В густых слипшихся прядях комья грязи.
– Она молода, – произнес кто-то из мужчин, спокойно, холодно, словно издалека, но Бекка услышала в его голосе ярость. – Иисусе… слишком молода. Это Линда Картрайт?
– Да, – обронил Адам. – Он прикончил ее прямо здесь, на кухне.
Линда лежала на спине в потрепанном банном халате, таком старом, что розовая ткань превратилось в грязно-белую… Грязь испятнала его, она прилипла к ступням и пальцам Линды с яркими, вызывающе-красными ногтями. Бекка придвинулась ближе. Вот она, страшная реальность. Женщина мертва. Из-за нее, Бекки.
Она словно во сне наблюдала, как Савич нагибается и откалывает записку, пришпиленную к отвороту халата. Бекка впервые заметила, что жертва довольно грузная, как и говорил Савич.
– Не позволяй Бекке входить сюда, – предупредил он Шерлок. – Это уж слишком. Не стоит ей это видеть.
– Я уже здесь, – хрипло сказала Бекка, судорожно сглатывая и боясь, что ее вывернет. – Что в записке?
– Бекка, – пробормотал Адам, повернувшись к ней. Она умоляюще спросила опять:
– Что в записке? Прочти, пожалуйста. Савич, помедлив, прочел, отчетливо выговаривая каждое слово:
– «Дорогая Ребекка, можешь называть ее Глизон. К сожалению, она не слишком походила на собаку, пришлось ее немножко укоротить. Теперь она настоящая сука. Мертвая. Такая милашка. Толстенькая, как Глизон. Это ты убила ее, Ребекка. Ты, и никто иной. Закажи по ней заупокойную службу. По крайней мере похорони с миром. Скоро увидимся. И тогда мы будем только вдвоем, отныне и вовеки. Твой бойфренд». Написано черными чернилами шариковой ручкой, – бесстрастно заметил Диллон, осторожно вкладывая записку в пластиковый пакетик. – Обычная бумага, вырвана из блокнота. Ничего интересного.
– Думаете, он в самом деле псих? – прошептала Шерлок. Лицо ее все еще было искажено ужасом.
– Нет, я так не считаю, – ответил Адам. – Он крайне доволен собой. Прекрасно проводит время. Поверь, я так и читаю его мысли. Старается запугать Беккудо смерти, убедить, что сопротивляться нет смысла. Ему хочется услышать в ее голосе страх и бессилие. Но как это сделать? И тогда он решает расправиться с Линдой Картрайт.
– Верно, – согласился Томми. – Адам прав. Убийца вполне в своем уме. Более того – он очень умен.
– Мне нужно позвонить, – пробормотал Диллон, но не двинулся с места, все еще глядя на труп Линды Картрайт.
В маленькой, ярко освещенной кухне воцарилась неестественная тишина. Первой очнулдсь Бекка. Она вылетела из дома и упала на колени. Ее выворачивало до тех пор, пока в желудке ничего не осталось. Тело судорожно дергалось и напрягалось в бесплодной попытке выдавить еще несколько капель. Встать Бекка не могла. Только, дрожа, обхватила себя руками, мечтая умереть, потому что погубила Линду, как прежде старую нищенку, и едва не стала причиной смерти губернатора.
Кто-то подошел сзади. Даже не оборачиваясь, Бекка поняла, что это Адам.
– Ее лицо… он стер ее лицо, Адам. Мерзко, подло… но ему это показалось забавной шуткой. Разбил ее лицо так…
– Я видел, – перебил Адам и, встав рядом, прижал ее к себе. – Все видел. – Он стал осторожно укачивать ее, как ребенка. – Ничего, Бекка, ничего. Скоро все пройдет.
– Это все из-за меня, Адам. Не попади я в него, он… Адам повернул ее лицом к себе, дал платок, подождал, пока она вытрет рот, и спокойно сказал:
– Успокойся и выслушай меня. Если ты в самом деле так считаешь, я задам тебе трепку. При чем тут ты или я? Он гнусная погань, которую нужно стереть с лица земли. Мерзавец делает все, чтобы заставить тебя молить о пощаде, рыдать, пресмыкаться. Все, что только можно.
– И это ему удалось.
– Немедленно прекрати! Нельзя, чтобы он завладел твоей душой, сделал тебя рабыней своих грязных замыслов. Это будет означать, что он победил, понимаешь?!
