— Сытый ли, голодный ли, — Прошка всегда отлично соображает, — возразила я. — Естественно, когда думает о том, как бы поесть. В остальных случаях он лишь имитирует мыслительный процесс.
— Злобные речи завистников меня не задевают, — гордо заявил Прошка. — Я давно выше этого.
— Может, хватит языками чесать? — спросил Леша. — Вы так и собираетесь торчать тут до вечера?
— Ладно, идем на кухню, раздобудем чего-нибудь поесть, — решил Марк. — Иначе Прошка всех с ума сведет своим нытьем.
Мы побрели на кухню, залезли в огромный холодильник и, взяв пять порций полуфабрикатов в судках, сунули их на пару минут в микроволновку, потом прихватили тарелки с вилками и поехали со всем этим добром на третий этаж, ко мне в номер.
За завтраком мы с Лешей подробно описали свои утренние похождения.
— И Леша считает, что в свете пропажи обоих сотовых телефонов болезнь Бориса выглядит весьма и весьма подозрительно, — сказала я в заключение.
Генрих потряс головой и испуганно уставился на Лешу:
— Ты думаешь?.. Нет, не может быть! Что за кошмарная мысль?
— А я согласен с Лешей, — заявил Марк, который всегда был пессимистом. — Даже если бы телефоны просто вышли из строя, и тогда это выглядело бы подозрительно. А они исчезли, причем один — из запертого номера. Попробуй придумать хоть одно невинное объяснение этого исчезновения, Генрих.
— Пожалуйста, — принял вызов Генрих. — Кто-то решил дружески подшутить над трусоватым Георгием, лишив его связи с телохранителем. Скорее всего, шутник — пропавший Лева. Наверное, сейчас он где-нибудь в укромном месте попивает пивко в ожидании, когда паника Георгия достигнет апогея. И понятия не имеет, чем обернулась его шалость для Бориса и всех нас.
— Если я хоть что-нибудь понимаю в людях, Лева так же похож на невинного проказника, как ты — на кровавого маньяка, — сказала я категорично. — Кроме того, подобные шутки подразумевают дружеские или хотя бы приятельские отношения. А мне что-то не верится, будто Лева с Замухрышкой так нежно привязаны друг к другу.
— Ну, насчет дружеских отношений ты, положим, не права, — возразил Марк. — Шутка-то довольно злая. Но вот то, что Лева не похож на шутника, — это точно.
— Слушайте, а может, это проделки Вальдемара? — воскликнул Прошка. — Кто-нибудь его сегодня видел?
Мы с Лешей переглянулись и покачали головой.
— Точно! — Прошка возбудился. — Вальдемар, похоже, как раз из разряда мелких пакостников, способных на подобные шутки. Кроме того, у него личный мотив. Георгий, видно, приударял когда-то за его женой, вот Вальдемар и решил повеселиться за счет бывшего соперника.
— А действительно, где Вальдемар? Почему не явился, когда поднялась суматоха? Борис позвонил сестре, сказал, что ему плохо, Георгий визжал в коридоре, точно недорезанная свинья, вы бегали туда-сюда и топали, как стадо слонов, а Вальдемар даже не высунулся из номера, не полюбопытствовал, что происходит. Поразительное хладнокровие. — Марк многозначительно хмыкнул.
Я решительно отодвинула от себя тарелку и встала из-за стола.
— Ну-ка заглянем к нему в номер. Если он на месте, полюбопытствуем, почему он проявляет так мало интереса к своему ближайшему окружению. Если нет, обыщем отель. Все равно нужно разыскать Леву.
Все, кроме Прошки, поднялись с места.
— А чай? — заскулил ненасытный. — К чему такая спешка? Неужели нельзя спокойно позавтракать?
— Если ты прав и телефоны у Вальдемара, мы сможем позвонить строителям и предупредить, что к ним выехала машина с тяжелобольным. Они вышлют навстречу трактор и съездят за доктором. Иногда лишние полчаса спасают человеку жизнь.
Прошка окинул стол грустным взглядом и мужественно поплелся за нами.
На стук Вальдемар не отозвался. Поколебавшись, я толкнула дверь его номера, и она открылась.
— По-моему, нам лучше войти первыми, Варька, — прошептал Генрих.
Я послушно пропустила их вперед, а сама осталась у двери. Вскоре из спальни раздалось сдавленное восклицание, потом приглушенные голоса и, наконец, какие-то непонятные звуки. Заинтригованная, я махнула рукой на приличия и вошла.
