— Ну извини, — развёл руками дядя, — как же мне тебя называть? Когда называл тебя мамочкой, ты тоже была недовольна, обращение — милочка, тебя не устраивает. Как же мне тебя называть?
— По имени, — буркнула Мила, недовольная тем, что забыла купить мартини для Саши. Обычно она всегда прихватывала с собой бутылку сухого мартини, который обожал дядя.
— Ага, по имени. Ну ладно, — вздохнул Кравчук, — проходи, Люда, присаживайся!
— Я тебя убью, — взвизгнула Мила, и тут же засмеялась. На дядю невозможно было сердиться. К тому же, на самом деле, её настоящим именем являлось имя Людмила. Ковалёва Людмила Владимировна, вот как её звали. Только в журнальных и газетных статьях, радио-, и телепрограммах её называли Милой Илиади. И, хотя все понимали, что это всего лишь псевдоним, это имя звучало гораздо лучше настоящего. И сама Людмила Ковалёва настолько привыкла к своему сценическому имени, что воспринимала его, как родное.
— Ладно, зови, как хочешь, — потерпела поражение племянница, усаживаясь в кресло.
— Тебе водки, как обычно?
— Немного. Я за рулём.
— Раньше тебя это не смущало, — усмехнулся Кравчук, и направился на кухню.
Через несколько минут, когда Мила потягивала водку с тоником, а Саша сделал себе традиционный коктейль из мартини с оливкой, она наконец-то приступила к разговору, который считала очень важным.
— Ты знаешь, мне кажется, что у Анатолия Максимовича появилась женщина, — сразу, в лоб, заявила Мила.
— Ну и что? — равнодушно пожал плечами Кравчук.
Мила оторопела. Она была уверена, что эта новость заслуживает куда большего, нежели простого пожатия плечами.
— Как это — что? — возмутилась она. — Если у Резника появилась другая женщина, значит, я в опасности!
— Каким же образом ты проводишь параллель между собой и другой женщиной? — скорчил хитрую рожицу дядя. — Или ты успела и старшего Резника взять в оборот?
— Было бы неплохо, — отозвалась Мила. — Дело в том, что если он бросит Любовь Андреевну, и уйдёт из дома, то, естественно, заберёт с собой все деньги, вот что!
— Действительно, — протянул дядя, — я как-то не подумал об этом. А ты считаешь, всё так серьёзно?
— Пока не знаю, — вздохнула Мила. — Но то, что у него есть женщина, это факт. А если это ещё и та женщина, о которой я думаю, то положение действительно опасно. Если это Ирина, то она может увести его из семьи. Уж она — то всегда добивается того, чего хочет!
— Погоди-ка, — осадил её Кравчук, — уж не та ли это Ирина, о которой ты мне все уши прожужжала в своё время?
— Да, она. В последние несколько месяцев мы практически не общаемся и не видимся, так, созваниваемся изредка. Причём не встречаемся по её инициативе, я много раз предлагала увидеться, но у неё всегда находятся какие-то неотложные дела.
— Стоп, — Кравчук поднял ладони кверху. — Давай-ка, милочка, по порядку. Начни сначала — не ошибёшься. Итак, вопрос первый: почему ты думаешь, что у Резника есть любовница. И вопрос второй: с чего ты взяла, что ею может быть твоя знакомая?
Мила отставила водку в сторону, и приготовилась к обстоятельному и долгому разговору.
Владимир Ильич Ковалёв ехал на заднем сидении своей комфортной машины и поторапливал водителя. В конце концов, тот не выдержал:
— Я всего лишь водитель, а не пилот, к сожалению, машина взлететь не может, — буркнул он. — А эту пробку можно только перепрыгнуть!
