Минут через де сять он ушел. Десять или немного меньше.
— Сами вы заходили в предоперационную! — проворчал доктор Жаннэ, бросая враждебный взгляд на доктора Баерса.
— Что? Что вы сказали, простите... — заикаясь, спросил Баерс.
Стоявшая рядом сестра смотрела на них с удивлением. Инспектор приблизился и поспешно произнес:
— О... не обращайте внимания, доктор Баерс. Доктор Жаннэ чувствует себя неважно. Он немного расстроен... Естественно, естественно! А теперь, сэр, согласились бы вы сделать заявление под присягой, что человек, которого вы видели входящим в предоперационную и выходившим из нее сегодня утром, был доктор Жаннэ?
Врач взволнованно переминался с ноги на ногу. Он явно колебался.
— Вы уж очень прямолинейно ставите вопрос, сэр. Нет, такого заявления под присягой я бы не сделал. Ведь в конце концов, — сказал он, собравшись с мыслями, — я его лица не видел. На нем была одежда больницы: хирургический халат, маска и все остальное. Он был совершенно закрытым.
— Вот оно что, — произнес инспектор. —. Значит, вы поклясться не можете? Однако минуту назад вы казались мне уверенным, что это был доктор Жаннэ. Почему?
— Видите ли... — сказал доктор Баерс, запинаясь. — У него была хромота, к которой мы привыкли...
— Так! Хромота, говорите... Продолжайте.
— Да еще... полагаю, подсознательно я допускал появление Жаннэ, так как знал, что его следующая пациентка находится в предоперационной. Мы все были расстроены. Ведь это миссис Дурн, понимаете? Что можно сказать еще? Просто я так думал, вот и все.
— А вы, мисс Оберман? — инспектор быстро повернулся к сестре, застав ее врасплох.— Вы тоже полагали, что это был доктор Жаннэ?
— Да, да, сэр. По тем же причинам, что и доктор Баерс, — пробормотала она.
— М-да, — проворчал старик, прохаживаясь по залу. Доктор Жаннэ по-прежнему смотрел на пол.
— Скажите мне, пожалуйста, доктор Баерс, — продолжал инспектор, — ваш больной мог видеть, когда вошел и вышел доктор Жаннэ? Был ли он в сознании в это время?
— Я думаю, — произнес нерешительно хирург, — что, возможно, он мог видеть, когда доктор Жаннэ вошел, потому что наркоза ему еще не давали, а его стол стоял напротив дверей. Но он уже вдохнул эфир, когда доктор Жаннэ снова появился, и, конечно, тогда он уже не мог ничего видеть.
— Кто был ваш пациент?
На лице доктора Баерса появилась улыбка.
— Полагаю, что он вам хорошо знаком, инспектор Квин. Мишель Кадахи.
— Кто? Что? Большой Майк?
Восклицание инспектора прозвучало на всю комнату. Присутствовавшие полицейские насторожились. Глаза инспектора сузились. Он повернулся к одному из них:
— Мне помнится, вы говорили, что Мишель Кадахи отправился в Чикаго, Риттер! — произнес он сквозь зубы. — У вас богатая фантазия!.. Где сейчас находится Большой Майк, доктор Баерс? В какой палате? Я хочу видеть эту гориллу!
— Он в отдельной палате, номер 32, инспектор, — ответил хирург. — Но вам бесполезно его видеть. Он без сознания, сэр. Его только что привезли из операционной. Меня спрашивал о нем ваш человек. Он еще часа два будет под действием наркоза.
— Джонсон, — строго позвал инспектор. — Напомните мне, что я должен допросить Большого Майка.
— Доктор Баерс, — тихо спросил Эллери, — пока вы работали в наркозной, не слышали ли вы какой-либо разговор в предоперационной? Может быть, вспомните? Или, может быть, вы, мисс Оберман?
Врач и сестра пристально посмотрели друг на друга. Затем Баерс перевел взгляд на Эллери.
— Странно, — сказал он, — мы действительно слышали, как мисс Прайс сказала доктору Жаннэ, что она без промедления будет готова или что-то вроде этого. Я, помню, еще сказал мисс Оберман, что старик — я имел в виду доктора Жаннэ — сегодня, вероятно, чрезвычайно не в духе, так как он даже не ответил.
— Так! Означает ли это, что вы не слышали ни вопросов, ни ответов доктора Жаннэ за время его пребывания в предоперационной? —спросил скороговоркой Эллери. - Ни звука, — ответил доктор Баерс.
