Мачколян вспомнил о том, что так и не пошел на похороны Пожарова, и ему стало немного неловко, особенно когда он почувствовал на себе чей-то тяжелый взгляд. Он повернул голову и увидел облаченную во все черное женщину, голова которой была покрыта прозрачной черной тканью, один конец ее она то и дело подносила к лицу и утирала им слезы.
– Добрый день, Анфиса-джан, – поприветствовал вдову Пожарова Мачколян, вовремя вспомнив о том, что она только наполовину армянка, а значит, следовать общепринятым правилам необязательно. Об этой нечистокровности говорило и ее имя, хотя по паспорту она наверняка была какой-нибудь Аранией или Анфицией, но для России привычнее было именно так. К слову сказать, фамилия этой пары тоже была не исконной, а переделанной на российский манер, так что во всех документах, что были у этой парочки, фамилии Пожаровы даже и не мелькало. Зато была другая – Пождорлян. Сам черт язык сломит, прежде чем это выговорит.
– Я сожалею о случившемся, – склонив голову, продолжил Ашот. – Эдуард Георгиевич был хорошим человеком.
– Вы не были на погребении, – заметила женщина.
– Да, не был, – не стал отнекиваться Мачколян. – Мне не позволили дела. Милиция, пожар в ресторане… – Ашот вздохнул. – К сожалению, проблем оказалось больше, чем я полагал.
– И все же вы могли найти время, – вновь раздался в помещении тихий голосок. – Вы ведь вместе работали.
– Да, это так, только ваш муж, извините, конечно, оставил мне после себя огромные долги, из-за них меня самого едва не лишили жизни и до сих пор угрожают.
– Неужели? – поразилась Анфиса. – Этого не может быть. Эдик всегда вел дела последовательно и аккуратно! Вы намеренно наговариваете на него.
– Увы, нет, – развел руками Ашот. – И именно потому, что мне самому может грозить участь вашего мужа, я и пришел сегодня к вам. Возможно, вы сможете мне помочь.
– Деньги? Вам ведь нужны от меня деньги? – привстала со своего места женщина. Затем усмехнулась: – Но у меня их нет. Эдик не оставил нам ничего, кроме доли в этом самом ресторане, который, будь он проклят, мне даже не нужен. Боюсь, что вы не по адресу.
– Я навестил вас не ради денег, – замотал головой Ашот. – Я совсем по другому поводу.
– В таком случае я слушаю, – женщина устремила на него темные, красивые, как у антилопы, глаза.
– Я не знаю, известно ли вам, – начал издалека Ашот, – но у нашего заведения были деньги. Они лежали в банке на счету, на тот случай, если случится нечто непредвиденное. Денег было довольно много, но все они внезапно исчезли, как и тот единственный человек, что имел возможность их оттуда снять. У него была доверенность от вашего мужа. Он один имел к ним доступ.
Глаза Анфисы сощурились от напряжения, и непонятно, то ли она так усиленно вслушивается во все рассказываемое Ашотом, то ли пытается вспомнить этого самого человека. В конце концов она просто спросила:
– Кто он?
– Наш бухгалтер. Кирсанов.
– Я его не знаю.
– Это плохо, – вздохнул Мачколян. – Потому что у меня есть подозрение, что сейчас он охотится за чем-то еще, за какими-то бумагами, имеющими отношение к ресторану. Я проверил все в кабинете, но ничего важного там не нашел. Возможно, эти самые бумаги, которые ищет Кирсанов, находятся где-то в вашем доме.
– Вы намекаете на сейф? – уточнила женщина.
Ашот кивнул, не смея заглянуть ей в глаза.
– Я понимаю, что эта просьба очень… э-э… нестандартная и…
– Я ничего не понимаю в бумагах, но, зная от мужа, что вы человек, на которого можно положиться, могу показать вам все, что там лежит.
– Я был бы очень вам благодарен, – обрадовался Мачколян.
