— Да, сэр, это Розанна, можете не сомневаться. Я установил ее личность меньше чем за час — благодаря вашему блестящему описанию. Я даже проверил это дважды. Дал описание ее подруге и бывшему парню Розанны, с которым она встречалась в Омахе. Они оба абсолютно уверены. Кстати, я послал вам по почте фотографии и кое-какие документы.
— Когда она уехала из дома?
— В начале мая. Хотела провести два месяца в Европе. Это было ее первое путешествие за границу. Насколько мне известно, она путешествовала одна.
— Вам известно что-нибудь о ее планах?
— Почти ничего. Об этом у нас не знает никто, но я могу дать вам одну зацепку. Она прислала своей подруге почтовую открытку из Норвегии, где написала, что собирается провести одну неделю в Швеции, а затем поедет в Копенгаген.
— В открытке было еще что-нибудь?
— Да, она что-то упоминала о путешествии на шведском пароходе. Какой-то круиз по озерам через всю страну или что-то вроде этого, точнее сказать нельзя.
Мартид Бек задержал дыхание.
— Мистер Бек, вы меня слушаете?
— Да.
Связь начала резко ухудшаться.
— Я понял, что она убита, — кричал Кафка. — Вы взяли преступника?
— Пока еще нет.
— Я вас не слышу.
— Надеюсь, вскоре мы его найдем, но пока еще нет, — сказал Мартин Бек.
— Вы застрелили его?
— Что?.. Нет, нет, не застрелили…
— О'кей, я вас слышу, вы застрелили этого подонка, — кричал человек с противоположного берега Атлантики. — Отлично. Я сообщу об этом в наши газеты.
— Вы меня не поняли, — в отчаянии простонал Мартин Бек.
Слабым шепотом донеслись до него сквозь шум эфира последние слова Кафки:
— О'кей, я вас прекрасно понял. Ваше имя я обязательно сообщу в газеты тоже. Я вам позвоню. Всего хорошего, Мартин.
Мартин Бек положил трубку. Весь разговор он провел стоя. На лбу у него выступил пот. Мартин Бек застонал.
— Слушай, чего это ты так раскричался? — спросил Колльберг. — Ты что, думаешь, это мегафон и тебя отсюда слышно в Небраске?
— В конце разговора была очень плохая связь. Он думает, что я застрелил убийцу. Собирается сообщить об этом в газеты.
— Сенсация! Завтра ты станешь там героем дня. Послезавтра тебя изберут почетным гражданином, а к Рождеству пришлют ключ от города. Позолоченный. Гангстеру Мартину, мстителю из панельной многоэтажки. Ребята умрут со смеху.
Мартин Бек сморкался и вытирал лоб.
— Ну, так что же он еще сказал, этот твой шериф? Или он только хвалил тебя, восхищался, какой ты молодец?
— Скорее, он хвалил тебя за описание. Сказал, что оно блестящее.
— Он уверен, что это именно она?
— Да, он проверил это у ее подруги и какого-то молодого человека, с которым она была обручена или что-то в этом роде.
— Ну что же дальше?
— Она уехала из дому в начале мая. В Европе должна была провести два месяца. За границу поехала впервые. Путешествовала одна. Из Норвегии прислала открытку подруге, писала, что побудет примерно неделю в Швеции, а потом поедет в Копенгаген. Сказал, что высылает нам ее фото и какие-то материалы.
— Всё?
Мартин Бек подошел к окну и посмотрел во двор. Он грыз ноготь.
— В открытке она также написала, что собирается совершить экскурсионную поездку на пароходе по шведским озерам.
Он повернулся и посмотрел на своего коллегу. Колльберг уже не улыбался, а насмешливый огонек в его глазах погас. Через минуту он очень медленно сказал:
— Так значит, она приехала на пароходе. Наш общий приятель из Муталы оказался прав.
— Похоже на то, — сказал Мартин Бек.
IX
Выйдя в Шлюссене из станции метро на свежий воздух, Мартин Бек сделал глубокий вдох. Он, как всегда, плохо себя чувствовал после поездки в переполненном вагоне.
