Делайте то, что говорит мистер Клаус, и все будет хорошо. – Он рассмеялся. – Он человек, имеющий власть и деньги, а то и другое мне нравится. Настоящие деньги, а не какие-нибудь центы.
Я продолжал молчать. Он открыл ящик для перчаток, вытащил магнитофонную кассету и вставил в магнитофон. Машина наполнилась резкой ритмичной музыкой.
Минут через пятнадцать машина выехала из города, и Джо увеличил скорость. Он вновь глянул на меня.
– Послушайте, мистер Лукас. Я понимаю, вы попали в неприятное положение. Следуйте моему совету, мистер Лукас. Соглашайтесь на все, о чем попросит вас мистер Клаус. Зачем самому рыть себе могилу?
– Ты можешь помолчать? – огрызнулся я.
Он усмехнулся.
– Я могу и помолчать, но все же прислушайтесь к моему совету. Поверьте, я желаю вам только хорошего.
Машина свернула на проселок, ведущий к какому-то ранчо, и остановилась возле наполовину спрятанного среди деревьев низкого строения. Из темноты тут же показался Гарри. Он открыл ворота, и в тот момент, когда машина проезжала мимо него, приветствовал меня взмахом руки. Я притворился, что не вижу его. Подъехав к двери, Джо остановил машину, вышел из нее и, обойдя, открыл мне дверцу.
– Вот мы и приехали, мистер Лукас.
Едва я вышел из машины, как возле меня появился Бенни.
– Пошли, сволочь! – он грубо толкнул меня к входной двери.
Пройдя длинным коридором, мы оказались в просторной гостиной. Там стояли комфортабельные кресла, возле стены имелся бар с большим набором разнообразных спиртных напитков, у окна стоял большой письменный стол. В углу находились телевизор и стереоприемник. На полу лежал добротный ковер. Хотя гостиная и была хорошо меблирована, но все же производила впечатление нежилой.
– Как насчет порции виски, сволочь? – спросил Бенни, когда я замер посреди гостиной. – Босс пока занят.
– Благодарю, мне ничего не надо. – Подойдя к креслу, я рухнул в него.
Бенни равнодушно пожал плечами и вышел. Сердце неровно билось у меня в груди, ладони рук были мокрыми от пота. Через несколько минут я вновь услышал мелодию губной гармошки. Медленно протянулось минут двадцать. Вдруг дверь открылась, и быстрым шагом вошел Клаус. Он глянул в мою сторону, закрыл дверь и с непроницаемым лицом уселся в кресло, стоявшее напротив меня.
– Извините, что заставил вас ждать, мистер Лукас. Сами понимаете, дела.
Так как я ничего не ответил, он продолжал:
– Как вы оценили качество снимков? – Он выжидательно смотрел на меня. – Мне они кажутся просто великолепными, и могут убедить кого угодно, что именно вы убили этого человека, не так ли?
Я с ненавистью смотрел на него.
– Что вы хотите?
– Всему свое время. – Он откинулся на спинку кресла, положив изящные руки на колени. – Позвольте объяснить тяжесть того положения, в котором вы очутились. Вы совершили весьма и весьма опрометчивый поступок, написав Гленде. Это письмо находится у меня. У меня также и лопата с вашими отпечатками пальцев. В этой же коллекции и окровавленный коврик. Мне достаточно лишь передать эти вещи шерифу Томпсону, и газовая камера вам обеспечена.
– Гленда в курсе всего этого? – непроизвольно спросил я.
– А вы как думаете? Она делает все, что я ей приказываю. И она же будет основным свидетелем на вашем процессе, если вы окажетесь настолько глупым, что откажетесь сотрудничать с нами. Она поклянется перед судом присяжных, что это именно вы убили ее мужа. Будьте уверены, она сделает все, что я ей прикажу.
– И чего вы от меня хотите? – Я наклонился вперед. В моем мозгу билась только одна мысль: «Она сделает в точности то, что я ей прикажу!» Это могло означать, что она тоже жертва шантажа.
Внезапно я почувствовал облегчение. Она была вынуждена предать меня.
