Знал он и о том, что Марони поклялся содрать с Феннела шкуру.
Феннел вытащил пачку банкнот и, отделив два билета по десять фунтов, бросил их Джесси.
– Вот, это тебе, – сказал он. – Я проведу у тебя не сколько деньков.
Глаза Джесси округлились от испуга. Он не притронулся к деньгам, лежащим на столе.
– Я не могу прятать тебя здесь… – пролепетал он. – Это опасно! Они прикончат меня, если узнают, что я тебя прятал!
– Я тебя тоже могу прикончить, – тихо сказал Феннел. – И к тому же я уже здесь…
Джесси поскреб плохо выбритый подбородок. Глаза его беспокойно бегали по комнате. Ситуация казалась безвыходной. Марони, видимо, спит, а Феннел, действительно, уже здесь. А ведь он так же опасен, как и Марони…
– Хорошо, я согласен, – выдавил он. – Только два дня, не больше.
– Через два дня я покину страну, – успокоил его Феннел. – Я найду работу и, возможно, больше сюда не вернусь.
Он допил свою порцию и, пройдя в соседнюю комнату, лег на диван, который служил постелью Джесси.
– Ложись на полу, Джесси. И погаси эту проклятую лампу.
– Что ж, спи, – признал его превосходство Джесси. – И чувствуй себя, как дома.
* * *
За неделю до описываемых событий некто по имени Гарри Эдварде прочитал в «Дейли Телеграф»: «Требуется опытный пилот вертолета на срок три недели для выполнения специального задания. Плата по высоким тарифам. Предварительно требуется подробное описание проведенных полетов. П/Я – 1012.»
Он еще раз перечитал объявление и задумался. Больше всего его привлекли слова: «специальное задание» и «высокие тарифы», поскольку он искал работу по специальности и весьма нуждался в средствах. Ничего не сказав Тони, он написал на указанный адрес письмо, в котором достаточно подробно описал, что и когда ему приходилось делать, правда, кое-что скрыв. К письму он приложил свое фото.
Прошла неделя, и он уже потерял надежду получить ответ. В тот холодный и сырой февральский день он сидел в своей маленькой, скудно меблированной гостиной с чашкой крепкого кофе в руке и читал рубрику «Предложение работы» в «Дейли Телеграф».
Гарри – высокий мужчина, крепко скроенный, двадцати девяти лет, красивый, с темными глазами и темно-каштановыми волосами, сидел на старом диване, вытянув длинные ноги. Часы показывали восемь сорок пять.
Прочитав объявления, он бросил газету на пол и снова принялся размышлять. Надо срочно что-то предпринять. В настоящий момент вся его наличность составляла немногим больше ста тридцати фунтов. Когда он и это потратит, придется жить за счет Тони. А этого допускать нельзя. Гарри познакомился с Тони на пароходе, шедшем из Кале в Дувр. К счастью, в тот момент, когда он в сопровождении двух полицейских взошел на борт, девушка находилась в баре. Полицейские оставались до отплытия парохода. В последний момент копы сошли на берег, и Гарри радостно помахал им на прощание. Когда судно покинуло порт, он спустился в бар, чтобы выпить свой первый стакан после трехлетнего перерыва.
Тони, в мини-юбке, сидела на табурете у стойки и потягивала охлажденный чинзано. Гарри заказал виски с содовой и поздоровался с ней. С такими девушками, как Тони, легко завязывать знакомство, если уметь это делать, а Гарри умел это делать.
Тони – блондинка лет двадцати двух, с большими голубыми глазами и длинными ресницами, походила на эльфа, и шика у нее было хоть отбавляй. Она с интересом посмотрела на Гарри и поняла, что такого обаятельного молодого человека ей еще не приходилось видеть. Сильная и теплая волна пробежала по ее телу. Ей казалось, что она впервые испытывает этакое страстное желание принадлежать мужчине. Еще никогда никого она не желала так сильно…
И она улыбнулась ему.
Гарри отлично разбирался в женщинах. Он сразу понял – соблазнить ее ничего не стоит. Она достанется ему довольно легко. В кармане у него было двести девяносто фунтов – все, что осталось после продажи вертолета незадолго до того, как его арестовала французская полиция.