Мисс Оберман кивнула утвердительно.
— А вы помните, как дверь в предоперационную открылась и закрылась и кто-то произнес мужским голосом: «Ах, простите!»
— Кажется, нет.
— А вы, мисс Оберман? Нет, сэр.
Эллери что-то шепнул на ухо инспектору. Тот пожевал губами и властно позвал сыщика:
— Хессе!
Сыщик послушно подбежал.
— Выясните вот что. Ступайте в операционную и опросите там всех хирургов и врачей, не заглядывал ли кто-нибудь из них в операционную между 10.30 и 10.45? Если найдете, приведите его сюда.
Хессе отправился выполнять поручение. Одновременно инспектор отпустил доктора Баерса и сестру. Жаннэ с грустью посмотрел им вслед.
Эллери беседовал с отцом, когда дверь в предоперационную открылась — вошел темноволосый мужчина в белой больничной форме. Его сопровождал Хессе.
— Доктор Гольд, — доложил коротко Хессе.
— Да, — сказал молодой врач, обращаясь к инспектору. — Это я заглядывал через эту дверь, — он указал на дверь, выходящую в западный коридор. — Это было около 10.35. Я искал док-тора Даннинга, чтобы посоветоваться по поводу диагноза. Я, конечно, сразу увидел, что это был не доктор Даннинг..,
Я заметил это, как только приоткрыл дверь... я извинился, не входя, и ушел.
Эллери подался вперед:
— Доктор Гольд, как широко вы приоткрыли дверь?
- Ну, около фута, не более. Этого было достаточно, чтобы просунуть голову. А почему вас это интересует?
— Нам нужно все знать, — улыбнулся Эллери. — Однако кого вы увидели?
— Какого-то врача... Не знаю, кто это был.
— Как вы определили, что это был не доктор Даннинг?
— Ну, доктор Даннинг высокий и худой, а этот был низкий и коренастый. Да и форма плеч у него была другая... Словом, это никак не мог быть доктор Даннинг.
Эллери принялся энергично протирать свое пенсне.
— А как этот врач стоял? Что вы увидели, когда открыли дверь?
— Он стоял ко мне спиной, слегка склонившись над каталкой. Я не мог видеть, что он там делал.
— А его руки?
— Я их тоже не видел.
— Он был один в помещении?
— Да, я видел только его одного. Конечно, если не считать больной, которая лежала на каталке. Я не могу сказать, был ли кто-нибудь еще в помещении.
Деликатно вмешался инспектор.
— Заглянув через дверь, вы произнесли: «Ах извините!» Не так ли?
— Да, сэр.
— А что вам мужчина ответил?
— Ничего. Он даже не повернулся, хотя я видел, как его плечи вроде бы вздрогнули. Короче говоря, я закрыл дверь и ушел. Все это заняло не более десяти секунд.
Эллери подошел к доктору Гольду и похлопал его по плечу:
— Еще один вопрос. Мог ли этот человек быть доктором Жаннэ? Молодой врач, подумав, произнес:
— О, возможно. Но могла быть и дюжина других людей, поскольку я видел...
— Достаточно, доктор, — прервал его инспектор.
— Ну что ж, тогда я, пожалуй, пойду.
Инспектор кивнул.
— Приведите сюда Коба-швейцара. Хессе не торопясь вышел.
— Боже мой, — произнес Жаннэ. — Никто не обратил ни малейшего внимания...
Дверь распахнулась, вошли Хессе и Исаак Коб, швейцар с багро вым лицом. Его фуражка была сдвинута набекрень. Инспектор был предельно краток:
— Коб, остановите меня, если я скажу что-то не так... Вы подошли в коридоре к доктору Жаннэ, когда с ним беседовали мистер Квин и доктор Минчен. Вы сказали доктору Жаннэ, что мужчина желает его видеть. Сначала он отказался, но когда вы показали ему визитную карточку с фамилией Свенсон, он передумал и пошел вслед за вами по коридору. Вы пришли в комнату ожидания. Что потом произошло?
— Доктор сказал этому человеку: «Хелло», — ответил Коб, Потом они вышли из комнаты ожидания, повернули направо... Вы, наверное, знаете, что кабинет доктора Жаннэ находится в том направлении? Потом они вошли в кабинет и закрыли дверь. Я имею в виду, что это сделал доктор. После этого я вернулся дежурить на свой пост, где и находился до тех пор, когда появился докто Минчен и сказал...
