Марианна подошла к дочери, обвила ее руками и крепко прижала к себе.
— Ничего не говори, — прошептала она. — Только не сейчас. Если ты скажешь хоть слово, я не выдержу. Мы ничем не можем помочь ему, милая. Абсолютно ничем.
— О, мамочка, — простонала Алисон, горло будто сдавило железными тисками. — Что происходит? Что же нам делать?
— Не знаю, — откликнулась Марианна.
Внезапно она уловила краем глаза мимолетное движение и обернулась, чтобы посмотреть. В окне, расположенном над раковиной, что-то промелькнуло.
Лицо...
Нет, не лицо — ничего подобного ей не приходилось видеть прежде.
Оно исчезло, не успев запечатлеться в ее сознании. Но она продолжала смотреть на пустое сейчас окно, и память ее удерживала глаза.
Узкие, дикие глаза, блеснувшие за окном, в них отразился горевший в кухне свет.
Взгляд этих глаз был прикован к ней, они буравили ее, наполняя ужасом.
— Помоги мне, — произнесла она, в голосе появились решительные, твердые нотки. — Не задавай никаких вопросов, просто делай то, что я говорю! — Она бросилась отодвигать от массивного дубового кухонного стола стулья и попыталась забаррикадировать им дверь. — Помоги мне! — снова крикнула Марианна, голос ее, прорвавшись сквозь страх и горе, парализовавшие Алисон, вернул девочку к жизни. Она бросилась к матери, и они вдвоем придвинули стол к двери.
— Кто это, мама? — умоляюще спросила Алисон. — Кто это там, на улице?
— Не знаю, — откликнулась Марианна, голос ее дрожал. — Я видела... кто-то заглядывал в окно, Алисон. Я едва разглядела его, но... — Она вздрогнула, вновь вспомнив жуткие узкие глаза, смотревшие на нее через стекло. — О Боже! Стол не выдержит! — Мысли ее путались, она пыталась придумать что-то — хоть что-то, — что могло бы защитить ее дом. Но слишком много было окон, слишком много дверей.
Ружье!
— Живее! — крикнула она. Повернувшись, выбежала из кухни и понеслась через столовую и гостиную в кабинет. Она замешкалась около шкафа, где хранилось ружье, пока не вспомнила, что он заперт!
Ключ!
Где ключ?
Бросилась к письменному столу, с силой рванула на себя средний ящик, так что он выскочил из пазов. Содержимое посыпалось на пол к ее ногам: множество ручек, карандашей, скрепок и других канцелярских принадлежностей, хранившихся в ящике письменного стола. Она упала на колени, трясущимися руками разгребая раскиданные в беспорядке предметы, и наконец нашла, что искала.
— Открой шкаф! — приказала она Алисон, перебросив дочери ключи, а сама кинулась выдвигать другие ящики, разыскивая коробку с патронами, которую убрала подальше, после того как Оливия провела с ней занятие по стрельбе.
Она нашла коробку, а когда открыла, глаза ее расширились: там осталось лишь два патрона. Зажав их в руке и отбросив пустую коробку в сторону, она подбежала к Алисон и выхватила из шкафа ружье, едва та успела отпереть дверцу.
— Что сейчас произойдет, мама? — спросила Алисон, пока Марианна возилась с ружьем, пытаясь его зарядить, наставления Оливии полностью вылетели у нее из головы.
— Все в порядке, — твердила Марианна, но дрожащий голос противоречил ее словам. — С нами все будет в порядке! — Мгновение спустя мысли ее прояснились, и пальцы нашли устройство, открывающее магазин. Она загнала внутрь оба патрона, закрыла магазин, затем дослала патрон в патронник. — Подбрось еще немного дров в огонь, Алисон, — произнесла она, хотя понимала, что дрожит вовсе не от холода, а от страха.
Алисон направилась к камину, но вдруг застыла, лицо у нее побледнело, она не сводила глаз с окна.
Марианна проследила за взглядом дочери, и у нее перехватило дыхание.
Сквозь окно смотрели глаза, которые она видела в кухне несколько минут назад. Но сейчас было видно все лицо.
Грубые черты, глубоко посаженные сверкающие глаза, будто выпускающие электрические заряды.
Копна нечесанных волос, припорошенных сейчас снегом.
