— Сам я не могу с ней встретиться, ее очень плотно охраняют, а мне надо кое о чем ее попросить. Сообщи ей, что тебе необходимо с ней встретиться и поговорить о Барранче, или придумай что-нибудь другое… Мне очень нужна твоя помощь.
— Ты хочешь, чтобы она немного умерила свой воинственный пыл?
— Да. Иначе всю южную Флориду захлестнет волна преступлений, мафиозных разборок и террористических актов. У нас нет достаточных оснований, чтобы арестовать ее, но мы точно знаем, что именно ее люди убивают выходцев из Кубы, живущих во Флориде и не желающих присоединяться к антикастровскому движению. Гибнут и те, и другие. Даже если бы мы ее арестовали, ее бойцы не успокоились бы. Ну так как? Согласен ты помочь своему старому другу?
Капитан отложил в сторону вилку и отхлебнул воды.
— Первый раз меня, наемника, просят о выполнении миротворческой миссии. Тебе не кажется странной такая просьба к псу войны, как нас называют?
— Скажи прямо, возьмешься ты за это или нет. Хэнк тяжело вздохнул, задумался, но вскоре стряхнул с себя оцепенение.
— Ладно, так уж и быть, согласен. Только если бы меня об этом попросил кто-нибудь другой, я послал бы его к…
— Знаю, знаю, — довольно засмеялся Вильсон. — За это я тебя и ценю.
Фрост снова принялся за свою рыбу, решая, что же он скажет Ориане при встрече. “Я знаю, что ты приказала убить своего отца, стерва поганая…” Нет, для начала разговора такая фраза вряд ли подойдет.
— Слышишь, Лью, — обратился он через стол к Вильсону, — ничего из этого не выйдет. Она не согласится встретиться со мной, а даже если и согласится, то не станет слушать, о чем там я собираюсь ее просить. Разве с ней можно говорить о каких-то разумных вещах, как со здравомыслящим человеком? Если я прав, и она действительно подстроила убийство Васкеса, то она жаждала этой кровавой бани с самого начала.
— Да, я сам это понимаю, — кивнул Лью, — но надо попытаться. А вдруг получится справиться с ней по-мирному?
Капитан только хмыкнул и стал со злостью ковырять вилкой рыбу. По-мирному? Слишком его дружок хорошего мнения об Ориане, была бы его воля, он пристрелил бы ее — и дело с концом.
Глава двадцать вторая
Фрост одолжил Машину у Вильсона, чтобы добраться до дома Орианы, который, по словам Лью, она превратила в крепость. Он припарковал автомобиль на улице, напротив железных ворот, выпрыгнул из автомобиля и направился к ним. Зачем он только согласился сюда притащиться?
Его правая ладонь была забинтована в том месте, где во время схватки с американцем на самолете ему сорвало затворной рамой кожу. Хотя рана была легкой, но она была в таком чувствительном месте, что постоянно напоминала о себе ноющей болью. Капитан надеялся, что она не помешает ему управляться в случае необходимости с пистолетом.
Ворота приоткрылись, и из них вышел один из охранников Орианы. Хэнк на всякий случай расстегнул пиджак. Он узнал идущего ему навстречу человека.
— Альберто, — прошептал он.
— Сеньор Фрост! Ну зачем вы сюда приехали?
— Только один вопрос. Когда меня выбросили на помойку, тебе было приказано убить меня?
— Нет. А теперь уходите.
— Конечно, уйду, — улыбнулся Фрост, подходя поближе. — Я просто хотел поблагодарить тебя за все…
Он замахнулся, как будто для пощечины, и когда Альберто отшатнулся назад, саданул его подъемом туфли в пах.
Альберто согнулся пополам, а капитан мгновенно подскочил к нему, засунул руки ему под куртку, вырвал оттуда два револьвера и вскинул их в сторону бегущих на подмогу охранников.
Те в нерешительности остановились, так и не успев применить оружие, а Хэнк выкрикнул:
— А теперь скажите своей хозяйке, что к ней пожаловал в гости одноглазый джентльмен, и, если она не согласится принять его, то не досчитается своих нескольких охранников! Понятно?
Альберто зашатался, пытаясь выпрямиться, и Фрост со всего размаха врезал ему ногой в висок. Тот тяжело рухнул на землю и замер без сознания.
