Старый кондиционер гнал теплый воздух в зал, где три парочки целомудренно танцевали медленный фокстрот. К ним с явной ленцой подошел официант, и Джим Даф, не спрашивая Малко, заказал два скотча.
– Публика здесь собирается церемонная, – заметил он и обвел снисходительным взглядом зал. – Почти все они лаосцы со своими подружками, если не считать нескольких китайцев. Иностранцы бывают редко. Но это единственный кабачок, который открыт после комендантского часа и где путаны не пристают к посетителям...
Малко посмотрел на шеренгу девочек, стоящих у стойки.
– Действительно, они на нас не бросаются. Американец сделал красноречивый жест.
– О, если вы им понравитесь, вы можете выбрать любую. Но они предпочитают все же китайцев, которые их содержат. Или лаосцев... Посмотрите на того толстяка в конце зала, с девицей в красном. Это полковник, получающий сто тысяч кипов в месяц. И все же он здесь каждый вечер. И как-то выкручивается. Но они очень любят, чтобы все оставалось между ними.
Джим Даф опорожнил свой стакан и поставил его на стол.
– Вы знаете, Синтия сводит меня с ума, – сказал он. – Она уже выставила меня на тысячу долларов.
– И зачем же вы ей поддаетесь?
Джим издал какой-то нечленораздельный звук и склонился к Малко через стол.
– Потому что я испытываю дикое желание поцеловать ее. В «Эр-Америке» нет ни одного пилота, который не пытался бы за ней приударить. Но она и рта не дает им раскрыть. Хотя у нее, похоже, нет хахаля. Никого. Один Конфуций. Однажды вечером я предложил ей пятьсот долларов за одну ночь. И положил деньги на стоику. Она взяла их и разорвала в клочья. Я чуть не спятил. Тогда-то она и сказала, что готова дать мне шанс. Партию в покер. Правда, предупредила, что умеет плутовать и что мне никогда не выиграть.
– А она действительно плутует?
Джим пожал плечами.
– А черт ее знает! Я слежу за ее руками. И ни разу ничего не заметил. Но ей феноменально везет. Но ведь это не может длиться без конца. Вспомните сегодняшний вечер. Вы могли бы целовать ее сейчас. Фортуна повернулась к ней боком. Завтра, если немножко повезет, придет моя очередь.
– Желаю вам успеха, – сказал Малко.
Американец задумчиво вертел в руках свой стакан. Неожиданно он спросил:
– Что вы делаете во Вьентьяне? Я вас здесь никогда не видел...
– Я прибыл сюда совсем недавно.
– Каким бизнесом вы занимаетесь?
Малко сделал неопределенный жест.
– Так, кое-какие дела.
Глаза Джима блеснули.
– И какие же это дела?
Малко повернул голову и бросил коротко и ясно:
– Я ищу кого-нибудь, кто согласился бы получить кучу денег ценой некоторого риска.
С минуту они помолчали под звуки старого танго. Затем Джим нагнулся к Малко.
– Если в мне сказал это кто-то другой, я бы тут же оборвал разговор. Но когда имеешь дело с парнем, способным отказаться переспать с Синтией, это особая статья. Так о чем речь?
– Нужно слетать в Бирму за небольшой партией рубинов, – сказал Малко, – и доставить их сюда. Получение на заброшенном участке в джунглях. Нужен самолет и опытный пилот.
– У меня есть самолет. Мне ничего не стоит долететь до верховьев Меконга вверх колесами, – сказал Джим. – К тому же я не прочь поработать с вами...
– Сколько вы зарабатываете в «Эр-Америке»?
– Две тысячи четыреста долларов в месяц за восемьдесят летных часов, а также премии, если приходится летать в места с нездоровым климатом. Контракт на один год с правом продления. Но здесь такая тоска, единственная радость – промотать заработанное. Большинство наших пилотов вырабатывают норму за пятнадцать дней и исчезают из страны. На родине у меня никого, поэтому я остаюсь здесь.
– Вам хватает этих двух тысяч четырехсот долларов, чтобы играть в покер с Синтией?
Даф уклончиво отмахнулся.
– У меня есть и другие источники дохода.
Подозвав официанта, он заказал еще по порции виски. Глаза его заблестели, как у настоящего пьяницы. Когда скотч был принесен, он разом проглотил его и рыгнул.
