невинно поморгала длинными ресницами и обвела окружающих загадочным взглядом.
– Я получила прекрасные образцы для проведения анализа ДНК. Кто-нибудь хочет ознакомиться?
Фальконе попятился:
– Что?
Она приподняла небольшой черный пластиковый пакет, в какие обычно упаковывают продукты в самом заурядном супермаркете, и опустила на пол. Надев резиновые хирургические перчатки, Тереза открыла пакет и осторожно вынула голову Алисии Ваккарини. Лука Росси глубоко вдохнул, сделал несколько больших шагов к окну и уставился на безлюдную улицу. За ним немедленно последовали некоторые детективы.
– Извините, ребята, – сказала патологоанатом с едкой ухмылкой, – но вы должны понимать, что это в ваших же интересах.
Тереза повертела отрезанную голову и заглянула ей в рот. Даже Ник Коста, отличавшийся твердым характером, не выдержал и отошел в сторону, почувствовав приступ тошноты.
Тереза спокойно обозрела голову, убрала в пакет и протянула стоявшему неподалеку сыщику.
– Унесите. Ну так что? – затем обратилась она к обескураженным детективам. – Вы все еще думаете, что я склонна к скоропалительным выводам? Может быть, кто-нибудь хочет узнать, как именно она умерла? Или я здесь лишь для того, чтобы облагородить вашу замечательную компанию?
Фальконе зажег сигарету. Все испытали глубокую благодарность к Терезе за то, что она избавила их от гнетущего вида и дурманящего запаха отрезанной головы.
– Мы слушаем, – глубокомысленно изрек Фальконе, выпустив струю табачного дыма.
– И правильно делаете, – одобрила она шефа, – так как потом могут возникнуть весьма неприятные вопросы. – Тереза подошла к деревянной колонне в центре башни. – Вы, парни, доставили мне столько хлопот, что придется потребовать прибавки к жалованью. И если мне придется объяснять истинные причины такого состояния тела, то и вам не уйти от этих вопросов. – Она подошла к окну и насмешливо посмотрела на мужчин: – Вы видели орудие убийства?
– Да, конечно, – подтвердил Росси, напряженно прислушиваясь к каждому ее слову. Правда, при этом он предпочитал стоять к ней спиной.
– Интересный нож, – сказала Тереза. – Тонкий, острый, средних размеров, совсем не похожий на тот, которым обычно пользуются домохозяйки. Скорее он напоминает разделочный нож пастуха. Правда, я не думаю, что именно таким разделывают туши животных, но кто их знает? Ведь для этих людей самое главное – отрубить голову, а все остальное должны делать люди с топорами. Глупо, конечно, неэффективно и очень обременительно, но таковы традиции. Кстати, знаете, сколько раз пастух ударяет ножом по овечьей голове, пока та не упадет наземь? Только один удар из десяти достигает цели. Вы можете представить, как это происходит, па примере крестьянина, который отсекает голову цыпленку, чтобы приготовить его на обед.
Не говоря ни слова, Росси пересек комнату и начал медленно спускаться по лестнице, шурша пачкой сигарет.
– Такой клинок является лучшим орудием палача, – продолжала между тем Тереза. – Фоссе неплохо знает свое дело, похоже, он провел специальное исследование. В кафедральном соборе в Валетте есть картина под названием «Усекновение главы Иоанна Предтечи». Полагаю, наш юный друг старательно ознакомился с ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67