Он все еще далек от выздоровления, но по крайней мере жив. Это далеко не все отчеты, их было гораздо больше, и некоторые, вероятно, касались планов греческого правительства по преданию суду Кримакова, но я не сумел их найти. Что вы думаете по этому поводу?
– То есть как не сумел? – удивился Томас. – Они так надежно закодировали программы, что ты не сумел их взломать?
– Нет. Просто кто-то, знающий свое дело, уничтожил отчеты. Осталась только эта информация, ничего больше.
Интересующие нас сведения стерли недавно, месяцев шесть назад.
– Как ты это установил? – поинтересовался Адам. – Я думал, это как отпечатки: они есть, но непонятно, кто их оставил.
– Вовсе нет. Не пойму, как это удалось грекам, но их система «Сентех-уай-2002» – лучшая в мире. Самая современная. Пишет протоколы изменений на каждую операцию удаления данных, введенных и записанных ранее в определенные программы. Эта методика называется «Перехватчик» и широко используется в высоких технологиях, потому что мгновенно реагирует на любое незапланированное изменение и указывает, кто и когда это сделал. Система собирает и восстанавливает те данные, которые кто-то пытается удалить, – сказал Савич. – Данные пропускаются через программу-шлюз в специальную секретную зарезервированную область памяти и потому, следовательно, не уничтожаются окончательно. Но человек, который занимался досье Кримакова, произвел так называемое низкоуровневое стирание, а это означает, что сделать ничего нельзя. Иными словами, программа-шлюз тут бессильна. Тот, кто сделал это, вероятно, был чиновником среднего уровня, не имевшим права делать ничего подобного и скорее всего даже не обладавшим доступом к информации такого рода. По всей видимости, либо кто-то вышел на него и подкупил, либо украл его пароль и сделал из бедняги козла отпущения на случай, если кто-то докопается до истины.
– Сколько времени уйдет на то, чтобы установить, кто это был? – спросил Томас.
– Мой компьютер все выяснил. Это сделал тридцатичетырехлетний программист, погибший три месяца назад. Не удивлюсь, если окажется, что парень кому-то проболтался о том, что натворил, и до Кримакова дошли слухи.
– А что с ним случилось? – допытывался Томас.
– Он жил в Афинах, но поехал отдыхать на Крит. Слышал о развалинах дворца Минотавра? Считается, что парень каким-то образом потерял равновесие и, перелетев через низкую ограду, упал с высоты двенадцать футов в кладовую. Сломал шею и разбил голову об огромный глиняный кувшин, в котором раньше держали оливковое масло.
– Черт побери, – пробурчал Адам. – Вряд ли бывшее московское начальство Кримакова об этом знает.
– Мой компьютер не дает никаких сведений об этом. Если у них и есть что-то, они держат эти факты про запас на случай, если мы затребуем все, что у них имеется на Кримакова. Попробуют обменять на что-то ценное для них. Но знаете что? Я считаю, у них нет ничего пригодного. Так, всякая мелочь.
– Вы хорошо поработали, Диллон, – похвалил Томас. – Такие трагические происшествия… вряд ли это все случайности.
– Совершенно согласен с вами, сэр, – кивнул Савич. – Их агенты пришли к такому же выводу. Эй, погодите минуту, когда вы с ним повздорили, компьютеров еще не было!
– Были. Огромные махины вроде универсальных вычислительных машин фирмы «Ай-би-эм», и только, – пояснил Томас.
– Даже думать не хочется о том, насколько странным это представляется. Почти все члены семьи погибают в разное время, но в результате так называемого несчастного случая, – покачала головой Шерлок.
– Как он мог! – воскликнула Бекка. – Расправиться с собственной женой и приемными детьми! Сжечь своего малыша! Взбесившийся зверь! Как таких земля носит?
– Мальчик остался жив, – напомнил Адам.
– Верно, но разве он сможет вести нормальную жизнь, если все тело стянуто грубыми рубцами? – спросила Шерлок.
– Но все это только предположения, – вздохнул Томас.
