— Что было потом?
— Гарри остановил двигатели и включил вентилятор, чтобы проветрить машинное отделение, затем я спустился туда устранить неполадку; она оказалась той же, что и в прошлый раз. Хомутики крепления выхлопного шланга ослабли, наверное, из-за вибрации двигателей, и выхлопные газы, вместо того чтобы выбрасываться за борт, начали поступать прямо в машинное отделение.
— Подробно расскажи, что ты сделал для устранения этой неполадки.
— Я опять надел шланг на патрубок забортной выхлопной трубы и затянул оба хомутика. На этот раз я обмотал зажимы хомутиков страховочной проволокой, чтобы быть уверенным, что они снова не развинтятся.
— Сколько именно времени заняло у тебя все это? Поточнее, пожалуйста.
Чак пожал плечами:
— Минут восемь, ну, десять самое большее.
— Что ты сделал потом?
— Я поднялся на палубу, Гарри запустил двигатели, и мы поплыли к месту погружения.
— Кто вел яхту?
— Гарри.
— Где находилась Клэр все это время?
— Мы с ней сидели на юте и болтали.
— О чем?
— Да ни о чем особенном — о том, как она играет в теннис, о прочей ерунде.
— Продолжай.
— Ну, мы прибыли на место, и я пошел на нос, чтобы бросить якорь. Затем Гарри спустился вниз и принес нам три акваланга, по одному для каждого из нас. Там в машинном отделении есть компрессор.
— Акваланги раздал Гарри?
— Да. Затем мы начали надевать наше снаряжение. Гарри был готов первым, и он поплыл, не дожидаясь нас.
— Ты помнишь, какой акваланг был на Гарри?
— Да, это был акваланг с красным баллоном, это точно. Я запомнил цвет, когда увидел Гарри на дне.
— Почему Гарри не надел спасжилет?
— Я предложил ему это сделать, но он ответил, что никогда его не надевает. Странно, могу поклясться, что в последний раз, когда мы вместе погружались, на нем был жилет. Ты помнишь, Томми? Ты же был тогда с нами.
— Я верю, что так и было, — ответил Томми. — Значит, ты дал Гарри красный баллон, а какой акваланг выбрал ты сам?
— Гарри взял для себя красный, и Клэр сказала мне, чтобы я воспользовался аквалангом с голубым баллоном, она сказала еще, что он предназначен для гостей. Она сама взяла акваланг с желтым баллоном.
— Ты уверен, что она так и сказала?
— Совершенно точно, и я также полностью уверен, что Гарри сам выбрал для себя акваланг с красным баллоном.
— Хорошо, что произошло потом?
— Гарри спрыгнул в воду еще до того, как я успел надеть свое снаряжение, и Клэр это немного встревожило — она попросила меня догнать его.
— Она была готова в этот момент?
— Нет, я надел акваланг раньше нее, я помог ей надеть ее акваланг и затем поплыл вслед за Гарри. Он назвал мне нужный курс по компасу и расстояние.
— На сколько минут, как ты думаешь, Гарри опережал тебя?
— Трудно сказать точно: может, минуты на две, но не больше чем на пять.
— Дальше.
— Итак, я поплыл вслед за Гарри по направлению к затонувшему судну. Оно находилось дальше, чем он ожидал, как мне кажется, и там к тому же было течение со скоростью один или два узла. Мне пришлось скорректировать направление. Видимость была неважная, поэтому я оказался очень близко от затонувшего судна, когда увидел его. Я как раз тогда почувствовал первые признаки недомогания.
— Ты увидел Гарри именно тогда?
— Не сразу, лишь когда подплыл поближе. Тогда его стало ясно видно на палубе судна.
— Опиши, что ты увидел.
— Он снял свой акваланг, но по-прежнему был связан с ним соединительным шлангом. Загубника у него во рту не было, его глаза были открыты, и в маске была кровь. Я знал, что он перестал дышать, потому что из его рта не выходило никаких пузырей.
— И что ты сделал?
— Я подплыл прямо к нему и взял его за запястье. Я стащил с него маску, так как понимал, что она для него бесполезна. Я хотел вытащить его на поверхность как можно быстрее. Но тут меня вырвало, при этом у меня изо рта вылетел загубник, и я по-настоящему запаниковал. Я дернул за шнур своего спасжилета, он немедленно раздулся, и я стал всплывать наверх, работая ластами, чтобы добраться туда поскорее. Когда я достиг поверхности, меня непрерывно рвало, и одновременно я захлебывался морской водой. Наверное, мне просто повезло, что я остался в живых.
