Тогда кто он?
Громкий телефонный звонок заставил меня вздрогнуть. Карлотти снял трубку.
– Да? Да-да…
Он еще немного послушал, что-то буркнул и повесил трубку. Перейдя комнату с удивленным выражением лица, он сначала закурил сигарету, а потом уже сказал:
– Получены результаты вскрытия.
Я понял, что он чем-то потрясен. У него был ошарашенный вид. Чтобы как-то прервать молчание, я сказал:
– Ну что ж, теперь вы знаете, как она умерла.
– Да, да, конечно.
Он отошел от телефона. Я понял, что полученное им известие казалось страшно важным.
– Выяснилось что-то еще?
И сразу же почувствовал, что мой вопрос сформулирован слишком резко. Я видел, как Гранди бросил на меня удивленный взгляд. Карлотти поморщился и ответил.
– Да, кое-что выяснилось. Она была беременна.
II
Карлотти закончил осмотр виллы и опрос уборщицы в половине четвертого. Поденщицу я не видел, лишь слышал приглушенные голоса, когда они беседовали на кухне. Я же сидел в салоне, непрестанно курил, и мысли мои метались, как напуганные птицы в клетке.
Итак, Элен была беременна! Если когда-нибудь обнаружат, кого именно она имела в виду, говоря о Дугласе Шеррарде, то для меня это будет последним гвоздем в крышке моего гроба. Я не имел никакого отношения ни к гибели Элен, ни к ее беременности, но разве мне кто-нибудь поверит! Кто поверит, что я не был ее любовником?
Какой же я был непроходимый дурак, что собирался связаться с такой особой. Кто был ее любовником? Я снова припоминал таинственного незнакомца, который накануне что-то искал на вилле. Возможно, это был он? В том, что он не был вором, можно не сомневаться. Ни один грабитель не оставил бы без внимания открытой шкатулки с драгоценностями на три миллиона лир.
Я продолжал перемалывать все это в своей голове, следя за стоящими на камине часами, не забывая ни на минуту, что через полчаса мне придется все объяснять Чалмерсу.
Карлотти вернулся в салон, когда часы на камине показывали 3.45. Мрачным тоном он заявил:
– Есть еще осложнения.
– Да, вы уже сказали.
– Как вам кажется, она могла решиться на самоубийство?
Этот вопрос застал меня врасплох.
– Не знаю. Я ведь говорил вам, что ее практически не знаю. Чалмерс по телефону поручил мне встретить дочь в аэропорту и отвезти в отель. Это было 14 недель назад. После этого я ее почти не видел. Мне о ней абсолютно ничего не известно.
– Гранди предполагает, что ее оставил любовник, и она бросилась со скалы вниз от отчаяния.
– Американки не выкидывают таких трюков. Они слишком для этого прозаичны и практичны. Будьте осторожны, высказывая такую гипотезу Чалмерсу. Вряд ли он придет от нее в восторг.
– Сейчас я говорю не с синьором Чалмерсом, а с вами, – вкрадчивым голосом проговорил Карлотти.
В этот момент в салоне появился Гранди. Он посмотрел на меня с агрессивным видом. Не знаю, почему, но я определенно ему не нравился. Не спуская глаз с Карлотти, я ответил:
– Мне можете высказывать какие угодно гипотезы. От этого не будет ни холодно ни жарко, но будьте особенно осторожны при разговоре с Чалмерсом.
– Понятно. Я рассчитываю на вашу помощь. Все говорит о том, что у мисс Чалмерс был роман. Уборщица говорит, что она сама приехала сюда два дня тому назад. Совершенно одна, но предупредила служанку, что ждет приезда мужа на следующий день, то есть вчера. Служанка не сомневается, что Элен Чалмерс действительно его ждала. Она была очень весела… – Он торопливо добавил, посматривая на меня с некоторой опаской: – Конечно, я все это передаю со слов этой женщины. Но вы сами знаете, в подобных делах женщинам можно верить.
– Продолжайте же, я с вами не спорю.
– Этот человек должен был приехать из Неаполя в половине четвертого. Синьорина сказала служанке, что поедет на машине встречать его на вокзал, и попросила ее еще раз прийти на виллу в девять вечера, чтобы прибрать и вымыть посуду. Служанка ушла с виллы в 11 часов утра. Получается, что за этот промежуток времени что-то помешало мисс Чалмерс поехать на вокзал, или она сама передумала.