– Я послал одно из последних фото Кримакова в ФБР. Они пользуются программой «Алгоритм распознавания лиц», которая сравнивает пропорции лиц преступников на снимках или рисунках черту за чертой: длину и форму носа, точное расстояние между скулами и челюстными костями, расстояние между глазами и тому подобное. С ее помощью выяснится, не совершал ли кто-то, похожий на Кримакова, преступления в Европе или Соединенных Штатах. Правда, составление базы данных еще не закончено, но лишняя проверка не повредит.
– Он был шпионом, а может, и в тюрьме успел посидеть, – добавила Шерлок. – Вполне вероятно, за ним числится немало темных делишек. Если это так, мы получим дополнительную информацию.
– Слабая надежда, но утопающий и за соломинку хватается, – согласился с ней Адам. – Ничего не скажешь, вы славно потрудились, сладкая парочка. – И помявшись, признался:
– Может, Томас был не так уж и не прав, когда обратился к вам. И парнишка у вас что надо.
Напряжение немного ослабло, когда в тишине раздались громкие чмокающие звуки: это Шон проснулся и опять принялся сосать пальцы. Шерлок проверила памперс и шепнула Бекке:
– Знаешь, твой естественный цвет волос мне больше нравится.
– А по-моему, это не совсем то, – возразил услышавший ее Адам. – Волосы все равно выглядят крашеными. Слишком яркие. Много меди.
Бекка тут же стукнула его кулаком в живот, правда, не слишком сильно, памятуя о том, что он несколько минут назад поел, и рассмеялась:
– Ничего, отрастут. Хоть не тускло-каштановые, и на том спасибо.
Томас втайне считал, что красивее ничего быть не может. Прямые густые блестящие пряди, ниспадающие до плеч. Совсем как у Эллисон. И такие же золотые заколки.
– А кто-нибудь узнал, как Кримакову удалось меня отыскать? – поинтересовалась Бекка.
Все энергично принялись жевать, но Бекка почти ощутимо чувствовала, что весь интеллект этих людей, мощные мозговые импульсы направлены на решение непростого вопроса.
Отец сделал глоток минеральной воды и поставил бутылку на японскую подставку.
– Нет, – признался он, – хотя я немало над этим раздумывал. Ты теперь на виду, Бекка, хотя бы по характеру твоей работы. Помню несколько статей о тебе. Может, Кримаков их прочел, и его внимание сразу привлекла фамилия. Должно быть, он начал проверять, узнал о твоей матери и ее поездках в Вашингтон. Он из тех, кто идет к своей цели не сворачивая.
– Наверное, так и было, – поддакнула Шерлок. – Другого объяснения я просто не вижу.
Разговаривая, Шерлок все время поглядывала на сына. Бекка вспомнила рассказ Адама о том, как Шерлок завела обезумевшего маньяка в лабиринт. Ей трудно было представить такое, пока она своими глазами не увидела, как Шерлок образумила Тайлера одним ударом в челюсть.
– А по-моему, не важно, как именно он установил, кто такая Бекка, – отмахнулся Адам. – Беда в том, что его предположения оказались верны.
– Раньше Кримаков отличался прямолинейностью, – вспомнил Томас. – Ни за что не стал бы играть в такие странные игры, психопат. Но люди меняются, и теперь он по-настоящему опасен.
Хэтч поднялся:
– Пойду посмотрю, как там наша охрана. В последний раз, когда я выходил, они так увлеклись пиццей, что ничего вокруг не видели.
Его коробка из-под пиццы опустела – ни единой крошки.
– Если вздумаешь курить, я почувствую запах, и тогда берегись, – предупредил Адам. – Плевать мне на то, что бы ты там ни обнаружил. Учти, твоя задница в опасности.
– Нет, Адам, клянусь, не буду, – жалобно проныл Хэтч и плюхнулся на место.
Адам, удовлетворенно кивнув, повернулся к Бекке:
– А ты ешь побольше. Вот мой последний кусок. От себя отрываю. Даже оставил на нем три оливки. Уже хотел было съесть, но взглянул на твою жалкую тощенькую шейку и передумал. Давай!
Бекка взяла треугольный ломтик и долго держала в руках, несмотря на то что сыр остыл и затвердел. Наконец она съела оливку.