Женщина встала, и они оба проследовали в кабинет ее умершего мужа. Там она достала из ящика стола замысловатый ключ, сняла со стены одну из картин и, вставив ключ в замочную скважину, там имеющуюся, повернула его несколько раз. Стальная дверца открылась, и взору Ашота предстали несколько бумаг и маленькая шкатулка. Ее Анфиса Григорьевна вытащила сразу, пояснив:
– Это семейные драгоценности. Думаю, вам они неинтересны.
Мачколян кивнул и, приблизившись к сейфу, осторожно, словно бы в нем было что-то особо хрупкое, стал просматривать бумаги. И несмотря на то, что он в бизнесе был человеком новым, ему не составило особого труда понять, что все там находящееся особой ценности, тем более для лиц посторонних, не представляет. Следовательно, бумаги, необходимые Кирсанову, были где-то в другом месте.
Отступив от сейфа, Мачколян отрицательно покачал головой и практически сразу спросил:
– А других потайных мест у вашего мужа в доме не было?
Женщина пожала плечами.
– Возможно, но мне они неизвестны.
– Жаль, – вздохнул Мачколян, наблюдая за тем, как она возвращает картину на прежнее место. – В таком случае мне остается только предупредить вас, чтобы вы были осторожнее. Есть вероятность, что к вам в дом вскоре попытается влезть этот самый Кирсанов.
– Спасибо за предупреждение, Ашот Ваграмович, – натянуто улыбнулась хозяйка, – но не думаю, что он рискнет это сделать. Сейчас у меня в доме очень много родственников. Они покинут меня не раньше чем через сорок дней. Но все же спасибо.
Мачколян снова сдержанно кивнул и направился к выходу. Она не стала его провожать, а молча, едва передвигая ногами, направилась по лестнице на второй этаж. Мачколян вышел во двор, попросил все того же паренька отворить ему ворота и, как только тот это сделал, вышел к ожидающим его друзьям.
– Ну что? – первым спросил у него Максимов.
– Ничего, – вздохнул он в ответ. – Никто подозрительный пока не приходил, ничего вроде бы не пропало. К тому же в доме полно собравшихся на поминки родственников, и тому, кто решит в него влезть, придется долго ждать, пока они все рассосутся.
– Возможно, именно поэтому Кирсанов и медлит, – предположил Грачев.
– Кто его знает, – парировал Ашот, садясь за руль своего джипа и вставляя ключ в замок зажигания.
Не последовали за ним в машину только Максимов и Величко, которые, как было решено, оставались присматривать за домом. Как только машина Ашота собралась рвануть с места, Величко торопливо махнул тому рукой, давая понять, что что-то забыл. Ашот высунулся в окно.
– Одолжи сотовый, – попросил Александр. – Нам нужна связь, а телефон в ресторане у вас есть.
– Лови, – не задумываясь, ответил Мачколян, и в ту же минуту в Величко полетела небольшая серая трубка. Он ловко подхватил ее и сразу сунул в карман, жестом пожелав отбывающим товарищам удачи.
Оставшись одни, Александр и Макс стали выискивать себе место для более удобного наблюдения за домом. Первым делом обошли его со всех сторон, высматривая, в каком месте во двор попасть проще всего, и, поняв, что таких мест три, решили разделиться: Величко засел в кустах напротив могучего дуба, растущего прямо у забора, Графу велено было разместиться у ворот, точнее, чуть в стороне от них, где лежала куча кирпичей, а Максимову пришлось взять на обозрение всю внутреннюю сторону изгороди, за которой уж точно никто не присматривал. Теперь оставалось лишь дождаться появления желаемого объекта и постараться не упустить, а отловить его.
Никто из них не заметил, как в одном из домов напротив в окне то и дело мелькало что-то блестящее. То был бинокль. Нетрудно догадаться, что наблюдателем был Кирсанов.

* * *
Почти целые сутки сиднем просидели Величко и Максимов возле дома убитого Пожарова, настоящую фамилию которого было невероятно трудно выговорить, да они, собственно, и не пытались. Хотя ради развлечения заучить ее вполне можно было бы. Но мужчины предпочли заняться другим: поудобнее расположившись на своих пунктах для обозрения, они то и дело свистали Графа и посылали его друг к другу с записками, а то и вообще в магазин. Да, именно в магазин. Собака была настолько смышленой и умной, что с этим проблемы у нее не возникало: она аккуратно брала в рот записку со списком продуктов, а также деньги и, пронырнув к прилавку, вставала на задние лапы и совала ошарашенной продавщице свою ношу. Та заказ выполняла, но вот потом, когда псина собиралась отбыть восвояси с закупленным продуктом, за ней выстраивалась целая процессия из желающих посмотреть, кто же хозяин замечательного животного. Так вышло и на этот раз.