– Ваши другие источники не связаны с опиумом? – спросил Малко.
Джим улыбнулся, ничего не ответив.
В эту минуту у входа послышался шум, и несколько официантов завертелись вокруг сказочно безобразного толстенького азиата с бритым черепом в форме сахарной головы, с ушами, напоминающими уши старого слона, и плоским носом боксера. Это чудовище сопровождала молодая курносая евроазиатка, растрепанная и грязная.
Когда она проходила мимо Малко, застывшего от неожиданности, он обратил внимание на ее длинные темно-красные ногти, пышную грудь, полуприкрытую сари, которое целомудренно закрывало ее ноги до самых лодыжек.
Гость двигался мелкими шажками, опустив глаза.
– Это Ло-Шин, самый богатый человек Вьентьяна, – шепнул Джим Даф.
– Вы его знаете?
Джим покачал головой.
– Лично мы не знакомы. Он никогда не вступает в контакт с иностранцами. И сюда приходит очень редко. Но недавно он связался с этой девицей и, видимо, не прочь доставить ей удовольствие...
Обстановка во «Вьенг-Ратри» незаметно изменилась. Словно появление всемогущего китайца отразилось даже на составе воздуха. Девушки, сидевшие за стойкой, повернулись лицом к залу. А три из них отделились от подруг и уселись за стол Ло-Шина.
– Его подружка, похоже, не слишком ревнива? – спросил Малко.
– Она притворяется, – объяснил Джим. – Этот китаец всегда на виду. И его любовница отлично понимает, что ей нечего бояться этих девок. Они не достойны могущественного Ло-Шина.
И действительно, тот не удостаивал их и взглядом... Джим фыркнул.
– Я привез из Хуайсая несколько бутылок «Моэт-и-Шандон», – сказал он, – хваленого французского шампанского. Пойдем разопьем у меня бутылочку. За здоровье Синтии!
На дворе шел дождь, но жара стояла по-прежнему удушающая.
Малко сел в «камаро», и они с бешеной скоростью помчались по проспекту Лан-Ксанг. Американец жил недалеко от комплекса На-Хай-Дио. Он остановил машину перед низеньким домиком, окруженным садом. На белой табличке было написано: «Меконг, дом №36». Стены в доме были покрыты белым лаком, а комнаты обставлены плетеной мебелью. Войдя, американец упал в кресло.
* * *
Джим Даф отбросил в угол вторую пустую бутылку «Моэт-и-Шандон», поцеловав ее в горлышко.
– До свидания, Синтия!
Малко вежливо улыбнулся. Американец выдул практически один две бутылки шампанского. И был в стельку пьян. Он развалился в кресле, осоловело глядя на собутыльника. Глаза его вдруг блеснули, и он нацелился пальцем в Малко.
– Вы ведь тоже из наркобизнесменов? – спросил он, еле ворочая языком.
– Если хотите, – ответил Малко.
Он еще не решил, как действовать. Джим начал икать.
– Здесь все занимаются наркотиками, – произнес он менторским тоном.
– Не слишком ли это рискованно?
Американец пренебрежительно хмыкнул.
– Пф-ф. Таможенники редко обыскивают наши самолеты. А если вмешиваются эти дурни из Бюро по борьбе с наркобизнесом, диспетчеры нас предупреждают, и мы садимся в другом месте. Однако меня мучит жажда!
Он отправился к холодильнику, извлек оттуда последнюю бутылку и попытался ее открыть. Но он был настолько пьян, что просто отломил пробку и, раздосадованный, воззрился на свою работу.
– Вот дерьмо!
Малко заметил висящий на стене тесак. Он снял его и взял из рук Джима бутылку. Хорошо прицелившись, он резким движением отрубил горлышко бутылки чуть выше этикетки. Пробка вместе с частью горлышка отлетела в угол комнаты, а пенистая струя вина выплеснулась на брюки Джима.
Тот с хохотом отскочил.
– Вот это да! Колоссально!
– Это называется рубить шампанское саблей, – сказал Малко. Не прибавив, что обычно он рубил его в более приличной компании...
Не вспомнив даже о стакане, Джим начал хлебать шампанское из горла. Наконец поперхнулся и протянул бутылку Малко.
