— В общем, мы договорились? Если Бесс сможет уговорить Мэри…
— Да, если Бесс сможет уговорить Мэри, то я согласен. Тогда у меня будет возможность разобраться со всей бандой сразу, а не отлавливать их по одному. Это мне положительно нравится.
Фрост улыбнулся.
— А вот и наши девочки, — радостно сказал О’Хара. В комнату вошла Мэри Боулс. В руках она держала поднос, на котором стояли кофейные чашки и прочие принадлежности. За ней появилась Бесс, неся кофейник.
— Доктор Калли уже, наверное, начал проповедь, — сказала хозяйка дома.
Бесс посмотрела на Фроста, потом на О’Хару и повернулась к Мэри.
— Могу поспорить, что они об этом забыли — наверняка наши мальчики опять обсуждали свое любимое оружие. Они всегда это делают, если остаются наедине.
— Эта красавица знает нас насквозь, Хэнк, — улыбнулся ирландец.
Фрост молча кивнул.
— Я включу телевизор, — вызвалась Бесс и нажала на кнопку. Через пару секунд на экране появилось лицо человека.
Фрост узнал его — в последнее время он часто видел это лицо на страницах газет и в выпусках телевизионных новостей. Проповедник, доктор Лэсситер Калли.
— …воплощает зло ада. Тот самый змей, который склонил человека к греху в саду Эдема, сейчас злобно шипит и мечтает завладеть душами нашей молодежи, душами тех, кто поддался искушению и променял бессмертие на наслаждение сатанинскими удовольствиями.
Когда Бог говорил с Моисеем лицом к лицу и дал ему десять заповедей, то изрек Всевышний, что смерти должны быть преданы все те, кто служит злу и искажает веру, все ведьмы и колдуны, которые извращают слово Божье…
О’Хара протянул руку и уменьшил громкость.
— О чем он говорит? — спросил ирландец у Мэри Боулс.
— По-моему, он призывает физически уничтожить сатанистов и их последователей. А также ведьм и колдунов…
— И ведьм тоже? — с издевкой спросил О’Хара. — А их-то за что?
— Не паясничай, Майк, — вмешалась Бесс. — Ты же знаешь, что ведьмы не имеют ничего общего с Сатаной. Они поклоняются силам природы. Но доктор Калли сваливает их всех в одну кучу.
— Включи звук, — нетерпеливо потребовал Фрост.
— Я так и знал, что ты это скажешь, — вздохнул О’Хара.
— …и тех, кто слушает слова ведьм и сатанистов. Вспомним, как царь Саул, опасаясь за исход сражения с филистимлянами, послал своего слугу, чтобы тот нашел волшебницу, способную вызывать духи умерших и поднимать мертвецов из могил. В чужой одежде, стыдясь своего поступка, он направился к Аэндорской волшебнице и золотом купил ее согласие вызвать дух Самуила. И предрек Самуил, что умрет Саул и умрут его дети, ибо нарушили они заповедь Божью: не оставляй в живых ведьму.
И вот Саул, когда битва началась и обратилась против него, бросился на меч, и голова его была отсечена от шеи, и тело его, и тела сыновей его были выставлены перед народом, дабы все видели: такова будет судьба тех, кто прибегает к помощи дьявола.
И что же, братья и сестры? Сделали ли мы вывод из этого? Разве и до сего дня не нарушаем мы заповедей Господа нашего? Ибо не достаточно только повернуться к Богу и отвергнуть дьявола. Те из нас, кто не поднимает руку на слуг сатаны, столь же виновны перед Богом, как и те, кто помогает нечистому и приносит ему кровавые жертвы.
Ибо сказал Господь: не оставляй в живых ведьму и колдуна. А разве с того времени что-то изменилось? Разве Создатель стал более мягким, более терпимым, более беспечным, чтобы дать воплощению зла право на существование?
Нет, говорю я вам! И примером тому — ужасная смерть известного пособника дьявола профессора Уэллса! Он восхвалял сатану в своих книгах, призывал к терпимости по отношению к ведьмам и чародеям, и вот они сами — использовав отступника в своих мерзких целях — привели его к гибели!