Савич широко улыбнулся и с гордым видом объявил:
– Кстати, у меня имеется кое-что определенное. Компьютер обнаружил жилище Кримакова. Многоквартирный дом в Ираклионе. Мистер Вудхаус уже знает. Он послал туда агентов.
Все, замолчав, потрясенно смотрели на него.
Савич рассмеялся. Он все еще смеялся, когда зазвонил телефон.
– Это моя открытая линия, – встрепенулся Томас. – Сейчас автоматически включится магнитофон, и мы узнаем, кто звонит. – Заметив недоуменный взгляд Бекки, он улыбнулся:
– Старая привычка.
Томас поднял трубку и слушал, не говоря ни слова. Побледнев как смерть, он коротко поблагодарил звонившего.
Бекка вскочила и хотела броситься к нему, но он поднял руку и едва слышно произнес:
– Двое агентов, охранявших палату Бекки, мертвы. Агент Марлейн погибла. Мой двойник получил три пули в голову. Зловещее напоминание, если учесть, что я попал в голову жене Кримакова, – бесстрастно добавил он. – Видеокамеры разбиты. В больнице настоящий хаос. Он ускользнул.
Глава 23
В начале первого Адам без стука вошел в спальню Бекки и увидел, что она сидит в постели обхватив руками колени и смотрит в пустоту. В тусклом свете ночника ее лицо казалось неестественно серым и осунувшимся. Она подняла на него взгляд и с отчаянием выдавила:
– Поверить не могу, Адам. Четверо погибли, и все из-за меня.
Адам тихо прикрыл дверь и прислонился к косяку, сложив руки на груди. Он ожидал чего-то подобного, но все-таки рассердился:
– Не будь идиоткой, Бекка. Это я во всем виноват, потому что придумал этот дурацкий план. И подумать только, никто понять не может, как он ухитрился подобраться незамеченным к охранникам у палаты и пристрелить обоих. Он, разумеется, пользовался пистолетом с глушителем. Потом вошел в палату и прикончил еще двоих, прежде чем те успели опомниться. Ну а в заключение выстрелил в объективы камер и буквально растворился в воздухе. Господи, все знали, что он должен прийти, расставили капканы, но только ничего не вышло. Мы проиграли. Как бы он ни замаскировался, должно быть, выглядел крайне убедительно. Четверо мертвы. Четверо!
Адам раздраженно прищелкнул пальцами.
– Раз – и готово. Черт возьми, как он это проделал? И почему охранники ничего не заподозрили?!
Бекка уныло покачала головой:
– И Телли Холи так ничего и не знает?
– Федералы проверили видеокамеры по всей больнице и досматривают каждого посетителя, который показался им подозрительным. Я сказал им, что все это не имеет смысла. Пусть обратят внимание на старушек или людей, которых никто в здравом уме и твердой памяти не принял бы за Кримакова.
Он оттолкнулся от двери и, подойдя к кровати, наклонился и погладил Бекку по щеке.
– Я хотел посмотреть, как ты. Так и думал, что будешь терзаться угрызениями совести. Прекрати, Бекка, слышишь, прекрати! Такой надежный план не должен, не должен был провалиться!
Бекка прижалась щекой к его ладони и прошептала:
– Он на человека не похож! Какой-то инопланетянин! Сверхъестественное существо!
– А вот тут ты не права. Он всего лишь смертный, и мне очень хочется его сцапать… вернее, задушить голыми руками.
– Моему отцу тоже не терпится до него добраться. Я такой ярости еще не видела, хотя внешне он был спокоен и даже голоса не повысил. Я на его месте бы рвала и метала, но от ледяного тона моего папочки мурашки шли по коже.
– Твой отец умеет держать себя в руках. Самообладание – основное свойство его характера. Оно не раз спасало жизнь не только ему, но и другим. Он не позволяет эмоциям брать верх над разумом. – Адам вздохнул. – Мне еще не удалось этому научиться. Но я стараюсь. Да, произошло ужасное, но поверь, Бекка, ты тут ни при чем. Мы все равно его поймаем. А пока тебе нужно поспать.
