— У меня пельмени раскиснут! — подхватил стриженый.
Казалось, ещё совсем немного, т они набросятся на парня.
— Эх, была не была! — Сергей развёл руками и сунул отвёртку в хитросплетение проводов… Где-то что-то хлопнуло, на секунду появился сноп искр, и все вновь погрузилось во мрак.
2
В это время Алексей, получив полную свободу действий, ориентируясь по памяти, быстро двигался в нужном, как ему казалось, направлении.
Он ещё некоторое время слышал недовольные голоса охранников, перебиваемые юношеским фальцетом Сергея, но постепенно они затихли. Прямо перед Алексеем возникли двери, ведущие в подвал, — он помнил, как его здесь проводил Лохматый на ритуал.
Алексей оглянулся и азартно прошептал:
— Что же, братцы, попытаем счастья ещё раз!
Он не задумываясь, осторожно проскользнул внутрь, прошёл наискосок весь подвал, свернул направо, вошёл ещё в одну дверь… и оказался перед огромным портретом отца Власа. Остановился, посветил фонариком. По всей видимости, портрет был написан одним из послушников. Но художник заметно польстил своему натурщику. За счёт чуть увеличенного подбородка (оригинал, напротив, имел подбородок скошенный, похожий на лошадиное копыто) лицо отца Власа приобрело несвойственное ему благородство и мужественность. Несколько откорректировав линию рта Учителя, портретист убрал нервозность в лице, и теперь плотно сжатые губы скорее говорили о жёсткости, нежели о болезненности. В жизни будучи владельцем довольно жиденьких волос, на портрете отец Влас приобрёл почти что эйнштейновскую шевелюру с благородной сединой. Косицы не было видно вообще.
Мельком взглянув на эту мазню, Алексей сплюнул под ноги. Он хотел было пройти дальше, но что-то привлекло его в портрете. Он вернулся и посмотрел отцу Власу прямо в глаза… Ах вот оно в чем дело! Вот где-где, а здесь художник не стал никого обманывать. Видимо, не решился. Маленькие, пронзительные, разноцветные глазки были без корректировок списаны с оригинала. И даже на этой халтуре чувствовалась гипнотическая сила этих странных глаз!
Забыв о времени, Алексей долго вглядывался в эти глаза. Он вдруг понял, что здесь его ждёт подсказка. Но какая?! Он уставился на портрет, словно играл с ним в детскую игру «гляделки». Прошло несколько минут томительного ожидания.
— Ну же!..
И он вдруг опять вспомнил слова отца Власа. Память услужливо промотала перед глазами «плёнку»… — Дай-ка, Лохматый, ему ещё нашей святой водички, — услышал Алексей далёкий голос отца Власа. — Пусть ещё попьёт, пускай вволю напьётся, вволю… Алексей как будто наяву увидел, как Лохматый, кивнув, скрылся за неприметной дверцей в стене и вскоре вернулся с жестяной кружкой. Озарённый воспоминанием, он мгновенно повернулся на пятке на сто восемьдесят градусов и, теперь уже легко сориентировавшись, быстро направился в нужную сторону.
Моторная память не подвела его.
Через несколько секунд он оказался перед той самой нужной дверью, которая вела в комнату, где его допрашивали.
— Е-сссс! — невольно воскликнул Алексей.
Он взялся за ручку и понял, что дверь заперта.
Соорудить банальную отмычку было делом одной минуты. Алексей согнул кусок проволоки, поковырялся им в замочной скважине. Достал, загнул по-другому и вновь поковырялся… Во второй раз попытка удалась — замок жалобно скрипнул, поддался. Он осторожно, стараясь не дышать, сделал ещё один оборот.
— Ну же, милая, рожай! Давай, давай!
И «милая» родила — дверь открылась.
Алексей осветил фонариком стены. Память его действительно не подвела, в правом углу стоял большой, выкрашенный зеленой краской большой ящик.
Повозившись с его замком несколько минут, парень понял, что лёгкой победы здесь не будет.
Он сделал ещё одну отчаянную попытку. И вновь неудача!
— Говорили же тебе, дураку, что нужно посещать курсы по взлому! — проворчал Алексей.
Подобные курсы действительно были на курсах повышения квалификации работников спецслужб. Но Алексей их почти полностью проигнорировал — как на грех, именно в это время он встретил симпатичную рижанку, гостью Питера, и все своё свободное время проводил с ней.
