Когда расходомер уже показывал, что горючего осталось на восемнадцать минут полета, Блуи завопил:
— Берег! Чертов берег! Уж плыть-то до берега нам не придется!
Кэт поднял голову и увидел коричневую полоску земли впереди, освещенную восходящим солнцем.
Глаза обоих перебегали от расходомера к колумбийскому побережью, которое, казалось, приближается неимоверно медленно.
— Браво Один, это Браво Два, — сказал Блуи в переговорное устройство. Ему ответила тишина и потрескивание атмосферных помех. — Мы еще слишком далеко, — предположил он. Затем у него вытянулось лицо, и он указал на лоран. Там загорелась красная лампочка. — Это значит, что сигнал не работает. — Красная лампочка погасла. Погас и экран лорана. — Мы находимся за границей цепи радиолокационных станций. — Экран зажегся, потом опять погас. — Браво Один, это Браво Два. Вы меня слышите? — Треск.
Они пересекли береговую линию, и Кэт взглянул на расходомер. Горючего оставалось на две с половиной минуты.
— Держу этот курс еще пять минут и начинаю снижаться, — сказал Блуи с угрюмым видом. Он включил другое навигационное радио. — Может быть, удастся получить лучевой сигнал и дистанцию с маяка сверхвысокой частоты в Барранкилье. — Он повозился с радио. — Черт побери, получают сигнал сверхвысокой частоты, но нет дистанции. Не достает. Может быть... — Пока он говорил, приборы выбросили красный флажок. — Уточню, — сказал он, — мы не получаем и сверхчастотного сигнала. Что еще может отказать?
Как будто в ответ на его вопрос в двигателе появились перебои, потом он заработал ровно.
Расходомер показывал минуту и пятнадцать секунд. Мотор снова зачихал, и на высотомере появился ноль. Двигатель поработал еще полминуты, чихнул последний раз и заглох. Нос самолета клюнул.
— Сажаем самолет, — сказал Блуи, и Кэт подумал, что эта фраза была ни к чему. — Поищи со своей стороны подходящее место для посадки. Браво Один, это Браво Два. Кэт, ты держи связь. Мне нужно этот контейнер заставить лететь, как планер.
Кэт начал повторять код в переговорное устройство, одновременно с отчаянием отыскивая внизу место для посадки.
— Вон там довольно ровно, — сказал он Блуи. Под ними на всем пространстве была коричневая, на вид сухая земля, на которой местами торчали кусты.
— Действительно, ровно, — ответил Блуи. — Полуостров Гуахира очертанием напоминает Флориду, а выглядит, как Аризона. Там внизу пустыня, и я смогу посадить нас, не развалившись на куски, но я не хочу садиться неизвестно где: ни транспорта, ни горючего, и отдать себя на милость любого негодяя, который захочет пристрелить нас, чтобы снять с нас обувь.
Теперь скорость полета снизилась до восьмидесяти узлов — лучшая скорость для парения в воздухе. Высотомер показывал неуклонное снижение, приближалась земля.
— Браво Один, это Браво Два, — повторял Кэт, — Браво... Господи, Блуи, что это там? — Он показал рукой вперед от правого крыла, где на расстоянии двух миль что-то виднелось в ярком свете солнечного утра.
Блуи слегка перевалил самолет вправо и посмотрел туда, куда показывал Кэт.
— Я скажу тебе, что это такое, — сказал он хриплым голосом. — Это, черт возьми, грунтовая взлетно-посадочная полоса! Похоже, это посадочное поле для старого «кукурузника»! — Он направил самолет на полосу земли. — И высота у нас подходящая. Мы сядем! О Господи, надеюсь, у них есть горючее!
— Браво Один, Браво Два, — механически повторял Кэт, не отрывая глаз от полосы. Они прошли над ней на высоте двух тысяч футов.
— Это что вон там? Цистерна, что ли? — спросил Блуи, показывая пальцем.
Кэт взглянул и увидел нечто напоминающее большой металлический цилиндр, лежащий на боку.
— Надеюсь, там не вода.
Блуи развернулся на триста шестьдесят градусов, чтобы чуть снизиться, затем зашел на грунтовую посадочную полосу и предоставил самолету скользить по направлению к ней. Когда он убедился, что им удастся сесть, он выпустил полностью шасси и чуть-чуть закрылки, и скорость упала до семидесяти узлов.