Он поцеловал ее в губы и тут же выпрямился, хотя это было чертовски трудно, потому что он жаждал целовать ее долго, бесконечно долго, уложить на спину, стащить девственно-белую рубашку и ласкать каждый дюйм обнаженного тела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
– То есть как не сумел? – удивился Томас. – Они так надежно закодировали программы, что ты не сумел их взломать?
– Нет. Просто кто-то, знающий свое дело, уничтожил отчеты. Осталась только эта информация, ничего больше.
Интересующие нас сведения стерли недавно, месяцев шесть назад.
– Как ты это установил? – поинтересовался Адам. – Я думал, это как отпечатки: они есть, но непонятно, кто их оставил.
– Вовсе нет. Не пойму, как это удалось грекам, но их система «Сентех-уай-2002» – лучшая в мире. Самая современная. Пишет протоколы изменений на каждую операцию удаления данных, введенных и записанных ранее в определенные программы. Эта методика называется «Перехватчик» и широко используется в высоких технологиях, потому что мгновенно реагирует на любое незапланированное изменение и указывает, кто и когда это сделал. Система собирает и восстанавливает те данные, которые кто-то пытается удалить, – сказал Савич. – Данные пропускаются через программу-шлюз в специальную секретную зарезервированную область памяти и потому, следовательно, не уничтожаются окончательно. Но человек, который занимался досье Кримакова, произвел так называемое низкоуровневое стирание, а это означает, что сделать ничего нельзя. Иными словами, программа-шлюз тут бессильна. Тот, кто сделал это, вероятно, был чиновником среднего уровня, не имевшим права делать ничего подобного и скорее всего даже не обладавшим доступом к информации такого рода. По всей видимости, либо кто-то вышел на него и подкупил, либо украл его пароль и сделал из бедняги козла отпущения на случай, если кто-то докопается до истины.
– Сколько времени уйдет на то, чтобы установить, кто это был? – спросил Томас.
– Мой компьютер все выяснил. Это сделал тридцатичетырехлетний программист, погибший три месяца назад. Не удивлюсь, если окажется, что парень кому-то проболтался о том, что натворил, и до Кримакова дошли слухи.
– А что с ним случилось? – допытывался Томас.
– Он жил в Афинах, но поехал отдыхать на Крит. Слышал о развалинах дворца Минотавра? Считается, что парень каким-то образом потерял равновесие и, перелетев через низкую ограду, упал с высоты двенадцать футов в кладовую. Сломал шею и разбил голову об огромный глиняный кувшин, в котором раньше держали оливковое масло.
– Черт побери, – пробурчал Адам. – Вряд ли бывшее московское начальство Кримакова об этом знает.
– Мой компьютер не дает никаких сведений об этом. Если у них и есть что-то, они держат эти факты про запас на случай, если мы затребуем все, что у них имеется на Кримакова. Попробуют обменять на что-то ценное для них. Но знаете что? Я считаю, у них нет ничего пригодного. Так, всякая мелочь.
– Вы хорошо поработали, Диллон, – похвалил Томас. – Такие трагические происшествия… вряд ли это все случайности.
– Совершенно согласен с вами, сэр, – кивнул Савич. – Их агенты пришли к такому же выводу. Эй, погодите минуту, когда вы с ним повздорили, компьютеров еще не было!
– Были. Огромные махины вроде универсальных вычислительных машин фирмы «Ай-би-эм», и только, – пояснил Томас.
– Даже думать не хочется о том, насколько странным это представляется. Почти все члены семьи погибают в разное время, но в результате так называемого несчастного случая, – покачала головой Шерлок.
– Как он мог! – воскликнула Бекка. – Расправиться с собственной женой и приемными детьми! Сжечь своего малыша! Взбесившийся зверь! Как таких земля носит?
– Мальчик остался жив, – напомнил Адам.
– Верно, но разве он сможет вести нормальную жизнь, если все тело стянуто грубыми рубцами? – спросила Шерлок.
– Но все это только предположения, – вздохнул Томас.
– Я послал одно из последних фото Кримакова в ФБР. Они пользуются программой «Алгоритм распознавания лиц», которая сравнивает пропорции лиц преступников на снимках или рисунках черту за чертой: длину и форму носа, точное расстояние между скулами и челюстными костями, расстояние между глазами и тому подобное. С ее помощью выяснится, не совершал ли кто-то, похожий на Кримакова, преступления в Европе или Соединенных Штатах. Правда, составление базы данных еще не закончено, но лишняя проверка не повредит.