— Если Ориана сейчас не выйдет, я пристрелю этого охранника из его же собственного оружия! — продолжал капитан и прицелился из одного револьвера в Альберто, не спуская второго с остальных охранников. — Даже если вы выстрелите в меня все одновременно, я успею разнести этому голову, будьте уверены. Для него это будет “прощайте, товарищи, здравствуй, кладбище!”
Один из охранников стал пятиться к открытым воротам, еле слышно бормоча:
— Сейчас я позову сеньориту Васкес, она заплатит тебе за все, можешь не сомневаться.
— Давай, поторопись, — засмеялся Хэнк. — Именно за этим я и пришел.
В его планы не входило убивать Альберто, тем более теперь, когда он сполна рассчитался за тот удар прикладом по голове. Но чем дольше затягивалась угрожающая ситуация, тем больше его противники убеждались в том, что он не намерен прикончить Альберто. А драться врукопашную одному против девятерых ему как-то не очень хотелось…
Оставалось сцепить зубы и ждать Ориану.
Прошло не меньше пяти наполненных опасностью минут, когда из дома вынырнул посланец, а за ним Фрост увидел фигуру хозяйки. На Ориане было длинное, до пят, платье, более подходящее для званого ужина, волосы рассыпались по плечам тяжелыми локонами.
— Ну что ж, — остановилась она, увидев Фроста, — если ты так настаиваешь на том, чтобы тебя пригласили в дом, куда тебя никто не звал, тогда заходи. Выбора у меня нет. Только без оружия!
— Вот это уж нет! — резко возразил ей капитан. — После того, как мы поговорим, я хочу уйти из твоего гостеприимного дома живым. Хватит, был уже печальный опыт, когда я очнулся на какой-то помойке в компании наркоманов, которые хотели прикончить меня. С меня достаточно!
Ориана пожала плечами.
— Ладно, продолжай упираться и дальше, если хочешь.
Можешь входить с пистолетами, если ты уж так боишься меня.
— А тебя и следует бояться, как самую ядовитую змею, — прошептал Хэнк.
Он перешагнул через распростертого без сознания Альберто, прошел мимо группы замерших охранников, не спуская с них оба револьвера, и последовал за хозяйкой в дом. Едва Фрост оказался внутри отделанного камнем холла, как захлопнул за собой дверь и повернул торчащий со внутренней стороны ключ. Ориана недоуменно смотрела за его действиями.
— Есть еще кто-нибудь в доме? — спросил он ее.
— Да, есть. Моя горничная. Будь начеку, она может попытаться удушить тебя завязкой своего фартука.
— Спасибо за предупреждение, — усмехнулся капитан. — Буду начеку. Идем, поговорим.
— Куда? В библиотеку?
— Да, — кивнул Хэнк и засунул пистолеты за брючный ремень.
Ориана остановилась у открытой двери библиотеки, но Фрост сделал приглашающий жест.
— Проходи, я привык пропускать дам первыми.
Девушка фыркнула и вошла в комнату, а он присоединился к ней только после того, как убедился, что в холле и коридоре никого нет.
Капитан зашел в библиотеку, плотно прикрыл за собой дверь и осмотрелся по сторонам. У камина стояли два шахматных столика. Один — обычный, за которым он раньше играл с Васкесом, а второй — для игры в трехмерные шахматы. Хозяин обещал обучить Хэнка играть в них, но не успел…
— А ты играешь в шахматы, Ориана?
— Конечно, — кивнула она, подошла к маленькому бару в углу комнаты и плеснула в стаканчик из прямоугольного хрустального графинчика. — Тебе налить?
— Я сам себе налью из той бутылки, которая мне понравится больше всего.
Она усмехнулась и кивнула на бар:
— Пожалуйста, угощайся, чем хочешь. Фрост приблизился к бару, нашел запечатанную бутылку виски, открыл ее и немного налил себе.
— Зачем ты сюда пришел? — ледяным голосом спросила его Ориана. — Чтобы получить выходное пособие? Неудивительно, ведь больше всего на свете наемники любят деньги.
— Нет, я пришел сюда не за деньгами. Я пришел поговорить с тобой.
— Тебе больше не с кем поговорить, кроме как с женщиной, которая презирает тебя?
— Ты хочешь сказать, что в гибели твоего отца был виноват я?