– А вы все-таки шикарный парень. А теперь, когда мы стали корешами, не рассказывайте мне сказки: нет на севере Бирмы никаких рубинов. Зачем вы здесь, если без вранья?
Малко быстро обдумал ситуацию. Классический финт – выдать себя за покупателя наркотиков. Но Джим может быстро раскусить его и вывести на чистую воду. Он еще раз присмотрелся к искаженному выпитым лицу американца.
– Я работаю на Бюро по борьбе с наркобизнесом.
* * *
В налитых кровью глазах Джима Дафа блеснул огонек панического страха.
– Вы шутите?
– Совсем наоборот, – ответил Малко. – Я прибыл в Лаос для расследования одного дела о наркотиках.
– Послушайте, – встал в позу Джим, – что я один что ли этим занимался? Я выкручиваюсь, как умею, все так делают.
Он, казалось, совершенно растерялся. И тут в голове Малко молнией мелькнула мысль: ему представлялась редчайшая возможность захватить Джима врасплох. И он решил продолжить игру и попытаться проверить одну гипотезу.
– Кто приказал вам пилотировать ДС-3, набитый уксусным ангидридом? – спросил он. – Тот самый, что разбился в джунглях?
Джим смотрел на него, выпучив глаза.
– Но, черт побери, откуда вы...
– Вы вернулись на «Пилате», чтобы посмотреть, что от него осталось, – безжалостно продолжал Малко. – Я вас видел.
Американец судорожно сжал кулаки.
– Вы меня видели?
– Да, я был рядом с обломками ДС-3.
– А что вы там делали?
Малко твердо взглянул в глаза Джима.
– Я обнаружил там труп уполномоченного Бюро по борьбе с наркобизнесом во Вьентьяне Амалфи. Зверски убитого потому, что он узнал, чем именно был загружен этот самолет.
Последовало довольно долгое молчание. Джим Даф предпринимал невероятные усилия, чтобы освободиться от паров алкоголя и попытаться найти точку опоры для сопротивления. Однако без большого успеха.
– Убитого. Ему отрубили голову и вырезали печень, – уточнил Малко. – Так кто же поручил вам доставить этот груз?
Джим раскрыл было рот, помолчал и выпалил:
– Я не знаю, что вы имеете в виду, – пробормотал он. – Я не пилотировал этот самолет.
Он врал, но очень неуверенно.
– Вы являетесь соучастником преступления, – сказал Малко. – Те, кто заставил вас вести самолет с этим грузом, совершили убийство, спасая свою шкуру. Помогите мне, иначе придется привлечь вас к этому расследованию. Мне не составит труда отыскать план рейса ДС-3. И, естественно, имя пилота.
Джим Даф был полностью сломлен. Он покачал головой.
– Катитесь отсюда!
Малко встал.
– Даю вам срок до завтрашнего вечера, – сказал он. – Я остановился в «Лан-Ксанге», в 225-м номере. Если вы мне расскажете все, что знаете, я даю вам гарантию, что вас не будут беспокоить. В противном случае вам конец.
И он вышел из комнаты, даже не обернувшись. Джим Даф упал в кресло, обхватил голову руками и начал автоматически отбивать ритм левой ногой. Атака Малко привела его в состояние прострации.
А Малко оказался на темной дорожке, идущей вдоль зданий ЦРУ. Он зашагал по направлению к проспекту Лан-Ксанг, то есть к единственному месту, где в столь поздний час был маленький шанс поймать такси.
* * *
Обозленный и вспотевший, Малко потрясал решетчатую дверь «Лан-Ксанга», закрытую на огромный замок. Он так и не нашел такси и проделал весь путь пешком. Неожиданно что-то коснулось его ноги. Он опустил глаза и увидел в полутьме желтоватую спину собаки. Это был чау-чау. Затем послышался легкий шум шагов, и он различил светлые волосы и зеленые брюки Синтии.
– Добрый вечер, – произнесла она своим мелодичным голосом. – Поздненько вы возвращаетесь.
Глава 10
Удивление Малко мгновенно переросло в чувство значительно более приятное. Их встреча не была делом случая. Если гордая Синтия была здесь, значит, она ждала его почти два часа.
– Какой приятный сюрприз! – воскликнул он.
Синтия подошла и лукаво улыбнулась.
– Вам повезло, потому что Конфуций любит, чтобы с ним гуляли ночью.
– Почему же повезло?