С порога спальни я увидела только спины друзей. Они стояли перед кроватью и загораживали мне обзор. Тогда я подошла и заглянула кому-то через плечо.
Вальдемар в яркой пижаме лежал поперек кровати вниз лицом. Я вздрогнула и бессознательно вцепилась в Лешину рубашку.
— Живехонек, — успокоил меня Леша. — Дрыхнет.
— Ну и здоров мужик спать! — восхитился Прошка и потряс Вальдемара за плечо. — Прямо как я в молодости.
Я воздержалась от комментария. Этот беспробудный сон вызывал во мне нехорошие подозрения. Нагнувшись, я подняла безвольную руку и нащупала пульс. Правда, я слабо в этом разбираюсь, но пульс показался мне нормальным.
— Ваше высочество! Эрцгерцог, вставайте! — рявкнул Генрих над ухом спящего. — Пора ехать в Сараево.
Вальдемар заворочался и что-то булькнул. Прошка снова потряс его за плечо.
— Кой черт! — невнятно пробормотал Вальдемар. — Отстань!
— Вставайте, нам нужно с вами поговорить, — сказала я.
— Пшла вон! — Вальдемар дернулся.
— Леша, налей-ка в вазу холодной воды, — распорядился Марк.
— Может, не стоит? — засомневался Леша.
— Некогда церемониться. Должны же мы выяснить, брал он телефоны или нет?
Леша взял вазу и неохотно направился в ванную. Холодный душ оказался даже действеннее, чем мы ожидали. Вальдемар взвился в воздух, как футбольный мяч от ноги Марадоны, и приземлился уже в вертикальном положении.
— Что такое?! — вскричал он, выпучив на нас глаза. — Что за шутки?
— Именно этот вопрос мы собирались задать тебе, — прокурорским тоном объявил Прошка, как-то вдруг перейдя на «ты». — Твое изумительное чувство юмора когда-нибудь нанесет ущерб твоей смазливой физиономии, дорогой Вальдемар. — И гаркнул, точно заправский фельдфебель:
— Куда ты их дел?!
Вальдемар подпрыгнул, но быстро пришел в себя. Если Прошка рассчитывал запугать его, как Георгия, то он просчитался.
— Что за тон? — вопросила наша жертва надменно. — И какого дьявола вы делаете в моем номере?
— Не увиливай от ответа. — Прошка грозно сдвинул брови. — Куда ты дел телефоны?
— А ну проваливайте все отсюда! — разъярился Вальдемар.
— Погоди, Прошка, — вмешался Генрих. — Может, мы ошиблись и Владимиру о судьбе телефонов ничего не известно. Понимаете, — вежливо обратился он к хозяину номера, — произошло несчастье. Брату вашей жены внезапно стало плохо, а когда Павел Сергеевич захотел вызвать помощь, то выяснилось, что его телефон пропал. Аппарат Георгия постигла та же участь. Мы подумали, а вдруг их взяли вы? Ради шутки.
— За кого вы меня принимаете? — возмутился Вальдемар. Тут до него дошло упоминание Генриха о Борисе. — Боре плохо? Что, сердце?
Возможно, я ошиблась, но мне показалось, что последний вопрос он задал с плохо скрытой надеждой.
— Желудок, — ответила я резко и повернулась к ребятам:
— Ну что, идем искать Леву? Вдруг все-таки телефоны — его работа? Шанс маленький, но все же…
— Подождите-ка, — остановил нас притихший Вальдемар. — Расскажите, что все-таки происходит? Насколько серьезна болезнь Бориса? Когда пропали телефоны? И где все остальные?
Мы коротко ввели любителя поспать в курс событий и без сожаления его покинули.
— Где ты предлагаешь искать, Варвара? — спросил Марк. — В отеле полно запертых дверей. Как мы догадаемся, что Лева не сидит в одной из комнат и не посмеивается себе в кулак?
— Я видела внизу доску с ключами. В первую очередь посмотрим, все ли ключи на месте. Если какие-то пропали, проверим соответствующие двери. Будем стоять под ними и кричать, что Борис заболел и нужен телефон, — на тот случай, если Лева сидит взаперти и посмеивается. Если не поможет, придется обойти отель и подергать все двери.
— Гениальный план, — похвалил Марк. — Не пройдет и полгода, как мы закончим эту увлекательную экскурсию.
