Я должна убедиться, что там никто не прячется.
– А что может сделать такая пигалица, как вы, если увидит убийцу?
– Напасть на него, не раздумывая. Если хорошенько рассердиться, то никакой страх не возьмет.
Миссис Оутс рассмеялась, но Элен все же настояла на том, чтобы взять в моечной свечу и пройтись по всему этажу. Миссис Оутс охраняла Элен с тыла, пока та внимательно осматривала кладовую, буфетную, столярную мастерскую, кладовую для обуви и другие служебные помещения.
В конце коридора находился еще один проход, который вел в дровяной склад и угольный погреб. Элен освещала каждый выступ, каждую нишу, пробираясь среди пыльных мешков и заглядывала во все уголки.
– Что вы надеетесь здесь найти? – поинтересовалась миссис Оутс. – Приятного молодого человека?
Но когда Элен остановилась еще перед одной закрытой дверью, она перестала улыбаться и сердито сказала:
– Вот место, куда не попадем ни мы с вами, ни кто-нибудь другой. Если ваш псих попадет сюда, то я скажу, что ему очень повезло.
– Почему? – спросила Элен. – Что там?
– Винный погреб, ключ есть только у профессора. Ближе этой двери к нему не подойти. Я дала себе клятву, что если мне когда-нибудь попадется ключ от этого погреба, в нем станет одной бутылкой бренди меньше.
– Вернемся в кухню, – предложила Элен. – Я должна рассказать вам что-то страшное.
На кухне было тепло и уютно. Элен смотрела на раскаленные угли в камине, гладила рыжего кота, и вечернее приключение казалось ей чем-то очень далеким.
– Я обещала вам рассказать кое-что, – заметила Элен. – Так вот, хотите верьте, хотите нет, но когда я проходила по роще, то встретила этого… душителя.
Она не вполне верила, что действительно встретила убийцу, хотя ее рассказ был похож на страшную сказку, обрывающуюся на самом интересном месте: человек прячется за деревом, и никто не знает, какое черное дело он задумал.
Но не только Элен считала убийство чем-то невероятным и неправдоподобным. В коттедже, расположенном недалеко от «Вершины», черноглазая девушка смотрелась в зеркало, запотевшее от сырости, и улыбалась, дерзко и немного вызывающе.
Она оглядела свою комнатенку с низким оштукатуренным потолком и потрескавшимися стенами, с наглухо закрытым окном, перед которым висела старая муслиновая занавеска, и ей еще больше захотелось выйти из дома.
Когда девушка выскользнула из коттеджа, ее сердце забилось сильнее – не от страха, а от предвкушения приятного вечера. Она привыкла ходить темной узкой дорожкой, круто спускающейся в долину.
Безлюдная долина была ей хорошо знакома и не внушала ужаса, ее нервы были в полном порядке, и она не могла представить себе, что кто-то может на нее напасть. Быстрыми и уверенными шагами она спускалась по каменистому склону и приближалась к молодой рощице.
Девушка была почти у цели. Ей надо было пройти всего около мили, чтобы попасть в бар.
Но когда она поравнялась с последним деревом, оно внезапно превратилось в человека. Ветви оказались скрюченными руками, которые потянулись к ней…
Глава IV
ВОСПОМИНАНИЯ
– Дерево зашевелилось, – таинственно прошептала Элен, заканчивая свой рассказ, – и я с ужасом увидела, что это человек. Он притаился там, как тигр, готовый броситься на свою жертву.
– Ну-ну, дальше, – насмешливо прервала ее миссис Оутс. – Я часто стояла возле него, ожидая Сервиден, когда та работала у нас. И всякий раз дерево имело другую форму.
– Сервиден?
– Да. Она живет в коттедже на холме. Красивая девушка, но ей надо бы по-другому одеваться. Старая леди Варрен ее не выносила и говорила, что у нее пахнет от ног. Если Сервиден мыла пол под кроватью, леди поджидала ее с палкой и пыталась ударить по голове.
Элен засмеялась. Жизнь чаще всего оборачивалась к ней своей мрачной стороной, но от этого не переставала быть вечной комедией.
– Я узнаю об этой милой старушке все более интересные подробности, – сказала она. – Мне бы хотелось помыть пол у нее под кроватью. Она бы поняла, что ни за что меня не поймает.
