В комнате для гостей двенадцатилетние близнецы смотрели телевизор.
Карелла остановился на пороге:
– Привет.
– Привет, папа, – откликнулась Эйприл.
– Привет, – сказал Марк.
– Обойдемся без поцелуев?
– Погоди, дай ей выиграть деньги, – сказала Эйприл.
– Куда ей?
– Тихо, пап, тут на кону пять тысяч долларов, – остановил его Марк.
– Ладно, поговорим попозже, – Карелла двинулся в сторону гостиной, но по дороге остановился: – Вы уже ужинали?
– Да, папа, не мешай, – нетерпеливо ответила Эйприл.
Карелла отправился в гостиную. Тедди сидела у камина. Она не слышала звонка в дверь, не слышала, как муж разговаривает с Фанни и близнецами, не слышала его приближающихся шагов; Тедди Карелла была глухонемой. Она сидела у камина, глядя на огонь, и красные, оранжевые, желтые языки пламени отражались на ее лице, рассыпаясь яркими блестками. Карелла замялся на пороге, вглядываясь в темно-карие блестящие глаза, устремленные сейчас на огонь, в безупречной формы скулы. Как всегда, сердце у него подпрыгнуло. Он стоял, безмолвно наблюдая за женой, и испытывал точно те же чувства, что и при первой встрече. Так будет всегда. За это он мог поручиться. Карелла жил в мире, который не всегда мог понять, но существовала одна несомненная вещь: его любовь к Тедди. Он двинулся к ней. Она почувствовала его приближение, повернулась, и в мгновение ока выражение ее переменилось – задумчивость уступила место откровенной радости. Лицо ее ничего не скрывало, оно выражало то, что не мог выразить язык. Тедди поднялась с низкого стула и обняла мужа. Он крепко прижал ее к себе, провел рукой по волосам, мягко поцеловал в губы.
Ее пальцы затрепетали – это были вопросы, и он отвечал на них тоже с помощью рук, она научила его этому языку знаков; иногда, впрочем, он говорил обычным языком, и тогда Тедди внимательно вглядывалась в движение его губ. В гостиную с бокалом виски на подносе вошла Фанни, но ее появление не оборвало оживленной беседы. Он рассказывал ей о второй жертве убийства, и глаза Тедди затуманились, а у него и пальцы, и лицо, и голос – все выражало крайнее возмущение. Он рассказывал ей о Софи Харрис и Чарльзе К. Кларке, чье второе имя все еще оставалось неизвестным, о Мэлони из отделения служебного собаководства, а она спросила, что же будет с собакой, и он ответил: «Не знаю». Они поужинали вдвоем в столовой, где стены были обшиты деревянными панелями, а потом пришли дети пожелать покойной ночи.
Эйприл сообщила, что та женщина все-таки выиграла, а Марк заметил, что на этот вопрос смог бы ответить всякий дурак.
– Вот я бы не смогла, – неосторожно сказала Эйприл, и все расхохотались.
Было почти половина десятого, позади остался тяжелый день, Карелла с Тедди, держась за руки, потягивали кофе. Но дело не отпускало его, снова заявляя о своих правах. Карелла поймал себя на том, что буквально глотает кофе. Он резко встал. Тедди подняла на него удивленные глаза.
– Мне надо позвонить этому малому, Простону.
Она выжидательно смотрела на него.
– А ты иди наверх и ложись.
Она по-прежнему ждала.
– Я скоро, – он мальчишески подмигнул ей.
Она коротко кивнула и притронулась рукой к его лицу. Он поцеловал ей ладонь, тоже кивнул и вышел в гостиную позвонить Престону.
– Да? – ответил мужской голос.
– Мистер Престон?
– Да, слушаю.
– Говорит детектив Карелла, я уже звонил вам.
– Да, мистер Карелла, слушаю вас.
– Мы расследуем убийство Изабел и Джимми Харрисов, и мне хотелось бы задать вам несколько вопросов.
– Вы хотите сказать – сейчас?
– Если это удобно.
– М-да... ну что ж, пожалуй.
– Миссис Харрис, когда я беседовал с ней вчера, сказала, что работает в вашей компании.
– Ну да.
– В отделе рассылки.
– Да.
– И давно она поступила к вам на работу, мистер Престон?
– Два года назад, может, три.
– Что входило в ее обязанности?
– Она запечатывала каталоги в конверты.
– А кто еще с ней работал в отделе?
– Никто. Еще одна девушка печатала этикетки и наклеивала их на конверты. Но она сидит в другом кабинете.
