– Мы делаем так всегда, если чувствуем что-то подозрительное, – пояснил Пьер Сакс. – Это отличный способ документации. Раньше приходилось искать свидетелей, сейчас все стало проще. Магнитофон вы уже не уличите во лжи или соучастии.
Маркус вынул магнитофон из ящика стола, снял крышку и включил его в сеть.
– Что за глупые методы! – возмутился Рено.
Маркус нажал на кнопку, и катушка начала вращаться. Сначала послышался глухой стук машинки, затем зазвучал голос Поля Рено:
– Пьер… Так ты подумал?
– О чем?
– О том, что я тебе вчера предложил.
– Повтори.
Медленно, с нажимом Рено произнес:
– Ты пишешь все, что угодно, только меняешь название города и имя девушки.
– А какая тебе разница?
– Это не для меня. Для Жаклин. Ты приводишь факты, но изменив имена. Публика устала от инсинуаций. Со мной все будет кончено, но Жаклин не поверит ни единому слову.
– Я не согласен, – раздался голос Пьера Сакса. – Если я это сделаю, ты же потом свернешь мне шею. Мы очень редко используем вымышленные имена, в девяноста восьми процентах то, что мы печатаем, – правда. Единственное, что мы иногда применяем – это публикация информации с некоторым опозданием. Если я сейчас опубликую статью с вымышленными именами и ты привлечешь меня к суду, я погиб.
– Ты же знаешь, что я этого не сделаю. Не забудь, что тебе известны настоящие имена, и в случае, если я тебя продам, ты их раскроешь.
– Это уже что-то.
– А что касается суммы, которую я сегодня утром написал, я выплачу ее.
На минуту повисло молчание. Пьер Сакс взглянул на Маркуса и улыбнулся.
– Я не решался. Колебался. Ведь это было неплохое предложение!
Затем снова зазвучал голос Поля Рено:
– Пьер…
– Да?
– Ну что ты на это скажешь? Ты начнешь эту кампанию, ты разоблачишь меня, но ты не приведешь никаких доказательств. И публика не станет их требовать. Я гарантирую: судебного процесса не будет, а ты получишь эти деньги.
– Где ты достанешь такую сумму?
– Мой дом и моя загородная вилла…
– Я должен переговорить с шефом.
– В таком случае, ты не получишь денег. Если ты все это устраиваешь один – деньги твои.
– Это рискованно.
– Ничуть. То, что тебе удалось узнать в Бурже, ты никому не рассказывал?
– Нет.
– Тогда ты можешь смело изменять имена, и никто об этом не узнает. Никто, кроме того человека из Бурже. А он не откажется нам подыграть, если ему посулить деньги, ведь все это для него не имеет особого значения.
Снова наступила небольшая пауза.
– Хорошо, я буду действовать один, – прозвучал голос Сакса. – Но я должен проинформировать об этом шефа.
– Только не называй ему имен. Чем меньше людей их будут знать, тем лучше…
– Посмотрим, что мне удастся сделать.
– Постарайся…
– Ничего не могу обещать.
– Ну, пожалуйста!
– Я предложу это шефу, но настаивать не буду. Как бы не вызвать у него подозрений. Он за километр чует взятку.
– Пьер…
– Да?
– Но я даю тебе очень большую сумму…
– Я сказал, что сообщу шефу об этом, больше я ничего не могу обещать… – Послышался щелчок, очевидно, повесили трубку.
– Понимаете, – сказал Сакс, когда Маркус остановил магнитофон, – после этого телефонного разговора я долго ломал голову, почему он так упорно хотел скрыть настоящие имена участников этой истории.
– В магнитофонной записи не говорится о настоящий именах, – резко возразил Рено, речь шла об именах, связанных с Бурже.
Маркус повернулся к Полю Рено.
– Вы подтверждаете, что это был ваш голос?
– Конечно, – кивнул тот.
– Вы знали некую Марию-Терезу Сенье из Бурже?
– Извините, – сдержанно произнес. Поль Рено, – я бы не хотел вспоминать эту старую историю.
– Ваши разговоры с Пьером Саксом носили в основном деловой характер?