– Сервиден тоже так думала. Она старалась обмануть старуху и выскакивала из-под кровати в тот момент, когда та меньше всего этого ожидала… Но в конце концов та ее поймала. Она так стукнула Сервиден, что отец вынужден был прийти и увести ее.
– Она, конечно… Что это такое?
Элен замолчала и прислушалась. Кто-то упорно стучался в оконную раму. Было непонятно, откуда исходит звук, но казалось, что стучали где-то рядом.
– Стучат в дверь? – спросила Элен. Миссис Оутс прислушалась.
– Наверное, это окно в коридоре, – сказала она. – Оторвалась задвижка. Оутс несколько раз говорил, что починит ее.
– Это опасно?
– Не волнуйтесь, мисс. Ставни закрыты. Никто не сможет к нам забраться.
Но ветер усилился, и монотонный стук и скрежет становились все громче. Это так действовало Элен на нервы, что она не могла спокойно пить чай.
– Ужасная ночь, – сказала она, – и если тот человек поджидает Сервиден, я ей не завидую.
– Ну, сейчас он уже схватил ее, и она не думает о погоде.
Вдруг на задней лестнице раздались шаги.
– Кто там? – крикнула Элен.
– Это не он, – засмеялась миссис Оутс. – Если придет он, вы его не услышите. Он подкрадывается бесшумно. Похоже на шаги мистера Райса.
Дверь отворилась и Стефан Райс вошел в кухню с чемоданом в руке.
Он огляделся и сел на стул.
– Здесь я всегда чувствую себя как дома. Это единственная комната в этом ужасном доме, которая мне нравится. Мы с миссис Оутс устраиваем здесь коллективные молебствования.
– Где ваша собака? – спросила Элен.
– У меня в комнате. К несчастью, мисс Варрен не пришла пить чай с нами. Поэтому представление откладывается.
– Зачем вам это? – спросила Элен. – Все равно завтра уезжаете. Пусть мисс Варрен ничего не узнает.
– Нет, – упрямо перебил Стефан. – Я предпочитаю играть в открытую. Тем более, что доблестный Ньютон так или иначе просветит ее.
– Неужели он скажет? – недоверчиво спросила Элен.
– А то как же! По правде говоря, Отто не произвел благоприятного впечатления. Несчастный не привык к торжественным чаепитиям. Как и его хозяин, он лучше чувствует себя на кухне.
– Но миссис Ньютон он должен был понравиться, – настаивала Элен.
– Если он ей и понравился, она этого не обнаружила.
– Что скажет ваша дама, если вы проведете свою последнюю ночь вне дома?
– Какая дама? – спросил Стефан.
– Миссис Ньютон Варрен.
– Миссис Ньютон Варрен – почтенная замужняя женщина. Без всякого сомнения, она проведет вечер в обществе своего верного супруга, который займется решением математических задач… У вас свежий чай?
Элен не расслышала его вопроса, потому что ей внезапно пришла в голову интересная мысль.
– А мисс Варрен пила чай наверху, в спальне леди Варрен? – спросила она.
– Очевидно, да, – ответил Стефан.
– Она, наверное, сидит там уже давно. Может быть, заменить ее?
– Если вы сделаете это, – поучительным тоном сказал Стефан, – проследите, чтобы у старухи было достаточно подушек. Конечно, если вы умеете увертываться.
– А что, она всегда бросается подушками? – недоверчиво спросила Элен.
– Это единственный известный ей способ самовыражения.
– Неважно. Я считаю, что для своего возраста она очень энергичная. Можно только восхищаться этим.
– Вы будете разочарованы, – произнес Стефан пророческим тоном. – Она просто старая перечница со скверным характером и ужасно невоспитанная. Когда меня представляли «ее величеству», она ела апельсин, и, чтобы произвести впечатление, выплюнула в меня сразу все зернышки. Вспомнив эту сцену, Райс засмеялся.
– Мне бы очень хотелось увидеть, как она швыряет овсянку в зануду-сиделку.
– Наверное, это получилось совершенно случайно. Леди Варрен не думала, что попадет в нее.
Миссис Оутс подняла слезящиеся от лука глаза и возразила:
– Нет, мисс, леди Варрен ни за что бы не промахнулась. Когда она была моложе, то целыми днями охотилась на кроликов и птиц. Говорят, она и в постели не расставалась с ружьем.