– Что же это могло быть?
Он пожал плечами.
– Скажем, она могла получить извещение. У нас нет сведений о том, что ей звонили по телефону. Но это могло быть. Одним словом, она выяснила, что любовник не приедет.
– Это всего лишь предположения. Не советую высказывать их Чалмерсу.
– Надеюсь, в дальнейшем мы будем располагать дополнительными данными… Сейчас же я рассматриваю различные гипотезы. Я все же взвешиваю предположение Гранди: не могла ли она в порыве отчаяния сигануть со скалы?
– Ну, а что от этого меняется? Ее не оживишь. А если это был просто несчастный случай? Для чего звонить во все колокола о ее беременности?
– Суд потребует протокол судебно-медицинской экспертизы, так что все равно не скроешь.
Послышался бас Гранди.
– Я знаю, что мне надо делать – мне надо разыскать этого чертова Шеррарда.
Мне показалось, что ледяная рука коснулась моего затылка. Подавив дрожь, я спросил довольно спокойным тоном:
– Я должен сейчас звонить мистеру Чалмерсу. Что я могу ему сообщить?
Офицеры переглянулись.
– Как можно меньше. Что ведется следствие. По-моему, упоминать о Шеррарде не стоит. Предполагается, что она упала со скалы, когда что-то снимала.
Телефонный звонок прервал его речь. Гранди снял трубку, послушал и взглянул на меня.
– Это вас.
Я взял трубку.
– Хэлло?
– Десять минут назад звонил мистер Чалмерс, – послышался голос Джины. – Он вылетает сюда и просит вас встретить его завтра в 18 часов на аэродроме Неаполя…
Я тяжело вздохнул… Этого я никак не ожидал.
– А как он говорил по телефону?
– Очень сухо и резко.
– Расспрашивал о подробностях?
– Нет. Только распорядился, чтобы его встретили.
– Хорошо. Встречу.
– Я могу что-нибудь сделать?
– Нет, спасибо. Идите домой, Джина.
– Хорошо, но на всякий случай знайте, что вечером я буду дома.
– Спасибо. Ни о чем не беспокойтесь. До свидания.
Я повесил трубку. Карлотти смотрел на меня, нахмурив брови. Я пояснил:
– Чалмерс прилетает завтра в 18 часов в неапольский аэропорт. За это время вам надо проявить максимум энергии. Теперь уже не может быть и речи, чтобы от него что-то утаить. Придется рассказать все подробности.
Карлотти скривился, словно у него болел зуб.
– Необходимо к завтрашнему вечеру отыскать этого Шеррарда. Знаете, Гранди, оставьте на вилле своего человека. Авось сюда и заявится неожиданный гость. Мы же поедем в Сорренто. Синьор Доусон, не забудьте про драгоценности.
Я взял шкатулку и сунул ее в карман. Когда мы шли по аллее к полицейской машине, Карлотти сказал Гранди:
– Я оставлю вас в Сорренто. Постарайтесь отыскать кого-нибудь, кто знает Шеррарда. Возможно, его видели в Сорренто. Надо проверить всех американцев, приезжавших сюда вчера. Особенно одиночек.
Несмотря на жару, я почувствовал, как холодный пот выступил у меня на лбу.
III
Я приехал в аэропорт Неаполя без нескольких минут шесть и узнал, что самолет из Нью-Йорка прибудет без опоздания. Направился к барьеру, закурил сигарету и стал ждать. Здесь было четверо других ожидающих: две пожилые дамы, один толстый француз и «платиновая» блондинка с таким бюстом, который можно встретить лишь на страницах «Эсквайра». На ней был надет белый костюм и малюсенькая черная шляпка, украшенная бриллиантом, который, видимо, стоил бешеных денег.
Пока я рассматривал ее, она повернулась, и наши взгляды встретились.
– Простите меня, – спросила блондинка, – вы не мистер Доусон?
– Совершенно верно! – удивился я и тут же снял шляпу.
– Я миссис Чалмерс.
Я уставился на нее.
– Вот как? Но ведь мистер Чалмерс еще не прилетел, не так ли?
– Нет, нет. Я провела неделю в Париже, куда летала за покупками.