– Он был шпионом, а может, и в тюрьме успел посидеть, – добавила Шерлок. – Вполне вероятно, за ним числится немало темных делишек. Если это так, мы получим дополнительную информацию.
– Слабая надежда, но утопающий и за соломинку хватается, – согласился с ней Адам. – Ничего не скажешь, вы славно потрудились, сладкая парочка. – И помявшись, признался:
– Может, Томас был не так уж и не прав, когда обратился к вам. И парнишка у вас что надо.
Напряжение немного ослабло, когда в тишине раздались громкие чмокающие звуки: это Шон проснулся и опять принялся сосать пальцы. Шерлок проверила памперс и шепнула Бекке:
– Знаешь, твой естественный цвет волос мне больше нравится.
– А по-моему, это не совсем то, – возразил услышавший ее Адам. – Волосы все равно выглядят крашеными. Слишком яркие. Много меди.
Бекка тут же стукнула его кулаком в живот, правда, не слишком сильно, памятуя о том, что он несколько минут назад поел, и рассмеялась:
– Ничего, отрастут. Хоть не тускло-каштановые, и на том спасибо.
Томас втайне считал, что красивее ничего быть не может. Прямые густые блестящие пряди, ниспадающие до плеч. Совсем как у Эллисон. И такие же золотые заколки.
– А кто-нибудь узнал, как Кримакову удалось меня отыскать? – поинтересовалась Бекка.
Все энергично принялись жевать, но Бекка почти ощутимо чувствовала, что весь интеллект этих людей, мощные мозговые импульсы направлены на решение непростого вопроса.
Отец сделал глоток минеральной воды и поставил бутылку на японскую подставку.
– Нет, – признался он, – хотя я немало над этим раздумывал. Ты теперь на виду, Бекка, хотя бы по характеру твоей работы. Помню несколько статей о тебе. Может, Кримаков их прочел, и его внимание сразу привлекла фамилия. Должно быть, он начал проверять, узнал о твоей матери и ее поездках в Вашингтон. Он из тех, кто идет к своей цели не сворачивая.
– Наверное, так и было, – поддакнула Шерлок. – Другого объяснения я просто не вижу.
Разговаривая, Шерлок все время поглядывала на сына. Бекка вспомнила рассказ Адама о том, как Шерлок завела обезумевшего маньяка в лабиринт. Ей трудно было представить такое, пока она своими глазами не увидела, как Шерлок образумила Тайлера одним ударом в челюсть.
– А по-моему, не важно, как именно он установил, кто такая Бекка, – отмахнулся Адам. – Беда в том, что его предположения оказались верны.
– Раньше Кримаков отличался прямолинейностью, – вспомнил Томас. – Ни за что не стал бы играть в такие странные игры, психопат. Но люди меняются, и теперь он по-настоящему опасен.
Хэтч поднялся:
– Пойду посмотрю, как там наша охрана. В последний раз, когда я выходил, они так увлеклись пиццей, что ничего вокруг не видели.
Его коробка из-под пиццы опустела – ни единой крошки.
– Если вздумаешь курить, я почувствую запах, и тогда берегись, – предупредил Адам. – Плевать мне на то, что бы ты там ни обнаружил. Учти, твоя задница в опасности.
– Нет, Адам, клянусь, не буду, – жалобно проныл Хэтч и плюхнулся на место.
Адам, удовлетворенно кивнув, повернулся к Бекке:
– А ты ешь побольше. Вот мой последний кусок. От себя отрываю. Даже оставил на нем три оливки. Уже хотел было съесть, но взглянул на твою жалкую тощенькую шейку и передумал. Давай!
Бекка взяла треугольный ломтик и долго держала в руках, несмотря на то что сыр остыл и затвердел. Наконец она съела оливку.
Савич широко улыбнулся и с гордым видом объявил:
– Кстати, у меня имеется кое-что определенное. Компьютер обнаружил жилище Кримакова. Многоквартирный дом в Ираклионе. Мистер Вудхаус уже знает. Он послал туда агентов.