— Ты подумал о том, чтобы вернуться за Гарри?
— У меня не было ни малейшей возможности сделать это. Мне было совершенно очевидно, что с воздухом в моем баллоне что-то не в порядке, так что мне не с чем было погружаться, а Гарри находился на глубине шестидесяти футов. Кроме того, я почти не мог нормально дышать, я выкашливал рвоту, попавшую в мой дыхательный шланг. Я чувствовал себя совершенно обессиленным, и когда поплыл обратно к яхте, мне пришлось сбросить свой акваланг, чтобы я смог добраться до нее.
— Сколько времени тебе потребовалось, чтобы вернуться к яхте?
— Я не знаю — намного больше, чем для того, чтобы от яхты добраться до затонувшего судна, потому что я страшно устал.
— Попробуй прикинуть.
— Ну, должно быть, чтобы добраться до судна, мне понадобилось минут пять или шесть, и, пожалуй, вдвое больше, чтобы вернуться обратно.
— Где была Клэр все это время?
— Я увидел ее, когда она держалась руками за площадку для спуска в воду, и ее рвало. Наверное, она пыталась догнать Гарри и меня, но ей стало плохо, и она повернула назад.
— Ты спрашивал ее, что с ней случилось?
— Нет, мы оба были в ужасном состоянии. Я помог ей забраться на площадку и освободиться от акваланга, затем я немного отдышался и поднялся наверх в кокпит, чтобы связаться по рации с береговой охраной.
— Сколько времени прошло до того, как они появились?
— Минут двадцать, может, полчаса. Они, должно быть, были где-то поблизости.
— О чем вы говорили с Клэр, пока их ждали?
— Я рассказал ей о Гарри, но она почти не реагировала. Казалось, что она в шоковом состоянии или что-то вроде этого.
— Но ты не был в шоковом состоянии?
— Видит Бог, я был потрясен, но я чувствовал себя все лучше и лучше с каждым вдохом. К тому времени, как подошел катер, я чувствовал себя совершенно нормально. Мне кажется, что Клэр тоже, хотя она не произнесла ни слова. Лейтенант заметил, как хорошо мы оба выглядели.
— Тебе не показалось, что нужно побыть в барокамере, чтобы избежать кесонной болезни?
— Нет, мы погружались до глубины шестьдесят футов — это достаточно глубоко, чтобы рекомендовать очень медленный подъем, но, мне кажется, я пробыл на этой глубине слишком мало времени, чтобы могли возникнуть проблемы: это то, что аквалангисты называют рикошетным погружением. На катере была барокамера, и мне предлагали ею воспользоваться, но я счел, что мне это не нужно.
— Тебе хочется что-нибудь к этому добавить?
— Нет, пожалуй, это все, что я могу сказать.
Томми сделал глубокий вдох, задержав дыхание, и наконец произнес:
— Что же, похоже, у нас тут есть одна проблема, Чак.
— Какая еще проблема?
— Некоторые из твоих ответов не согласуются с ответами Клэр.
Чак нахмурил брови:
— Например?
— Повтори, как долго ты пробыл в машинном отделении?
— Восемь, ну, десять минут.
— Клэр сказала, что ты провел там около сорока пяти минут.
Чак выпучил глаза:
— Это сущая нелепость; работа была настолько простая, что на нее не нужно было и четверти этого времени.
— Ты в этом полностью уверен?
— Да, несомненно.
— Еще кое-что: Клэр сказала, что ты дал Гарри акваланг с красным баллоном, ей с желтым, а с голубым взял себе.
— Неправда. Клэр сказала мне, чтобы я взял голубой — она сказала, что это акваланг для гостей!
Томми медленно кивнул. Затем он достал из кармана полиэтиленовый пакет и протянул его Чаку, чтобы тот разглядел его. Внутри лежал двенадцатидюймовый кусок прозрачного пластмассового шланга.
— Чак, — сказал Томми, — ты когда-нибудь раньше видел это?
Глава 22
Чак уставился на пластмассовый шланг, словно это была ядовитая змея.