— У тебя есть другие предложения? — поинтересовалась я.
— Я бы поискал что-нибудь вроде радиорубки и сделал общее объявление по всему отелю.
— С чего ты взял, что здесь есть радиорубка? Отель напоминает тебе «Титаник»?
— Это было бы разумно.
— Если она и есть, найти ее будет немногим легче, чем самого Леву, — изрек Леша. — Отель знают только Борис и Павел Сергеевич, и оба они уехали.
— Ладно, — буркнул Марк. — Хотите бегать по этажам и ломиться во все двери — давайте. Только кричать, Варвара, будешь сама.
Мы спустились на первый этаж и уставились на доску с ключами. Все они были на месте, кроме ключей от занятых нами номеров. Пришлось разделиться и обойти все этажи, дергая каждую дверь. Но это ни к чему не привело.
— Остается взять ключи и пооткрывать все номера, — уныло сказал Генрих, когда мы встретились.
— Человек не может запереться изнутри, а ключ повесить снаружи, — заметил Леша.
— Если нет второго ключа, — уточнила я.
— Даже если и есть, как он мог попасть к Леве?
Прошку осенило:
— Слушайте, а может, надо обыскать и занятые номера? Что, если он прячется у кого-то из нас или даже в собственном люксе? Вряд ли Лариса искала мужа в шкафу.
Идея показалась нам чересчур эксцентричной, но других не было, и мы покорно обыскали свои комнаты, номер Ларисы, даже номер Вальдемара — с его разрешения.
— Ну вряд ли он прячется у Бориса, — сказала я, оправдывая свое нежелание заходить в комнату человека, которого недавно вывезли оттуда на инвалидном кресле без сознания. — Разве что прихватил телефоны со злым умыслом.
Генрих вздохнул:
— Остается только Георгий.
Мы неохотно поплелись к Замухрышке. На стук он не открыл, но крикнул из-за двери:
— Кто?! Предупреждаю, я забаррикадировался и не выйду, пока не услышу своего телохранителя!
— Мы разыскиваем Льва, — объяснил Марк. — Не могли бы на всякий случай осмотреть номер? Вдруг он прячется у вас?
— Не такой я дурак, чтобы запираться, не проверив, нет ли здесь посторонних, — гордо объявил Замухрышка.
— Вот наградили родители сына имечком! — фыркнула я, когда мы вышли на лестницу. — Тоже мне победоносец!
— Но ведь и ты на великомученицу не больно-то похожа, — резонно заметил Леша. — Ну и что дальше?
— Не знаю, — призналась я. — В принципе Лева мог запереться и в каком-нибудь служебном помещении, но ключей от них на доске нет, и под какой дверью нужно кричать — непонятно.
— А не поискать ли снаружи? — предложил Генрих. — Дождь вроде бы кончился.
— Лева пропал давно, — напомнил Марк. — Вряд ли он отсиживался в кустах в такой ливень.
— Давайте лучше поставим чайку, — заискивающе предложил Прошка. — Где бы Лева ни прятался, рано или поздно он все равно вылезет.
— Если будет в состоянии, — мрачно уточнил Леша.
Мы покосились на него неодобрительно.
— С чего это ты вдруг раскаркался, Леша? — спросил Генрих с укором. — Раньше за тобой такого не водилось.
— Так раньше ничего такого и не происходило. Неужели вам не очевидно, насколько все это странно. Один отравился, другой пропал, а телефоны украдены и мы отрезаны от внешнего мира.
— Паникер! — возмутился Прошка. — Я уверен, все объяснится вполне невинным образом. У Бориса обнаружат обычный аппендицит, а телефоны окажутся у Левы, который просто где-то прячется, выжидая, пока Георгий совсем ополоумеет от страха. Вот посмутрите, скоро за нами пришлют трактор и все вернутся домой живыми и здоровыми.
Не успел Прошка закончить свою утешительную речь, как внизу хлопнула дверь и послышались шаги.
— Ну, что я говорил? Вот и нашелся ваш Лева!
Мы дружно свесились через перила.
Но это был не Лева. По лестнице, тяжело ступая, поднимался истопник. Он шагал, опустив голову, и вся его фигура яснее всяких слов говорила, что идет он с дурными вестями. Мы замерли, боясь его окликнуть. Но вот Павел Сергеевич дошел до последнего лестничного пролета и поднял голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41