Оливия Шербурн почувствовала себя совсем одинокой.
Глава XXVI
Ледяной ветер, гнавший перед собой снег, начал наконец проникать и под толстый полушубок, который был единственной защитой Марианны Карпентер от снежной бури. Когда холод добрался до самых костей, разум ее, спрятавшийся от реальности, подобно улитке в раковине, стал в конце концов возвращаться к действительности. Она опустила глаза и пристально вгляделась в лицо Логана. И вдруг у нее возникло странное ощущение, будто она смотрит в лицо незнакомцу.
Это был не ее сын — это не мог быть ее сын! Это был кто-то еще, какой-то незнакомец, лишь похожий на Логана. Логан по-прежнему жив — он должен по-прежнему быть жив.
Она отнесет этого чужого ребенка, которого она отказывалась признать своей плотью и кровью, в сарай, а затем продолжит поиски Логана.
Пошатываясь, Марианна с трудом поднялась на ноги, стараясь крепче прижать к груди тело, которое держала на руках; внутренний голос подсказывал ей, что нужно двигаться по направлению ветра. Спустя несколько мгновений она добралась до забора и остановилась, на секунду оперевшись на него, поскольку силы ее после отчаянных рыданий были на исходе. Ее охватила дрожь, ноги у нее подкосились, и в какое-то мгновение ей показалось, что она сейчас упадет со своей тяжелой ношей.
А почему бы и нет?
Почему не поддаться внезапному порыву просто лечь на снег, который вдруг показался ей мягким и манящим, как теплое одеяло, и заснуть? Ненадолго, лишь на несколько мгновений, чтобы дать себе время...
Время для чего?
Время для того, чтобы умереть!
Слова придали ей силы она понимала, чем рискует.
Если она приляжет, хотя бы на мгновение, то умрет.
А Алисон останется одна, одна в доме, одна с тем, кто бродит где-то поблизости, скрывается в снежном вихре.
Но кто это? Кто бродит вокруг, таится в холодной белизне, нападает с нечеловеческой жестокостью, кто убил ее сына?
Незнакомец по имени Шейн Слэтер? Мужчина, имя которого она услышала несколько минут назад?
Возможно, она ошибается! Может быть, просто хватается за соломинку, придумывает небылицу, подгоняет ее под происходящие события и, тем самым, запутывает все еще больше.
Джо!
Возможно ли, чтобы ее собственный крестник сотворил подобное?
Она пыталась представить себе это, но ее разум отвергал саму мысль.
И все же...
Джо был на улице в ту ночь, когда в лагере погиб мужчина.
Его не было дома и в ночь гибели Билла Сайкеса!
И у него были причины ненавидеть своего отца.
Воспоминания, неприятные и страшные, мелькали в ее сознании, быстро сменяя друг друга: вот Джо в бешенстве смотрит на нее, раздражение его нарастает, в глазах появляется пугающая злоба.
Нет! Она не поверит этому — это невозможно! Он всего лишь мальчик! Но хотя Марианна и гнала подобную мысль, та крепко зацепилась в сознании, и невозможно было от нее избавиться.
Но здесь должен быть кто-то другой! Мужчина из хижины! Даже если ее предположения относительно Шейна Слэтера были абсолютно неверными, кто-то же прятался высоко в горах, кто-то, кого Фрэнк Питере и Тони Молено выслеживали весь день!
А что если никакого мужчины не было? Что если вообще никого не существовало?
Она ничего не слышала о нем ни от помощника шерифа, ни от кого-либо еще!
Что если Джо обнаружил хижину несколько лет назад и просто отвел туда Рика Мартина для того, чтобы защитить себя?
Способен ли он на такое?
Она не знала. Она не знала, на что он был способен, не знала даже, о чем он думал. Она вообще не знала его!
Но если это Джо, кто будет следующей жертвой?
Алисон?
Она сама?
Он мог быть где угодно — подкрадывался к ней, кружил вокруг, пока она стояла у забора, прижавшись к нему, как будто он мог служить ей защитой. Она заставила себя преодолеть вновь зарождающийся внутри панический страх и почувствовала, как ее тело наполнилось силой. Хватит!