— Картинка, а не заход на посадку! — тихо засмеялся он. Они довольно мягко приземлились, и Кэта приятно поразила тишина, наступившая после окончания работы мотора. Полоса была неровная, но она вполне сошла и такая. Блуи дал самолету катиться, пока он не остановился сам. Впереди на расстоянии около пятидесяти футов, чуть в стороне от полосы, на деревянной подставке, возвышавшейся примерно на десять футов над землей, стояла пятисотгаллоновая цистерна.
— Это топливо, — сказал Блуи, указывая на нее. — Смотри-ка, там шланг есть. Давай быстро двигать самолет туда.
Они выбрались из кабины и начали толкать самолет в стойки крыльев. Самолет медленно катился по грунтовой полосе, усыпанной галькой. Кэт огляделся вокруг, но заметил лишь хижину с крышей, крытой жестью, в пятидесяти ярдах по другую сторону цистерны. Неужели это и вправду цистерна с горючим? Может быть, она пустая?
Наконец они смогли дотянуться до шланга. Пока Блуи побежал к нему, Кэт увидел буквы, грубо выведенные на боку цистерны: 100 ЛЛ. Это было авиационное горючее.
— Быстро! — прошептал Блуи, бросив взгляд на хижину. — У нас в багажном отделении с дополнительным бензобаком есть складная лестница. Принеси ее, только без шума! Если в этой хижине кто-то спит, я не хочу его будить.
Кэт обежал самолет, открыл багажное отделение и нашел небольшую лесенку, бегом вернулся к правому крылу, подставил лестницу и встал на нее, взяв шланг из рук Блуи, затем открыл бак и опустил в него наконечник шланга.
— На цистерне даже нет замка, — громко прошептал Блуи.
Кэт нажал на рукоятку, и горючее начало поступать в бак. Он наполнился наполовину, когда Блуи дернул его за брючину.
— Слезай оттуда; возьми ружье и прикрой меня.
Кэт оглянулся через плечо и увидел четверых сонных индейцев, которые приближались к ним со стороны хижины. Трое из них были с пистолетами. Четвертый держал в руках легкий автомат. Кэт быстро закрыл крышку бака и спрыгнул с лестницы.
— Дай мне денег, — хрипло проговорил Блуи.
Кэт достал из тайника под мышкой пачку только что отпечатанных стодолларовых банкнот. Он отдал их Блуи, забросил складную лестницу в самолет и, схватив ружье, встал под крылом, расставив ноги, держа оружие наготове и стараясь выглядеть спокойным.
— Амигос! — крикнул Блуи, помахав индейцам. Они остановились, и один из них быстро заговорил.
— Что он говорит? — спросил Кэт краем рта.
— Не знаю, — сказал Блуи, — но он здорово злится.
— Как это ты не знаешь? Ты же сказал, что говоришь по-испански.
Блуи покачал головой.
— Да, но это какой-то диалект.
Индеец снова заговорил, и тот, у кого был автомат, с угрозой поднял его и навел на них. Кэт, неожиданно для самого себя, громко взвел курок.
Все четверо индейцев отступили назад, глядя на ружье. Не зря Блуи говорил, что оно внушает страх.
Блуи сделал шаг вперед и протянул стодолларовую бумажку. Индеец замолчал, потом сделал ему знак не подходить. Блуи начал что-то говорить по-испански, улыбаясь, размахивая деньгами. Кэт слышал, как он несколько раз повторил слово «амигос». Индейцы переглянулись.
Блуи, не отрывая от них взгляда, спросил через плечо:
— Сколько горючего попало в бак?
— Может быть, полбака.
Блуи продолжал говорить. Теперь он отсчитывал сотни, громко называя цифры по-испански. Один из индейцев сделал шаг вперед, кивнул головой и взял деньги. Человек с автоматом все еще смотрел с угрозой.
Блуи повернулся и пошел к самолету.
— Продолжай стоять с ружьем, — бросил он Кэту, — я разверну самолет, и только нас здесь видели! — Он подошел к хвостовой части, нажал на стабилизатор горизонта, оторвав новое колесо от земли, и развернул самолет вокруг оси. Когда машина снова оказалась в начале взлетной полосы, Блуи полез в кабину.
— Когда я запущу двигатель, прыгай сюда, — сказал он Кэту.