Везде, повсюду есть слуги дьявола, и наш долг, ноша, возложенная на нас Господом, — рубить им головы, рубить тело змея и не давать права на жизнь тем, кто не достоин ее!
Бурные аплодисменты заглушили последние слова доктора Калли, переполненный зал — перед которым он выступал — встал как один человек.
— Аминь! Аллилуйя! — раздавались громкие крики. На этом программа закончилась, началась реклама.
О’Хара со вздохом облегчения выключил телевизор.
Фрост заметил, что держит в руке чашку с кофе, но напиток уже остыл, а он к нему так и не притронулся. Бесс тоже увидела это и забрала у него чашку, при этом ее рука дрогнула, и кофе пролился на блюдце.
— Такие люди меня пугают, — сказала она. — Вроде бы все в порядке, он призывает бороться со злом, но в том, как он это говорит, есть что-то страшное.
— Да, — кивнул Фрост. — Смысл его речи сводится к одному: идите за мной, ребята, делайте, как я говорю, и ваши мозги вам не будут нужны.
— По-моему, священнослужитель не имеет права говорить такие вещи, — добавил О’Хара.
— Вот так же он выражался, когда я брала у него интервью, — сказала Бесс. — Цитаты из Библии, крайний радикализм в религиозных вопросах, проповедь насилия именем Божьим. Замечательный набор.
— Но тем не менее он очень популярен, — мрачно произнес О’Хара.
— Послушайте, — сказала Мэри Боулс, — если кто и должен расстроиться после этих слов, так это я. Я уверена, что профессор Уэллс был лучшим христианином, чем доктор Калли может стать за тысячу лет. Но Калли назвал его слугой дьявола. Это ужасное чувство. Нельзя позволять таким людям, как Калли, вещать с экрана все, что ему захочется.
— А теперь я тебе кое-что скажу, Мэри, — О’Хара сначала опустил голову, но потом поднял ее, взглянул прямо в глаза девушке. — Если бы я был одним из сатанистов, что бы я сделал в первую очередь? Да, конечно же, отправил бы доктора к праотцам. Ведь к чему он призывает: убей всякого, кого подозреваешь в общении с дьяволом или ведьмами. Он утверждает, что Бог дает людям такое право, и мы должны его использовать.
— Это уже было раньше, — сказал Фрост, прикуривая сигарету. — И называлось оно — инквизиция. — Он глубоко затянулся и выпустил дым. Иногда в душе капитан радовался тому, что его не сделали верующим. Порой атеистам проще жить на этом свете.
Глава четырнадцатая
В течение следующих трех дней Фрост главным образом занимался тем, что спал на кушетке в библиотеке. В другой комнате Мэри Боулс и Бесс разбирали архив профессора Уэллса — его заметки, наброски статей и письма. Они во что бы то ни стало хотели выяснить, что имел в виду профессор, когда говорил о террористической группировке, и какова была подлинная сущность сатанинских обрядов.
Когда Фрост просыпался, он первым делом спешил убедиться, что браунинг находится у него под рукой, а потом шел посмотреть, все ли в порядке с женщинами. О’Хара — как и обещал — выставил вокруг дома свои посты, но капитан считал, что береженого Бог бережет и лучше быть готовым на случай, если бы кто-то вдруг все же проник в квартиру. А в том, что сатанисты попытаются рано или поздно это сделать, Фрост не сомневался.
На третий день, около двух часов, капитан — чувствуя себя уже практически здоровым после курса лечения сильными антибиотиками — вышел из дома. На улице было прохладно, и Фрост прихватил с собой спортивную куртку, которая заодно скрывала и кобуру с пистолетом.
Он немного походил по округе, нюхая цветы и слушая шелест листьев на деревьях, глядя на бегущие по небу облака и солнечный диск, который то появлялся, то снова исчезал.
Внезапно за его спиной раздался сигнал клаксона. Капитан обернулся. К дому подкатила машина, в которой он распознал “автомобиль только для служебного пользования”, который служил средством передвижения агенту ФБР Майку О’Харе. Ирландец вылез, захлопнул дверцу, махнул Фросту рукой и направился к нему, приветливо улыбаясь. Капитан улыбнулся в ответ и поспешил навстречу другу. Он был очень рад его видеть.