Он допил виски и в свою очередь улыбнулся девушке.
– Я был бы счастлив познакомиться с вами поближе, – сказал он. – Вы не разрешите мне нанять каюту? До прибытия еще целый час.
Тони предложение понравилось. Она и сама этого желала, а инициатива Гарри все упрощала. Она рассмеялась и утвердительно кивнула.
Снять каюту было делом простым, таким же простым, как задернуть шторы и запереть дверь на ключ. Стюарду потом пришлось несколько раз стучать и напоминать, что они уже прибыли в Дувр и если не поторопятся, то опоздают на поезд. Потом, когда уже они, сидя в вагоне первого класса, ехали в поезде Дувр – Лондон, Тони рассказала, что работает манекенщицей, что ей делают массу предложений, что у нее двухкомнатная квартира в Челси, и если ему нужен кров, то почему бы не заглянуть к ней.
До этого Гарри планировал снять скромный номер в отеле на Кромвель-роуд, пока не подыщет подходящую работу. Колебаться он не стал.
И вот он жил у Тони уже три недели, тратя потихоньку наличные и не находя никакой работы. В настоящий момент, не имея ничего в перспективе, он чувствовал легкое беспокойство. Тони, наоборот, находила такое положение даже забавным.
– И чего ты беспокоишься, красавчик мой? – сказала она накануне, сев к нему на колени и теребя за уши. – Моих денег вполне хватит на двоих! Будем заниматься любовью, а на остальное – плевать!
* * *
Гарри допил остывший кофе, поморщился и подошел к окну. Движение на улице стало менее интенсивным, мужчины и женщины под зонтами спешили поскорее добраться до места работы.
Внезапно он услышал, как в щель для почты упало письмо. Это еще ничего не значило – каждое утро Тони получала множество писем от молодых людей, ее почитателей, и каждый раз Гарри надеялся, что придет письмо и для него. На этот раз его надежды оправдались. Торопясь, Гарри разорвал плотный конверт и достал письмо. «Ройял-Тауэрс-отель.
М-ру Гарри Эдвардсу надлежит явиться по адресу, указанному ниже, одиннадцатого февраля в одиннадцать часов тридцать минут к мистеру Армо Чалику, по поводу объявления в «Дейли Телеграф». П/Я – 1012.»
«Что ж, – подумал Гарри. – Разумеется, я схожу повидаться с мистером Чаликом. От такого имени и адреса явственно пахнет большими деньгами».
Гарри понес письмо в маленькую спальню. Тони еще спала, лежа на животе. Гарри сел на край кровати и посмотрел на нее. Она действительно была очень красива. Он поднял руку и слегка шлепнул ее по левому бедру. Тони вздрогнула, поджала ноги, заморгала глазами и громко заявила:
– Какое бессовестное нападение! А где же мои трусишки?
Гарри отыскал их на спинке кровати и подал Тони.
– Стоит ли их сейчас надевать?..
– Мне сейчас не до этого, – с улыбкой ответил Гарри. – Я получил письмо. Ты способна сосредоточиться на серьезных вещах?
Тони вопросительно посмотрела на него.
– Что все это значит?
Гарри рассказал ей об объявлении в «Дейли Телеграф» и протянул письмо.
– «Ройял-Тауэрс»? Самый роскошный и знаменитый отель Лондона! И какое красивое имя – Армо Чалик! Мне уже щекочет ноздри запах мешков с золотом и бриллиантами!..
Тони подбросила письмо в воздух и бросилась Гарри на шею…
Около одиннадцати Гарри освободился из ее объятий, принял душ, надел синие брюки, голубую рубашку и посмотрел на себя в зеркало.
– Круги под глазами, – отметил он. – И не удивительно – после часа любви… А в общем, я чувствую себя неплохо и выгляжу вполне пристойно. Как ты считаешь, крошка?
Тони сидела в кресле, совершенно нагая, и потягивала кофе. Она внимательно осмотрела Гарри.
– Выглядишь ты великолепно…
Гарри поднял ее с кресла, расцеловал, усадил обратно и вышел из квартиры.
Ровно в 11.30 он вошел в отель и справился у портье, где можно увидеть Армо Чалика. Тот подарил Гарри равнодушный взор чиновника, поднял трубку телефона, набрал номер, что-то тихо сказал и повесил трубку обратно.