Ее глаза непередаваемого фиолетового оттенка довольно бесцеремонно рассматривали меня. Она была, без сомнения, броская женщина, наделенная вульгарной красотой танцовщицы из мюзик-холла. По-видимому, ей было года 23 – 24, но искушенный вид старил ее. Она продолжала:
– Мой муж мне телеграфировал, чтобы я его встретила. Какая ужасная новость!
– Да. – Я все еще не надевал шляпу.
– Она была так молода.
– Печальная история, безусловно.
Что-то в ее взгляде заставляло меня испытывать неловкость.
– Вы хорошо ее знали, мистер Доусон?
– Мы едва были знакомы.
– Я никак не могу себе представить, каким образом ее угораздило свалиться со скалы.
– Полиция думает, что она была увлечена съемкой и не заметила, как оступилась.
Гул приближающегося самолета оборвал нашу опасную беседу. Мы стояли рядом, наблюдая за посадкой. Вот он побежал по взлетной полосе, вот к нему подали трап и отворилась дверка. Первым из нее показался Чалмерс. Он сразу же прошел через барьер. Я отступил в сторону, не желая мешать его встрече с женой. Но уже через минуту он подошел ко мне и пожал руку. Потом заявил, что хочет как можно скорее попасть в отель. Ему не хотелось говорить об Элен, и он попросил меня договориться с полицией о свидании в 7 часов в его отеле. Они с женой устроились на заднем сиденье «роллса», нанятого мной специально для этой встречи. Я сел рядом с водителем. В отеле Чалмерс довольно холодно кивнул:
– До скорой встречи, Доусон.
Лифт молниеносно поднял его на четвертый этаж, я же, несколько ошеломленный, остался стоять внизу. До этого я видел Чалмерса только на фотографиях. В действительности он оказался куда крупнее. Он был очень грузным и толстым, как бочонок с пивом, но от него веяло чем-то таким, что принижало людей, находящихся возле него. Он чем-то напоминал мне Муссолини в расцвете его славы. У него была такая же выдающаяся вперед челюсть, такой же смуглый цвет лица и холодные, проницательные глаза. Мне показалось невероятным, что он был отцом такой красивой девушки, как Элен.
Когда в семь часов Карлотти, Гранди и я прошли в роскошный салон отеля «Везувий», который был полностью предоставлен в распоряжение Чалмерса, тот уже успел переодеться, принять душ и побриться. Он сидел в конце длинного стола, стоявшего посередине комнаты, и курил сигару. На его жестком лице было мрачное выражение. Его жена Джун выбрала место у окна. На ней было прелестное шелковое платье небесно-голубого цвета, обтягивающее ее, как перчатка. Она сидела, небрежно закинув одну на другую свои длинные ноги, на которые все время исподтишка посматривал Гранди. Впервые я заметил, как обычно угрюмое лицо полицейского оживилось.
Я представил его и Карлотти, и мы уселись.
Чалмерс некоторое время с беззастенчивым видом разглядывал Карлотти, потом пролаял:
– О'кей. Приступим. Расскажите-ка мне, что известно.
За последние три года я узнал Карлотти достаточно хорошо. До сих пор я не слишком высоко ценил его как профессионала. Я знал, что он добросовестный работник и всегда доводит дело до конца, но никогда не считал его талантом в области криминалистики. Однако то, как он в течение последующих двадцати минут противостоял Чалмерсу, заставило меня переменить свое мнение.
– Факты, синьор Чалмерс, – сказал он спокойно, – будут для вас крайне неприятны, но, поскольку вы их запрашиваете, вы их получите.
Чалмерс сидел неподвижно, сцепив жирные пальцы и уложив их на крышку стола. Он крепко стискивал зубами сигару. Дымок вился у каменного лица. Маленькие глазки цвета дождя цепко следили за Карлотти.
– Не имеет значения, насколько факты неприятны, – сказал Чалмерс. – Дайте мне их.
– Десять дней тому назад ваша дочь на самолете направилась в Неаполь. Оттуда уже на поезде она посетила Сорренто, где зашла в агентство по продаже и сдаче в аренду недвижимости. Там представилась как миссис Дуглас Шеррард, жена американского бизнесмена, находящегося в отпуске в Риме…
Я посмотрел на Чалмерса. Тот оставался совершенно спокойным. По-прежнему сигара была зажата во рту, руки недвижимо лежали на столе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
Громкий телефонный звонок заставил меня вздрогнуть. Карлотти снял трубку.