– Потому что ночной сторож «Лан-Ксанга» спит как убитый. Нечего и пробовать его разбудить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
– Публика здесь собирается церемонная, – заметил он и обвел снисходительным взглядом зал. – Почти все они лаосцы со своими подружками, если не считать нескольких китайцев. Иностранцы бывают редко. Но это единственный кабачок, который открыт после комендантского часа и где путаны не пристают к посетителям...
Малко посмотрел на шеренгу девочек, стоящих у стойки.
– Действительно, они на нас не бросаются. Американец сделал красноречивый жест.
– О, если вы им понравитесь, вы можете выбрать любую. Но они предпочитают все же китайцев, которые их содержат. Или лаосцев... Посмотрите на того толстяка в конце зала, с девицей в красном. Это полковник, получающий сто тысяч кипов в месяц. И все же он здесь каждый вечер. И как-то выкручивается. Но они очень любят, чтобы все оставалось между ними.
Джим Даф опорожнил свой стакан и поставил его на стол.
– Вы знаете, Синтия сводит меня с ума, – сказал он. – Она уже выставила меня на тысячу долларов.
– И зачем же вы ей поддаетесь?
Джим издал какой-то нечленораздельный звук и склонился к Малко через стол.
– Потому что я испытываю дикое желание поцеловать ее. В «Эр-Америке» нет ни одного пилота, который не пытался бы за ней приударить. Но она и рта не дает им раскрыть. Хотя у нее, похоже, нет хахаля. Никого. Один Конфуций. Однажды вечером я предложил ей пятьсот долларов за одну ночь. И положил деньги на стоику. Она взяла их и разорвала в клочья. Я чуть не спятил. Тогда-то она и сказала, что готова дать мне шанс. Партию в покер. Правда, предупредила, что умеет плутовать и что мне никогда не выиграть.
– А она действительно плутует?
Джим пожал плечами.
– А черт ее знает! Я слежу за ее руками. И ни разу ничего не заметил. Но ей феноменально везет. Но ведь это не может длиться без конца. Вспомните сегодняшний вечер. Вы могли бы целовать ее сейчас. Фортуна повернулась к ней боком. Завтра, если немножко повезет, придет моя очередь.
– Желаю вам успеха, – сказал Малко.
Американец задумчиво вертел в руках свой стакан. Неожиданно он спросил:
– Что вы делаете во Вьентьяне? Я вас здесь никогда не видел...
– Я прибыл сюда совсем недавно.
– Каким бизнесом вы занимаетесь?
Малко сделал неопределенный жест.
– Так, кое-какие дела.
Глаза Джима блеснули.
– И какие же это дела?
Малко повернул голову и бросил коротко и ясно:
– Я ищу кого-нибудь, кто согласился бы получить кучу денег ценой некоторого риска.
С минуту они помолчали под звуки старого танго. Затем Джим нагнулся к Малко.
– Если в мне сказал это кто-то другой, я бы тут же оборвал разговор. Но когда имеешь дело с парнем, способным отказаться переспать с Синтией, это особая статья. Так о чем речь?
– Нужно слетать в Бирму за небольшой партией рубинов, – сказал Малко, – и доставить их сюда. Получение на заброшенном участке в джунглях. Нужен самолет и опытный пилот.
– У меня есть самолет. Мне ничего не стоит долететь до верховьев Меконга вверх колесами, – сказал Джим. – К тому же я не прочь поработать с вами...
– Сколько вы зарабатываете в «Эр-Америке»?
– Две тысячи четыреста долларов в месяц за восемьдесят летных часов, а также премии, если приходится летать в места с нездоровым климатом. Контракт на один год с правом продления. Но здесь такая тоска, единственная радость – промотать заработанное. Большинство наших пилотов вырабатывают норму за пятнадцать дней и исчезают из страны. На родине у меня никого, поэтому я остаюсь здесь.
– Вам хватает этих двух тысяч четырехсот долларов, чтобы играть в покер с Синтией?
Даф уклончиво отмахнулся.
– У меня есть и другие источники дохода.
Подозвав официанта, он заказал еще по порции виски. Глаза его заблестели, как у настоящего пьяницы. Когда скотч был принесен, он разом проглотил его и рыгнул.
– Ваши другие источники не связаны с опиумом? – спросил Малко.
Джим улыбнулся, ничего не ответив.