— Ну, привет, — сказал О’Хара, когда они встретились пожали руки. — Ты веришь в поговорку: отсутствие новостей — это уже хорошие новости?
— Частично, — ответил капитан.
— Тогда у меня нет для тебя хороших новостей.
— Что насчет доктора Калли?
— Он заявил, что ему постоянно угрожают и сатанисты и многие представители других культов, но никто пока не прибегал к насилию. Он сказал, что не боится этих вероотступников, но, чтобы успокоить меня, готов усилить свою охрану.
— Личную?
— Ну да.
— А что она из себя представляет? — Не дожидаясь ответа, Фрост закурил сигарету и предложил: — Пойдем, прогуляемся немного.
— Но только так, чтобы не отходить от дома.
— Естественно, — усмехнулся капитан. — Итак, кто там охраняет нашего проповедника?
— Довольно большое количество крутых парней с автоматами, причем все это на законных основаниях. А сторожевые псы там такие, что я десять минут не решался выйти из машины. Он не бедняк, наш доктор. Я не спрашивал, сколько стоит вилла, где он живет, и земля вокруг, — я выяснил это перед визитом туда.
Так вот, владение принадлежит религиозной общине, которую док возглавляет. Дохода оно не приносит, служит исключительно для удовлетворения духовных потребностей верующих. А стоит это удовольствие полтора миллиона зеленых.
Кстати, я показал Калли фоторобот, который мы составили по Мартину. Он сказал, что никогда не встречал этого человека. Ну, и об остальном мне не удалось ничего узнать. Это какой-то тупик. Как же нам ухватить за хвост этих треклятых сатанистов?
Да, вспомнил — все-таки есть одна неприятная новость. Не знаю, как такое могло произойти, но в лаборатории потеряли пулю, вытащенную из головы Бланш Карриган, и Результат баллистической экспертизы. В общем, и здесь мы в пролете. Но почему это случилось именно с нашим материалом? Сколько себя помню, эксперты никогда не теряли Документы по уголовным делам. Ты улавливаешь, о чем я говорю?
— Да, — кивнул Фрост. — Когда Мартин убил моего командира во Вьетнаме, там тоже все как будто воды в рот набрали и ни черта не смогли на него раскопать.
— Возможно, — задумчиво произнес О’Хара, — возможно… Ну, а в завершение могу сообщить, что меня временно освободили от участия в расследовании и перебросили на новое дело.
— Вот как? — спросил Фрост, швыряя сигарету на землю. — Очень весело. Кто же до этого додумался?
— Не горячись, тут все правильно. Все равно я пока болтаюсь без толку и зря трачу время, а тут появилось кое-что горяченькое. Похищен профессор Рональд Паульсон, выдающийся специалист в области сельского хозяйства. Он выполнял какую-то работу по заданию правительства и был так засекречен, что мне даже не сообщили, что он там такое исследовал и почему вдруг понадобился русским. Но самое интересное — за последние полтора года исчезли еще трое ученых, все они работали в той же области. По данным разведки, через некоторое время они неизменно всплывали в Советском Союзе в различных тайных лабораториях, но правительство не имеет прямых доказательств и не может вмешаться. Так что извини, Хэнк, но мне придется поработать над этим делом. Шеф сказал, что это гораздо важнее психов-сатанистов, да к тому же наверху еще не решили, может ли вообще ФБР заниматься этой проблемой. В любой момент меня и так могут снять, если какой-нибудь адвокатишка подаст протест.
— Значит, вы все перекладываете на плечи местной полиции?
— Да, но ты не волнуйся. Тут работают хорошие ребята, а если вдруг что-то начнет раскручиваться, клянусь — я брошу все и снова встану рядом с тобой.
— Вот этого-то я и боюсь, — заметил Фрост, прикуривая новую сигарету и выпуская дым через ноздри.
— Ну, ты и заноза, — вздохнул О’Хара. — Короче, я подумал, что лучше будет мне сказать тебе об этом лично, чем звонить по телефону.
— Спасибо.
— Ну, передавай привет Бесс и Мэри. Мне пора ехать.
— Я провожу тебя к машине.