Будь это Джо или кто-то другой, кто бродит поблизости, она не станет его следующей жертвой! Она выживет!
Они с Алисон обе выживут!
Теперь она двигалась быстрее, уверенно шла вдоль забора к сараю. Остановилась около него, крепко сжимая в руках тело Логана, и нащупала онемевшими от холода пальцами дверной засов.
«Внутрь, — подумала она. — Я должна занести его внутрь. Нельзя оставлять его на улице, чтобы его занесло снегом!» Засов в конце концов поддался, и она всем телом навалилась на дверь, но из-за наметенного снега смогла лишь с трудом приоткрыть ее настолько, чтобы протиснуться внутрь.
Она окинула быстрым взглядом мрачное помещение сарая и услышала, как тихо заржала одна из лошадей. Не выпуская из рук тело Логана, поспешно миновала три стойла, в которых находились лошади, и открыла щеколду четвертого. Именно здесь несколько ночей назад она обнаружила Джо, спящего на соломенной постели. Сейчас она осторожно положила на пол тело Логана. Опустилась около него на колени и, дотронувшись рукой до холодной щеки, задержалась взглядом на лице. Если бы не страшная рана в горле, она вполне могла представить, что он спит и может проснуться в любой момент.
Вдруг лошади беспокойно забились, в соседнем стойле громко заржал Бук. Спустя секунду Марианна услышала сзади звук. Обернувшись, она увидела, как дрогнул металлический засов на двери, ведущей из стойла прямо на пастбище, и поняла, что напугало лошадей.
Кто-то находится снаружи и пытается проникнуть внутрь!
Джо!
Это должен быть Джо!
Нет! Лошади никогда не боялись Джо!
И вдруг некто, находившийся снаружи, издал ужасающий вой, от которого у Марианны заколотилось сердце. Ее вновь охватил панический страх, но на сей раз у нее не было ни сил, ни времени подавить его, сохранить самообладание. Она выбежала из стойла, по деревянному настилу сарая громко простучали ее подошвы, когда она неслась к двери. Резко открыв ее, преодолевая сопротивление бури, женщина выскочила наружу, забыв о ветре, о снегопаде, преследуя одну единственную цель — добраться до безопасности дома.
* * *
Таинственный вой перекрыл завывание ветра в верхушках деревьев и стих, заглушенный падающим снегом. Оливия Шербурн замерла на дороге, тело сотряслось от сильной дрожи, кожа покрылась мурашками, едва крик растворился в снежной буре.
Нечеловеческий, но и не похож на крик животного.
Даже завывания пумы, которые ей иногда приходилось слышать, вселяющие ужас и эхом разносившиеся по долине, были лишены незнакомой мучительной ноты, которую уловила Оливия в этом коротком крике.
Ноты муки и ярости.
Казалось, будто некое существо настолько было переполнено искавшими выход чувствами, что они наконец прорвались вот этим воем, впитавшим в себя страх, смятение и ярость.
Внезапно Оливия вспомнила, что уже слышала нечто подобное раньше.
Это произошло много лет назад, задолго до того, как она перебралась на запад. Она снимала квартиру недалеко от психиатрической больницы, привлеченная дешевой платой за жилье. Ей требовалось немного времени, чтобы понять, почему плата была такой низкой: уже через неделю после того, как она въехала, до нее стали доноситься крики из лечебницы, расположенной по соседству. Выглянув как-то из окна, Оливия увидела на тщательно огороженном балконе четвертого этажа женщину. С нечесанными волосами, в одном лишь пальто, надетом поверх ночной сорочки (хотя была середина зимы).
Женщина стояла у мощного металлического ограждения, подобно зверю в клетке. Пальцы ее сжимали холодный металл, губы были вытянуты, лицо исказила болезненная гримаса. Зародившись глубоко внутри, из горла вырвался страдальческий крик, смешанный с ужасом и гневом, как и тот, который Оливия только что расслышала за шумом ветра в Сугарлоафской долине.
Нечеловеческий, и тем не менее изданный тем, кто является — или когда-то был — человеком.
Предостережение, испуганно произнесенное Джилли Мартин, вновь эхом отозвалось в сознании Оливии: «Что-то страшное происходит там, наверху».