Значит, она уже давно живет здесь? – спросила Элен. Таинственный вид миссис Оутс говорил о том, что ей хочется посплетничать.
– Говорят, что старая леди Варрен застрелила своего мужа.
– Не может быть! – в один голос воскликнули Элен и Стефан.
– Может! – объявила миссис Оутс. – Моя мать рассказала мне все, как было. Старый сэр Роджер был точь-в-точь как наш профессор – замкнутый и молчаливый; его интересовали только книги. Он заработал кучу денег каким-то изобретением и построил дом в этом месте, чтобы не иметь соседей. Леди Варрен все это не нравилось, и она постоянно пилила его. Однажды они очень серьезно поссорились. Люди слышали, как она назвала его подонком и пригрозила убить. Через несколько минут его нашли мертвым. Он был застрелен из охотничьего ружья леди Варрен.
– Скверно, – пробормотал Стефан.
– Да, все думали, что ее повесят, – согласилась миссис Оутс. – На дознании ей задали несколько очень неприятных вопросов. Но она настаивала на том, что это был несчастный случай, и адвокат вызволил ее… Она уехала за границу, потому что ненавидела этот дом.
– В нем больше никто не жил? – спросила Элен.
– Профессор оставил Оксфорд, приехал сюда и вел себя точно так же, как его папаша, – постоянно сидел в четырех стенах и никуда не выходил. Когда старая леди Варрен заболела, она вернулась сюда.
– А что с ней? – поинтересовалась Элен. – Чем она больна?
Миссис Оутс поджала губы и покачала головой.
– Тяжелый характер и раздражительность, больше ничего.
– Но, миссис Оутс, она, должно быть, серьезно больна, раз ей нужна сиделка и постельный режим.
– Доктор считает, что так она доставит меньше хлопот. А она полагает, что так ей удобнее ставить дом вверх дном. Она развлекается, выставляя одну сиделку за другой и запугивая новеньких.
– Но мисс Варрен сказала мне, что профессор очень беспокоится за ее сердце, – настаивала Элен.
– Ах, разве можно пренебрегать матерью, которая тебя родила? – заявила миссис Оутс, впадая в сентиментальность.
– Да ведь она же только его мачеха, – возразил Стефан. – У нее никогда не было детей. Они ждут, что леди скоро отдаст концы; коршуны уже собрались над ее головой. Симона сказала мне, что старушка составила завещание и все свои деньги отказала благотворительным заведениям. У нее испорченный вкус, и, по всей видимости, она хорошо относится к Ньютону. Во всяком случае, она назначила ему ежегодное содержание, которое перестанут выплачивать после ее смерти. Вот почему он здесь.
– Его папаша послал за ним, – объяснила миссис Оутс.
Элен подумала о холодных глазах профессора и отсутствующем взгляде мисс Варрен. Невозможно поверить, что им обоим не чужды финансовые соображения.
– Эй, – Стефан вдруг подскочил на стуле, куда небрежно уселся. – Что это такое?
Он вытащил из-под себя деревянный брусок, и Элен с виноватым видом выхватила его.
– Простите, это от ставни в коридоре, Очень хорошо, что вы напомнили о ней. Я постараюсь исправить запор.
Элен вышла, наскоро прикрепила пружину к шпингалету и вернулась в кухню.
К ее удивлению, Стефан помогал миссис Оутс чистить лук.
– Она всегда заставляет меня работать, – пожаловался он. – Так она объясняет присутствие мужчины в кухне, когда возвращается Оутс. Кстати, почему он задерживается? Ставлю пять шиллингов, что он сбежал с новой красивой сиделкой.
Миссис Оутс фыркнула.
– Если она похожа на прежнюю, то ей придется схватить Оутса за нос, чтобы заставить поцеловать себя… Вы действительно намерены подежурить у леди Варрен, мисс?
– Я спрошу, может, мисс Варрен разрешит мне.
– Тогда запомните, что я вам скажу, и будьте настороже. Я уверена, что она далеко не такая беспомощная, как все они говорят. И ходит не хуже, чем мы с вами. Она всегда готова подстроить какую-нибудь каверзу. Кстати, вы слышали, как она говорит, когда забывает, что она слабая старушка?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
– А что может сделать такая пигалица, как вы, если увидит убийцу?