– Позвольте, я расскажу вам одну историю, – продолжал Клаус. – Почти сорок лет назад ваш босс Фаррел Браннингам и я, ваш покорный слуга, были мелкими кассирами в маленьком провинциальном банке на Западе. Мы были очень дружны, вместе снимали небольшую квартиру и были очень честолюбивы. Браннингам был сама добродетель. Он часто задерживался в банке допоздна, а я тратил свободное время, посещая бары и прочие увеселительные заведения. Однажды я познакомился с девушкой… – он замолчал, глядя на меня. – Это все я вам рассказываю постольку, поскольку вы должны понять, чего ради я оказался в этом городе и почему требую от вас кое-какой услуги.
Я продолжал молчать.
– Эта женщина была с большими запросами. Я был тогда молод и, чтобы удержать ее возле себя, тратил на нее почти все свои деньги. Увы, рядовой кассир не так много зарабатывает. Так что мне пришлось изыскивать какой-нибудь другой способ добычи денег. И я начал делать это с помощью моего же банка. По фиктивным документам я снял со счета около шести тысяч долларов и мог чувствовать себя достаточно спокойно, так как следующая ревизия должна была быть не раньше чем через полгода. Я потратил примерно пять тысяч на эту женщину, затем, когда до ревизии оставалось около месяца, поставил оставшуюся тысячу на лошадь и сумел выиграть десять тысяч. Теперь я мог возместить украденные в банке деньги, но не мог этого сделать без помощи Браннингама. А он, даже не спросив меня, провел самостоятельную ревизию. Вот почему он задерживался в банке по вечерам. Я даже над этим не задумывался, полагая, что он готовится к вступительным экзаменам в университет. А он проверил все счета банка, чтобы приобрести опыт такого рода деятельности. Браннингам всегда был честолюбив, и в мозгах ему тоже нельзя было отказать. Так что, сами понимаете, он быстро вычислил виновника кражи, то есть меня. Это было почти сорок лет назад, но я до сих пор помню, как он обвинял меня, а ведь мы были друзьями. Я сознался, что украл эти деньги, но обещал возместить украденное. Но когда он узнал, что я играл на тотализаторе, поставив тысячу на лошадь, он заявил, что я не только вор, но и игрок и не имею права работать в банке. Он даже и слушать не хотел о том, чтобы я возместил украденное. – Бешенство мелькнуло в глазах Клауса, но в следующее мгновение они вновь приняли холодное выражение. Но этого мгновения мне хватило на то, чтобы понять, насколько он опасен. – Его честолюбие и добродетель стоили мне пять лет тюрьмы.
Я внимательно слушал его. Фанатичный блеск его глаз подсказывал мне, что я имею дело с психом.
– Когда проведешь пять лет в тюрьме строгого режима, мистер Лукас, жизнь воспринимаешь под совершенно другим углом зрения, – спокойно продолжал он. – Работа в банках отныне была не для меня. Нужно было начинать новую жизнь. По выходу из тюрьмы мне удалось провернуть неплохое дельце, которое принесло мне много денег. К несчастью, один из моих компаньонов попался, так что я сел еще на пятнадцать лет. Жизнь в тюрьме далеко не сахар, мистер Лукас. Все эти годы, которые я провел, как животное в клетке, я думал только о Браннингаме. Если бы он не был тогда таким добродетельным и разрешил мне вернуть деньги, я до сих пор работал бы банкиром, разумеется, не такого класса, как он, так как Браннингам всегда учился, стараясь до тонкостей узнать банковское дело. Именно это помогло ему стать тем великим финансистом, каковым он является в настоящее время. У меня никогда не было ни его энтузиазма, ни его таланта. Но я все же мог занять пост директора филиала, если бы он тогда не отнял у меня этот шанс. Когда я вышел из тюрьмы, он как раз занял должность президента Национального коммерческого банка. У меня было пятнадцать лет времени, чтобы подумать о своем будущем. Я завязал полезные знакомства с другими заключенными, приобрел некоторый опыт. Именно это дало мне возможность заработать много денег, и сейчас я спокойно могу уйти на покой. – Он некоторое время молчал, потом продолжал: – Но прежде чем уйти, я хочу свести счеты с Браннингамом. Многие годы я ожидал этого момента, и теперь это будет моя последняя операция.