Воздух был чистый, небо ясное, с моря дул свежий ветерок. Мартин Бек перешел на противоположную сторону улицы и купил пачку сигарет. По пути к старому порту он остановился, закурил сигарету и облокотился на перила. У городской набережной стоял на якоре крейсер под английским флагом. Название он с такого расстояния прочесть не смог, но догадывался, что это «Девония». Стая чаек с криком дралась из-за каких-то кухонных объедков в воде. Он немного постоял, глядя на корабль, и пошел дальше по набережной.
На штабеле досок сидело несколько мужчин. Вид у них был хмурый. Один попытался дрожащими пальцами вставить сигарету в деревянный мундштук, но ему это не удалось, на помощь пришел сосед, у которого руки тряслись не так сильно. Мартин Бек посмотрел на часы. Без пяти девять. Ребятам нужно опохмелиться, подумал он, иначе они не ждали бы с таким нетерпением открытия магазина, чтобы принять свою порцию.
Он прошел мимо судна «Бора-2», которое загружалось у причала, и остановился на тротуаре напротив управления судовой компании. По улице двигалась бесконечная вереница автомобилей, так что перейти на противоположную сторону ему удалось только через несколько секунд.
Списка пассажиров, находившихся на пароходе «Диана» третьего июля, в управлении судовой компании не было. Очевидно, он в Гётеборге, его пришлют сюда как можно скорее. Список судовой команды и обслуживающего персонала он все же получил. Уходя, взял несколько туристических брошюрок, которые читал по дороге в управление округа Кристинеберг.
На диванчике для посетителей уже сидел Меландер.
— Мое почтение, — поздоровался Мартин Бек.
— Доброе утро, — сказал Меландер.
— Ну и вонь от этой твоей трубки. Рад тебя видеть, хотя ты и отравил весь воздух. У тебя какое-нибудь дело?
— Если куришь трубку, меньше вероятность заболеть раком. Кстати, я слышал, что твои любимые сигареты «Флорида» в этом отношении самые опасные из всех. А здесь я нахожусь по службе.
— Проверь в агентстве «Американ Экспресс» почту, чеки, квитанции телефонных переговоров, в общем, все, что они тебе дадут, ты лучше меня знаешь, что нужно делать.
— Это точно. Как звали ту даму? Мартин Бек написал на листочке бумаги «Розанна Макгроу» и подвинул листок по столу к Меландеру.
— Похоже на воронье карканье, — заявил Меландер. — А как, собственно, это надо произносить по-английски? Гру?
После его ухода Мартин Бек открыл окно. Воздух был холодный, ветер раскачивал вершины деревьев и гнал по земле опавшие листья. Через минуту он закрыл окно, повесил пиджак на спинку стула и сел.
Придвинув к себе телефон, набрал номер центрального управления паспортов и виз. Если она проживала в гостинице, ее должны были там зарегистрировать. Ее должны были зарегистрировать в любом случае. Ему пришлось долго ждать, прежде чем там подняли трубку, а потом еще десять минут, пока вернется сотрудница. Карточку она нашла. Розанна Макгроу проживала в гостинице на Брункебергсторг с тридцатого июня по второе июля.
— Пришлите мне фотокопию, — распорядился Мартин Бек.
Не кладя трубку, он нажал на рычажок телефона, в трубке звякнуло и связь прервалась. Потом вызвал такси и надел пиджак. Положил в карман отретушированное фото Розанны Макгроу и вышел из кабинета. Через десять минут он приехал на Брункебергсторг, расплатился и вошел через стеклянную дверь в вестибюль гостиницы.
У стойки толпились шесть джентльменов. На лацканах у них были таблички с фамилиями, говорили они, перебивая друг друга. Вид у портье был несчастный, он с извинениями разводил руками. Спор, казалось, затягивается, и Мартин Бек уселся в кресло.
Он дождался, пока портье не удалось убедить неизвестно в чем джентльменов и вся группа исчезла в лифте, затем встал и подошел к стойке.
Портье со стоическим спокойствием перелистывал книгу гостей, пока не нашел имя, в самом низу соответствующей страницы. Он развернул книгу, чтобы Мартину Беку было удобнее смотреть. Она сделала запись красивым, четким почерком. Место рождения: ДЕНВЕР, КОЛОРАДО, США. Местожительство: ЛИНКОЛЬН, НЕБРАСКА. Откуда прибыли: НЕБРАСКА, США.