— А никто в этом и не сомневается. Твоя некомпетентность…
— И твой шарфик, который ты так вовремя уронила, — с улыбкой перебил ее капитан.
Он заметил, как ее оголенные плечи напряглись, а глаза превратились в узенькие щелки.
— Ты…
— Я прав. Но не переживай, доказательств, чтобы надолго упрятать тебя за решетку, у меня нет.
— Ты с ума сошел! — взвизгнула Ориана. — Как ты смеешь?! Сейчас же убирайся…
— Из дома твоего отца, ты хочешь сказать? Нет, я еще не закончил. А если ты вздумаешь нажать какую-нибудь кнопку, чтобы сюда ворвалась охрана, то первой я прикончу тебя. Однако, я пришел не за тем, чтобы рассчитаться с тобой за все. Я пришел, чтобы поговорить.
Она снова подошла к бару и наполнила стаканчик.
— И о чем же?
— О том, как ты руководишь своей группировкой.
— А-а-а, тебя прислал сеньор Вильсон! Теперь мне все понятно.
— Да, меня попросил встретиться с тобой Лью. По мне, так я бы тебя век не видел.
— Что же хочет сеньор Вильсон? Чтобы я и мои люди отказались от защиты…
— Мне хоть брось мозги пудрить. Зачем ты натравливаешь своих ребят на своих же бывших соотечественников, гробишь и тех, и других? Хочешь начать гражданскую войну во Флориде? Твои люди идут на смерть только потому, что они помнят твоего отца и хранят верность его памяти. Храбрые бойцы, преданные своему делу, борющиеся против Кастро и всей той ереси, которую он провозглашает. Они гибнут только из-за твоей глупости. А сколько будет невинно погибших, если ты не угомонишься? Во всем виновата только ты одна, поэтому-то Лью и попросил меня поговорить с тобой и узнать, когда закончится это кровопролитие. Я, правда, ему сразу сказал, что толку от этого не будет никакого. Ты хотела бойни с самого начала, поэтому и отца своего убила…
Она резко оборвала его, со стуком поставив стакан на стойку бара, так, что тот едва не разбился.
— Прекрати! Я его не убивала!
— Да, сама ты в него не стреляла, но его убили по твоему приказу. Всадили пулю в голову, и она разлетелась, как перезревший…
— Замолчи! — завизжала Ориана, закрывая руками уши.
— Так ты прекратишь войну или нет?
— Она началась задолго до того, как погиб мой отец. Не я ее развязала, не мне ее и заканчивать…
В дверь библиотеки постучали, и Фрост выхватил из-за пояса пистолеты.
— Со мной все в порядке! — громко выкрикнула хозяйка. — Ребята, возвращайтесь на свои посты!
— Хорошо, сеньорита Васкес, — донесся из-за двери приглушенный голос.
— Не бойся и опусти оружие, — обратилась Ориана к капитану. — Я выведу тебя из дома в целости и сохранности.
— Значит, мне не удалось переубедить тебя?
— То, что началось много лет назад, нельзя так легко отменить при помощи слова или желания. Я ничего не изменю. Я ничего не могу изменить.
Хэнк пристально посмотрел на нее и прошептал:
— Такая красивая и такая кровожадная… Ты будешь гореть в аду.
Он последовал за Орианой из библиотеки, но та остановилась в коридоре, обернулась и невесело усмехнулась.
— Этим меня не испугать. В аду я жила, в нем же прозябаю сейчас и в будущем не надеюсь на лучшую участь. Желаю тебе никогда не узнать такого ада, который выпал мне…
И она направилась во двор, махнув озадаченному ее словами Фросту, чтобы он поторапливался.
Глава двадцать третья
Капитан вернул Вильсону его машину, а к своей гостинице на Майами Бич вернулся на такси.
Через неделю к нему приедет Бесс. Надо будет еще навестить Майка О’Хару, друга из ФБР, но это потом, а сейчас он должен сделать все возможное, чтобы остановить дальнейшую бойню во Флориде.
Хэнк зашел в вестибюль гостиницы, не обнаружил у стойки администратора никаких писем на свое имя, пересек фойе, вышел с другой стороны здания в прилегающий парк и неторопливо зашагал к пляжу. Сидеть в душном номере не было никакого желания.
Было уже поздно, и в море никто не купался. Да и вообще туристов в это время года было негусто, а местные жители предпочитали выезжать на море подальше от города.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21