Увидев гогочущую толпу, а впереди нее важно вышагивающего с пакетом, в котором были бутылка минералки и несколько булочек, Графа, Александр чуть не взвыл: вот только расспросов ему сейчас и не хватало. Совершенно не желая попадаться на глаза этому люду, он торопливо попятился вдоль забора, вылез из кустов и быстрым шагом направился к соседнему дому, поблизости от которого велось какое-то строительство. Аккуратно перепрыгнул через забор и только сейчас понял, что отсюда вид на жилище Пожаровых куда лучше, нежели из кустов.
Тем временем Граф, добравшись до кустов и никого там не найдя, положил пакет с ношей на землю, принюхался, а как только след был взят, бегом рванул за хозяином. Любопытные моргнуть не успели, а собака уже скрылась из виду, и найти ее более не представлялось возможным. Женщины, мужчины, а особенно дети разочарованно завздыхали, некоторое время посвистели, но, не добившись результата, стали вяло расходиться по своим делам.
– Ну все, Граф, чтоб я еще раз тебя в магазин послал… – закачал головой Величко при виде своей собаки. – Ну никак не можешь ты без хвоста оттуда явиться!
Овчарка, словно бы сознавая свою вину, бросила пакет на землю и виновато проскулила.
– Ну ладно тебе, – пожалел его Александр. Затем поманил пса рукой и потрепал за ухом. – Молодчина. Ты самый лучший из всех. Даже не знаю, что бы я без тебя делал.
Такое количество комплиментов, конечно же, подействовало на Графа расслабляюще, и он, разве что не замурлыкав, как кот, важно улегся рядом с хозяином и начал тихонько ворчать, требуя новой порции ласки. На улице постепенно начинало смеркаться. Александр велел псу оттащить часть съестного Максимову и, как только Граф скрылся за бетонными плитами, выпрямился в полный рост и сладко потянулся. От слишком длительного лежания и сидения у него все затекло и практически задеревенело, что было совсем некстати.
Подул легкий ветерок. Александр поднял голову вверх и посмотрел на ветки растущих над ним деревьев. Ветки попеременно склонялись в сторону направления ветра, шелестя листвой и издавая своеобразную, ни на что не похожую музыку. Вскоре должен был начаться дождь, и Александр знал это так же точно, как и то, что наблюдать за домом в плохую погоду станет намного сложнее, чем просто ночью. Он стал осматриваться по сторонам, ища достаточно сухое убежище, из которого тем не менее был бы хорошо виден забор и подход к охраняемому дому. Вокруг были лишь частные домики, фундамент строящегося дома, а также…
При виде огромной старой многоэтажки, которая, судя по всему, предназначалась на снос и в ней давно уже не осталось жилых квартир, Александр прищурился. Своим острым взглядом он уловил какой-то свет на одном из ее этажей: бомжи обычно предпочитают разжигать костер, а это что-то другое. Может, ребятня? Опять нет, свет слишком равномерен, а дети на одном месте, как правило, не сидят. Величко напрягся – его очень сильно заинтересовал блеск в том доме, и он во что бы то ни стало желал проверить и лично осмотреть его. Но стоит ли идти туда одному?
Он дождался, когда вернется его пес, снова послал его к Максу, но теперь уже затем, чтобы он привел его сюда. Когда же совершенно ни от кого не скрывающийся Максимов объявился, Александр повернулся к нему и тихо спросил:
– Что видишь у меня за спиной?
– Где? – не сразу понял тот.
– В старом доме, что под снос, – пояснил Величко.
– Да ничего особенного. Ну костер, кажется, бомжи развели. А что?
– Это не костер, – даже не оборачиваясь, заметил Александр. – И вряд ли там бомжи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38