Делла Стрит разложила на коленях вычерченную карандашом карту и прикрывала ладонями маленький фонарик, чтобы его свет не мешал Мейсону следить за дорогой. Она все чаще поглядывала на спидометр.
- Поворот через две десятых мили, - сказала Делла.
Мейсон притормозил, вглядываясь в темноту, наконец он увидел слева уходившую в пустыню дорогу - едва заметную колею.
Делла выключила фонарик, сложила карту и убрала ее в сумку.
- Осталось всего три и шесть десятых мили, - сказала она. - Прямо по этой дороге.
Колея поднялась на плоскогорье у края пустыни.
- Я заметила свет, - воскликнула Делла.
- Машина?
- Нет, слишком красный. Вот он, чуть правее. Это костер.
Дорога резко ушла в сторону, огибая небольшой каменистый выступ, и вышла на плато. Красноватое пятнышко света постепенно превратилось в костер.
Мейсон остановил машину там, где веером расходились следы колес. Фары осветили седан последней модели, стоявший рядом с тарантасом Солти Бауэрса, потом прицеп для перевозки ослов.
Мейсон заглушил мотор и выключил фары.
Тишина была полной. Ее лишь подчеркивало легкое потрескивание остывавшего под капотом двигателя. В обычной обстановке этот звук был бы неразличим, но в тишине пустыни он казался далекой канонадой.
Оставленный людьми костер выглядел здесь совершенно неуместным, таким же нелепым, как шумное веселье во время казни.
- Б-р-р-р! - нарушила молчание Делла. - Аж мурашки по коже.
Мейсон открыл дверь машины.
- А, это вы! - раздался знакомый медлительный голос футах в пятидесяти от него. - Все в порядке, это - адвокат.
Лагерь мгновенно ожил. В освещенный круг вышел на костылях доктор Кенуорд, красно-коричневое пламя костра выхватило из темноты стройную фигурку Велмы Старлер, и только потом из черных зарослей пустынного можжевельника появился Солти Бауэрс.
- Осторожность не помешает, - пояснил он, - особенно сейчас. Лучшей мишени, чем сидящие у костра люди, не придумаешь. Заметили вашу машину и решили поостеречься. Что случилось? Есть новости?
- Никаких новостей. Просто мы решили спрятаться на время. Найдется место еще для двух путников?
Солти улыбнулся и широко раскинул руки.
- Сколько угодно. Присаживайтесь к костру. Я приготовлю чай.
- У нас машина загружена походным снаряжением.
- Потом разгрузим. Посидите немного.
Они подошли к костру. Мейсон и Делла пожали руки доктору и медсестре и расположились поближе к огню. Солти достал откуда-то закопченный эмалированный кофейник, налил в него воду из канистры и поставил на огонь.
- Этот кофейник я использую только для чая, - пояснил он. - Для кофе у меня есть еще один. Надеюсь, вы понимаете, мистер Мейсон, что я ни от кого не убегаю, просто люди в городе не всегда отдают себе отчет, какие чувства человек может испытывать к своему деловому партнеру. Смерть Бэннинга была тяжким ударом для меня, а люди хотят только говорить, говорить, говорить о ней. Я вдруг почувствовал, что больше не могу без пустыни. Так бывает, человек что-то хочет, но не может понять, что именно, потом до него доносится запах жареного бекона и кофе, и он понимает, что просто голоден.
- А я, - вступил в разговор доктор Кенуорд, - решил, что мне совершенно необходимо нормально отдохнуть. Велма обо всем договорилась с Солти. Я благодарен ему за то, что он взял меня с собой.
- Мы на участке Бэннинга Кларка? - спросил Мейсон.
- Уже да, - ответил Солти, потом взглянул на часы и уточнил: Участок перейдет в его собственность в полночь. Именно в полночь истекает срок действия опциона.
- Но они еще могут воспользоваться своим правом до полуночи, - сказал Мейсон.
- Могут, - сухо подтвердил Солти.
- Я хочу сообщить вам нечто, касающееся убийства, - вдруг сказал Кенуорд. - Чтобы потом, если вы не возражаете, уже не касаться этой темы.
- Лично меня, - сказал Солти, - это устраивает.
- Что именно вы собираетесь сообщить нам? - поинтересовался Мейсон.