Они медленно двинулись обратно. Фрост не переставал думать о том, существует ли связь между сатанистами и Мартином, убийцей его командира, и если да, то каким образом можно попытаться ее обнаружить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
— Да, если Бесс сможет уговорить Мэри, то я согласен. Тогда у меня будет возможность разобраться со всей бандой сразу, а не отлавливать их по одному. Это мне положительно нравится.
Фрост улыбнулся.
— А вот и наши девочки, — радостно сказал О’Хара. В комнату вошла Мэри Боулс. В руках она держала поднос, на котором стояли кофейные чашки и прочие принадлежности. За ней появилась Бесс, неся кофейник.
— Доктор Калли уже, наверное, начал проповедь, — сказала хозяйка дома.
Бесс посмотрела на Фроста, потом на О’Хару и повернулась к Мэри.
— Могу поспорить, что они об этом забыли — наверняка наши мальчики опять обсуждали свое любимое оружие. Они всегда это делают, если остаются наедине.
— Эта красавица знает нас насквозь, Хэнк, — улыбнулся ирландец.
Фрост молча кивнул.
— Я включу телевизор, — вызвалась Бесс и нажала на кнопку. Через пару секунд на экране появилось лицо человека.
Фрост узнал его — в последнее время он часто видел это лицо на страницах газет и в выпусках телевизионных новостей. Проповедник, доктор Лэсситер Калли.
— …воплощает зло ада. Тот самый змей, который склонил человека к греху в саду Эдема, сейчас злобно шипит и мечтает завладеть душами нашей молодежи, душами тех, кто поддался искушению и променял бессмертие на наслаждение сатанинскими удовольствиями.
Когда Бог говорил с Моисеем лицом к лицу и дал ему десять заповедей, то изрек Всевышний, что смерти должны быть преданы все те, кто служит злу и искажает веру, все ведьмы и колдуны, которые извращают слово Божье…
О’Хара протянул руку и уменьшил громкость.
— О чем он говорит? — спросил ирландец у Мэри Боулс.
— По-моему, он призывает физически уничтожить сатанистов и их последователей. А также ведьм и колдунов…
— И ведьм тоже? — с издевкой спросил О’Хара. — А их-то за что?
— Не паясничай, Майк, — вмешалась Бесс. — Ты же знаешь, что ведьмы не имеют ничего общего с Сатаной. Они поклоняются силам природы. Но доктор Калли сваливает их всех в одну кучу.
— Включи звук, — нетерпеливо потребовал Фрост.
— Я так и знал, что ты это скажешь, — вздохнул О’Хара.
— …и тех, кто слушает слова ведьм и сатанистов. Вспомним, как царь Саул, опасаясь за исход сражения с филистимлянами, послал своего слугу, чтобы тот нашел волшебницу, способную вызывать духи умерших и поднимать мертвецов из могил. В чужой одежде, стыдясь своего поступка, он направился к Аэндорской волшебнице и золотом купил ее согласие вызвать дух Самуила. И предрек Самуил, что умрет Саул и умрут его дети, ибо нарушили они заповедь Божью: не оставляй в живых ведьму.
И вот Саул, когда битва началась и обратилась против него, бросился на меч, и голова его была отсечена от шеи, и тело его, и тела сыновей его были выставлены перед народом, дабы все видели: такова будет судьба тех, кто прибегает к помощи дьявола.
И что же, братья и сестры? Сделали ли мы вывод из этого? Разве и до сего дня не нарушаем мы заповедей Господа нашего? Ибо не достаточно только повернуться к Богу и отвергнуть дьявола. Те из нас, кто не поднимает руку на слуг сатаны, столь же виновны перед Богом, как и те, кто помогает нечистому и приносит ему кровавые жертвы.
Ибо сказал Господь: не оставляй в живых ведьму и колдуна. А разве с того времени что-то изменилось? Разве Создатель стал более мягким, более терпимым, более беспечным, чтобы дать воплощению зла право на существование?
Нет, говорю я вам! И примером тому — ужасная смерть известного пособника дьявола профессора Уэллса! Он восхвалял сатану в своих книгах, призывал к терпимости по отношению к ведьмам и чародеям, и вот они сами — использовав отступника в своих мерзких целях — привели его к гибели!
Везде, повсюду есть слуги дьявола, и наш долг, ноша, возложенная на нас Господом, — рубить им головы, рубить тело змея и не давать права на жизнь тем, кто не достоин ее!