– Да.
– Он их правильно передал?
– Да, да, да! – разозлился Поль Рено. – Я не понимаю, почему вы подняли шум по этому поводу! Ну что вы нашли в этой истории? Кто-то распространил мерзкую сплетню и попытался облить меня грязью из-за того, что в Бурже у меня была любовница по имени Мария-Тереза Сенье. У меня есть достаточно оснований не упоминать название города Бурже и имя Сенье и не связывать их с моим именем, вот я и попросил заменить их другими, несуществующими, вымышленными именами. Что здесь крамольного?
– В определенном смысле, да, – сказал Маркус. – Нас, собственно, интересует, почему вы так упорно избегаете упоминания города Бурже и имени этой девушки.
– Да просто не хочу, чтобы моя жена обо всем этом узнала! Я же ясно сказал. Если в статье будет упомянут Бурже и имя Сенье, то…
– То? – спросил Маркус.
– Но это же ясно! – нервно произнес Поль Рено. – Жаклин все узнает!
– Иначе говоря, ей станет известно, что в сиротском доме в Бурже есть мальчик, как две капли воды похожий на вас… А если речь будет идти о другом городе, она просто узнает, что где-то есть мальчик в силу странного совпадения удивительно похожий на вас. Я думаю, в любом случае она захочет на него посмотреть.
– Но есть еще одно обстоятельство, – сказал Поль Рено. – Члены моей партии сразу же захотят проверить, правду ли пишет «Хет Споор». В Бурже они без труда отыщут такого мальчика, в другом городе – нет. А я, таким образом, смогу все отрицать. Для читателей это не имеет особого значения, они всегда охотно верят сплетням, и мое опровержение не дойдет до них. А Жаклин успокоится.
– В обоих случаях вы не станете министром, – уточнил Маркус, – и в обоих случаях Жаклин внимательно рассмотрит фотографию мальчика.
– И все же есть разница! – настаивал Поль Рено.
– Да, – согласился Пьер Сакс, – разница есть… очень маленькая разница, но что кажется мне очень странным, ты за такую малость предложил мне целое состояние, и если захочу, я смогу потребовать и больше…
– Ну этого-то ты понять не можешь! – разозлился Поль Рено. Ты не можешь понять, что можно пойти на многое… из-за любви. Это тебе недоступно.
– В самом деле, нет! – подтвердил Пьер-Сакс. – Но и тебе это недоступно тоже, вот в чем весь ужас!
– Что ты имеешь в виду?
– Ты не тот человек, который способен пожертвовать всем своим состоянием ради любви к женщине. Ты из тех, кто охотнее вместе с женщиной получает и состояние.
– Еще одно слово и… – оборвал его Рено. – Я уже сотни раз слышал, что женился на Жаклин де Шадрон, потому что она дочь председателя партии…
– Нет, нет, ты, возможно, любишь ее. Говорят, существуют люди, у которых все в жизни складывается удачно и при этом всегда случайно. Я же думаю, что любую ситуацию можно заранее просчитать, если хорошенько пошевелить мозгами. – Сакс покачал головой и продолжал: – У меня в голове не укладывается, Рено, что ради того, чтобы твоя жена посмотрела на фото мальчика не слишком внимательно, ты готов отдать все свое состояние и даже влезть в долги!
– Что тебе еще от меня нужно? – в голосе Поля Рено зазвучала нескрываемая враждебность.
– Хочу, чтобы ты назвал истинную причину, почему ты не желаешь упоминания в моих статьях города Бурже и имени Сенье.
– Какую причину ты имеешь в виду, могу я узнать?
– Я побывал в Бурже, чтобы выяснить это.
– Выяснил?
– Думаю, что да. Для этого мне потребовалось две недели. За это время ты звонил мне три раза, и я в конце концов сказал тебе, что, вероятнее всего, не буду публиковать свои статьи и позднее объясню тебе, почему. Ты очень обрадовался. Ты был настолько рад, что забыл про всякую осторожность и даже не задумался, что означает это «почему». А истина заключается в том, что я раскопал такие факты, что лучше к ним не прикасаться, чтобы не обжечься. Именно поэтому я пришел не к тебе, а сюда. И теперь ты, в соответствии с законом, будешь вынужден сообщить полиции некоторые сведения.