– Напасть на него, не раздумывая. Если хорошенько рассердиться, то никакой страх не возьмет.
Миссис Оутс рассмеялась, но Элен все же настояла на том, чтобы взять в моечной свечу и пройтись по всему этажу. Миссис Оутс охраняла Элен с тыла, пока та внимательно осматривала кладовую, буфетную, столярную мастерскую, кладовую для обуви и другие служебные помещения.
В конце коридора находился еще один проход, который вел в дровяной склад и угольный погреб. Элен освещала каждый выступ, каждую нишу, пробираясь среди пыльных мешков и заглядывала во все уголки.
– Что вы надеетесь здесь найти? – поинтересовалась миссис Оутс. – Приятного молодого человека?
Но когда Элен остановилась еще перед одной закрытой дверью, она перестала улыбаться и сердито сказала:
– Вот место, куда не попадем ни мы с вами, ни кто-нибудь другой. Если ваш псих попадет сюда, то я скажу, что ему очень повезло.
– Почему? – спросила Элен. – Что там?
– Винный погреб, ключ есть только у профессора. Ближе этой двери к нему не подойти. Я дала себе клятву, что если мне когда-нибудь попадется ключ от этого погреба, в нем станет одной бутылкой бренди меньше.
– Вернемся в кухню, – предложила Элен. – Я должна рассказать вам что-то страшное.
На кухне было тепло и уютно. Элен смотрела на раскаленные угли в камине, гладила рыжего кота, и вечернее приключение казалось ей чем-то очень далеким.
– Я обещала вам рассказать кое-что, – заметила Элен. – Так вот, хотите верьте, хотите нет, но когда я проходила по роще, то встретила этого… душителя.
Она не вполне верила, что действительно встретила убийцу, хотя ее рассказ был похож на страшную сказку, обрывающуюся на самом интересном месте: человек прячется за деревом, и никто не знает, какое черное дело он задумал.
Но не только Элен считала убийство чем-то невероятным и неправдоподобным. В коттедже, расположенном недалеко от «Вершины», черноглазая девушка смотрелась в зеркало, запотевшее от сырости, и улыбалась, дерзко и немного вызывающе.
Она оглядела свою комнатенку с низким оштукатуренным потолком и потрескавшимися стенами, с наглухо закрытым окном, перед которым висела старая муслиновая занавеска, и ей еще больше захотелось выйти из дома.
Когда девушка выскользнула из коттеджа, ее сердце забилось сильнее – не от страха, а от предвкушения приятного вечера. Она привыкла ходить темной узкой дорожкой, круто спускающейся в долину.
Безлюдная долина была ей хорошо знакома и не внушала ужаса, ее нервы были в полном порядке, и она не могла представить себе, что кто-то может на нее напасть. Быстрыми и уверенными шагами она спускалась по каменистому склону и приближалась к молодой рощице.
Девушка была почти у цели. Ей надо было пройти всего около мили, чтобы попасть в бар.
Но когда она поравнялась с последним деревом, оно внезапно превратилось в человека. Ветви оказались скрюченными руками, которые потянулись к ней…
Глава IV
ВОСПОМИНАНИЯ
– Дерево зашевелилось, – таинственно прошептала Элен, заканчивая свой рассказ, – и я с ужасом увидела, что это человек. Он притаился там, как тигр, готовый броситься на свою жертву.
– Ну-ну, дальше, – насмешливо прервала ее миссис Оутс. – Я часто стояла возле него, ожидая Сервиден, когда та работала у нас. И всякий раз дерево имело другую форму.
– Сервиден?
– Да. Она живет в коттедже на холме. Красивая девушка, но ей надо бы по-другому одеваться. Старая леди Варрен ее не выносила и говорила, что у нее пахнет от ног. Если Сервиден мыла пол под кроватью, леди поджидала ее с палкой и пыталась ударить по голове.
Элен засмеялась. Жизнь чаще всего оборачивалась к ней своей мрачной стороной, но от этого не переставала быть вечной комедией.
– Я узнаю об этой милой старушке все более интересные подробности, – сказала она. – Мне бы хотелось помыть пол у нее под кроватью. Она бы поняла, что ни за что меня не поймает.