Ковалёв вздохнул. Он уже опаздывает на полчаса, и к месту встречи ехать не менее двадцати минут. Если же они простоят в пробке ещё минут десять, получится, что он опоздал на час. На целый час! Мариночка обидится, надуется, и вместо страстной ночи любви Ковалёв станет созерцать её демонстративно повёрнутую к стене загорелую спину с тонкой белой полоской пониже, оставшейся после бикини. Её загар, полученный в Египте, ещё сохранился, но она поговаривала о новой поездке. Теперь Марине хотелось на острова — либо Бали, либо Карибы, или Сейшелы. Ковалёв не хотел предупреждать её о том, что в ближайшие несколько месяцев он не сможет вырваться из Москвы, но девушка становилась всё настойчивее. Видимо, всё-же придётся огорчить её. Если бы не проблемы Резника, он и вправду рванул бы со своей юной подружкой куда-нибудь в экзотику и тропический рай, но в данное время сделать этого не мог. Также не стоило забывать, что если бы не Резник, у Ковалёва не было сейчас всего этого — хорошего дохода, отличной новой машины, водителя. Также он не был бы сейчас депутатом, равно как и не имел бы в своей постели такую красотку, как Марина. Поэтому его не беспокоило вынужденное пребывание в душном городе. Он ничуть не тяготился своими обязанностями по отношению к благодетелю — Резнику. А как же иначе? Как ни банально это звучит, но за всё в жизни приходится платить. А он, Ковалёв, вряд ли сможет расплатиться с Анатолием Максимовичем за то, что тот сделал для него. Поэтому он искренне ему благодарен. И готов на всё. Тем более что Резник сразу же открыто сказал ему, чего он от него ждёт. Так что всё это закономерно. И, потом, почему тот же Резник не ездит на курорты хотя бы раз в год, с его-то деньгами и возможностями? И, если так, то почему же Ковалёв должен ездить отдыхать? Он что, устал? Заработался? Вовсе нет! Конечно, год этот выдался тяжёлый, у него трагически погибла жена. И, потом, как оказалось, депутатом тоже быть непросто. Но зато у него появилась Мариночка, которая сумела сделать его счастливым.
Правда, одно время Ковалёв был сам не свой. Он не понимал, почему же Галина умерла, с чего вдруг она решила помыть окна, если никогда этого не делала? Вдобавок погибла она очень вовремя. Вовремя для Марины. Он боялся произнести вслух свои подозрения, но они были. А потом однажды Мариночка попросила его достать из её сумочки записную книжку. И, когда он полез за этим блокнотиком, и протянул его Маринке, из него выпали какой-то листочек. Ковалёв подобрал их и оказалось, что это использованный билет в кинотеатр.
— Ты ходила в кино? — равнодушно поинтересовался он.
— Да, ходила, — улыбнулась она, — на «Звонок 2». Это фильм ужасов такой, американский римейк японского ужастика.
— Понравился?
— Ну… — задумалась она. — Если честно, то не очень. У меня и без этого фильма тот день стал днём ужасов.
Ковалёв непонимающе посмотрел на неё.
— Ну, я как раз возвращалась с кино, когда ты позвонил мне… Или я позвонила тебе, уже не помню, и узнала, что у тебя такая трагедия…
Марина вздрогнула. Ковалёв во все глаза смотрел на неё.
— А почему же ты раньше не сказала? — вскричал возбуждённый Ковалёв.
Он готов был прыгать по комнате и танцевать, такая тяжесть свалилась у него с сердца. Он же думал, что Марина… вполне могла быть причастна к смерти его жены! Теперь он смело мог думать об этом, потому что это оказалось неправдой. Марина была в кинотеатре, она смотрела «Звонок», следовательно, не могла помочь Галине Ковалёвой покончить с жизнью. Это и было настоящим счастьем — знать, что Марина непричастна к этой страшной гибели!
— А почему я должна была говорить? — удивлённо взглянула на него девушка. — Что, разве это так важно, чтобы ты узнал, что в тот день я была в кинотеатре?
Ковалёв стушевался, замешкался, но, пробормотав что-то невразумительное, не выдержал, заключил Марину в объятья и закружил её по комнате. Теперь он снова мог быть счастливым, и называть эту девушку своей любимой. И даже собираться жениться на ней, как только закончится приличествующий случаю траур. И ему снова было так же хорошо с ней, как и раньше.
Вот только сейчас вряд ли ему будет хорошо…
Он снова взглянул на часы. Они стояли в пробке уже пятнадцать минут, и неизвестно, когда эта километровая очередь, состоящая из автомобилей, рассосётся. Вдобавок у него отключился мобильный, он забыл его зарядить, и связаться с Мариной Ковалёв никак не мог. Это означало, что сегодняшний вечер начисто испорчен.