– А как ее имя?
– Дженни д'Амато. Она у нас еще на телефоне сидит в приемной.
– Вы ее адрес знаете?
– Боюсь, что с ходу не скажу. Да вы позвоните в понедельник на работу, она вам его сама даст.
– Сколько человек у вас работает, мистер Престон?
– Только я и еще трое девушек, впрочем, теперь двое.
– А кто третья?
– Нэнси Холигэн, она у меня бухгалтер.
– Есть у вас служащие, которые работают где-нибудь в другом месте, не в помещении компании?
– Да, на складе.
– А где у вас склад?
– Кварталах в десяти от конторы. У реки.
– И кто там у вас?
– Только двое. Они регистрируют заказы, пакуют корреспонденцию и отправляют ее.
– Так что вся система...
– Это прямая почтовая связь, – пояснил Престон. – Мы рассылаем рекламу, потом получаем заказы и, выполнив, переправляем их на склад. Все очень просто.
– А эти двое, что работают на складе – они когда-нибудь появляются в конторе?
– Да, по пятницам. Это у нас выплатной день.
– С Изабел Харрис они могли там встречаться?
– Да, они знали ее.
– Как их зовут?
– Алекс Карр и Томми Ранниман.
– Где они живут, знаете?
– И это вам скажут в понедельник в приемной. Звоните туда в любое время после девяти.
– Мистер Престон, а как у Изабел складывались отношения с другими служащими?
– Прекрасно складывались.
– Никаких проблем?
– Насколько мне известно, нет.
– А у вас лично как складывались с ней отношения?
– У меня?
– Да, сэр, у вас.
– Да я едва знал ее.
– Как, вы же сказали, что она проработала у вас два или даже три года...
– Это верно, но, помимо работы, я со служащими практически не общаюсь.
– А как вы ее наняли, мистер Престон?
– Я давно уже думал, что можно нанять кого-нибудь с физическим недостатком. Ну, а заклеивать конверты могут и слепые.
– А сколько вы платили ей?
– Соразмерно.
– Соразмерно?
– Да, соразмерно с другими.
– Но не больше?
– Больше?
– Да, сэр. Видите ли, я пытаюсь понять, может, у кого-нибудь были основания завидовать ей или...
– Нет, нет, ей платили не больше других. Соразмерно.
– Сэр, вы уже в третий раз употребляете это слово.
– Все очень просто, мистер Карелла. Тот, кто заклеивает конверты, не может получать столько же, сколько машинистка или, тем более, бухгалтер. Говоря «соразмерно», я имею в виду, что она получала за свою работу столько же, сколько получала бы зрячая. Ни больше, ни меньше. Так что у двух других девушек не было никаких причин для зависти.
– А как насчет этих двоих на складе?
– Не понимаю, что вы имеете в виду?
– Миссис Харрис была привлекательная женщина. Они не пытались за ней приударять?
– Понятия не имею.
– Но они приходили каждую пятницу за зарплатой, так?
– Так.
– И вы встречались с ними по этим дням?
– Чеки выписывает Нэнси. Нэнси Холигэн, мой бухгалтер.
– Но вы же сказали, что они знали миссис Харрис.
– Да я и не отрицаю.
– ...Хорошо... а вам никогда не приходилось видеть, как они разговаривают?
– Приходилось.
– Вы не замечали, может быть, они заигрывали с ней...
– Нет, я...
– ...И заигрывания их отвергались...
– Нет, этого я сказать не могу.
– Мистер Престон, надеюсь, вы понимаете, чем вызваны мои вопросы. Я хочу выяснить, были ли у кого-нибудь из сослуживцев Изабел хоть малейшие причины...
– Да, да, мистер Карелла, я все это отлично понимаю, но помочь вам ничем не могу.
– Ну ладно. Большое спасибо, мистер Престон. Я позвоню в понедельник узнать эти адреса.
– Прекрасно.
– Покойной ночи, сэр.
– Покойной ночи, – Престон повесил трубку. Карелла задумчиво постукивал пальцами по аппарату, Здесь, дома, как и на работе, у него были телефонные справочники всех пяти округов города. Он вынул из ящика справочник Айсолы и раскрыл на букву Д. Карелла знал, что с Нэнси Холигэн ему ничего не светит, но информации явно не хватало, и он решил испытать счастье с Дженни д'Амато. В справочнике Айсолы было 64 д'Амато, но ни одной Дженни. Так, посмотрим в Риверхеде. Двенадцать д'Амато, и снова Дженни нет. В Калмз Пойнте обнаружилось двадцать девять д'Амато, Дженни опять-таки нет, но в одном случае стоит инициал Д. Карелла выписал номер. Теперь Маджеста. Тут он нашел еще одну Д. д'Амато. Карелла выписал и этот номер. Справочник Беттауна он решил даже не смотреть, считая, что здесь, даже после строительства моста, живут только полицейские-пенсионеры. Он начал с Калмз Пойнта и попал с первой же попытки.