То, что убило по крайней мере четырех человек.
И то, что было уже не высоко в горах, а спустилось вниз, в долину.
Оливия огляделась вокруг. Хотя чувствовалось, что ветер наконец начал стихать, по-прежнему шел густой снег, а поднятая поземкой снежная пыль, смешиваясь с новыми хлопьями, падающими с неба, уменьшала видимость до нескольких ярдов. Затерянная в снежном водовороте, она ощутила приступ страха.
А что если страдающее существо, издавшее этот крик, от которого кровь стынет в жилах, уже учуяло ее запах, подбирается все ближе и ближе, выслеживает ее?
Усилием воли она отмела прочь свои страхи. Оно может не знать о ней, так же, как и она сама не подозревала о его существовании всего лишь несколько секунд назад.
Но когда леденящий душу вой вновь эхом отозвался в ее сознании, женщина подумала, а мог ли издавший его вообще понимать что-либо, выходящее за рамки его собственного разума, или он находился в таком кромешном аду, из которого ему никогда уже не выбраться.
Сильный порыв ветра подстегнул ее. Оливия ускорила шаг и добралась наконец до каменных колонн, установленных при въезде на ранчо Эль-Монте. Но когда она миновала перегородку для скота и вышла на узкую подъездную дорогу к дому, петлявшую между высокими деревьями, стволы которых были окружены густой порослью молодняка, страх вновь вернулся к ней. Существо, исторгавшее нечеловеческий крик, сейчас могло находиться совсем рядом, лишь в нескольких футах.
А это означало, что у нее будет не больше секунды, чтобы отразить возможное нападение.
Сняв с плеча дробовик, ветврач спустила его с предохранителя и загнала патрон в патронник.
Держа ружье обеими руками, она медленно шла вверх по подъездной дороге, упорно сопротивляясь снежной буре, а лес, казалось, сомкнулся вокруг нее.
Она не сделала и трех шагов, когда услышала какое-то движение в кустах, слева от себя. Она резко повернулась, подняла дробовик, но ничего не увидела.
Ничего, кроме плотной белой завесы, которая неслась перед глазами в стремительном водовороте и едва не ослепила ее, когда она, напрягая зрение, пыталась понять, откуда шел звук.
Когда она вновь услышала его (на сей раз ближе), то все равно ничего не увидела. Оливия повернулась и побежала, забираясь все дальше в лес, ее решение не уходить с дороги исчезло перед лицом невидимой опасности.
Мгновение спустя потревоженный ею олень выскочил на дорогу и грациозными прыжками быстро понесся в сторону шоссе через снежные заносы. А Оливия, исчезнув в пурге, заблудилась.
* * *
Марианна ворвалась в дом через заднюю дверь и захлопнула ее за собой, онемевшие пальцы искали замок. Сотрясаясь всем телом, она обернулась и закрыла дверь на цепочку, затем бросила взгляд за окно, в непроницаемую снежную белизну.
Было ли там какое-то движение?
Что-то шевельнулось, едва мелькнув у нее перед глазами, и вновь исчезло в снегопаде, еще до того, как она успела разглядеть.
— Что это, мама? — спросила Алисон, голос ее дрожал. — Где Логан? Что это был за звук?
Едва Алисон произнесла имя своего брата, Марианна почувствовала, как слезы затуманили глаза, но она заставила себя сдержаться, не в силах сообщить дочери прямо сейчас, что Логан погиб.
— Не знаю, — произнесла она, на мгновение прильнув к двери и призвав на помощь все свое мужество. — Там, снаружи, кто-то есть, Алисон. Мне показалось, я заметила его сейчас. — И вдруг она вспомнила, что одежда ее испачкана кровью, Алисон увидит пятна, как только она повернется. — Он убил Сторма, Алисон. Он там, во дворе. Я... — Голос ее дрогнул, и она в конце концов обернулась.
Алисон какое-то мгновение пристально смотрела на нее, и Марианна поняла: вопреки словам и твердому намерению ничего не говорить дочери о смерти Логана, о случившейся трагедии можно было прочитать по ее лицу.
В глазах у Алисон заблестели слезы, и она затрясла головой, не веря, не принимая страшной правды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59