Бекка отстранилась и бессознательно провела ладонями по плечам и рукам Адама.
– Это очень трудно. Я знаю, что он – само воплощение зла. Должна быть причина, по которой он все это проделывает и при этом считает себя правым. Не могу отделаться от мысли, что это именно я изуродовала лицо бедняжки. О Господи, если бы я не стреляла в него, не ранила…
– Прекрати, – повторил Адам, хорошенько встряхнув Бекку. – И послушай, что мы решили. Оставим все как есть, даже труп на кухне. Сообщим в полицию, что произошло убийство. Анонимно. Нет, не спорь. – Он легонько коснулся пальцами ее губ. – Бекка, это все очень тяжело, если учесть то, что мы нарушаем закон и хладнокровно оставляем жертву, не дождавшись полиции. Даже Диллону и Шерлок не по себе. Несмотря на то что они занимают высокое положение в ФБР и являются служителями закона, все равно ничего хорошего не приходится ожидать, если неожиданно выяснится, что ты была здесь и причастна к очередному убийству. Копы и федералы начнут драться за право первыми задержать тебя и допросить. С другой стороны, ты попадешь под защиту государства, а это уже кое-что. Мы все считаем, что тебя обвинят в убийстве или пособничестве убийце. А твой преследователь по-прежнему будет рядом, выжидать, следить, и все начнется сначала. Поэтому Диллон и Шерлок решили пока не раскрывать нашу с ними связь. Сейчас Савич прослушивает телефонное записывающее устройство убитой. Хочет узнать, сколько времени здесь пробыл тот мерзавец, пока издевался над ней. Надеется установить, кому, кроме тебя, звонил. Парни обыскивают дом с чердака до подвала. Они свое дело знают, и если можно найти хоть какую-то улику, они ее отыщут. Готов поклясться, он оставил отпечатки пальцев. Потом нам придется убрать за собой – не хватает еще, чтобы полиция нашла следы порошка, которым мы припудривали отпечатки. Но часа через два мы сможем заявить об убийстве.
– Он знал, что телефон прослушивается.
– Именно. Поэтому и приготовил тебе сюрприз. И сейчас он близко. Совсем близко. Вполне возможно, наблюдает за нами, скрываясь в соснах. Хотя… не думаю, что он настолько беспечен. Мы поймаем его, Бекка, ты должна верить в это. И он заплатит за все, что сотворил с Линдой Картрайт.
– Боже! – вздохнула она. – Ты прав, Адам, он следит за нами. Возможно, он довольно далеко отсюда и смотрит в бинокль. Наверное, он видел, как ты лезешь в окно, как меня вывернуло наизнанку. Он видел Тайлера и Сэма. Нет! Он знает, что я дружу с ними, а это значит, что они тоже становятся мишенями. Что, если он начнет на них охотиться?
– Возможно, но сомнительно. Нас слишком много. Компания твоих друзей достаточно велика. Всех не перестреляешь. Нет, ему нужна ты. Он достаточно четко дал это понять. Вряд ли он отклонится от курса, чтобы расправиться с Тай-лером и Сэмом. Кроме того, он жаждет убрать с дороги меня, потому что я все время рядом и одним своим присутствием действую на него, как красная тряпка на быка. Дейв и Чак осмотрят окрестности, после того как закончат обыск.
– К тому времени он уберется.
– Скорее всего.
– Как по-твоему, он убил ее за тот короткий промежуток времени между своим звонком и нашим появлением? Адам, поколебавшись, отрицательно покачал головой:
– Нет, она мертва уже несколько часов. Думаю, он разбил ей голову после того, как понял, что телефон прослушивается.
– Как же он убил ее?
Адам не желал больше говорить об этом, но понял, что Бекка так просто не отстанет.
– Задушил, – коротко обронил он.
– Почему же она вся в грязи? Даже ноги… и волосы. О черт!
Он не хотел вдаваться в подробности, но сказать придется.
– Ему пришлось ее выкопать, чтобы изуродовать.
Ну вот, он выложил все, и Бекку, похоже, сейчас снова вырвет.
Она закрыла глаза. Руки бессильно повисли, голова упала на грудь. Но она не издала не звука, только слезы лились по щекам.
– Бекка, – прошептал Адам, обнимая ее, – мы схватим его, клянусь, схватим.
Она долго молчала. Колени Адама саднило, но он не вставал. Наконец она прошептала, не поднимая головы:
– Может, я доберусь до него первая.