Бурные аплодисменты заглушили последние слова доктора Калли, переполненный зал — перед которым он выступал — встал как один человек.
— Аминь! Аллилуйя! — раздавались громкие крики. На этом программа закончилась, началась реклама.
О’Хара со вздохом облегчения выключил телевизор.
Фрост заметил, что держит в руке чашку с кофе, но напиток уже остыл, а он к нему так и не притронулся. Бесс тоже увидела это и забрала у него чашку, при этом ее рука дрогнула, и кофе пролился на блюдце.
— Такие люди меня пугают, — сказала она. — Вроде бы все в порядке, он призывает бороться со злом, но в том, как он это говорит, есть что-то страшное.
— Да, — кивнул Фрост. — Смысл его речи сводится к одному: идите за мной, ребята, делайте, как я говорю, и ваши мозги вам не будут нужны.
— По-моему, священнослужитель не имеет права говорить такие вещи, — добавил О’Хара.
— Вот так же он выражался, когда я брала у него интервью, — сказала Бесс. — Цитаты из Библии, крайний радикализм в религиозных вопросах, проповедь насилия именем Божьим. Замечательный набор.
— Но тем не менее он очень популярен, — мрачно произнес О’Хара.
— Послушайте, — сказала Мэри Боулс, — если кто и должен расстроиться после этих слов, так это я. Я уверена, что профессор Уэллс был лучшим христианином, чем доктор Калли может стать за тысячу лет. Но Калли назвал его слугой дьявола. Это ужасное чувство. Нельзя позволять таким людям, как Калли, вещать с экрана все, что ему захочется.
— А теперь я тебе кое-что скажу, Мэри, — О’Хара сначала опустил голову, но потом поднял ее, взглянул прямо в глаза девушке. — Если бы я был одним из сатанистов, что бы я сделал в первую очередь? Да, конечно же, отправил бы доктора к праотцам. Ведь к чему он призывает: убей всякого, кого подозреваешь в общении с дьяволом или ведьмами. Он утверждает, что Бог дает людям такое право, и мы должны его использовать.
— Это уже было раньше, — сказал Фрост, прикуривая сигарету. — И называлось оно — инквизиция. — Он глубоко затянулся и выпустил дым. Иногда в душе капитан радовался тому, что его не сделали верующим. Порой атеистам проще жить на этом свете.
Глава четырнадцатая
В течение следующих трех дней Фрост главным образом занимался тем, что спал на кушетке в библиотеке. В другой комнате Мэри Боулс и Бесс разбирали архив профессора Уэллса — его заметки, наброски статей и письма. Они во что бы то ни стало хотели выяснить, что имел в виду профессор, когда говорил о террористической группировке, и какова была подлинная сущность сатанинских обрядов.
Когда Фрост просыпался, он первым делом спешил убедиться, что браунинг находится у него под рукой, а потом шел посмотреть, все ли в порядке с женщинами. О’Хара — как и обещал — выставил вокруг дома свои посты, но капитан считал, что береженого Бог бережет и лучше быть готовым на случай, если бы кто-то вдруг все же проник в квартиру. А в том, что сатанисты попытаются рано или поздно это сделать, Фрост не сомневался.
На третий день, около двух часов, капитан — чувствуя себя уже практически здоровым после курса лечения сильными антибиотиками — вышел из дома. На улице было прохладно, и Фрост прихватил с собой спортивную куртку, которая заодно скрывала и кобуру с пистолетом.
Он немного походил по округе, нюхая цветы и слушая шелест листьев на деревьях, глядя на бегущие по небу облака и солнечный диск, который то появлялся, то снова исчезал.
Внезапно за его спиной раздался сигнал клаксона. Капитан обернулся. К дому подкатила машина, в которой он распознал “автомобиль только для служебного пользования”, который служил средством передвижения агенту ФБР Майку О’Харе. Ирландец вылез, захлопнул дверцу, махнул Фросту рукой и направился к нему, приветливо улыбаясь. Капитан улыбнулся в ответ и поспешил навстречу другу. Он был очень рад его видеть.
— Ну, привет, — сказал О’Хара, когда они встретились пожали руки. — Ты веришь в поговорку: отсутствие новостей — это уже хорошие новости?