- Хотя я и не являюсь доверенным лицом полицейских... - начал Кенуорд. - Согласно их теории, как мне кажется, кто-то стрелял в меня, приняв за Бэннинга Кларка.
- Мне тоже так показалось, - сказал Мейсон. - Хотя полиция доверяет мне не больше, чем вам.
- Такой вывод очевиден. Я находился именно в том месте, где мог находиться Бэннинг Кларк, если бы он не уехал в пустыню. В лунном свете я выглядел лишь спящим человеком, закутанным в одеяло, и убийца, если он не знал об отъезде Кларка, легко мог принять меня за него.
Мейсон кивнул.
- Но я не мог не задуматься, так ли все было на самом деле, продолжал доктор.
- Вы полагаете, что кто-то пытался убить вас, зная, кто вы такой? спросил Мейсон.
- Возможно.
- Мотив?
Доктор Кенуорд чуть помедлил с ответом.
- Говорите, - поторопил Мейсон. - Мотивом может быть только определенная информация, которой вы располагаете. Что это за информация?
- Я не собирался углубляться в эту тему настолько сильно.
- Мы уже углубились слишком сильно, доктор. Я полагаю, информация касается какого-либо медицинского аспекта дела об отравлении, и думаю, что все присутствующие здесь, включая вас самого, заинтересованы в том, чтобы вы поделились своими знаниями.
- Вы и так почти обо всем догадались, - рассмеялся доктор Кенуорд. Я, как требовал того порядок, оставил часть содержимого желудков после первого отравления. Если вы помните, в том случае мышьяк был обнаружен в солонке, которой пользовались исключительно Брэдиссоны.
- И что же вы нашли в образцах содержимого желудков? поинтересовался Мейсон.
- Результаты анализа пришли, когда я уже собирался уезжать из города. Мне сообщили о них по телефону. Заключение гласит, что в желудках не выявлено ни малейшего содержания мышьяка.
- Чем же можно объяснить появление симптомов отравления? - спросил Мейсон.
- Очевидно, приемом рвотного корня.
- С какой целью?
- Для получения симптомов отравления мышьяком.
- Для чего, доктор?
- Я думаю, этот вопрос следует адресовать вам, - сухо заметил Кенуорд. - Я же излагаю голые медицинские факты.
- Чем можно, в таком случае, объяснить металлический привкус во рту, судороги и общее болезненное состояние?
- Я очень тщательно расспросил обо всем Велму. Вполне вероятно, она сама предположила наличие таких симптомов. Я задал ей конкретный вопрос, не спрашивала ли она пациентов, заподозрив отравление мышьяком, не испытывают ли те судороги, боль в желудке, жжение и металлический привкус во рту. Сейчас она не может вспомнить точно, задавала ли она подобный вопрос, или пациенты сами рассказали ей о наличии таких симптомов.
- Вы придаете этому такое большое значение? - спросил Мейсон.
- Огромное. Если человек серьезно заболевает, появляются симптомы депрессии, большой восприимчивости к внушению, иногда - истерии. В таких обстоятельствах, человек, чувствующий некоторые симптомы, характерные для данного заболевания, узнав о других, начинает испытывать и их.
- Вы уверены в том, что в солонке был мышьяк?
- Абсолютно. Его наличие подтверждается анализом.
- Почему же он там оказался?
- И этот вопрос нужно адресовать скорее вам, чем мне. Впрочем, есть две версии. В соответствии с первой, мышьяк в солонку был подсыпан человеком, который знал, что Брэдиссоны страдают заболеванием, симптомы которого схожи с симптомами отравления мышьяком, и с какой-то целью решил придать этому заболеванию попытку отравления.
- А в соответствии со второй?
- Кто-то действительно пытался отравить Брэдиссонов. Яд должен был быть принят на следующий день, но по какому-то необъяснимому совпадению они потребили рвотный корень в количестве, достаточном для того, чтобы развились симптомы, схожие с симптомами отравления.
- Я вынужден задать вам следующий вопрос, доктор. Рассматривалась ли вами возможность того, что Брэдиссоны умышленно приняли рвотный корень, чтобы симулировать отравление мышьяком?