Тофик не мог поверить услышанному. Он станет отцом? С ума сойти, но это же прекрасно! Именно это он и сказал Насте. И, схватив её в охапку, закружил по комнате. Впрочем, побледнев, он мигом остановился и принялся тревожно расспрашивать её о самочувствии. Не кружится ли у неё голова, не тошнит ли, чего ей хочется?
Настя, отбиваясь, заливалась счастливым смехом и заверила его, что всё в порядке, у неё ничего не болит и вообще она себя великолепно чувствует. И будет чувствовать себя ещё лучше, когда родит ему сына.
— Ты знаешь, я совсем не против дочери, — поспешил её заверить Тофик. — Девочки всегда нежнее мальчиков, и более привязаны к дому, чем мальчики! И, потом, я научу её хорошо одеваться, девочкам это всегда нравится. А вот сын может не перенять моего вкуса!
Настя снова засмеялась. Она любила Тофика, их будущего ребёнка, и весь мир вокруг себя.
Чего нельзя было сказать о Тофике.
— Теперь ты, как честный человек, просто обязан на мне жениться, — сказала сияющая Настя. — Ты же не хочешь, чтобы наш ребёнок оказался незаконнорожденным?
— Конечно, нет, — испугался Тофик. В этот день привычное чувство юмора ему изменило.
Уже потом, поздно ночью, когда Настя уснула, он тихо лежал, чтобы не разбудить её, но заснуть не мог. Тофик не знал, что их ожидает в будущем. Как он сможет представить Настю отцу, как свою жену? И это после того, как отец не желал о ней ничего слышать, и был рад, узнав, что Тофик отказался от этой девушки. Ведь именно Настя, пусть и косвенно, но стала причиной слепоты Рафата, брата Тофика. И несмотря на то, что в своё время Настя здорово помогла Семье, Шахид никогда не примет её как жену своего сына. Мало того, он и от сына отречётся. Проклянет их обоих. Даже троих, с будущим ребёнком. Повторится история Жанны с Павлом, а по понятным причинам Тофику этого совсем не хотелось. Они оба, и Жанна, и сын олигарха, были живы, но счастливы ли они? Тофик и так честно пытался забыть Настю, но эта девушка «достала» его даже в примерочной кабинке бутика. Конечно, он уже знал, что здесь не обошлось без Жанны, и всё-таки, положа руку на сердце, был доволен, что всё так получилось. Всё-же с Настей он чувствовал себя по — настоящему счастливым. И вот теперь, когда его счастье стало ещё больше, когда он станет отцом, ему придётся настроиться на серьёзный разговор с его собственным отцом. Возможно, тот его сможет понять, сейчас он сам влюблён.
Тофик тихо хихикнул, на несколько секунд забыв о своих проблемах. Погода сейчас такая, что ли, что все вокруг влюбляются? Резник потерял голову от Жанны, его отец — от Тамары, он сам — от Насти… Да и вокруг столько пар, все его друзья уже обзавелись постоянными подружками!
И то, что теперь ему самому нужно будет нести ответственность за семью, его нисколько не тяготило. Наверное, он уже созрел и готов к этому, несмотря на свою молодость. К тому же у него есть всё необходимое, чтобы обеспечивать семью. У него есть эта квартира, в которой они сейчас с Настей и живут, есть машина, у Насти тоже имеется средство передвижения. Помимо этого, Тофик не нуждается в деньгах. Но пока что в основном эти деньги — его отца. Но, если надо будет, то он пойдёт работать. Во всяком случае, голодать они не станут. Тем более что у него имеются некоторые сбережения, правда, небольшие. Родственники Насти — люди более чем обеспеченные, наверняка они не дадут пропасть им с ребёнком, если вдруг аллах допустит такую несправедливость, и с Тофиком что-нибудь случится. Но почему с ним должно что-то случиться? Словом, он был бы полностью счастлив и доволен жизнью, если бы не ситуация с отцом. Ему внезапно пришло в голову, что и со стороны Настиных родственников найдётся масса возражений, чтобы не допустить этого брака. В общем, история повторяется. Главное, чтобы она не оказалась такой же печальной, как у Жанны с Павликом. А чтобы так не случилось, Тофик принял решение жениться на Насте втихую. Без шумной толпы родственников, без массовых гуляний и груды подарков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38