В эту минуту у входа послышался шум, и несколько официантов завертелись вокруг сказочно безобразного толстенького азиата с бритым черепом в форме сахарной головы, с ушами, напоминающими уши старого слона, и плоским носом боксера. Это чудовище сопровождала молодая курносая евроазиатка, растрепанная и грязная.
Когда она проходила мимо Малко, застывшего от неожиданности, он обратил внимание на ее длинные темно-красные ногти, пышную грудь, полуприкрытую сари, которое целомудренно закрывало ее ноги до самых лодыжек.
Гость двигался мелкими шажками, опустив глаза.
– Это Ло-Шин, самый богатый человек Вьентьяна, – шепнул Джим Даф.
– Вы его знаете?
Джим покачал головой.
– Лично мы не знакомы. Он никогда не вступает в контакт с иностранцами. И сюда приходит очень редко. Но недавно он связался с этой девицей и, видимо, не прочь доставить ей удовольствие...
Обстановка во «Вьенг-Ратри» незаметно изменилась. Словно появление всемогущего китайца отразилось даже на составе воздуха. Девушки, сидевшие за стойкой, повернулись лицом к залу. А три из них отделились от подруг и уселись за стол Ло-Шина.
– Его подружка, похоже, не слишком ревнива? – спросил Малко.
– Она притворяется, – объяснил Джим. – Этот китаец всегда на виду. И его любовница отлично понимает, что ей нечего бояться этих девок. Они не достойны могущественного Ло-Шина.
И действительно, тот не удостаивал их и взглядом... Джим фыркнул.
– Я привез из Хуайсая несколько бутылок «Моэт-и-Шандон», – сказал он, – хваленого французского шампанского. Пойдем разопьем у меня бутылочку. За здоровье Синтии!
На дворе шел дождь, но жара стояла по-прежнему удушающая.
Малко сел в «камаро», и они с бешеной скоростью помчались по проспекту Лан-Ксанг. Американец жил недалеко от комплекса На-Хай-Дио. Он остановил машину перед низеньким домиком, окруженным садом. На белой табличке было написано: «Меконг, дом №36». Стены в доме были покрыты белым лаком, а комнаты обставлены плетеной мебелью. Войдя, американец упал в кресло.
* * *
Джим Даф отбросил в угол вторую пустую бутылку «Моэт-и-Шандон», поцеловав ее в горлышко.
– До свидания, Синтия!
Малко вежливо улыбнулся. Американец выдул практически один две бутылки шампанского. И был в стельку пьян. Он развалился в кресле, осоловело глядя на собутыльника. Глаза его вдруг блеснули, и он нацелился пальцем в Малко.
– Вы ведь тоже из наркобизнесменов? – спросил он, еле ворочая языком.
– Если хотите, – ответил Малко.
Он еще не решил, как действовать. Джим начал икать.
– Здесь все занимаются наркотиками, – произнес он менторским тоном.
– Не слишком ли это рискованно?
Американец пренебрежительно хмыкнул.
– Пф-ф. Таможенники редко обыскивают наши самолеты. А если вмешиваются эти дурни из Бюро по борьбе с наркобизнесом, диспетчеры нас предупреждают, и мы садимся в другом месте. Однако меня мучит жажда!
Он отправился к холодильнику, извлек оттуда последнюю бутылку и попытался ее открыть. Но он был настолько пьян, что просто отломил пробку и, раздосадованный, воззрился на свою работу.
– Вот дерьмо!
Малко заметил висящий на стене тесак. Он снял его и взял из рук Джима бутылку. Хорошо прицелившись, он резким движением отрубил горлышко бутылки чуть выше этикетки. Пробка вместе с частью горлышка отлетела в угол комнаты, а пенистая струя вина выплеснулась на брюки Джима.
Тот с хохотом отскочил.
– Вот это да! Колоссально!
– Это называется рубить шампанское саблей, – сказал Малко. Не прибавив, что обычно он рубил его в более приличной компании...
Не вспомнив даже о стакане, Джим начал хлебать шампанское из горла. Наконец поперхнулся и протянул бутылку Малко.
– А вы все-таки шикарный парень. А теперь, когда мы стали корешами, не рассказывайте мне сказки: нет на севере Бирмы никаких рубинов. Зачем вы здесь, если без вранья?