Мужчина был обнажен до пояса, и Марианна видела крепкие мускулы на его руках, его могучие плечи.
Вдруг она поняла.
Логана убил совсем не Сторм.
Это сделало дьявольское существо, стоявшее сейчас за окном, невосприимчивое к бушующему снежному вихрю, смотрящее на нее глазами, полными безумной, леденящей душу ярости.
Она подняла ружье, крепко прижала к плечу ружейную ложу и нажала указательным пальцем правой руки на кнопку, которая включает лазерный прицел.
За мгновение до того, как вспыхнул красный свет, яркий луч которого устремился на улицу, в бушующую вьюгу, лицо исчезло из окна.
— Кто это? — прошептала Алисон. Она попятилась назад и стояла, съежившись от страха у стены напротив окна. — Что ему нужно?
Марианна не произнесла ни слова, продолжая сжимать в руках ружье, ствол которого был обращен к окну. Но лицо не появлялось, и она наконец опустила ствол.
— Не знаю, — прошептала она. — Не знаю. — Затем устало подошла к камину, вытащила полено из ящика для дров и бросила его на кучу тлеющих углей.
Языки пламени взметнулись вверх, обвили свежее полено, которое, загоревшись, начало потрескивать.
А через секунду раздался стук в парадную дверь. Глаза у Алисон расширились, она пересекла кабинет, обняла мать и крепко прижалась к ней.
Стук в дверь повторился, затем повисла долгая тишина. Марианна почувствовала, как участился у нее пульс, ей даже казалось, что она слышит биение собственного сердца. Она собиралась сделать шаг в сторону двери, ведущей в гостиную, как вдруг раздался звон разбитого стекла.
— Он ворвался в дом! — пронзительно закричала Алисон. — Он внутри!
— Не двигайся, — приказала ей Марианна. — Стой на месте. — Она вновь подняла ружье, направив его на дверной проем между кабинетом и гостиной, палец ее уже нажимал кнопку лазерного прицела.
Светящаяся красная точка появилась на дальней стене гостиной, четко очерченная, несмотря на зажженный в комнате свет.
Она услышала шум шагов, затем ворчание.
На полу гостиной появилась тень. Марианна не сводила с нее глаз, видела, как она меняет очертания по мере того, как мужчина, ворвавшийся в дом, медленно двигался по направлению к двери, ведущей в кабинет.
Едва ее глаза уловили движение прямо за дверью, как она резко перевела ружье вправо и нажала на курок.
Ружье грохнуло, в стене, отделяющей кабинет от гостиной, появилась дыра, и тут же раздался рев. Через долю секунды в дверном проеме показался мужчина.
Грудь его была в крови, левой рукой он зажимал рану в боку: картечь, пробив стену, прошла сквозь кожу и застряла в мышцах живота. Пошатываясь, он двинулся к ним, ступил в комнату, правая рука вытянута вперед, ногти, напоминающие когти, рассекают воздух.
Несмотря на охвативший ее панический страх, Марианна загнала второй патрон в патронник, подняла ружье и еще раз нажала пальцем на лазерную кнопку. Вспыхнула красная точка, нацеленная на живот мужчины.
Задержав дыхание, она еще раз нажала на курок.
И вновь комнату наполнил ружейный грохот. Марианна почувствовала, как ружье отдало в плечо, но сумела удержать равновесие.
Глаза у него расширились, когда картечь, пробив ему живот, отбросила мужчину назад. Из раны хлынула кровь, но он, казалось, не замечал этого. Прислонившись к дверному косяку, блуждающим взглядом обвел комнату, будто что-то искал, и стал медленно сползать на пол.
Ноги у него подкосились, он вдруг упал и опрокинулся на спину.
Правая рука, секунду назад вытянутая в сторону Марианны, сейчас прикрывала рану в животе. Он судорожно шевелил пальцами, будто пытаясь запихнуть назад, под разорванную кожу, свои поврежденные внутренности.
Затем прикрыл глаза, все его огромное туловище содрогнулось, и он затих.
Марианна и Алисон Карпентер в ужасе смотрели на окровавленное тело, перегородившее вход в гостиную. Они не смели двинуться с места, не смели даже дышать.
Время, казалось, остановилось.
За окном стихло завывание ветра — буря наконец улеглась.