– Да.
– Позовите, пожалуйста, мисс д'Амато.
– Я у телефона.
– Дженни д'Амато?
– Да. – Настороженно, выжидательно.
– Это детектив Карелла, по-моему, мы с вами уже сегодня разговаривали.
– А-а. – Молчание. Пауза затягивалась. – Да, слушаю.
– Я говорю с сотрудницей «Престиж Новелти»?
– Да.
– Мисс д'Амато, я хочу попросить вас рассказать мне немного об Изабел Харрис.
– И что же вы хотели бы узнать?
– Больше всего меня интересует, как она ладила с другими сотрудниками компании.
– Прекрасно ладила.
– И никаких споров, никаких ссор?
– Нет. Ну...
– Да?
– Как правило, никаких.
– Что вы хотите этим сказать – «как правило»?
– Ну, вы же знаете, как это бывает на работе, особенно когда штат такой маленький. Иногда, конечно, обозлишься или на тебя обозлятся, но ничего...
– А поточнее нельзя?
– Да я уж и не упомню. Ну, например, кому-то звонили, а ты забудешь передать. Или пойдешь за кофе и не спросишь, может, кому что нужно – в общем, всякая ерунда.
– Ведь обычно отвечаете на звонки вы, так?
– Да.
– Но иногда и другие, и они-то как раз забывают передать.
– Да это всего раз и было.
– А кто подошел к телефону и забыл передать, что звонили?
– Изабел.
– И кого же она обозлила?
– Ну... Нэнси. Видите ли, это ее приятель звонил, а Изабел не передала.
– Давно это было?
– Да уж с месяц, наверное.
– А поближе ничего похожего не было?
– Да нет, в общем, нет.
– А что там насчет кофе? Вы сказали...
– Это уж я виновата. Пошла как-то за кофе и не спросила Нэнси, может, и ей что нужно, ну она и подняла шум. Изабел тут ни при чем.
– А как насчет тех двоих, что работают на складе?
– А... Алекс и Томми.
– С ними она ладила?
– Да, конечно. Вообще-то Алекс любил валять дурака, все поддразнивал ее, что хорошо бы... ну, вы понимаете.
– Что вы хотите сказать?
– Да все же понятно.
– То есть, вы хотите сказать, он приглашал ее пойти куда-нибудь?
– Да нет, побольше, вы же понимаете. Отправиться куда-нибудь вместе на выходные. Но это просто игра. Он же знал, что Изабел замужем.
– А как она отвечала на заигрывания?
– Я бы даже не сказала, что это заигрывания. Он просто повторял, бывало: «Эй, крошка, а не рвануть ли нам куда-нибудь вдвоем?» Ну, а она смеялась.
– А как насчет Томми? Он тоже любил пошутить с ней?
– Пожалуй, да. Ведь она была слепая. Ну вот я и думаю, что они просто хотели поднять ей настроение.
– Что, только шутки и ничего больше?
– Думаю, да.
– И она никогда...
– Вряд ли. Это же просто игра. Ну, Алекс иногда перегнется через стол и поцелует ее в щечку.
– И Томми тоже?
– Нет, тот никогда.
– А как вы думаете, она с кем-нибудь из них не встречалась, я имею в виду, после работы?
– Иногда они провожали ее до метро. Они ведь только по пятницам приходят, за зарплатой. Изабел, как правило, уходила с работы в половине третьего, а они появлялись раньше, чтобы успеть зайти в банк, обменять чек. Ну вот иногда и провожали ее до метро.
– Вместе?
– Да.
– Но вы не думаете, что она назначала кому-нибудь из них свидания?
– Этого я не знаю.
– Понимаю, но как вы думаете?
– Я думаю, что для слепой она была излишне кокетлива.
– А именно?
– Ну, как она одевалась, в какой позе сидела... В общем, мне кажется, она была слишком кокетлива.
– А как она одевалась, миссис д'Амато?
– Очень открытые платья. В «Престиж Новелти» у нас синих чулков нет, да и как...
Она оборвала себя на полуслове. Карелле даже показалось, что их разъединили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37