– Да? Да-да…
Он еще немного послушал, что-то буркнул и повесил трубку. Перейдя комнату с удивленным выражением лица, он сначала закурил сигарету, а потом уже сказал:
– Получены результаты вскрытия.
Я понял, что он чем-то потрясен. У него был ошарашенный вид. Чтобы как-то прервать молчание, я сказал:
– Ну что ж, теперь вы знаете, как она умерла.
– Да, да, конечно.
Он отошел от телефона. Я понял, что полученное им известие казалось страшно важным.
– Выяснилось что-то еще?
И сразу же почувствовал, что мой вопрос сформулирован слишком резко. Я видел, как Гранди бросил на меня удивленный взгляд. Карлотти поморщился и ответил.
– Да, кое-что выяснилось. Она была беременна.
II
Карлотти закончил осмотр виллы и опрос уборщицы в половине четвертого. Поденщицу я не видел, лишь слышал приглушенные голоса, когда они беседовали на кухне. Я же сидел в салоне, непрестанно курил, и мысли мои метались, как напуганные птицы в клетке.
Итак, Элен была беременна! Если когда-нибудь обнаружат, кого именно она имела в виду, говоря о Дугласе Шеррарде, то для меня это будет последним гвоздем в крышке моего гроба. Я не имел никакого отношения ни к гибели Элен, ни к ее беременности, но разве мне кто-нибудь поверит! Кто поверит, что я не был ее любовником?
Какой же я был непроходимый дурак, что собирался связаться с такой особой. Кто был ее любовником? Я снова припоминал таинственного незнакомца, который накануне что-то искал на вилле. Возможно, это был он? В том, что он не был вором, можно не сомневаться. Ни один грабитель не оставил бы без внимания открытой шкатулки с драгоценностями на три миллиона лир.
Я продолжал перемалывать все это в своей голове, следя за стоящими на камине часами, не забывая ни на минуту, что через полчаса мне придется все объяснять Чалмерсу.
Карлотти вернулся в салон, когда часы на камине показывали 3.45. Мрачным тоном он заявил:
– Есть еще осложнения.
– Да, вы уже сказали.
– Как вам кажется, она могла решиться на самоубийство?
Этот вопрос застал меня врасплох.
– Не знаю. Я ведь говорил вам, что ее практически не знаю. Чалмерс по телефону поручил мне встретить дочь в аэропорту и отвезти в отель. Это было 14 недель назад. После этого я ее почти не видел. Мне о ней абсолютно ничего не известно.
– Гранди предполагает, что ее оставил любовник, и она бросилась со скалы вниз от отчаяния.
– Американки не выкидывают таких трюков. Они слишком для этого прозаичны и практичны. Будьте осторожны, высказывая такую гипотезу Чалмерсу. Вряд ли он придет от нее в восторг.
– Сейчас я говорю не с синьором Чалмерсом, а с вами, – вкрадчивым голосом проговорил Карлотти.
В этот момент в салоне появился Гранди. Он посмотрел на меня с агрессивным видом. Не знаю, почему, но я определенно ему не нравился. Не спуская глаз с Карлотти, я ответил:
– Мне можете высказывать какие угодно гипотезы. От этого не будет ни холодно ни жарко, но будьте особенно осторожны при разговоре с Чалмерсом.
– Понятно. Я рассчитываю на вашу помощь. Все говорит о том, что у мисс Чалмерс был роман. Уборщица говорит, что она сама приехала сюда два дня тому назад. Совершенно одна, но предупредила служанку, что ждет приезда мужа на следующий день, то есть вчера. Служанка не сомневается, что Элен Чалмерс действительно его ждала. Она была очень весела… – Он торопливо добавил, посматривая на меня с некоторой опаской: – Конечно, я все это передаю со слов этой женщины. Но вы сами знаете, в подобных делах женщинам можно верить.
– Продолжайте же, я с вами не спорю.
– Этот человек должен был приехать из Неаполя в половине четвертого. Синьорина сказала служанке, что поедет на машине встречать его на вокзал, и попросила ее еще раз прийти на виллу в девять вечера, чтобы прибрать и вымыть посуду. Служанка ушла с виллы в 11 часов утра. Получается, что за этот промежуток времени что-то помешало мисс Чалмерс поехать на вокзал, или она сама передумала.