— Минуточку, минуточку, — перебил инспектор. — Допусти что вы не покидали ваш пост ни на минутку. А что, если... — о бросил взгляд в сторону Жаннэ, съежившегося в своем углу. — Что, если доктор Жаннэ или его посетитель пожелали бы выйти из кабинета и направиться, скажем, в сторону операционной. Смогли бы они пройти не замеченными вами?
Швейцар почесал в затылке.
— Конечно, я ведь не свеча, не стою все время лицом к помещениям. Я иногда открываю двери и выглядываю на улицу.
— А вь! выглядывали на улицу сегодня утром?
— Ну да, конечно... Эллери прервал его:
— Вы говорите, что появился доктор Минчен и приказал вам запереть дверь. За сколько времени до этого покинул здание посетитель доктора Жаннэ с фамилией Свенсон? Между прочим, он ведь действительно вышел из здания, не так ли?
— Да, конечно, — Коб широко улыбнулся, — он даже дал мне, вернее, хотел дать 25 центов. Но я отказался — это было бы нарушением правил. В общем, я бы сказал, что этот субъект вышел из здания минут за десять до того, как доктор Минчен приказал мне запереть дверь.
— Выходил ли еще кто-нибудь, — продолжал Эллери, — через парадные двери после того, как ушел Свенсон, и до того, как вы заперли двери?
— Ни единой души.
Эллери посмотрел на Жаннэ. Хирург выпрямился и напряженно ждал.
— Небольшой вопрос к вам, доктор, — тихо начал Эллери, — который мы не успели выяснить ранее. Вы помните, о чем идет речь? Вы намеревались сообщить мне, кто был ваш посетитель. Но тогда вошел инспектор и...
Эллери прервал фразу, так как дверь с грохотом открылась, и сержант Вели втиснулся в предоперационную в сопровождении двух полицейских.
— Что поделаешь? — вздохнул Эллери, слегка улыбнувшись. — Нам, кажется, суждено отложить роковой вопрос. Принимайте рапорт, инспектор, иначе Вели может лопнуть от переполняющей его информации.
— Ну что там, Томас? — спросил инспектор.
— Никто не выходил из больницы после 10.15, кроме посетителя доктора Жаннэ. Коб нам сообщил об этом Свенсоне несколько минут назад. Мы составили список всех людей, которые вошли в здание после этого времени. Мы их всех проверили. Они сейчас в комнате ожидания. Дано указание никого из них не выпускать.
— Отлично, Трмас, отлично! Вот видишь, Эллери — сказал инспектор, повернувшись к сыну, — нам повезло. Убийца все еще в здании. Исчезнуть ему не удастся.
— Он этого и не собирается делать, я полагаю, — сухо произнес Эллери. — Я бы на это не слишком рассчитывал. Да еще, отец...
— Что там у тебя? — воскликнул инспектор, оборачиваясь. Жаннэ насторожился и поднял голову.
— Навязчивая идея все время сверлит мой мозг, — произнес мечтательно Эллери. — Допустим вариант, который, мне кажется, — он сделал кивок в сторону хирурга, —может улучшить самочувствие доктора Жаннэ. Предположим, что человек, который Совершил убийство, был не доктор Жаннэ, а какой-то наглый и смелый мерзавец.
— Наконец-то опомнились, — проворчал Жаннэ.
— И пойдем далее, — продолжал Эллери, покачиваясь на носках и глядя в потолок, — этот мерзавец, надев форму хирурга, совершил убийство. Но, сделав свое грязное дело, он должен был эту форму снять. Затем у него должно было возникнуть желание как можно больше увеличить расстояние между своей персоной и этой одеждой. Поэтому логично предположить, что эту окровавленную одежду хирурга он где-то спрятал. А ведь мы сейчас знаем, что преступник находится в здании. Вот я и думаю, что можно надеяться, обыскивая помещение, найти...
— Риттер! — крикнул инспектор. — Вы слушали мистера Кви-на? Берите Джонсона, и Хессе и начинайте!
— А теперь мы снова, — сказал Эллери, почтительно поклонившись доктору Жаннэ, — возвращаемся к невыясненному вопросу. Кто же все-таки был ваш посетитель?
Инспектор Квин осторожно прошелся по комнате. Эллери не шевелился. Даже полицейские, медленно бродившие по залу, почувствовали что-то драматическое в этом нарочито небрежно заданном вопросе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
— Сами вы заходили в предоперационную! — проворчал доктор Жаннэ, бросая враждебный взгляд на доктора Баерса.