И вот теперь то мимолётное увлечение вышло ему боком.
Алексей вытер со лба крупные капли пота. Несмотря на хитроумные отмычки, которые он сделал из подручных средств, замок ящика стоял насмерть — не открывался. Первый щелчок ввёл Алексея в заблуждение, ему показалось, что уже вот-вот и крышка откроется, но не тут-то было. А времени у него было в обрез… — Эх, взорвать бы тебя к чёртовой матери! — в сердцах воскликнул он.
Однако на ящик эта угроза не возымела никакого действия. Решив, что здесь наверняка кроется какая-то хитрость, Алексей решил ещё раз внимательно осмотреть корпус ящика. С трудом отодвинув его, он взглянул на заднюю стенку.
Какая-то надпись привлекла его внимание. Алексей прищурился и прочитал вслух на полустёртой табличке:
— «Нижнереутовский завод металлоизделий имени ХУ…» Ничего себе названьице!
Имени ХУ… понятно, что только ХУ.. мог сотворить подобное. Но сообщать об этом на всю Россию!.. и вдруг он догадался:
— А! Это же вот что — имени «Восемнадцатого партсъезда»! что же вы раньше не сказали, господа сектанты!
Теперь все было ясно, тактика борьбы со строптивым замком перешла совсем в другую плоскость. Больше Алексей не церемонился. Прицелился и жахнул ногой со всей силы.
Шарах!
Одного пинка было достаточно, чтобы крышка со скрипом открылась. В ящике стояли разнокалиберные флаконы с прозрачной жидкостью. Алексей взял два из них, а остальные передвинул так, чтобы пропажи не было заметно. Подумав, он прихватил и бутылку водки, которая одиноко стояла на нижней полке.
Глава 5
Когда заметают следы

1
Пришедшие в себя после фейерверка охранники зажгли фонарики и увидели лежащего на полу бездыханного Сергея. Глаза парня были закрыты. Он очень похож был на мёртвого.
Крепыш с опаской протянул к нему руку.
— Стой! — остановил его напарник. — А вдруг током вдарит… — дурак! Да он бы давно уже дымился… Просто шарахнуло током.
Дотянувшись, крепыш пощупал пульс на шее парня.
— Жив?
— А хрен его знает… Тихо! — Он замер на мгновение, затем облегчённо вздохнул:
— Жив!
— Во даёт! Первый раз вижу, как человека током бьёт!
— Этого ещё не так сильно. Вот у нас, помню, в детдоме завхоза так вдарило… — Погоди-ка! Вроде он горит… — насторожился стриженый.
Действительно, откуда-то из-под оранжевой куртки Сергея показалась тонкая струйка дыма.
— Не может быть! Да нет, это свечка!
— Что-то не нравятся мне эти мастера… Слушай, а где второй?
— Проводку пошёл проверить… — А ну-ка пойди, поищи его!
Однако, искать второго «аварийщика» не пришлось — Алексей появился сам. Он выглядел довольным, на его лице сияла улыбка.
— Ты чего радуешься? — подозрительно посмотрел на него крепыш.
— Твоего напарника шарахнуло. Капитально! — добавил и стриженый.
Лучезарную улыбку словно сдуло. Алексей нахмурился.
— Жив?
— Шевелится… Убедившись, что с приятелем все в порядке и тот не нуждается в медицинской помощи, Алексей с облегчением вздохнул и приподнял Сергея. Тот слабо застонал, приходя в себя.
— Ну как ты?
— Что это было?
— Фаза! — невольно улыбнулся Алексей. — Ну давай, поднимайся, нечего тут разлеживаться. Смотри, вон как людей напугал!
Но охранники не выглядели напуганными.
— Свет-то когда будет, мастер? — поинтересовался крепыш.
Не обращая внимания на вопрос, Алексей помог подняться Сергею на ноги и начал торопливо собирать разбросанный под ногами инструмент.
— Эй, тебя спрашивают! — повысил голос стриженый.
— Ничего, Серёга — парень привычный, — невпопад ответил охранникам Алексей. — У него сегодня это уже второй раз. А что шарахнуло — это хорошо!
Значит, одна фаза есть! Пойдём искать вторую… — Погоди! А свет?
— будет тебе свет, дядя, ты, главное, не волнуйся!