Я слушал его с возрастающим вниманием. В его голосе слышалась неприкрытая ненависть.
– И вот теперь, мистер Лукас, мы подошли к главному. Браннингам раструбил на весь свет, что обладает самым надежным банком в мире. Это хвастовство добродетельного человека, и я принимаю его вызов. Я намереваюсь забраться в самый надежный банк в мире и опустошить его сейфы, в которых находятся деньги и драгоценности клиентов, доверивших их ему. Деньги, которые припрятывают от налогов, и драгоценности, которые даже не застрахованы. Пусть Браннингам трижды честный человек, но он в такой же мере и хвастлив, и единственное, что его может задеть, так это то, что он станет посмешищем в глазах других. Ограбив банк, самый надежный в мире, я сделаю из него пустое место. – Его глаза блеснули. Клаус наклонился вперед и уставился на меня. Губы его дрожали. – И вы сдадите этот банк мне, мистер Лукас!
Так вот чего он хотел! Это было практически невозможно сделать, но теперь, по крайней мере, я хотя бы знал условия этого шантажиста.
– Благодаря мне, этот банк и стал самым надежным в мире и таковым останется, – хрипло проговорил я. – Забраться в него совершенно невозможно. Это я заявляю со всей ответственностью. Благодаря электронике, сейфы этого банка невозможно вскрыть, и это не пустые слова. Если вам так хочется свести счеты с Браннингамом, лучше найти какой-нибудь другой способ.
Клаус посмотрел на свои ухоженные руки.
– Гнить в тюрьме пятнадцать лет – это очень долгий срок для такого молодого и честолюбивого человека, каковым являетесь вы, мистер Лукас. Подумайте об этом. Если вы не изыщете возможности для нас проникнуть к сейфам, я обещаю послать все доказательства шерифу Томпсону. Вы понимаете, о чем я говорю? Это конец вашей карьере в Шаронвилле, а, сверх того, вы получите очень долгий срок тюремного заключения или даже газовую камеру. Вот так-то! – Он встал. – Так что хорошенько подумайте, мистер Лукас. В среду в восемь часов вам позвонят. Вы должны ответить «да» или «нет». Если «да», мы встретимся еще раз, если «нет», вы встретитесь с шерифом.
Он вышел, и тут же в гостиной появился Бенни.
– Пошли, мерзавец, – сказал он. – Джо отвезет тебя домой.
Всю дорогу я думал над словами Клауса. Очень мешала музыка, гремевшая в салоне, но я не мог приказать Джо выключить магнитофон. Не выпуская руля, Джо подпевал. Когда он остановился перед моим домом и выключил магнитофон, я понял, что наш разговор с Клаусом зашел в тупик. Джо открыл дверцу и, когда я выходил, схватил меня за руку.
– Подумайте, мистер Лукас, – сказал он. – Работая вместе с Клаусом, вы заработаете много денег…
Резким жестом я вырвал свою руку и поднялся к себе в квартиру. В тот момент, когда я открывал дверь, за моей спиной знакомый голос прошептал:
– Быстрее! – Гленда втолкнула меня в прихожую и закрыла за собой дверь.
Не веря глазам, я с изумлением смотрел на нее. Она прислонилась к двери, ее грудь вздымалась от прерывистого дыхания.
Мы смотрели друг на друга, и в этот момент послышался шум двигателя отъезжающей машины.
Глава 4
Мы сидели рядом на диване. Ее голова покоилась на моем плече, я обнимал ее за талию.
Негромкий шум уличного движения, приглушенное бормотание телевизора у соседей снизу, скрип кабины лифта – все это я едва слышал.
Гленда пошевелилась.
– Ты не представляешь, как мне стыдно, – сказала она. – Но откуда мне было знать, что я встречу такого человека, как ты. О, Ларри, как мне стыдно!
Она обняла меня, ее губы прижались к моим, язык проник в мой рот. Я забыл про Клауса, лихорадочно расстегивая ее блузку, в то время, как она снимала мою рубашку.
Обнаженные, мы упали на ковер, и ее тело напряглось как струна…
Я услышал, как часы пробили восемь. Она гладила меня по лицу, потом поднялась и ушла в ванную, оставив меня лежать на пыльном ковре, но полностью удовлетворенного.
