А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  

 


- Но почему? Дружище, праздник только-только набрал ход!
- Сколько "Колумбия" заплатила тебе?
- А почему это тебя интересует? - с хитрой интонацией спросил Ларри.
- Ты что, думаешь, что я хочу поживиться за твой счет? Подумай
хорошенько.
Ларри подумал и со все возрастающим удивлением понял, что Уэйну Стаки
незачем зариться на его деньги. Отцу Уэйна принадлежала половина третьей в
Америке по величине компании по производству электронных игр, и у семьи
Стаки был скромный дворец в Бель Эре. С удивлением Ларри осознал, что
неожиданно свалившееся на него богатство в глазах Уэйна могло значить не
так уж много.
- Нет, разумеется нет, - сказал он грубо. - Извини, конечно. Просто у
меня такое впечатление, что каждый вшивый мудак к западу от Лас-Вегаса...
- Так сколько же?
Ларри поразмыслил.
- К этому моменту мне выплатили семь тысяч.
- Раз в четыре месяца тебе выплачивают отчисления за сингл и раз в
полгода - за альбом, так?
- Так.
Уэйн кивнул.
- Тянут, пока рак на горе не свистнет, суки. Сигарету?
Ларри взял одну и закурил.
- Знаешь, сколько тебе стоит этот праздник?
- Конечно, - сказал Ларри.
- Дом ты снял не меньше, чем за штуку.
- Да, правда. - На самом деле это стоило ему тысячу двести долларов
за аренду плюс пятьсот долларов залога на случай порчи имущества. Он внес
залог и уплатил половину арендной платы. Всего - тысячу сто долларов и
шестьсот долларов долга.
- Сколько за наркотики?
- Ну, дружище, ты же понимаешь, что без этого нельзя. Это как
креветки к пиву. Большая часть уже израсходована, но...
- Была марихуана и был кокаин. Ну так сколько же?
- Пятьсот и пятьсот.
- А на следующий день уже ничего не осталось.
- Да, черт возьми! - сказал Ларри в удивлении. - И сколько же я всего
потратил?
- С травкой дела обстоят не так уж плохо. Она дешевая. Двенадцать
сотен. Восемь штук за кокаин.
На секунду Ларри подумал, что его стошнит. Он молча вытаращился на
Уэйна. Он попытался заговорить, но смог только выдавить из себя:
- ДЕВЯТЬ ШТУК И ДВЕ СОТНИ?
- Инфляция, дружище, - сказал Уэйн. - Перечислить тебе остальное?
Ларри неохотно кивнул.
- Кто-то разбил цветной телевизор наверху. Я думаю, сотни три за
ремонт. Деревянные панели внизу превратили черт знает во что. Четыре
сотни. Если повезет. Позавчера разбили витраж. Три сотни. Ковер в гостиной
прожжен пеплом и залит пивом и виски. Четыре сотни. Я позвонил в винную
лавку. Шесть сотен.
- Шесть сотен за выпивку? - прошептал Ларри. Его охватил ужас.
- Скажи еще спасибо, что все пили только пиво и вино. Короче, общая
сумма затрат на эту скромную вечеринку превышает двенадцать тысяч
долларов, - сказал Уэйн. - Ты купил себе машину... сколько ты за нее
отдал?
- Две с половиной, - тупо сказал Ларри. Он готов был расплакаться.
- Ну, что у тебя осталось до следующего чека? Тысячи две?
- Примерно, - сказал Ларри, не в силах признаться Уэйну, что на самом
деле у него осталось гораздо меньше: что-то около восьмисот долларов.
- Слушай меня внимательно, Ларри, потому что я не стану повторять.
Здесь все только и ждут очередного праздника. В этом мире только две вещи
постоянны: постоянный обман и постоянный праздник. Они слетаются, как
птички, высматривающие жуков на спине у гиппопотама. Стряхни их с себя, и
пусть идут своей дорогой. Ты скажешь им, чтобы они убирались. Ты сделаешь
это. Потому что в тебе есть стержень. В тебе есть что-то такое... ты
способен грызть жесть. Чего бы тебе не стоил успех, ты достигаешь его. У
тебя будет скромная симпатичная карьера. Средненький поп, который через
пять лет уже никто не вспомнит. Любители би-бопа будут собирать твои
записи. Ты будешь делать деньги.