— Да, за мою жизнь я видел, пожалуй, несколько тысяч футов подобного шланга. Он широко используется на яхтах.
— Я имею в виду не такой шланг вообще, — сказал Томми. — Я имею в виду именно этот кусок шланга.
Чэндлеру совсем не нравилось, какой оборот принимает разговор.
— Я не знаю, как отличить этот кусок шланга от любого другого куска того же шланга, — сказал Чак. — К чему ты клонишь, Томми?
— Чак, я думаю, мы уже выяснили, что ты весьма умело обращаешься с яхтой и вообще со всем механическим. Как ты считаешь, это справедливое утверждение?
— Да, полагаю, что так. И что из этого?
— Да то, что Гарри Каррас совсем ничего не понимал в машинах, он никогда сам ничего не ремонтировал на собственной яхте и не знал, как все эти штуки работают. Но ты это знаешь.
— Пожалуй, я слишком медленно соображаю, Томми. Почему бы тебе не высказать прямо, что у тебя на уме? — Чак обхватил себя руками за плечи.
— Что же, начну с того, о чем мне рассказал лейтенант, командующий катером береговой охраны. Когда он появился на борту «Беглеца», он спустился в машинное отделение, и там на полу нашел этот кусок пластмассового шланга, совсем рядом с воздушным компрессором.
— И что?
— Он также не обнаружил никакой страховочной проволоки на хомутиках, крепящих выхлопной шланг к забортной трубе.
— Это просто дико, я намотал ее туда менее чем за час до того. Страховочная проволока не могла отвалиться сама собой.
— Оставим пока это; разреши мне продолжить и рассказать тебе до конца теорию лейтенанта.
— Какую еще теорию?
— Послушай меня, Чак, — сказал Томми. — Лейтенант думает, что этот кусок шланга мог быть использован для того, чтобы соединить вместе два куска шланга большего диаметра. Это возможно?
— Ну, если у этих шлангов подходящие диаметры, то можно вставить каждый конец тонкого шланга в кусок более толстого и удлинить его этим на несколько дюймов.
— Позволь мне также узнать твое мнение вот о чем, — сказал Томми. — Мог этот кусок шланга быть использован для того, чтобы соединить выхлопной шланг двигателя с входным шлангом воздушного компрессора? — У Чака отвисла челюсть, и он промолчал. — Чак? Что ты думаешь об этой возможности?
Чак с трудом сглотнул.
— Ты думаешь, я это сделал, Томми? — спросил он.
— Я просто интересуюсь твоим мнением, Чак. Ты мог бы соединить эти две машины таким образом, как думает лейтенант?
— Да, это можно сделать. Если у всех этих шлангов подходящие диаметры. Значит, вот что случилось, Томми? Кто-то намеренно зарядил наши акваланги выхлопными газами двигателя?
Томми откинулся в своем кресле и отхлебнул еще чая.
— Мы провели анализ воздуха из ваших баллонов. В двух из них было достаточно угарного газа, чтобы убить аквалангиста за несколько минут; воздух в третьем тоже был отравлен, но не так сильно, чтобы вызвать смертельное отравление за такое короткое время, а лишь настолько, чтобы всякий, кто им дышал, почувствовал себя плохо через несколько минут.
Чак смотрел на сыщика, широко открыв глаза от изумления:
— И этот третий баллон был голубым, тем, что был у меня?
— Вот именно, Чак. Понимаешь теперь, о чем я думаю?
Чак кивнул:
— Боюсь, что да.
— Помоги мне, Чак, найти выход из этого положения: покажи, что ты не мог сделать это.
— Может, Гарри одновременно гонял двигатели и компрессор, и входной шланг компрессора всасывал выхлопные газы двигателей?
— Неплохая попытка, но выхлопные трубы расположены на корме, а входной шланг компрессора — на правом борту, довольно далеко от выходного отверстия выхлопной трубы.
— Я пробыл внизу всего десять минут, — ответил Чак. — Этого недостаточно, чтобы успеть соединить двигатели с компрессором и зарядить три баллона.
— Эта дама говорит, что ты пробыл внизу сорок пять минут.
— Это неправда, но даже если бы это было так, двигатели ведь все равно не работали.
Томми поднял палец вверх:
— Отлично замечено. Мне нужно еще несколько замечаний вроде этого, Чак. Сколько нужно времени, чтобы зарядить три баллона подобным образом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44