— Что? Что вы сказали, простите... — заикаясь, спросил Баерс.
Стоявшая рядом сестра смотрела на них с удивлением. Инспектор приблизился и поспешно произнес:
— О... не обращайте внимания, доктор Баерс. Доктор Жаннэ чувствует себя неважно. Он немного расстроен... Естественно, естественно! А теперь, сэр, согласились бы вы сделать заявление под присягой, что человек, которого вы видели входящим в предоперационную и выходившим из нее сегодня утром, был доктор Жаннэ?
Врач взволнованно переминался с ноги на ногу. Он явно колебался.
— Вы уж очень прямолинейно ставите вопрос, сэр. Нет, такого заявления под присягой я бы не сделал. Ведь в конце концов, — сказал он, собравшись с мыслями, — я его лица не видел. На нем была одежда больницы: хирургический халат, маска и все остальное. Он был совершенно закрытым.
— Вот оно что, — произнес инспектор. —. Значит, вы поклясться не можете? Однако минуту назад вы казались мне уверенным, что это был доктор Жаннэ. Почему?
— Видите ли... — сказал доктор Баерс, запинаясь. — У него была хромота, к которой мы привыкли...
— Так! Хромота, говорите... Продолжайте.
— Да еще... полагаю, подсознательно я допускал появление Жаннэ, так как знал, что его следующая пациентка находится в предоперационной. Мы все были расстроены. Ведь это миссис Дурн, понимаете? Что можно сказать еще? Просто я так думал, вот и все.
— А вы, мисс Оберман? — инспектор быстро повернулся к сестре, застав ее врасплох.— Вы тоже полагали, что это был доктор Жаннэ?
— Да, да, сэр. По тем же причинам, что и доктор Баерс, — пробормотала она.
— М-да, — проворчал старик, прохаживаясь по залу. Доктор Жаннэ по-прежнему смотрел на пол.
— Скажите мне, пожалуйста, доктор Баерс, — продолжал инспектор, — ваш больной мог видеть, когда вошел и вышел доктор Жаннэ? Был ли он в сознании в это время?
— Я думаю, — произнес нерешительно хирург, — что, возможно, он мог видеть, когда доктор Жаннэ вошел, потому что наркоза ему еще не давали, а его стол стоял напротив дверей. Но он уже вдохнул эфир, когда доктор Жаннэ снова появился, и, конечно, тогда он уже не мог ничего видеть.
— Кто был ваш пациент?
На лице доктора Баерса появилась улыбка.
— Полагаю, что он вам хорошо знаком, инспектор Квин. Мишель Кадахи.
— Кто? Что? Большой Майк?
Восклицание инспектора прозвучало на всю комнату. Присутствовавшие полицейские насторожились. Глаза инспектора сузились. Он повернулся к одному из них:
— Мне помнится, вы говорили, что Мишель Кадахи отправился в Чикаго, Риттер! — произнес он сквозь зубы. — У вас богатая фантазия!.. Где сейчас находится Большой Майк, доктор Баерс? В какой палате? Я хочу видеть эту гориллу!
— Он в отдельной палате, номер 32, инспектор, — ответил хирург. — Но вам бесполезно его видеть. Он без сознания, сэр. Его только что привезли из операционной. Меня спрашивал о нем ваш человек. Он еще часа два будет под действием наркоза.
— Джонсон, — строго позвал инспектор. — Напомните мне, что я должен допросить Большого Майка.
— Доктор Баерс, — тихо спросил Эллери, — пока вы работали в наркозной, не слышали ли вы какой-либо разговор в предоперационной? Может быть, вспомните? Или, может быть, вы, мисс Оберман?
Врач и сестра пристально посмотрели друг на друга. Затем Баерс перевел взгляд на Эллери.
— Странно, — сказал он, — мы действительно слышали, как мисс Прайс сказала доктору Жаннэ, что она без промедления будет готова или что-то вроде этого. Я, помню, еще сказал мисс Оберман, что старик — я имел в виду доктора Жаннэ — сегодня, вероятно, чрезвычайно не в духе, так как он даже не ответил.
— Так! Означает ли это, что вы не слышали ни вопросов, ни ответов доктора Жаннэ за время его пребывания в предоперационной? —спросил скороговоркой Эллери. - Ни звука, — ответил доктор Баерс.