– Второй этаж, сэр. Номер 27.
Гарри поднялся на лифте на второй этаж, лифтер проводил его до двери. После чего, решив, что визитеру самому недостойно стучать, постучал в дверь, поклонился и ушел.
Запах денег стал еще более ощутимым. Гарри вошел в небольшое помещение, со вкусом меблированное, где за письменным столом сидела молодая женщина. На столе стояли три телефона, пищущая машинка и магнитофон. Молодая женщина как таковая Гарри совершенно не заинтересовала, несмотря на стройную фигуру, элегантное черное платье, безукоризненную прическу и макияж. Она произвела на него впечатление не более, чем фото какой-нибудь античной статуи. Ее портило бледное, невыразительное лицо и выщипанные брови. Это был просто удачно выглядевший манекен.
– Мистер Эдварде? – Даже голос ее был какой-то неестественный, с металлическим оттенком, как на магнитной ленте плохого качества.
– Да, меня зовут Гарри Эдварде…
И так как он не любил, чтобы женщины им командовали, он послал ей самую очаровательную улыбку. Никакого эффекта. Женщина нажала кнопку селектора. Загорелась зеленая лампочка. Видимо, Чалик не желал тратить свой голос понапрасну и предпочитал нажимать кнопки.
Женщина поднялась, грациозной походкой прошла в глубь комнаты и распахнула дверь. Затем отступила в сторону. Восхищенный таким маневром, Гарри снова обаятельно улыбнулся ей. Но женщина осталась безразличной, как кирпичная стена, в которую ударили мячом. Гарри проследовал мимо и вошел в большую комнату, залитую солнечным светом, обставленную добротной старинной мебелью и украшенную современными картинами. Судя по всему, подлинными.
За письменным столом сидел низенький полненький коротконогий человек. Положив пухлые руки на бювар, он курил сигару. Кожа его была бледной, волосы темные и коротко подстриженные. Черные глаза напоминали зерна поджаренного кофе, а рот, видимо, предназначался исключительно для приема пищи, а не для улыбок. «Армянин или араб?», – подумал Гарри.
У толстяка был тяжелый, пронзительный взгляд властного человека, и пока Гарри медленно шел к столу, у него сложилось впечатление, что этот человек знает его лучше, чем он сам себя.
– Прошу садиться, мистер Эдварде, – он сказал эти слова с едва заметным акцентом, пухлая рука указала на стул.
Гарри последовал приглашению. Теперь он сожалел, что провел с Тони час любви. Он чувствовал себя утомленным и опасался, что Чалик не станет тратить время на такого кандидата, как он. Тем не менее он старался держаться непринужденно и сидел в кресле с гордым видом.
Человек затянулся, медленно выпустил изо рта клуб дыма. Потом взял какую-то бумажку, в которой Гарри узнал свое письмо. Некоторое время толстяк изучал письмо, потом разорвал на кусочки и бросил в корзину.
– По профессии вы пилот вертолета, мистер Эдварде, не так ли? – Чалик снова положил руку на бювар и посмотрел на пепел сигары с большим интересом, чем на собеседника.
– Да, я пилот. Прочитав ваше объявление, я подумал…
Пухлая рука поднялась, остановив его.
– Все эти глупости, которые вы указали в письме, в сущности, позволяют судить, что вы не лишены воображения…
Гарри застыл в кресле.
Чалик стряхнул пепел сигары в желтую чашку, стоящую на столе.
– Что вы имеете в виду?
– Я хочу сказать, что нашел вашу ложь весьма занимательной, – ответил он. – Дело в том, что я распорядился разузнать все о вашей жизни. Вас зовут Гарри Эдварде, двадцать девять лет, родились в США, штат Огайо. Ваш отец содержал станцию техобслуживания, и она приносила неплохой доход. Пройдя курс обучения, вы начали помогать отцу и вскоре стали неплохим специалистом. Но с отцом вы уживались плохо. Вероятно, вы оба виноваты в этом, но к нашему делу это отношения не имеет… Потом у вас появилась возможность овладеть искусством пилотирования, и вы с честью справились с этим. Техника всегда вас привлекала. Потом вы познакомились с неким контрабандистом-эмигрантом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
Феннел вытащил пачку банкнот и, отделив два билета по десять фунтов, бросил их Джесси.