— Частично, — ответил капитан.
— Тогда у меня нет для тебя хороших новостей.
— Что насчет доктора Калли?
— Он заявил, что ему постоянно угрожают и сатанисты и многие представители других культов, но никто пока не прибегал к насилию. Он сказал, что не боится этих вероотступников, но, чтобы успокоить меня, готов усилить свою охрану.
— Личную?
— Ну да.
— А что она из себя представляет? — Не дожидаясь ответа, Фрост закурил сигарету и предложил: — Пойдем, прогуляемся немного.
— Но только так, чтобы не отходить от дома.
— Естественно, — усмехнулся капитан. — Итак, кто там охраняет нашего проповедника?
— Довольно большое количество крутых парней с автоматами, причем все это на законных основаниях. А сторожевые псы там такие, что я десять минут не решался выйти из машины. Он не бедняк, наш доктор. Я не спрашивал, сколько стоит вилла, где он живет, и земля вокруг, — я выяснил это перед визитом туда.
Так вот, владение принадлежит религиозной общине, которую док возглавляет. Дохода оно не приносит, служит исключительно для удовлетворения духовных потребностей верующих. А стоит это удовольствие полтора миллиона зеленых.
Кстати, я показал Калли фоторобот, который мы составили по Мартину. Он сказал, что никогда не встречал этого человека. Ну, и об остальном мне не удалось ничего узнать. Это какой-то тупик. Как же нам ухватить за хвост этих треклятых сатанистов?
Да, вспомнил — все-таки есть одна неприятная новость. Не знаю, как такое могло произойти, но в лаборатории потеряли пулю, вытащенную из головы Бланш Карриган, и Результат баллистической экспертизы. В общем, и здесь мы в пролете. Но почему это случилось именно с нашим материалом? Сколько себя помню, эксперты никогда не теряли Документы по уголовным делам. Ты улавливаешь, о чем я говорю?
— Да, — кивнул Фрост. — Когда Мартин убил моего командира во Вьетнаме, там тоже все как будто воды в рот набрали и ни черта не смогли на него раскопать.
— Возможно, — задумчиво произнес О’Хара, — возможно… Ну, а в завершение могу сообщить, что меня временно освободили от участия в расследовании и перебросили на новое дело.
— Вот как? — спросил Фрост, швыряя сигарету на землю. — Очень весело. Кто же до этого додумался?
— Не горячись, тут все правильно. Все равно я пока болтаюсь без толку и зря трачу время, а тут появилось кое-что горяченькое. Похищен профессор Рональд Паульсон, выдающийся специалист в области сельского хозяйства. Он выполнял какую-то работу по заданию правительства и был так засекречен, что мне даже не сообщили, что он там такое исследовал и почему вдруг понадобился русским. Но самое интересное — за последние полтора года исчезли еще трое ученых, все они работали в той же области. По данным разведки, через некоторое время они неизменно всплывали в Советском Союзе в различных тайных лабораториях, но правительство не имеет прямых доказательств и не может вмешаться. Так что извини, Хэнк, но мне придется поработать над этим делом. Шеф сказал, что это гораздо важнее психов-сатанистов, да к тому же наверху еще не решили, может ли вообще ФБР заниматься этой проблемой. В любой момент меня и так могут снять, если какой-нибудь адвокатишка подаст протест.
— Значит, вы все перекладываете на плечи местной полиции?
— Да, но ты не волнуйся. Тут работают хорошие ребята, а если вдруг что-то начнет раскручиваться, клянусь — я брошу все и снова встану рядом с тобой.
— Вот этого-то я и боюсь, — заметил Фрост, прикуривая новую сигарету и выпуская дым через ноздри.
— Ну, ты и заноза, — вздохнул О’Хара. — Короче, я подумал, что лучше будет мне сказать тебе об этом лично, чем звонить по телефону.
— Спасибо.
— Ну, передавай привет Бесс и Мэри. Мне пора ехать.
— Я провожу тебя к машине.
Они медленно двинулись обратно. Фрост не переставал думать о том, существует ли связь между сатанистами и Мартином, убийцей его командира, и если да, то каким образом можно попытаться ее обнаружить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24