Малко быстро обдумал ситуацию. Классический финт – выдать себя за покупателя наркотиков. Но Джим может быстро раскусить его и вывести на чистую воду. Он еще раз присмотрелся к искаженному выпитым лицу американца.
– Я работаю на Бюро по борьбе с наркобизнесом.
* * *
В налитых кровью глазах Джима Дафа блеснул огонек панического страха.
– Вы шутите?
– Совсем наоборот, – ответил Малко. – Я прибыл в Лаос для расследования одного дела о наркотиках.
– Послушайте, – встал в позу Джим, – что я один что ли этим занимался? Я выкручиваюсь, как умею, все так делают.
Он, казалось, совершенно растерялся. И тут в голове Малко молнией мелькнула мысль: ему представлялась редчайшая возможность захватить Джима врасплох. И он решил продолжить игру и попытаться проверить одну гипотезу.
– Кто приказал вам пилотировать ДС-3, набитый уксусным ангидридом? – спросил он. – Тот самый, что разбился в джунглях?
Джим смотрел на него, выпучив глаза.
– Но, черт побери, откуда вы...
– Вы вернулись на «Пилате», чтобы посмотреть, что от него осталось, – безжалостно продолжал Малко. – Я вас видел.
Американец судорожно сжал кулаки.
– Вы меня видели?
– Да, я был рядом с обломками ДС-3.
– А что вы там делали?
Малко твердо взглянул в глаза Джима.
– Я обнаружил там труп уполномоченного Бюро по борьбе с наркобизнесом во Вьентьяне Амалфи. Зверски убитого потому, что он узнал, чем именно был загружен этот самолет.
Последовало довольно долгое молчание. Джим Даф предпринимал невероятные усилия, чтобы освободиться от паров алкоголя и попытаться найти точку опоры для сопротивления. Однако без большого успеха.
– Убитого. Ему отрубили голову и вырезали печень, – уточнил Малко. – Так кто же поручил вам доставить этот груз?
Джим раскрыл было рот, помолчал и выпалил:
– Я не знаю, что вы имеете в виду, – пробормотал он. – Я не пилотировал этот самолет.
Он врал, но очень неуверенно.
– Вы являетесь соучастником преступления, – сказал Малко. – Те, кто заставил вас вести самолет с этим грузом, совершили убийство, спасая свою шкуру. Помогите мне, иначе придется привлечь вас к этому расследованию. Мне не составит труда отыскать план рейса ДС-3. И, естественно, имя пилота.
Джим Даф был полностью сломлен. Он покачал головой.
– Катитесь отсюда!
Малко встал.
– Даю вам срок до завтрашнего вечера, – сказал он. – Я остановился в «Лан-Ксанге», в 225-м номере. Если вы мне расскажете все, что знаете, я даю вам гарантию, что вас не будут беспокоить. В противном случае вам конец.
И он вышел из комнаты, даже не обернувшись. Джим Даф упал в кресло, обхватил голову руками и начал автоматически отбивать ритм левой ногой. Атака Малко привела его в состояние прострации.
А Малко оказался на темной дорожке, идущей вдоль зданий ЦРУ. Он зашагал по направлению к проспекту Лан-Ксанг, то есть к единственному месту, где в столь поздний час был маленький шанс поймать такси.
* * *
Обозленный и вспотевший, Малко потрясал решетчатую дверь «Лан-Ксанга», закрытую на огромный замок. Он так и не нашел такси и проделал весь путь пешком. Неожиданно что-то коснулось его ноги. Он опустил глаза и увидел в полутьме желтоватую спину собаки. Это был чау-чау. Затем послышался легкий шум шагов, и он различил светлые волосы и зеленые брюки Синтии.
– Добрый вечер, – произнесла она своим мелодичным голосом. – Поздненько вы возвращаетесь.
Глава 10
Удивление Малко мгновенно переросло в чувство значительно более приятное. Их встреча не была делом случая. Если гордая Синтия была здесь, значит, она ждала его почти два часа.
– Какой приятный сюрприз! – воскликнул он.
Синтия подошла и лукаво улыбнулась.
– Вам повезло, потому что Конфуций любит, чтобы с ним гуляли ночью.
– Почему же повезло?
– Потому что ночной сторож «Лан-Ксанга» спит как убитый. Нечего и пробовать его разбудить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32