– Вот, это тебе, – сказал он. – Я проведу у тебя не сколько деньков.
Глаза Джесси округлились от испуга. Он не притронулся к деньгам, лежащим на столе.
– Я не могу прятать тебя здесь… – пролепетал он. – Это опасно! Они прикончат меня, если узнают, что я тебя прятал!
– Я тебя тоже могу прикончить, – тихо сказал Феннел. – И к тому же я уже здесь…
Джесси поскреб плохо выбритый подбородок. Глаза его беспокойно бегали по комнате. Ситуация казалась безвыходной. Марони, видимо, спит, а Феннел, действительно, уже здесь. А ведь он так же опасен, как и Марони…
– Хорошо, я согласен, – выдавил он. – Только два дня, не больше.
– Через два дня я покину страну, – успокоил его Феннел. – Я найду работу и, возможно, больше сюда не вернусь.
Он допил свою порцию и, пройдя в соседнюю комнату, лег на диван, который служил постелью Джесси.
– Ложись на полу, Джесси. И погаси эту проклятую лампу.
– Что ж, спи, – признал его превосходство Джесси. – И чувствуй себя, как дома.
* * *
За неделю до описываемых событий некто по имени Гарри Эдварде прочитал в «Дейли Телеграф»: «Требуется опытный пилот вертолета на срок три недели для выполнения специального задания. Плата по высоким тарифам. Предварительно требуется подробное описание проведенных полетов. П/Я – 1012.»
Он еще раз перечитал объявление и задумался. Больше всего его привлекли слова: «специальное задание» и «высокие тарифы», поскольку он искал работу по специальности и весьма нуждался в средствах. Ничего не сказав Тони, он написал на указанный адрес письмо, в котором достаточно подробно описал, что и когда ему приходилось делать, правда, кое-что скрыв. К письму он приложил свое фото.
Прошла неделя, и он уже потерял надежду получить ответ. В тот холодный и сырой февральский день он сидел в своей маленькой, скудно меблированной гостиной с чашкой крепкого кофе в руке и читал рубрику «Предложение работы» в «Дейли Телеграф».
Гарри – высокий мужчина, крепко скроенный, двадцати девяти лет, красивый, с темными глазами и темно-каштановыми волосами, сидел на старом диване, вытянув длинные ноги. Часы показывали восемь сорок пять.
Прочитав объявления, он бросил газету на пол и снова принялся размышлять. Надо срочно что-то предпринять. В настоящий момент вся его наличность составляла немногим больше ста тридцати фунтов. Когда он и это потратит, придется жить за счет Тони. А этого допускать нельзя. Гарри познакомился с Тони на пароходе, шедшем из Кале в Дувр. К счастью, в тот момент, когда он в сопровождении двух полицейских взошел на борт, девушка находилась в баре. Полицейские оставались до отплытия парохода. В последний момент копы сошли на берег, и Гарри радостно помахал им на прощание. Когда судно покинуло порт, он спустился в бар, чтобы выпить свой первый стакан после трехлетнего перерыва.
Тони, в мини-юбке, сидела на табурете у стойки и потягивала охлажденный чинзано. Гарри заказал виски с содовой и поздоровался с ней. С такими девушками, как Тони, легко завязывать знакомство, если уметь это делать, а Гарри умел это делать.
Тони – блондинка лет двадцати двух, с большими голубыми глазами и длинными ресницами, походила на эльфа, и шика у нее было хоть отбавляй. Она с интересом посмотрела на Гарри и поняла, что такого обаятельного молодого человека ей еще не приходилось видеть. Сильная и теплая волна пробежала по ее телу. Ей казалось, что она впервые испытывает этакое страстное желание принадлежать мужчине. Еще никогда никого она не желала так сильно…
И она улыбнулась ему.
Гарри отлично разбирался в женщинах. Он сразу понял – соблазнить ее ничего не стоит. Она достанется ему довольно легко. В кармане у него было двести девяносто фунтов – все, что осталось после продажи вертолета незадолго до того, как его арестовала французская полиция.
Он допил виски и в свою очередь улыбнулся девушке.