- Как любой другой ученый, я, пытаясь объяснить появление симптомов, рассматривал такую возможность.
- Что-либо свидетельствует в поддержку моего предположения?
- Ничего.
- Такое объяснение логично?
- Ничто не свидетельствует и против.
- Вы полагаете, что кто-то пытался убить вас потому, что вам известна эта информация?
- Возможно.
Они помолчали с минуту.
- Я должен все обдумать, - наконец сказал Мейсон. - А пока, расстелю-ка я спальный мешок.
Адвокат подошел к машине, достал спальные мешки, подключил компрессор, наполнил воздухом надувные матрасы, а когда поднял голову, увидел рядом Солти Бауэрса.
- Вы отвели какое-нибудь специальное место под спальню? - спросил Мейсон у старого старателя.
- У нас есть палатка, которую девушки могут использовать для переодевания. Спать там они вряд ли захотят. Гораздо приятнее спать под звездами.
- В таком случае я положу мешок мисс Стрит рядом с палаткой. А сами вы где спите?
- События последних дней не выходят у меня из головы, - понизив голос, сказал Солти. - Я расположился чуть выше по дороге, чтобы иметь возможность заранее заметить непрошеных гостей, если они появятся, конечно. Беритесь за этот край мешка, я возьмусь за тот, и мы перенесем его на место. Как раз закипит чай, пока мы этим занимаемся.
Спальные мешки были, наконец, разложены, дорожные сумки вынесены из машины, и все собрались вокруг костра. Солти бросил в огонь охапку полыни. Пламя разгорелось мгновенно, прогнав подальше от костра подкрадывавшуюся темноту.
- Здесь и воздух совсем другой, - сказал Солти, разливая чай.
- Определенно, - согласился Мейсон. - Сухой и чистый.
- Несколько месяцев назад меня начал беспокоить хронический насморк, - заметил доктор Кенуорд. - Здесь же нос быстро прочистился. Я настроен весьма оптимистично.
- Как ваша рана? - учтиво спросил Мейсон.
- Ничего серьезного. Опасаться следует только осложнений, надо постараться подавить их в зародыше. Хотите верьте, хотите - нет, но я чертовски доволен. Отпуск хоть и вынужденный, но весьма своевременный и приятный.
- Чем занимается Нелл Симс? - спросил Мейсон. - Она по-прежнему живет в доме Кларка?
- Конечно нет, - ответил Солти. - Немедленно уехала в Мохаве, сказала, что собирается вновь открыть свой ресторан. Я полагаю, - добавил он несколько мечтательно, - пустыня всегда возвращает себе то, что ей принадлежит.
- Здесь так чудесно, - сказала Делла.
- Многие люди ненавидят пустыню, - попытался пояснить Солти. - Они поступают так только потому, что боятся ее. Каждый из них боится остаться наедине с самим собой. Многие сходят с ума, если их оставить в пустыне всего на неделю. Я часто видел такое. Однажды, человек подвернул ногу и не мог идти дальше. Его спутники, напротив, были вынуждены продолжить путь. Они ушли, оставив тому человеку много воды, еды и дров. Ему следовало только посидеть на месте три-четыре дня, пока нога заживет и позволит идти дальше. Человек вышел к обжитым местам наполовину сумасшедшим. Нога была воспалена, но он заявил, что предпочел бы потерять ее, чем остаться в пустыне еще хоть на десять минут.
- Я считаю пустыню прекрасной, - сказала Велма Старлер.
- Она прекрасна, несомненно, - согласился Солти. - Люди боятся ее только потому, что здесь они оказываются лицом к лицу с Создателем. Некоторым такое не под силу. Кому-нибудь налить еще чаю?
Полынь перестала трещать, пламя стало ровным.
- В чем заключается изыскательская работа? - спросил Мейсон. - Вы просто ходите по пустыне и смотрите под ноги?
- Конечно нет. Нужно знать, как сформировалась земная поверхность в данном месте, определить ее структуру, понять, что именно следует искать. Многие старатели поднимали с земли камень, в котором заключалось несметное богатство, и отбрасывали его в сторону. Сейчас я покажу вам кое-что.
Солти поставил на землю свою чашку и направился к пикапу. Немного покопавшись в кузове, он достал какой-то ящик.
- Что это такое?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31