Мисс Оберман кивнула утвердительно.
— А вы помните, как дверь в предоперационную открылась и закрылась и кто-то произнес мужским голосом: «Ах, простите!»
— Кажется, нет.
— А вы, мисс Оберман? Нет, сэр.
Эллери что-то шепнул на ухо инспектору. Тот пожевал губами и властно позвал сыщика:
— Хессе!
Сыщик послушно подбежал.
— Выясните вот что. Ступайте в операционную и опросите там всех хирургов и врачей, не заглядывал ли кто-нибудь из них в операционную между 10.30 и 10.45? Если найдете, приведите его сюда.
Хессе отправился выполнять поручение. Одновременно инспектор отпустил доктора Баерса и сестру. Жаннэ с грустью посмотрел им вслед.
Эллери беседовал с отцом, когда дверь в предоперационную открылась — вошел темноволосый мужчина в белой больничной форме. Его сопровождал Хессе.
— Доктор Гольд, — доложил коротко Хессе.
— Да, — сказал молодой врач, обращаясь к инспектору. — Это я заглядывал через эту дверь, — он указал на дверь, выходящую в западный коридор. — Это было около 10.35. Я искал док-тора Даннинга, чтобы посоветоваться по поводу диагноза. Я, конечно, сразу увидел, что это был не доктор Даннинг..,
Я заметил это, как только приоткрыл дверь... я извинился, не входя, и ушел.
Эллери подался вперед:
— Доктор Гольд, как широко вы приоткрыли дверь?
- Ну, около фута, не более. Этого было достаточно, чтобы просунуть голову. А почему вас это интересует?
— Нам нужно все знать, — улыбнулся Эллери. — Однако кого вы увидели?
— Какого-то врача... Не знаю, кто это был.
— Как вы определили, что это был не доктор Даннинг?
— Ну, доктор Даннинг высокий и худой, а этот был низкий и коренастый. Да и форма плеч у него была другая... Словом, это никак не мог быть доктор Даннинг.
Эллери принялся энергично протирать свое пенсне.
— А как этот врач стоял? Что вы увидели, когда открыли дверь?
— Он стоял ко мне спиной, слегка склонившись над каталкой. Я не мог видеть, что он там делал.
— А его руки?
— Я их тоже не видел.
— Он был один в помещении?
— Да, я видел только его одного. Конечно, если не считать больной, которая лежала на каталке. Я не могу сказать, был ли кто-нибудь еще в помещении.
Деликатно вмешался инспектор.
— Заглянув через дверь, вы произнесли: «Ах извините!» Не так ли?
— Да, сэр.
— А что вам мужчина ответил?
— Ничего. Он даже не повернулся, хотя я видел, как его плечи вроде бы вздрогнули. Короче говоря, я закрыл дверь и ушел. Все это заняло не более десяти секунд.
Эллери подошел к доктору Гольду и похлопал его по плечу:
— Еще один вопрос. Мог ли этот человек быть доктором Жаннэ? Молодой врач, подумав, произнес:
— О, возможно. Но могла быть и дюжина других людей, поскольку я видел...
— Достаточно, доктор, — прервал его инспектор.
— Ну что ж, тогда я, пожалуй, пойду.
Инспектор кивнул.
— Приведите сюда Коба-швейцара. Хессе не торопясь вышел.
— Боже мой, — произнес Жаннэ. — Никто не обратил ни малейшего внимания...
Дверь распахнулась, вошли Хессе и Исаак Коб, швейцар с багро вым лицом. Его фуражка была сдвинута набекрень. Инспектор был предельно краток:
— Коб, остановите меня, если я скажу что-то не так... Вы подошли в коридоре к доктору Жаннэ, когда с ним беседовали мистер Квин и доктор Минчен. Вы сказали доктору Жаннэ, что мужчина желает его видеть. Сначала он отказался, но когда вы показали ему визитную карточку с фамилией Свенсон, он передумал и пошел вслед за вами по коридору. Вы пришли в комнату ожидания. Что потом произошло?
— Доктор сказал этому человеку: «Хелло», — ответил Коб, Потом они вышли из комнаты ожидания, повернули направо... Вы, наверное, знаете, что кабинет доктора Жаннэ находится в том направлении? Потом они вошли в кабинет и закрыли дверь. Я имею в виду, что это сделал доктор. После этого я вернулся дежурить на свой пост, где и находился до тех пор, когда появился докто Минчен и сказал...