Она вздрогнула, замерла и медленно отодвинулась.
– Он разделался с ней, потому что собирался уйти отсюда. Линда больше была не нужна ему. Он убил ее и закопал, чтобы не нашли. А потом решил, что будет забавно немного подшутить надо мной.
– Примерно так и было.
– Он все еще здесь, Адам. Не убрался. Я чувствую. Такое ощущение, будто по мне ползет огромный черный червяк.
Адам ничего не ответил.
– Но почему? Никак не могу взять в толк, почему он взялся за меня? Именно за меня?
Адам только пожал плечами.
«Если Кримаков в самом деле мертв, тогда я не имею ни малейшего представления, чем ты так привлекла этого маньяка», – подумал он, благоразумно не высказывая своих мыслей вслух.
* * *
Даже оказавшись дома, Бекка никак не могла выбросить из головы Линду Картрайт. Перед глазами все стояла ужасная картина. О несчастной никто не позаботился даже после ее смерти.
Шерлок протянула Бекке чашку дымящегося кофе.
– Ты и двух часов не спала. Возьми-ка выпей.
– Никто из нас и двух часов не спал, – глухо отозвалась Бекка. – Где Адам и Диллон?
– Адам на улице, разговаривает с Дейвом и Чаком. Они только что заступили на дежурство у дома. Он хочет вызвать своих людей, чтобы по необходимости подменять наших. Все мы вымотались.
– Наверное, приедет Хэтч, – решила Бекка и при виде удивленно вскинутых бровей Шерлок пояснила:
– Я слышала, как Адам ему звонил. Точнее сказать, подслушивала. Адам сказал, что Хэтч говорит на шести языках, располагает обширными связями, умен, сообразителен и курит. Адам постоянно пытается отучить его от курения, угрожая уволить.
Шерлок рассмеялась:
– Вот бы познакомиться с этим парнем! Да если он посмеет щелкнуть зажигалкой, Диллон не станет тратить время на угрозы: сразу голову оторвет.
– Значит, Адам не работает на Томаса?
– Теперь уже нет, но они старые друзья. Адам для Томаса вроде сына. Больше я ничего не могу сказать.
Бекка только плечами пожала.
– Послушай, пока это совершенно не важно. Мой муж беспокоится, что местные копы окажутся совершенно беспомощными в расследовании убийства Линды, потому что будут действовать вслепую. Но все мы согласны, что вмешиваться нельзя. Кстати, они уже приехали и позаботятся о похоронах. Но все улики мы забрали с собой, хотя на душе кошки скребут, оттого что приходится нарушать закон.
– Шерлок, ты знаешь, кто такой Кримаков?
Вопрос застал Шерлок врасплох. Она не успела отвести глаза и спрятаться за привычной маской невозмутимости.
– Знаю, – неохотно признала она. – Судя по всему, Линду убил его призрак. Насколько мне известно, Томас получил информацию, что Кримаков погиб в автокатастрофе на Крите, где, по-видимому, жил последнее время. Так что все это в прошлом.
– Надеюсь, Томас догадался проверить это сообщение?
– Наверняка.
– А если этот Кримаков еще жив? Способен ли он на такие преступления? Почему преследует меня? Он… русский? Почему Томас считал, что маньяк – это он?
– Не знаю, – неубедительно соврала Шерлок, не представляя, что к этому добавить.
– Кто такой Томас? Пожалуйста, скажи мне.
– Забудь о нем, Бекка, – посоветовала Шерлок и отошла. – Со временем все прояснится. Налью-ка я себе еще кофе. Сделать тебе тост или сандвич?
– Нет, спасибо.
Кто же этот таинственный Томас? И почему столько секретов? Непонятно.
Бекка коснулась телефонной трубки. Уже девять утра. Маньяк так и не позвонил. Может, испугался? Понял, что к нему подобрались совсем близко, и хочет улизнуть? Так почему она не в силах отойти от чертова телефона и уставилась на него, как на змею, готовую вот-вот ужалить?
Человек, которого ей меньше всего хотелось бы видеть, прибыл до полудня.
– Дверь как новенькая, – одобрительно заметил шериф Гафни, когда Бекка появилась на пороге. – Вот уж не думал, что вы найдете время побеспокоиться о парадной двери! Со всей этой суматохой… у меня и то голова кругом идет.
– Так, нашло что-то, – отмахнулась Бекка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47