Все, замолчав, потрясенно смотрели на него.
Савич рассмеялся. Он все еще смеялся, когда зазвонил телефон.
– Это моя открытая линия, – встрепенулся Томас. – Сейчас автоматически включится магнитофон, и мы узнаем, кто звонит. – Заметив недоуменный взгляд Бекки, он улыбнулся:
– Старая привычка.
Томас поднял трубку и слушал, не говоря ни слова. Побледнев как смерть, он коротко поблагодарил звонившего.
Бекка вскочила и хотела броситься к нему, но он поднял руку и едва слышно произнес:
– Двое агентов, охранявших палату Бекки, мертвы. Агент Марлейн погибла. Мой двойник получил три пули в голову. Зловещее напоминание, если учесть, что я попал в голову жене Кримакова, – бесстрастно добавил он. – Видеокамеры разбиты. В больнице настоящий хаос. Он ускользнул.
Глава 23
В начале первого Адам без стука вошел в спальню Бекки и увидел, что она сидит в постели обхватив руками колени и смотрит в пустоту. В тусклом свете ночника ее лицо казалось неестественно серым и осунувшимся. Она подняла на него взгляд и с отчаянием выдавила:
– Поверить не могу, Адам. Четверо погибли, и все из-за меня.
Адам тихо прикрыл дверь и прислонился к косяку, сложив руки на груди. Он ожидал чего-то подобного, но все-таки рассердился:
– Не будь идиоткой, Бекка. Это я во всем виноват, потому что придумал этот дурацкий план. И подумать только, никто понять не может, как он ухитрился подобраться незамеченным к охранникам у палаты и пристрелить обоих. Он, разумеется, пользовался пистолетом с глушителем. Потом вошел в палату и прикончил еще двоих, прежде чем те успели опомниться. Ну а в заключение выстрелил в объективы камер и буквально растворился в воздухе. Господи, все знали, что он должен прийти, расставили капканы, но только ничего не вышло. Мы проиграли. Как бы он ни замаскировался, должно быть, выглядел крайне убедительно. Четверо мертвы. Четверо!
Адам раздраженно прищелкнул пальцами.
– Раз – и готово. Черт возьми, как он это проделал? И почему охранники ничего не заподозрили?!
Бекка уныло покачала головой:
– И Телли Холи так ничего и не знает?
– Федералы проверили видеокамеры по всей больнице и досматривают каждого посетителя, который показался им подозрительным. Я сказал им, что все это не имеет смысла. Пусть обратят внимание на старушек или людей, которых никто в здравом уме и твердой памяти не принял бы за Кримакова.
Он оттолкнулся от двери и, подойдя к кровати, наклонился и погладил Бекку по щеке.
– Я хотел посмотреть, как ты. Так и думал, что будешь терзаться угрызениями совести. Прекрати, Бекка, слышишь, прекрати! Такой надежный план не должен, не должен был провалиться!
Бекка прижалась щекой к его ладони и прошептала:
– Он на человека не похож! Какой-то инопланетянин! Сверхъестественное существо!
– А вот тут ты не права. Он всего лишь смертный, и мне очень хочется его сцапать… вернее, задушить голыми руками.
– Моему отцу тоже не терпится до него добраться. Я такой ярости еще не видела, хотя внешне он был спокоен и даже голоса не повысил. Я на его месте бы рвала и метала, но от ледяного тона моего папочки мурашки шли по коже.
– Твой отец умеет держать себя в руках. Самообладание – основное свойство его характера. Оно не раз спасало жизнь не только ему, но и другим. Он не позволяет эмоциям брать верх над разумом. – Адам вздохнул. – Мне еще не удалось этому научиться. Но я стараюсь. Да, произошло ужасное, но поверь, Бекка, ты тут ни при чем. Мы все равно его поймаем. А пока тебе нужно поспать.
Он поцеловал ее в губы и тут же выпрямился, хотя это было чертовски трудно, потому что он жаждал целовать ее долго, бесконечно долго, уложить на спину, стащить девственно-белую рубашку и ласкать каждый дюйм обнаженного тела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47