— Минуточку, минуточку, — перебил инспектор. — Допусти что вы не покидали ваш пост ни на минутку. А что, если... — о бросил взгляд в сторону Жаннэ, съежившегося в своем углу. — Что, если доктор Жаннэ или его посетитель пожелали бы выйти из кабинета и направиться, скажем, в сторону операционной. Смогли бы они пройти не замеченными вами?
Швейцар почесал в затылке.
— Конечно, я ведь не свеча, не стою все время лицом к помещениям. Я иногда открываю двери и выглядываю на улицу.
— А вь! выглядывали на улицу сегодня утром?
— Ну да, конечно... Эллери прервал его:
— Вы говорите, что появился доктор Минчен и приказал вам запереть дверь. За сколько времени до этого покинул здание посетитель доктора Жаннэ с фамилией Свенсон? Между прочим, он ведь действительно вышел из здания, не так ли?
— Да, конечно, — Коб широко улыбнулся, — он даже дал мне, вернее, хотел дать 25 центов. Но я отказался — это было бы нарушением правил. В общем, я бы сказал, что этот субъект вышел из здания минут за десять до того, как доктор Минчен приказал мне запереть дверь.
— Выходил ли еще кто-нибудь, — продолжал Эллери, — через парадные двери после того, как ушел Свенсон, и до того, как вы заперли двери?
— Ни единой души.
Эллери посмотрел на Жаннэ. Хирург выпрямился и напряженно ждал.
— Небольшой вопрос к вам, доктор, — тихо начал Эллери, — который мы не успели выяснить ранее. Вы помните, о чем идет речь? Вы намеревались сообщить мне, кто был ваш посетитель. Но тогда вошел инспектор и...
Эллери прервал фразу, так как дверь с грохотом открылась, и сержант Вели втиснулся в предоперационную в сопровождении двух полицейских.
— Что поделаешь? — вздохнул Эллери, слегка улыбнувшись. — Нам, кажется, суждено отложить роковой вопрос. Принимайте рапорт, инспектор, иначе Вели может лопнуть от переполняющей его информации.
— Ну что там, Томас? — спросил инспектор.
— Никто не выходил из больницы после 10.15, кроме посетителя доктора Жаннэ. Коб нам сообщил об этом Свенсоне несколько минут назад. Мы составили список всех людей, которые вошли в здание после этого времени. Мы их всех проверили. Они сейчас в комнате ожидания. Дано указание никого из них не выпускать.
— Отлично, Трмас, отлично! Вот видишь, Эллери — сказал инспектор, повернувшись к сыну, — нам повезло. Убийца все еще в здании. Исчезнуть ему не удастся.
— Он этого и не собирается делать, я полагаю, — сухо произнес Эллери. — Я бы на это не слишком рассчитывал. Да еще, отец...
— Что там у тебя? — воскликнул инспектор, оборачиваясь. Жаннэ насторожился и поднял голову.
— Навязчивая идея все время сверлит мой мозг, — произнес мечтательно Эллери. — Допустим вариант, который, мне кажется, — он сделал кивок в сторону хирурга, —может улучшить самочувствие доктора Жаннэ. Предположим, что человек, который Совершил убийство, был не доктор Жаннэ, а какой-то наглый и смелый мерзавец.
— Наконец-то опомнились, — проворчал Жаннэ.
— И пойдем далее, — продолжал Эллери, покачиваясь на носках и глядя в потолок, — этот мерзавец, надев форму хирурга, совершил убийство. Но, сделав свое грязное дело, он должен был эту форму снять. Затем у него должно было возникнуть желание как можно больше увеличить расстояние между своей персоной и этой одеждой. Поэтому логично предположить, что эту окровавленную одежду хирурга он где-то спрятал. А ведь мы сейчас знаем, что преступник находится в здании. Вот я и думаю, что можно надеяться, обыскивая помещение, найти...
— Риттер! — крикнул инспектор. — Вы слушали мистера Кви-на? Берите Джонсона, и Хессе и начинайте!
— А теперь мы снова, — сказал Эллери, почтительно поклонившись доктору Жаннэ, — возвращаемся к невыясненному вопросу. Кто же все-таки был ваш посетитель?
Инспектор Квин осторожно прошелся по комнате. Эллери не шевелился. Даже полицейские, медленно бродившие по залу, почувствовали что-то драматическое в этом нарочито небрежно заданном вопросе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29