– Что же это могло быть?
Он пожал плечами.
– Скажем, она могла получить извещение. У нас нет сведений о том, что ей звонили по телефону. Но это могло быть. Одним словом, она выяснила, что любовник не приедет.
– Это всего лишь предположения. Не советую высказывать их Чалмерсу.
– Надеюсь, в дальнейшем мы будем располагать дополнительными данными… Сейчас же я рассматриваю различные гипотезы. Я все же взвешиваю предположение Гранди: не могла ли она в порыве отчаяния сигануть со скалы?
– Ну, а что от этого меняется? Ее не оживишь. А если это был просто несчастный случай? Для чего звонить во все колокола о ее беременности?
– Суд потребует протокол судебно-медицинской экспертизы, так что все равно не скроешь.
Послышался бас Гранди.
– Я знаю, что мне надо делать – мне надо разыскать этого чертова Шеррарда.
Мне показалось, что ледяная рука коснулась моего затылка. Подавив дрожь, я спросил довольно спокойным тоном:
– Я должен сейчас звонить мистеру Чалмерсу. Что я могу ему сообщить?
Офицеры переглянулись.
– Как можно меньше. Что ведется следствие. По-моему, упоминать о Шеррарде не стоит. Предполагается, что она упала со скалы, когда что-то снимала.
Телефонный звонок прервал его речь. Гранди снял трубку, послушал и взглянул на меня.
– Это вас.
Я взял трубку.
– Хэлло?
– Десять минут назад звонил мистер Чалмерс, – послышался голос Джины. – Он вылетает сюда и просит вас встретить его завтра в 18 часов на аэродроме Неаполя…
Я тяжело вздохнул… Этого я никак не ожидал.
– А как он говорил по телефону?
– Очень сухо и резко.
– Расспрашивал о подробностях?
– Нет. Только распорядился, чтобы его встретили.
– Хорошо. Встречу.
– Я могу что-нибудь сделать?
– Нет, спасибо. Идите домой, Джина.
– Хорошо, но на всякий случай знайте, что вечером я буду дома.
– Спасибо. Ни о чем не беспокойтесь. До свидания.
Я повесил трубку. Карлотти смотрел на меня, нахмурив брови. Я пояснил:
– Чалмерс прилетает завтра в 18 часов в неапольский аэропорт. За это время вам надо проявить максимум энергии. Теперь уже не может быть и речи, чтобы от него что-то утаить. Придется рассказать все подробности.
Карлотти скривился, словно у него болел зуб.
– Необходимо к завтрашнему вечеру отыскать этого Шеррарда. Знаете, Гранди, оставьте на вилле своего человека. Авось сюда и заявится неожиданный гость. Мы же поедем в Сорренто. Синьор Доусон, не забудьте про драгоценности.
Я взял шкатулку и сунул ее в карман. Когда мы шли по аллее к полицейской машине, Карлотти сказал Гранди:
– Я оставлю вас в Сорренто. Постарайтесь отыскать кого-нибудь, кто знает Шеррарда. Возможно, его видели в Сорренто. Надо проверить всех американцев, приезжавших сюда вчера. Особенно одиночек.
Несмотря на жару, я почувствовал, как холодный пот выступил у меня на лбу.
III
Я приехал в аэропорт Неаполя без нескольких минут шесть и узнал, что самолет из Нью-Йорка прибудет без опоздания. Направился к барьеру, закурил сигарету и стал ждать. Здесь было четверо других ожидающих: две пожилые дамы, один толстый француз и «платиновая» блондинка с таким бюстом, который можно встретить лишь на страницах «Эсквайра». На ней был надет белый костюм и малюсенькая черная шляпка, украшенная бриллиантом, который, видимо, стоил бешеных денег.
Пока я рассматривал ее, она повернулась, и наши взгляды встретились.
– Простите меня, – спросила блондинка, – вы не мистер Доусон?
– Совершенно верно! – удивился я и тут же снял шляпу.
– Я миссис Чалмерс.
Я уставился на нее.
– Вот как? Но ведь мистер Чалмерс еще не прилетел, не так ли?
– Нет, нет. Я провела неделю в Париже, куда летала за покупками.