Я прислушивался к шуму воды, все еще не веря в происшедшее, затем с трудом поднялся и начал одеваться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
Я продолжал молчать. Он открыл ящик для перчаток, вытащил магнитофонную кассету и вставил в магнитофон. Машина наполнилась резкой ритмичной музыкой.
Минут через пятнадцать машина выехала из города, и Джо увеличил скорость. Он вновь глянул на меня.
– Послушайте, мистер Лукас. Я понимаю, вы попали в неприятное положение. Следуйте моему совету, мистер Лукас. Соглашайтесь на все, о чем попросит вас мистер Клаус. Зачем самому рыть себе могилу?
– Ты можешь помолчать? – огрызнулся я.
Он усмехнулся.
– Я могу и помолчать, но все же прислушайтесь к моему совету. Поверьте, я желаю вам только хорошего.
Машина свернула на проселок, ведущий к какому-то ранчо, и остановилась возле наполовину спрятанного среди деревьев низкого строения. Из темноты тут же показался Гарри. Он открыл ворота, и в тот момент, когда машина проезжала мимо него, приветствовал меня взмахом руки. Я притворился, что не вижу его. Подъехав к двери, Джо остановил машину, вышел из нее и, обойдя, открыл мне дверцу.
– Вот мы и приехали, мистер Лукас.
Едва я вышел из машины, как возле меня появился Бенни.
– Пошли, сволочь! – он грубо толкнул меня к входной двери.
Пройдя длинным коридором, мы оказались в просторной гостиной. Там стояли комфортабельные кресла, возле стены имелся бар с большим набором разнообразных спиртных напитков, у окна стоял большой письменный стол. В углу находились телевизор и стереоприемник. На полу лежал добротный ковер. Хотя гостиная и была хорошо меблирована, но все же производила впечатление нежилой.
– Как насчет порции виски, сволочь? – спросил Бенни, когда я замер посреди гостиной. – Босс пока занят.
– Благодарю, мне ничего не надо. – Подойдя к креслу, я рухнул в него.
Бенни равнодушно пожал плечами и вышел. Сердце неровно билось у меня в груди, ладони рук были мокрыми от пота. Через несколько минут я вновь услышал мелодию губной гармошки. Медленно протянулось минут двадцать. Вдруг дверь открылась, и быстрым шагом вошел Клаус. Он глянул в мою сторону, закрыл дверь и с непроницаемым лицом уселся в кресло, стоявшее напротив меня.
– Извините, что заставил вас ждать, мистер Лукас. Сами понимаете, дела.
Так как я ничего не ответил, он продолжал:
– Как вы оценили качество снимков? – Он выжидательно смотрел на меня. – Мне они кажутся просто великолепными, и могут убедить кого угодно, что именно вы убили этого человека, не так ли?
Я с ненавистью смотрел на него.
– Что вы хотите?
– Всему свое время. – Он откинулся на спинку кресла, положив изящные руки на колени. – Позвольте объяснить тяжесть того положения, в котором вы очутились. Вы совершили весьма и весьма опрометчивый поступок, написав Гленде. Это письмо находится у меня. У меня также и лопата с вашими отпечатками пальцев. В этой же коллекции и окровавленный коврик. Мне достаточно лишь передать эти вещи шерифу Томпсону, и газовая камера вам обеспечена.
– Гленда в курсе всего этого? – непроизвольно спросил я.
– А вы как думаете? Она делает все, что я ей приказываю. И она же будет основным свидетелем на вашем процессе, если вы окажетесь настолько глупым, что откажетесь сотрудничать с нами. Она поклянется перед судом присяжных, что это именно вы убили ее мужа. Будьте уверены, она сделает все, что я ей прикажу.
– И чего вы от меня хотите? – Я наклонился вперед. В моем мозгу билась только одна мысль: «Она сделает в точности то, что я ей прикажу!» Это могло означать, что она тоже жертва шантажа.
Внезапно я почувствовал облегчение. Она была вынуждена предать меня.