– Сервиден тоже так думала. Она старалась обмануть старуху и выскакивала из-под кровати в тот момент, когда та меньше всего этого ожидала… Но в конце концов та ее поймала. Она так стукнула Сервиден, что отец вынужден был прийти и увести ее.
– Она, конечно… Что это такое?
Элен замолчала и прислушалась. Кто-то упорно стучался в оконную раму. Было непонятно, откуда исходит звук, но казалось, что стучали где-то рядом.
– Стучат в дверь? – спросила Элен. Миссис Оутс прислушалась.
– Наверное, это окно в коридоре, – сказала она. – Оторвалась задвижка. Оутс несколько раз говорил, что починит ее.
– Это опасно?
– Не волнуйтесь, мисс. Ставни закрыты. Никто не сможет к нам забраться.
Но ветер усилился, и монотонный стук и скрежет становились все громче. Это так действовало Элен на нервы, что она не могла спокойно пить чай.
– Ужасная ночь, – сказала она, – и если тот человек поджидает Сервиден, я ей не завидую.
– Ну, сейчас он уже схватил ее, и она не думает о погоде.
Вдруг на задней лестнице раздались шаги.
– Кто там? – крикнула Элен.
– Это не он, – засмеялась миссис Оутс. – Если придет он, вы его не услышите. Он подкрадывается бесшумно. Похоже на шаги мистера Райса.
Дверь отворилась и Стефан Райс вошел в кухню с чемоданом в руке.
Он огляделся и сел на стул.
– Здесь я всегда чувствую себя как дома. Это единственная комната в этом ужасном доме, которая мне нравится. Мы с миссис Оутс устраиваем здесь коллективные молебствования.
– Где ваша собака? – спросила Элен.
– У меня в комнате. К несчастью, мисс Варрен не пришла пить чай с нами. Поэтому представление откладывается.
– Зачем вам это? – спросила Элен. – Все равно завтра уезжаете. Пусть мисс Варрен ничего не узнает.
– Нет, – упрямо перебил Стефан. – Я предпочитаю играть в открытую. Тем более, что доблестный Ньютон так или иначе просветит ее.
– Неужели он скажет? – недоверчиво спросила Элен.
– А то как же! По правде говоря, Отто не произвел благоприятного впечатления. Несчастный не привык к торжественным чаепитиям. Как и его хозяин, он лучше чувствует себя на кухне.
– Но миссис Ньютон он должен был понравиться, – настаивала Элен.
– Если он ей и понравился, она этого не обнаружила.
– Что скажет ваша дама, если вы проведете свою последнюю ночь вне дома?
– Какая дама? – спросил Стефан.
– Миссис Ньютон Варрен.
– Миссис Ньютон Варрен – почтенная замужняя женщина. Без всякого сомнения, она проведет вечер в обществе своего верного супруга, который займется решением математических задач… У вас свежий чай?
Элен не расслышала его вопроса, потому что ей внезапно пришла в голову интересная мысль.
– А мисс Варрен пила чай наверху, в спальне леди Варрен? – спросила она.
– Очевидно, да, – ответил Стефан.
– Она, наверное, сидит там уже давно. Может быть, заменить ее?
– Если вы сделаете это, – поучительным тоном сказал Стефан, – проследите, чтобы у старухи было достаточно подушек. Конечно, если вы умеете увертываться.
– А что, она всегда бросается подушками? – недоверчиво спросила Элен.
– Это единственный известный ей способ самовыражения.
– Неважно. Я считаю, что для своего возраста она очень энергичная. Можно только восхищаться этим.
– Вы будете разочарованы, – произнес Стефан пророческим тоном. – Она просто старая перечница со скверным характером и ужасно невоспитанная. Когда меня представляли «ее величеству», она ела апельсин, и, чтобы произвести впечатление, выплюнула в меня сразу все зернышки. Вспомнив эту сцену, Райс засмеялся.
– Мне бы очень хотелось увидеть, как она швыряет овсянку в зануду-сиделку.
– Наверное, это получилось совершенно случайно. Леди Варрен не думала, что попадет в нее.
Миссис Оутс подняла слезящиеся от лука глаза и возразила:
– Нет, мисс, леди Варрен ни за что бы не промахнулась. Когда она была моложе, то целыми днями охотилась на кроликов и птиц. Говорят, она и в постели не расставалась с ружьем.