– Я был бы счастлив познакомиться с вами поближе, – сказал он. – Вы не разрешите мне нанять каюту? До прибытия еще целый час.
Тони предложение понравилось. Она и сама этого желала, а инициатива Гарри все упрощала. Она рассмеялась и утвердительно кивнула.
Снять каюту было делом простым, таким же простым, как задернуть шторы и запереть дверь на ключ. Стюарду потом пришлось несколько раз стучать и напоминать, что они уже прибыли в Дувр и если не поторопятся, то опоздают на поезд. Потом, когда уже они, сидя в вагоне первого класса, ехали в поезде Дувр – Лондон, Тони рассказала, что работает манекенщицей, что ей делают массу предложений, что у нее двухкомнатная квартира в Челси, и если ему нужен кров, то почему бы не заглянуть к ней.
До этого Гарри планировал снять скромный номер в отеле на Кромвель-роуд, пока не подыщет подходящую работу. Колебаться он не стал.
И вот он жил у Тони уже три недели, тратя потихоньку наличные и не находя никакой работы. В настоящий момент, не имея ничего в перспективе, он чувствовал легкое беспокойство. Тони, наоборот, находила такое положение даже забавным.
– И чего ты беспокоишься, красавчик мой? – сказала она накануне, сев к нему на колени и теребя за уши. – Моих денег вполне хватит на двоих! Будем заниматься любовью, а на остальное – плевать!
* * *
Гарри допил остывший кофе, поморщился и подошел к окну. Движение на улице стало менее интенсивным, мужчины и женщины под зонтами спешили поскорее добраться до места работы.
Внезапно он услышал, как в щель для почты упало письмо. Это еще ничего не значило – каждое утро Тони получала множество писем от молодых людей, ее почитателей, и каждый раз Гарри надеялся, что придет письмо и для него. На этот раз его надежды оправдались. Торопясь, Гарри разорвал плотный конверт и достал письмо. «Ройял-Тауэрс-отель.
М-ру Гарри Эдвардсу надлежит явиться по адресу, указанному ниже, одиннадцатого февраля в одиннадцать часов тридцать минут к мистеру Армо Чалику, по поводу объявления в «Дейли Телеграф». П/Я – 1012.»
«Что ж, – подумал Гарри. – Разумеется, я схожу повидаться с мистером Чаликом. От такого имени и адреса явственно пахнет большими деньгами».
Гарри понес письмо в маленькую спальню. Тони еще спала, лежа на животе. Гарри сел на край кровати и посмотрел на нее. Она действительно была очень красива. Он поднял руку и слегка шлепнул ее по левому бедру. Тони вздрогнула, поджала ноги, заморгала глазами и громко заявила:
– Какое бессовестное нападение! А где же мои трусишки?
Гарри отыскал их на спинке кровати и подал Тони.
– Стоит ли их сейчас надевать?..
– Мне сейчас не до этого, – с улыбкой ответил Гарри. – Я получил письмо. Ты способна сосредоточиться на серьезных вещах?
Тони вопросительно посмотрела на него.
– Что все это значит?
Гарри рассказал ей об объявлении в «Дейли Телеграф» и протянул письмо.
– «Ройял-Тауэрс»? Самый роскошный и знаменитый отель Лондона! И какое красивое имя – Армо Чалик! Мне уже щекочет ноздри запах мешков с золотом и бриллиантами!..
Тони подбросила письмо в воздух и бросилась Гарри на шею…
Около одиннадцати Гарри освободился из ее объятий, принял душ, надел синие брюки, голубую рубашку и посмотрел на себя в зеркало.
– Круги под глазами, – отметил он. – И не удивительно – после часа любви… А в общем, я чувствую себя неплохо и выгляжу вполне пристойно. Как ты считаешь, крошка?
Тони сидела в кресле, совершенно нагая, и потягивала кофе. Она внимательно осмотрела Гарри.
– Выглядишь ты великолепно…
Гарри поднял ее с кресла, расцеловал, усадил обратно и вышел из квартиры.
Ровно в 11.30 он вошел в отель и справился у портье, где можно увидеть Армо Чалика. Тот подарил Гарри равнодушный взор чиновника, поднял трубку телефона, набрал номер, что-то тихо сказал и повесил трубку обратно.