2
Приятели покинули подвал. Выйдя на свежий воздух, Алексей, искренне довольный выполненной работой, неожиданно дал волю нахлынувшим чувствам — он даже приобнял Сергея.
— Эх, Серёга, классный ты парень! Уважаю!
Химик осторожно освободился от объятий.
— Вы что, Алексей?
— Да брось ты! Давно пора на «ты» перейти! Мы победили! А ты — настоящий мужик! Крепкий! — и, спохватившись, сочувственно спросил:
— Как голова-то, не болит?
— Так… немного… — Сейчас же едем к врачу!
— Не надо, все в порядке… Я, честно говоря, не ожидал, что такой эффект будет.
— Ты расскажи, что там случилось… Сергей коротко рассказал, что с ним произошло, и в самом конце рассказа выразительными жестами показал, как все заискрилось при его соприкосновением с оголёнными проводами. Пережив ещё раз — теперь уже мысленно — шок, он немного разволновался и даже начал заикаться. Поняв, что творится в душе парня, Алексей ободряюще похлопал его по плечу:
— Ты молодец! Я знал, что на тебя можно положиться!
Сергей смущённо улыбнулся, но вдруг остановился и встревоженно посмотрел на Алексея:
— Алексей, а как же тот водитель?
— Какой ещё водитель?
— Ну тот самый, у которого мы все это позаимствовали… — Сергей показал на оранжевые безрукавки и строительные каски. — Мы что, так его там и оставим?
— Вот черт! — хлопнул себя по лбу Алексей. — Из головы вылетело! Я же толстяку даже гостинец приберёг. А ну, пошли!
Сергей поспешил за ним.
3
Шофёр аварийки «отдыхал» возле сломанной обветшалой скамейки. Руки у него были крепко стянуты ремнём, рот заклеен пластырем. По всей видимости, он только недавно пришёл в себя и теперь весь кипел злостью. Алексей осторожно подошёл к пыхтящему здоровяку, нахлобучил на него белую каску.
— Извини, отец, но так надо было. Родина тебя не забудет! — прошептал Алесей и добавил, сунув тому в карман поллитровку, которую обнаружил в сейфе. — А это тебе за сверхурочные!
Шофёр пылал яростью, из заклеенного рта доносилась неразборчивая, но интонационно выразительная «речь»:
— Ву-ва-а-ву-ех! Ех-ах! Ех!
— А вот благодарить не надо!
Сергей потянулся было к ремню, которым был связан шофёр, но его остановил удивлённый возглас Алексея:
— Ты что делаешь?
— Хочу его развязать… — Остановись, безумец! Если ты его развяжешь, то он нас разорвёт!
Сергей озадаченно взглянул на шофёра. Хотя и несколько помятый, но все же разъярённый вид последнего красноречиво подтверждал слова Алексея — разорвёт за милую душу!
— Что же делать? Не оставлять же его так!
— Что делать?..
Алексей огляделся. Заметив неподалёку телефонный автомат, решительно пошёл к нему и набрал «03».
— Девушка, пришли срочно машину с бригадой на улицу… — Он выглянул из автомата, взглянул на угол дома, где висела стандартная табличка-указатель. — На улицу Летнюю. Здесь рядом с домом восемнадцатым, прямо во дворе, человеку плохо… Что? Ну какая разница, кто я такой? Обыкновенный прохожий… Девушка, ради бога, быстрее, ему очень плохо!… Что? Что? Вас не слышно… Алесей ударил пальцами по рычажку, обрывая связь. Обернулся к Сергею:
— А теперь — смываемся!
4
На Васильевском всегда темнеет раньше, чем в остальном городе. Говорят, что его так специально проектировал иностранец-архитектор. Согласно старой легенде, царь-батюшка запретил иностранцу жениться на молоденькой, смазливой фрейлине из окружения царицы, сам имея на неё определённые виды. Архитектор, конечно, ослушаться не мог, но обиду в себе затаил. и отозвалась эта обида таким вот странным расположением домов на Васильевском острове — все они были построены так, что на закате в их дворах моментально становилось темно и страшно.
Но Алексею и Сергею сейчас было не до тех старых разборок. Они молча стояли под одиноким фонарём. Нужно было прощаться, но что-то мешало вот так просто взять и расстаться. Что делать, они не знали. В сущности, кем они были друг другу?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32