Мартин Бек просмотрел список всех гостей, которые зарегистрировались тридцатого июня. Выше Розанны Макгроу были имена восьми американцев. Все, кроме двух первых, указали, что прибыли из разных городов США. Первым в списке было имя Филлис, фамилия оказалась неразборчивой. Она указала, что приехала из Нордкапа, Швеция. Второй гость указал в соответствующей графе: Нордкап, Норвегия.
— Это была какая-то экскурсия? — спросил Мартин Бек.
— Секундочку, — сказал портье и задумался. — Нет, не помню, хотя это вполне возможно. Время от времени у нас останавливаются американские туристические группы. Они приезжают поездом из Нарвика.
Мартин Бек показал ему фото, но портье отрицательно покачал головой.
— К сожалению, у нас так много гостей…
Ее никто не опознал, но, тем не менее, визит в гостиницу был полезным. По крайней мере, теперь он знает, где она проживала, видел ее имя в книге гостей, а также видел ее номер. Второго июля она уехала из гостиницы.
— А потом? Куда она поехала потом? — спрашивал он себя.
У него ломило в висках, першило в горле. Интересно, подумал он, какая у меня сейчас температура?
Она могла поехать на экскурсионный пароход, могла отправиться туда еще тем же вечером, до отплытия парохода из Стокгольма. В брошюрке, взятой им в судовой компании, он прочел, что последнюю ночь перед отплытием можно провести на судне. В нем крепла уверенность, что она была на «Диане», хотя пока что это ничем не подтверждалось.
Куда запропастился Меландер, подумал он и потянулся к телефону, но в тот момент, когда он уже собирался набрать номер, раздался короткий размеренный стук в дверь.
Мелапдер остановился на пороге.
— Ничего, — сказал он. — Ни в «Американ Экспресс», ни в других агентствах. Она никуда не обращалась. Если ты не имеешь ничего против, я пойду поем.
Не услышав возражений, Меландер исчез.
Мартин Бек позвонил в Муталу, но Ольберга не было в кабинете.
Голова с каждой минутой болела все сильнее. Он поискал порошки от головной боли, встал и пошел попросить что-нибудь у Колльберга. В дверях на него напал приступ сухого кашля, и он долго не мог выдавить из себя ни слова.
Колльберг наклонил голову в сторону и окинул его заботливым взглядом.
— Ты кашляешь хуже, чем восемнадцать дам с камелиями. Иди ко мне, господин доктор тебя посмотрит.
Он посмотрел на Бека сквозь филателистическую лупу.
— Если не будешь выполнять советы господина доктора, долго не протянешь. Тебе нужно немедленно лечь. А перед этим выпей несколько добрых стаканчиков грога. Лучше всего три. Грог — единственное, что тебе поможет. Ты сладко уснешь и проснешься свеженьким, как рыбка.
— Я не люблю ром, — сказал Мартин Бек.
— Ну так приготовь грог из коньяка. А насчет Кафки не волнуйся. Если он позвонит, я о нем позабочусь. Английским я владею почти в совершенстве.
— Он наверняка не позвонит. У тебя есть что-нибудь от головной боли?
— Нет, но я могу предложить тебе шоколадную конфетку с ромом.
Мартин Бек вернулся к себе в кабинет. Воздух в помещении был плотный и неподвижный, но он не хотел напускать холод и предпочел не проветривать.
Когда через полчаса он позвонил Ольбергу, тот еще не вернулся. Он положил перед собой список экипажа «Дианы». Здесь было восемнадцать фамилий и адресов, рассеянных по всей стране. Шестеро из Стокгольма, у двоих адреса отсутствовали. Двое из Муталы.
В половине четвертого он решил воспользоваться советами Колльберга. Убрал документы со стола, надел плащ и шляпу.
По пути домой он зашел в аптеку и купил пачку порошков от головной боли, дома в кладовке нашел остаток коньяка, вылил его в бульонную чашку и отнес в спальню. Когда через минуту пришла жена с электрокамином, он уже спал.
Проснулся он рано, но остался лежать почти до восьми. Потом встал и оделся. Ему было намного лучше, от головной боли не осталось и следа.
Ровно в девять он открыл дверь своего кабинета. На письменном столе лежал конверт с красной наклейкой «ЭКСПРЕСС». Не раздеваясь, он раскрыл конверт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32