– Второй этаж, сэр. Номер 27.
Гарри поднялся на лифте на второй этаж, лифтер проводил его до двери. После чего, решив, что визитеру самому недостойно стучать, постучал в дверь, поклонился и ушел.
Запах денег стал еще более ощутимым. Гарри вошел в небольшое помещение, со вкусом меблированное, где за письменным столом сидела молодая женщина. На столе стояли три телефона, пищущая машинка и магнитофон. Молодая женщина как таковая Гарри совершенно не заинтересовала, несмотря на стройную фигуру, элегантное черное платье, безукоризненную прическу и макияж. Она произвела на него впечатление не более, чем фото какой-нибудь античной статуи. Ее портило бледное, невыразительное лицо и выщипанные брови. Это был просто удачно выглядевший манекен.
– Мистер Эдварде? – Даже голос ее был какой-то неестественный, с металлическим оттенком, как на магнитной ленте плохого качества.
– Да, меня зовут Гарри Эдварде…
И так как он не любил, чтобы женщины им командовали, он послал ей самую очаровательную улыбку. Никакого эффекта. Женщина нажала кнопку селектора. Загорелась зеленая лампочка. Видимо, Чалик не желал тратить свой голос понапрасну и предпочитал нажимать кнопки.
Женщина поднялась, грациозной походкой прошла в глубь комнаты и распахнула дверь. Затем отступила в сторону. Восхищенный таким маневром, Гарри снова обаятельно улыбнулся ей. Но женщина осталась безразличной, как кирпичная стена, в которую ударили мячом. Гарри проследовал мимо и вошел в большую комнату, залитую солнечным светом, обставленную добротной старинной мебелью и украшенную современными картинами. Судя по всему, подлинными.
За письменным столом сидел низенький полненький коротконогий человек. Положив пухлые руки на бювар, он курил сигару. Кожа его была бледной, волосы темные и коротко подстриженные. Черные глаза напоминали зерна поджаренного кофе, а рот, видимо, предназначался исключительно для приема пищи, а не для улыбок. «Армянин или араб?», – подумал Гарри.
У толстяка был тяжелый, пронзительный взгляд властного человека, и пока Гарри медленно шел к столу, у него сложилось впечатление, что этот человек знает его лучше, чем он сам себя.
– Прошу садиться, мистер Эдварде, – он сказал эти слова с едва заметным акцентом, пухлая рука указала на стул.
Гарри последовал приглашению. Теперь он сожалел, что провел с Тони час любви. Он чувствовал себя утомленным и опасался, что Чалик не станет тратить время на такого кандидата, как он. Тем не менее он старался держаться непринужденно и сидел в кресле с гордым видом.
Человек затянулся, медленно выпустил изо рта клуб дыма. Потом взял какую-то бумажку, в которой Гарри узнал свое письмо. Некоторое время толстяк изучал письмо, потом разорвал на кусочки и бросил в корзину.
– По профессии вы пилот вертолета, мистер Эдварде, не так ли? – Чалик снова положил руку на бювар и посмотрел на пепел сигары с большим интересом, чем на собеседника.
– Да, я пилот. Прочитав ваше объявление, я подумал…
Пухлая рука поднялась, остановив его.
– Все эти глупости, которые вы указали в письме, в сущности, позволяют судить, что вы не лишены воображения…
Гарри застыл в кресле.
Чалик стряхнул пепел сигары в желтую чашку, стоящую на столе.
– Что вы имеете в виду?
– Я хочу сказать, что нашел вашу ложь весьма занимательной, – ответил он. – Дело в том, что я распорядился разузнать все о вашей жизни. Вас зовут Гарри Эдварде, двадцать девять лет, родились в США, штат Огайо. Ваш отец содержал станцию техобслуживания, и она приносила неплохой доход. Пройдя курс обучения, вы начали помогать отцу и вскоре стали неплохим специалистом. Но с отцом вы уживались плохо. Вероятно, вы оба виноваты в этом, но к нашему делу это отношения не имеет… Потом у вас появилась возможность овладеть искусством пилотирования, и вы с честью справились с этим. Техника всегда вас привлекала. Потом вы познакомились с неким контрабандистом-эмигрантом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27