– Позвольте, я расскажу вам одну историю, – продолжал Клаус. – Почти сорок лет назад ваш босс Фаррел Браннингам и я, ваш покорный слуга, были мелкими кассирами в маленьком провинциальном банке на Западе. Мы были очень дружны, вместе снимали небольшую квартиру и были очень честолюбивы. Браннингам был сама добродетель. Он часто задерживался в банке допоздна, а я тратил свободное время, посещая бары и прочие увеселительные заведения. Однажды я познакомился с девушкой… – он замолчал, глядя на меня. – Это все я вам рассказываю постольку, поскольку вы должны понять, чего ради я оказался в этом городе и почему требую от вас кое-какой услуги.
Я продолжал молчать.
– Эта женщина была с большими запросами. Я был тогда молод и, чтобы удержать ее возле себя, тратил на нее почти все свои деньги. Увы, рядовой кассир не так много зарабатывает. Так что мне пришлось изыскивать какой-нибудь другой способ добычи денег. И я начал делать это с помощью моего же банка. По фиктивным документам я снял со счета около шести тысяч долларов и мог чувствовать себя достаточно спокойно, так как следующая ревизия должна была быть не раньше чем через полгода. Я потратил примерно пять тысяч на эту женщину, затем, когда до ревизии оставалось около месяца, поставил оставшуюся тысячу на лошадь и сумел выиграть десять тысяч. Теперь я мог возместить украденные в банке деньги, но не мог этого сделать без помощи Браннингама. А он, даже не спросив меня, провел самостоятельную ревизию. Вот почему он задерживался в банке по вечерам. Я даже над этим не задумывался, полагая, что он готовится к вступительным экзаменам в университет. А он проверил все счета банка, чтобы приобрести опыт такого рода деятельности. Браннингам всегда был честолюбив, и в мозгах ему тоже нельзя было отказать. Так что, сами понимаете, он быстро вычислил виновника кражи, то есть меня. Это было почти сорок лет назад, но я до сих пор помню, как он обвинял меня, а ведь мы были друзьями. Я сознался, что украл эти деньги, но обещал возместить украденное. Но когда он узнал, что я играл на тотализаторе, поставив тысячу на лошадь, он заявил, что я не только вор, но и игрок и не имею права работать в банке. Он даже и слушать не хотел о том, чтобы я возместил украденное. – Бешенство мелькнуло в глазах Клауса, но в следующее мгновение они вновь приняли холодное выражение. Но этого мгновения мне хватило на то, чтобы понять, насколько он опасен. – Его честолюбие и добродетель стоили мне пять лет тюрьмы.
Я внимательно слушал его. Фанатичный блеск его глаз подсказывал мне, что я имею дело с психом.
– Когда проведешь пять лет в тюрьме строгого режима, мистер Лукас, жизнь воспринимаешь под совершенно другим углом зрения, – спокойно продолжал он. – Работа в банках отныне была не для меня. Нужно было начинать новую жизнь. По выходу из тюрьмы мне удалось провернуть неплохое дельце, которое принесло мне много денег. К несчастью, один из моих компаньонов попался, так что я сел еще на пятнадцать лет. Жизнь в тюрьме далеко не сахар, мистер Лукас. Все эти годы, которые я провел, как животное в клетке, я думал только о Браннингаме. Если бы он не был тогда таким добродетельным и разрешил мне вернуть деньги, я до сих пор работал бы банкиром, разумеется, не такого класса, как он, так как Браннингам всегда учился, стараясь до тонкостей узнать банковское дело. Именно это помогло ему стать тем великим финансистом, каковым он является в настоящее время. У меня никогда не было ни его энтузиазма, ни его таланта. Но я все же мог занять пост директора филиала, если бы он тогда не отнял у меня этот шанс. Когда я вышел из тюрьмы, он как раз занял должность президента Национального коммерческого банка. У меня было пятнадцать лет времени, чтобы подумать о своем будущем. Я завязал полезные знакомства с другими заключенными, приобрел некоторый опыт. Именно это дало мне возможность заработать много денег, и сейчас я спокойно могу уйти на покой. – Он некоторое время молчал, потом продолжал: – Но прежде чем уйти, я хочу свести счеты с Браннингамом. Многие годы я ожидал этого момента, и теперь это будет моя последняя операция.
Я слушал его с возрастающим вниманием. В его голосе слышалась неприкрытая ненависть.