Тишина — жуткая тишина — воцарилась в доме.
Глава XXVII
— К-кто он? — запинаясь, произнесла Алисон, голос был едва слышен. Тело ее дрожало, она в ужасе смотрела на лежащего в дверях мужчину.
Марианна открыла рот, но не смогла произнести ни звука.
Она ощупала слабость в ногах, чувствовала, как по-прежнему сильно бьется ее сердце, но ей удалось постепенно наладить дыхание.
Это совершила она.
Она фактически убила человека.
Приступ тошноты выворачивал внутренности, но она усилием воли подавила его.
Он не человек, твердила она себе.
Даже если у него есть имя, и зовут его Шейн Слэтер, он все равно не человек, он изверг.
Изверг, залитый кровью ее сына.
Это он убил ее сына. Это существо, чье тело распласталось сейчас по полу, убило ее маленького мальчика.
Она вдруг все сразу поняла.
Именно этого человека, должно быть, увидел Логан.
Как долго бродил он вокруг, подкрадываясь к дому под прикрытием вьюги?
В первый ли раз пришел он сюда?
Она теперь знала, что не в первый.
Вот оно — то, что наводило ужас на лошадей в сарае и заставляло Билла Сайкеса бродить в темноте, выискивая причину их страха.
Она вздрогнула сейчас от мысли, как часто, должно быть, приходил он к дому, скрывался под покровом ночи, заглядывал в окна, наблюдал за ними.
Шпионил за ними.
Были ли они скрыты от этих глаз, когда сидели в кабинете или на кухне?
И что он высматривал?
Теперь она знала, зачем он приходил. Пристально рассматривая его сейчас, она больше не сомневалась в том, кто он.
Мужчина, фотографию которого она обнаружила в альбоме Одри сегодня утром.
И теперь, когда она видела его наяву, хотя находился он между жизнью и смертью и черты лица были искажены, она заметила сходство с Джо Уилкенсоном.
Та же решительная линия бровей, та же крепкая челюсть.
Ужи прижаты к голове, хотя у Шейна Слэтера они были большими — неестественно большими.
Марианна знала, зачем он приходил. Он наблюдал за Джо.
Наблюдал за своим сыном.
Но чего он хотел сегодня вечером?
Он пришел, чтобы убить их всех и увести с собою Джо? Или тут крылось нечто иное, о чем ей никогда не догадаться? Она сделала шаг в его сторону и вновь стала пристально всматриваться в искаженное лицо, его открытые глаза, казалось, смотрели прямо на нее, как будто он все еще был жив.
Безумие!
Он выглядел безумным, и она знала, что таким и должен быть: год за годом он жил высоко в горах, наблюдая, как растет его ребенок, считаясь сыном другого мужчины.
В конце концов она обрела голос.
— Это человек из хижины, — ответила она на вопрос Алисон, голос ее прозвучал неестественно громко в полной тишине, воцарившейся в доме после того, как стих ветер. Стоит ли ей сказать Алисон, что он к тому же является отцом Джо?
Нет.
По крайней мере, не сейчас.
— Должно быть, они согнали его вниз, — произнесла Марианна, с трудом заставив себя разжать руки. Она с такой силой сжимала дробовик, что пальцы потеряли чувствительность. — Нам надо вынести его отсюда.
У Алисон от ужаса расширились глаза, но она не произнесла ни слова. Во рту у нее пересохло при одной лишь мысли, что придется дотронуться до страшного, истекающего кровью тела, распростертого на полу.
Марианна прислонила ружье к камину и нерешительно шагнула в сторону Шейна Слэтера, но вдруг остановилась.
А что если он не умер?
Она обежала взглядом комнату в поисках какого-нибудь оружия, помимо пустого дробовика, и наконец остановилась на каминной кочерге, тяжелом черном железном пруте с загнутым под прямым углом отточенным острием. Трясущейся рукой потянулась она за кочергой и сняла ее с крючка под массивной каминной доской.
— Помоги мне, Алисон, — прошептала Марианна, вновь направляясь к распростертому на полу телу Слэтера. Она еле передвигала ноги, которые, казалось, налились свинцом и в любую минуту грозили отказать ей. — Ради всего святого... я не смогу сделать это сама!
— Мамочка, я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59