Ларри сжал кулаки. Ему хотелось ударить в это спокойное лицо. От слов
Уэйна он чувствовал себя как кусок собачьего дерьма на обочине.
- Вернись и выдерни штепсель, - мягко сказал Уэйн. - А потом садись в
свою машину и уезжай. Просто уезжай. Просто уезжай, парень. И побудь в
сторонке, пока ты не будешь знать, что новый чек ждет тебя.
Ларри поднялся и, сделав над собой усилие, сказал спасибо. Слово
вышло у него изо рта, как кирпич.
- Ты просто поедешь куда-нибудь и соберешься с мыслями. Тебе есть, о
чем подумать: какой тебе нужен менеджер, какие гастроли, какой контракт
после того, как "Карманный Спаситель" станет хитом. А он станет. В нем
есть такой аккуратный, ненавязчивый ритм. Если дашь себе передышку, ты все
это сообразишь. Такие, как ты, соображают неплохо.
Такие, как ты...

Кто-то постучал пальцем по стеклу.
Ларри дернулся. Оказывается, он не просто дремал, он уснул. Ему
снилась Калифорния. Но вокруг него был серый нью-йоркский денек.
Он осторожно повернул голову и увидел свою мать. Мгновение они просто
смотрели друг на друга, и Ларри почувствовал себя голым, словно он был
животным, которого разглядывают в зоопарке. Он опустил стекло.
- Мама?
- Я так и знала, что это ты, - произнесла она странно бесстрастным
тоном. - Выходи-ка оттуда и покажись мне в полный рост.
Обе ноги его онемели. Тысячи иголок вонзились в его ступни, когда он
открыл дверь и вылез из машины. Он никогда не думал, что их встреча
пройдет именно так, что он окажется таким неподготовленным и уязвимым. Он
почувствовал себя как часовой, уснувший на посту и внезапно приведенный в
чувство.
Ему стало не по себе. Когда ему было десять лет, она будила его
субботними утрами, постучав одним пальцем по закрытой двери спальни. И
точно так же она разбудила его четырнадцать лет спустя.
И вот он стоял перед ней, а иголки продолжали вонзаться в ступни,
заставляя его переступать с ноги на ногу. Он вспомнил, что когда он так
делал, она всегда спрашивала, не надо ли ему в туалет, и немедленно застыл
на месте.
- Привет, ма, - сказал он.
Она посмотрела на него молча, и ужас неожиданно опустился на его
сердце, как зловещая птица на старое гнездо. Ужас, что она может
отвернуться от него, отвергнуть его, показать ему свою спину в дешевом
пальто и просто-напросто уйти за угол в метро, оставив его в одиночестве.
- Привет, Ларри, - сказала она и, поманив его за собой, пошла вверх
по лестнице.
- Ма?
Она обернулась к нему, стоя между исчезнувшими каменными собаками, и
он обнял ее. В первое мгновение страх слегка исказил черты ее лица, словно
она ожидала не объятий, а ударов. Потом выражение страха исчезло, и она
ответила на его объятия. На мгновение ему показалось, что сейчас он
заплачет, и уж во всяком случае, он был уверен, что она-то заплачет точно.
Это был Трогательный Момент. Поверх ее склонившегося плеча ему была видна
дохлая кошка, наполовину вывалившаяся из мусорного контейнера. Когда она
высвободилась из объятий, глаза ее были сухими.
- Пошли, я приготовлю тебе завтрак. Ты ехал на машине всю ночь?
- Да, - ответил он, и голос его слегка дрожал от избытка чувств.
- Ну что ж, пошли. Не забудь вытереть ноги. Если ты наследишь, мистер
Фримен просто убьет меня.
Он прошел за ней мимо уничтоженных каменных собак и немного
настороженно посмотрел на то место, где они стояли, просто чтобы убедиться
в том, что они действительно исчезли, что его рост не стал меньше на два
фута и что десятилетие восьмидесятых не вернулось обратно в область
будущего. Она распахнула двери, и они вошли.

После завтрака он стал стряхивать пепел в кофейную чашку, но она
выхватила ее и поставила перед ним пепельницу. Чашка была полна гущей, и в
нее вполне можно было стряхивать пепел. Пепельница была чистой, без
единого пятнышка, и он стряхнул в нее пепел с некоторым угрызением
совести. Его мать умела расставлять по всему пути небольшие капканы, так
что скоро лодыжки начинали кровоточить, а ум заходил за разум.