– И вот теперь, мистер Лукас, мы подошли к главному. Браннингам раструбил на весь свет, что обладает самым надежным банком в мире. Это хвастовство добродетельного человека, и я принимаю его вызов. Я намереваюсь забраться в самый надежный банк в мире и опустошить его сейфы, в которых находятся деньги и драгоценности клиентов, доверивших их ему. Деньги, которые припрятывают от налогов, и драгоценности, которые даже не застрахованы. Пусть Браннингам трижды честный человек, но он в такой же мере и хвастлив, и единственное, что его может задеть, так это то, что он станет посмешищем в глазах других. Ограбив банк, самый надежный в мире, я сделаю из него пустое место. – Его глаза блеснули. Клаус наклонился вперед и уставился на меня. Губы его дрожали. – И вы сдадите этот банк мне, мистер Лукас!
Так вот чего он хотел! Это было практически невозможно сделать, но теперь, по крайней мере, я хотя бы знал условия этого шантажиста.
– Благодаря мне, этот банк и стал самым надежным в мире и таковым останется, – хрипло проговорил я. – Забраться в него совершенно невозможно. Это я заявляю со всей ответственностью. Благодаря электронике, сейфы этого банка невозможно вскрыть, и это не пустые слова. Если вам так хочется свести счеты с Браннингамом, лучше найти какой-нибудь другой способ.
Клаус посмотрел на свои ухоженные руки.
– Гнить в тюрьме пятнадцать лет – это очень долгий срок для такого молодого и честолюбивого человека, каковым являетесь вы, мистер Лукас. Подумайте об этом. Если вы не изыщете возможности для нас проникнуть к сейфам, я обещаю послать все доказательства шерифу Томпсону. Вы понимаете, о чем я говорю? Это конец вашей карьере в Шаронвилле, а, сверх того, вы получите очень долгий срок тюремного заключения или даже газовую камеру. Вот так-то! – Он встал. – Так что хорошенько подумайте, мистер Лукас. В среду в восемь часов вам позвонят. Вы должны ответить «да» или «нет». Если «да», мы встретимся еще раз, если «нет», вы встретитесь с шерифом.
Он вышел, и тут же в гостиной появился Бенни.
– Пошли, мерзавец, – сказал он. – Джо отвезет тебя домой.
Всю дорогу я думал над словами Клауса. Очень мешала музыка, гремевшая в салоне, но я не мог приказать Джо выключить магнитофон. Не выпуская руля, Джо подпевал. Когда он остановился перед моим домом и выключил магнитофон, я понял, что наш разговор с Клаусом зашел в тупик. Джо открыл дверцу и, когда я выходил, схватил меня за руку.
– Подумайте, мистер Лукас, – сказал он. – Работая вместе с Клаусом, вы заработаете много денег…
Резким жестом я вырвал свою руку и поднялся к себе в квартиру. В тот момент, когда я открывал дверь, за моей спиной знакомый голос прошептал:
– Быстрее! – Гленда втолкнула меня в прихожую и закрыла за собой дверь.
Не веря глазам, я с изумлением смотрел на нее. Она прислонилась к двери, ее грудь вздымалась от прерывистого дыхания.
Мы смотрели друг на друга, и в этот момент послышался шум двигателя отъезжающей машины.
Глава 4
Мы сидели рядом на диване. Ее голова покоилась на моем плече, я обнимал ее за талию.
Негромкий шум уличного движения, приглушенное бормотание телевизора у соседей снизу, скрип кабины лифта – все это я едва слышал.
Гленда пошевелилась.
– Ты не представляешь, как мне стыдно, – сказала она. – Но откуда мне было знать, что я встречу такого человека, как ты. О, Ларри, как мне стыдно!
Она обняла меня, ее губы прижались к моим, язык проник в мой рот. Я забыл про Клауса, лихорадочно расстегивая ее блузку, в то время, как она снимала мою рубашку.
Обнаженные, мы упали на ковер, и ее тело напряглось как струна…
Я услышал, как часы пробили восемь. Она гладила меня по лицу, потом поднялась и ушла в ванную, оставив меня лежать на пыльном ковре, но полностью удовлетворенного.
Я прислушивался к шуму воды, все еще не веря в происшедшее, затем с трудом поднялся и начал одеваться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25