Ее глаза непередаваемого фиолетового оттенка довольно бесцеремонно рассматривали меня. Она была, без сомнения, броская женщина, наделенная вульгарной красотой танцовщицы из мюзик-холла. По-видимому, ей было года 23 – 24, но искушенный вид старил ее. Она продолжала:
– Мой муж мне телеграфировал, чтобы я его встретила. Какая ужасная новость!
– Да. – Я все еще не надевал шляпу.
– Она была так молода.
– Печальная история, безусловно.
Что-то в ее взгляде заставляло меня испытывать неловкость.
– Вы хорошо ее знали, мистер Доусон?
– Мы едва были знакомы.
– Я никак не могу себе представить, каким образом ее угораздило свалиться со скалы.
– Полиция думает, что она была увлечена съемкой и не заметила, как оступилась.
Гул приближающегося самолета оборвал нашу опасную беседу. Мы стояли рядом, наблюдая за посадкой. Вот он побежал по взлетной полосе, вот к нему подали трап и отворилась дверка. Первым из нее показался Чалмерс. Он сразу же прошел через барьер. Я отступил в сторону, не желая мешать его встрече с женой. Но уже через минуту он подошел ко мне и пожал руку. Потом заявил, что хочет как можно скорее попасть в отель. Ему не хотелось говорить об Элен, и он попросил меня договориться с полицией о свидании в 7 часов в его отеле. Они с женой устроились на заднем сиденье «роллса», нанятого мной специально для этой встречи. Я сел рядом с водителем. В отеле Чалмерс довольно холодно кивнул:
– До скорой встречи, Доусон.
Лифт молниеносно поднял его на четвертый этаж, я же, несколько ошеломленный, остался стоять внизу. До этого я видел Чалмерса только на фотографиях. В действительности он оказался куда крупнее. Он был очень грузным и толстым, как бочонок с пивом, но от него веяло чем-то таким, что принижало людей, находящихся возле него. Он чем-то напоминал мне Муссолини в расцвете его славы. У него была такая же выдающаяся вперед челюсть, такой же смуглый цвет лица и холодные, проницательные глаза. Мне показалось невероятным, что он был отцом такой красивой девушки, как Элен.
Когда в семь часов Карлотти, Гранди и я прошли в роскошный салон отеля «Везувий», который был полностью предоставлен в распоряжение Чалмерса, тот уже успел переодеться, принять душ и побриться. Он сидел в конце длинного стола, стоявшего посередине комнаты, и курил сигару. На его жестком лице было мрачное выражение. Его жена Джун выбрала место у окна. На ней было прелестное шелковое платье небесно-голубого цвета, обтягивающее ее, как перчатка. Она сидела, небрежно закинув одну на другую свои длинные ноги, на которые все время исподтишка посматривал Гранди. Впервые я заметил, как обычно угрюмое лицо полицейского оживилось.
Я представил его и Карлотти, и мы уселись.
Чалмерс некоторое время с беззастенчивым видом разглядывал Карлотти, потом пролаял:
– О'кей. Приступим. Расскажите-ка мне, что известно.
За последние три года я узнал Карлотти достаточно хорошо. До сих пор я не слишком высоко ценил его как профессионала. Я знал, что он добросовестный работник и всегда доводит дело до конца, но никогда не считал его талантом в области криминалистики. Однако то, как он в течение последующих двадцати минут противостоял Чалмерсу, заставило меня переменить свое мнение.
– Факты, синьор Чалмерс, – сказал он спокойно, – будут для вас крайне неприятны, но, поскольку вы их запрашиваете, вы их получите.
Чалмерс сидел неподвижно, сцепив жирные пальцы и уложив их на крышку стола. Он крепко стискивал зубами сигару. Дымок вился у каменного лица. Маленькие глазки цвета дождя цепко следили за Карлотти.
– Не имеет значения, насколько факты неприятны, – сказал Чалмерс. – Дайте мне их.
– Десять дней тому назад ваша дочь на самолете направилась в Неаполь. Оттуда уже на поезде она посетила Сорренто, где зашла в агентство по продаже и сдаче в аренду недвижимости. Там представилась как миссис Дуглас Шеррард, жена американского бизнесмена, находящегося в отпуске в Риме…
Я посмотрел на Чалмерса. Тот оставался совершенно спокойным. По-прежнему сигара была зажата во рту, руки недвижимо лежали на столе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29