— Хорошо, — ответил Кэт. Через минуту двигатель издал резкий звук, потом завелся. Кэт, двигаясь вполоборота, обошел самолет, приветственно махая рукой и улыбаясь четырем индейцам. Они остались стоять неподвижно, и весь их вид выражал настороженность. Кэт запрыгнул в кабину, и самолет тронулся с места.
— Нет времени на разогрев двигателя, — сказал Блуи, вытягивая на себя штурвал до брандмауэра. — Поехали. Надеюсь, эти негодяи не начнут стрелять.
Самолет пробежал по короткой полосе, набрал скорость и лихо поднялся в воздух, став легче из-за неполного груза горючего. Кэт испустил глубокий выдох.
— О'кей, — сказал Блуи, — этого горючего нам хватит чуть дольше, чем на час. Давай найдем Айдлуайлд. Браво Один; это Браво Два.
К удивлению Кэта, тут же отозвался голос:
— Браво Два, это Браво Один. На каком расстоянии вы находитесь?
Блуи издал радостный вопль.
— Ждите! — прокричал он в переговорное устройство.
Затем нажал кнопку на лоране, и тот ожил.
— Сто тридцать пять градусов, расстояние двадцать две мили, — сказал он по радио. — Извините за опоздание.
— На сколько точно вы опаздываете? — спросил подозрительно голос.
Блуи взглянул на часы.
— На тридцать одну минуту.
Наступила пауза, затем голос сказал:
— Правильно, посадку разрешаю, Браво Два.
Блуи и Кэт обменялись взглядами.
— Значит ли это, что в нас не будут стрелять? — спросил Кэт.
— Похоже, что так, — улыбнулся Блуи.
Спустя пять минут Блуи, указывая прямо перед собой, закричал:
— Поле!
Кэт взглянул на длинную глинобитную полосу впереди и вяло улыбнулся.
— Сколько стоило топливо? — спросил он.
— Тысячу баксов, — сказал Блуи, выпуская шасси и опуская закрылки. — Ты возражаешь?
— Очень дешево, — ответил Кэт, не покривив душой.
Глава 11
Человек помог вырулить самолет на стоянку, рядом с полудюжиной других машин — одним «Ди-Си-Три» и несколькими легкими двухвинтовыми самолетами. Они развернули свою машину и затолкали ее хвостовой частью под маскировочную сетку. Кэт удивился, почувствовав под ногами твердую поверхность. По-видимому, не сама природа позаботилась об этом, а взлетно-посадочная полоса была покрыта тонким слоем земли. Пока Кэт стоял, осматриваясь, на середину полосы выкатили небольшой домик на трейлере, а в других стратегических местах появился кустарник.
— С воздуха площадку очень трудно заметить, — пояснил Блуи. — Они не убирают маскировку до тех пор, пока кто-нибудь не прилетит по договоренности, а любой другой, кто попытается приземлиться, будет вынужден проехать сквозь дом. — Он повел Кэта к низкому зданию под другой маскировочной сеткой. Внутри человек, сидящий за письменным столом, поднял голову. Ему было по крайней мере лет семьдесят, он был худощав, с длинной белой бородой.
— Блуи, — сказал он. Он выглядел так, как будто ничто не могло удивить его. — Что тебе нужно?
— Привет, Мэк. — Блуи плюхнулся на хлипкий стул и взглянул на потолочный вентилятор, вращающийся над ним.
— Топливо, машину на пару дней, несколько штампов на моих документах.
— Сколько топлива?
— Только в баки под крыльями. Я думаю, около восьмидесяти галлонов.
— Тысячу вперед и пять тысяч в залог за машину. О штампах договоришься сам. — Он взял микрофон и сказал что-то по-испански. Его голос через громкоговорители разнесся раскатами над полосой. — Здесь где-то капитан.
Блуи отсчитал большую часть из оставшихся денег, которые дал ему Кэт.
— Хорошо. Какой марки машина?
Мэк бросил ему ключи.
— Там на улице стоит почти новый «Бронко». Если разобьешь, то купишь новый, а стоит он дорого.
— Идет. Дверь открылась, и вошел колумбийский полицейский в форме. Кэт насторожился, но Блуи встал, пожал ему руку и о чем-то заговорил с ним по-испански. Они как будто поторговались, а затем и Блуи повернулся к Кэту.
— Дай мне пару тысяч.
Кэт вручил ему еще пачку банкнот. Блуи протянул документы на самолет. Полицейский открыл портфель, поставил печати в нескольких местах, затем заполнил длинную анкету, изредка задавая Блуи вопросы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48