Значит, она уже давно живет здесь? – спросила Элен. Таинственный вид миссис Оутс говорил о том, что ей хочется посплетничать.
– Говорят, что старая леди Варрен застрелила своего мужа.
– Не может быть! – в один голос воскликнули Элен и Стефан.
– Может! – объявила миссис Оутс. – Моя мать рассказала мне все, как было. Старый сэр Роджер был точь-в-точь как наш профессор – замкнутый и молчаливый; его интересовали только книги. Он заработал кучу денег каким-то изобретением и построил дом в этом месте, чтобы не иметь соседей. Леди Варрен все это не нравилось, и она постоянно пилила его. Однажды они очень серьезно поссорились. Люди слышали, как она назвала его подонком и пригрозила убить. Через несколько минут его нашли мертвым. Он был застрелен из охотничьего ружья леди Варрен.
– Скверно, – пробормотал Стефан.
– Да, все думали, что ее повесят, – согласилась миссис Оутс. – На дознании ей задали несколько очень неприятных вопросов. Но она настаивала на том, что это был несчастный случай, и адвокат вызволил ее… Она уехала за границу, потому что ненавидела этот дом.
– В нем больше никто не жил? – спросила Элен.
– Профессор оставил Оксфорд, приехал сюда и вел себя точно так же, как его папаша, – постоянно сидел в четырех стенах и никуда не выходил. Когда старая леди Варрен заболела, она вернулась сюда.
– А что с ней? – поинтересовалась Элен. – Чем она больна?
Миссис Оутс поджала губы и покачала головой.
– Тяжелый характер и раздражительность, больше ничего.
– Но, миссис Оутс, она, должно быть, серьезно больна, раз ей нужна сиделка и постельный режим.
– Доктор считает, что так она доставит меньше хлопот. А она полагает, что так ей удобнее ставить дом вверх дном. Она развлекается, выставляя одну сиделку за другой и запугивая новеньких.
– Но мисс Варрен сказала мне, что профессор очень беспокоится за ее сердце, – настаивала Элен.
– Ах, разве можно пренебрегать матерью, которая тебя родила? – заявила миссис Оутс, впадая в сентиментальность.
– Да ведь она же только его мачеха, – возразил Стефан. – У нее никогда не было детей. Они ждут, что леди скоро отдаст концы; коршуны уже собрались над ее головой. Симона сказала мне, что старушка составила завещание и все свои деньги отказала благотворительным заведениям. У нее испорченный вкус, и, по всей видимости, она хорошо относится к Ньютону. Во всяком случае, она назначила ему ежегодное содержание, которое перестанут выплачивать после ее смерти. Вот почему он здесь.
– Его папаша послал за ним, – объяснила миссис Оутс.
Элен подумала о холодных глазах профессора и отсутствующем взгляде мисс Варрен. Невозможно поверить, что им обоим не чужды финансовые соображения.
– Эй, – Стефан вдруг подскочил на стуле, куда небрежно уселся. – Что это такое?
Он вытащил из-под себя деревянный брусок, и Элен с виноватым видом выхватила его.
– Простите, это от ставни в коридоре, Очень хорошо, что вы напомнили о ней. Я постараюсь исправить запор.
Элен вышла, наскоро прикрепила пружину к шпингалету и вернулась в кухню.
К ее удивлению, Стефан помогал миссис Оутс чистить лук.
– Она всегда заставляет меня работать, – пожаловался он. – Так она объясняет присутствие мужчины в кухне, когда возвращается Оутс. Кстати, почему он задерживается? Ставлю пять шиллингов, что он сбежал с новой красивой сиделкой.
Миссис Оутс фыркнула.
– Если она похожа на прежнюю, то ей придется схватить Оутса за нос, чтобы заставить поцеловать себя… Вы действительно намерены подежурить у леди Варрен, мисс?
– Я спрошу, может, мисс Варрен разрешит мне.
– Тогда запомните, что я вам скажу, и будьте настороже. Я уверена, что она далеко не такая беспомощная, как все они говорят. И ходит не хуже, чем мы с вами. Она всегда готова подстроить какую-нибудь каверзу. Кстати, вы слышали, как она говорит, когда забывает, что она слабая старушка?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20