- Итак, ты вернулся, - сказала Элис. - Что привело тебя сюда?
- Я скучал по тебе, ма.
Она фыркнула.
- Так вот почему ты писал мне так часто?
- Я не очень-то большой мастер по части писем.
- Но ты по-прежнему внимателен к своей матери. Этого у тебя не
отнять.
- Извини, - сказал он. - Как тебе жилось, ма?
- Не так плохо. Спина побаливает, но у меня есть лекарства. Я
справлюсь.
- А выглядишь ты по-прежнему, как девушка, - сказал он с оттенком
своей прежней добродушной лести. Ей всегда это нравилось, но сейчас лишь
тень улыбки тронула ее губы. - Новые мужчины в твоей жизни?
- Несколько, - сказала она. - Ну, а как насчет тебя?
- Нет, - сказал он серьезно. - Никаких новых мужчин. Девушки - да, но
никаких новых мужчин.
Он надеялся рассмешить ее, но опять вызвал лишь призрачную улыбку.
Мое появление беспокоит ее, - подумал он. Она не знает, зачем я здесь. Не
для того она ждала меня три года, чтобы я наконец появился. Ей хотелось
бы, чтобы я оставался пропавшим без вести.
- Видишься с кем-нибудь постоянно?
- Живу в свое удовольствие.
- Ты всегда так и поступал. Во всяком случае, ты ни разу не пришел
домой сказать мне, что поставил какую-нибудь симпатичную девушку-католичку
в интересное положение. В этом тебе надо отдать должное. Ты либо был очень
осторожен, либо тебе везло, либо ты был очень вежлив.
Он попытался сохранить бесстрастное лицо. В первый раз за всю жизнь
она заговорила с ним о сексе.
- Так или иначе, рано или поздно тебе придется это сделать, - сказала
Элис. - Говорят, что холостяки живут прекрасно. Это не так. Ты просто
становишься старым и безобразным, полным песка, как мистер Фримен.
Ларри фыркнул.
- Я слышала твою песню по радио. Я говорила всем, что это мой сын.
Это Ларри. Большинство мне не верило.
- Ты слышала?
- Ну, конечно. Ее постоянно передают по этой рок-н-рольной
радиостанции, которую слушают юные девицы.
- Тебе понравилось?
- Не больше, чем вся музыка этого сорта. - Она посмотрела на него
твердо. - Думаю, что какие-то места звучат очень впечатляюще. Похотливо.
Он заметил, что переступает с ноги на ногу, и заставил себя
остановиться.
- Мне просто хотелось, чтобы это звучало... страстно, ма. Вот и все.
- Лицо его покраснело. Он никогда не думал, что будет сидеть на кухне у
матери, обсуждая страсть.
- Страсти место в спальне, - сказала она отрывисто, прекращая
искусствоведческий разговор о его хите. - Кроме того, ты что-то сделал со
своим голосом. Он звучит так, словно ты черномазый.
- Сейчас? - спросил он удивленно.
- Нет, по радио.
- Вот так? - спросил Ларри с улыбкой, понизив свой голос до уровня
Билла Уиверса.
- Вот-вот, - кивнула она. - Когда я была девушкой, нам казалось, что
Фрэнк Синатра - это очень смело. А теперь появился этот _р_э_п_. Рэп - так
его называют они. _В_о_п_л_и_ - вот как называю это я. - Она посмотрела на
него неодобрительно. - В твоей песне, по крайней мере, нет воплей.
- Мне платят гонорар, - сказал он. - Отчисления с каждой проданной
пластинки. В целом это составляет до...
- Ой, прекрати, - сказала она, отмахнувшись от него рукой. - Я всегда
заваливала математику. Тебе уже заплатили, или ты купил эту маленькую
машину в кредит?
- Мне заплатили не так уж много, - сказал он, совсем близко подойдя к
границе лжи, но пока не переступая ее. - Я сделал первый взнос за машину.
- Излишняя уступчивость к тем, кто покупает в кредит, - сказала она
зло. - Это и сгубило твоего отца. Доктор сказал, что он умер от сердечного
приступа, но дело было не в этом. Его сердце _р_а_з_б_и_л_о_с_ь_. Твой
отец сошел в могилу, отпуская товары в кредит.
Это была старая песня, и Ларри пропускал ее мимо ушей, кивая в нужных
местах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136