– Какие сведения? – спросил Поль Рено, не сводя с него глаз.
6
– Прошу ответить, – сказал Маркус, – что ответил ты Марии-Терезе Сенье, когда она сообщила о ребенке?
– Должен признаться, я струсил, – нервно произнес Поль Рено.
– И что ты ей ответил?
– Что я должен подумать, – сказал Рено, покраснев.
– Что было потом?
– Потом я исчез. Все было так, как ты сказал: я изменил имя. Я ведь занялся политикой, и мне необходимо было быть осторожным. Политику ничего не стоит вляпаться в скандал!
Он на минуту замялся.
– Не правда ли, это звучит странно, после того, что я сделал с Дювивье?
– Тебя не было возле этой женщины, когда родился ребенок?
– Нет.
Поль сцепил пальцы и с трудом выдавил:
– Нет смысла просить тебя, Марк, понять меня. Я должен признать, что был нечестен и труслив. Как ты говорил, Марк, я попробовал успокоить себя: нет смысла жениться на этой девушке, потому что этот брак не будет счастливым, ведь я не любил ее, вернее, любил не по-настоящему, это была всего-навсего банальная интрижка. Я пытался убедить себя, что не должен на ней жениться во имя моей семьи и моей карьеры. Ни к чему хорошему это не приведет. И я скрылся. Уполз. Иногда мне казалось, что это всего лишь ужасный сон, что скоро настанет пробуждение и все будет как раньше. Но это был не сон.
– Да, было бы прекрасно, если б это был сон, – пробурчал Маркус.
– Что ты сказал, Марк?
Инспектор пропустил его вопрос мимо ушей.
– Ты потом еще встречался с девушкой? – спросил он.
– Да.
– Когда?
– Позднее. Вернее, когда было уже слишком поздно.
– Что значит «слишком поздно»?
– Она умерла.
– Причина?
– Неудачные роды.
– А ребенок?
– Был отдан ее родителям. Я предлагал свою помощь, но они отказались.
– Почему же мальчик оказался в сиротском доме?
– Думаю, родители девушки умерли, и ребенка отдали в сиротский дом. Я собирался что-нибудь сделать для него, но когда это случилось, я был уже женат и… я опять постарался скрыться.
– Мальчик не знает, что ты его отец?
– Нет… Думаю, что не знает. Мне неизвестно, что ему наговорили.
Маркус взял досье и стал его листать.
– Итак, девушка уже умерла, когда ты надумал ее навестить?
– Да. Я же сказал.
– И ее родители забрали ребенка?
– Да.
– Он жил у них до самой их смерти?
– Да. Но почему ты спрашиваешь таким тоном?
– Потому что все это выглядит очень странно.
– Что значит «странно»? – медленно произнес Поль Рено. – На что ты намекаешь?
– Для начала могу сообщить, что мальчик не жил у родителей девушки.
– Нет? Возможно, я не все знаю… А почему ты так думаешь?
Маркус, словно не слыша его, продолжал:
– Как выглядят родители девушки?
– В каком смысле?
– Я спрашиваю, как выглядят родители этой девушки.
– Ты хотел сказать: как они выглядели?
– Нет. Именно – как выглядят.
Маркус вынул из папки фотографию и показал ее Рено.
– Так? – спросил он.
Затем он достал вторую фотографию.
– Или так?
Поль Рено в растерянности переводил глаза с одной фотографии на другую.
– Наверное… Я уже не помню… прошло около десяти лет. А я их видел-то всего один раз. Я не бывал у них дома, как ты понимаешь. Мы встречались с ней в загородном ресторане, в меблированных комнатах, одним словом, там, где не надо называть себя. Ты же знаешь, как это бывает.
Поль Рено ткнул пальцем в одну из фотографий.
– Я думаю, вот здесь в самом деле они. Маркус покачал головой.
– Тогда, может, эти?
– Тоже нет, – сказал Маркус.
Он достал из папки третью фотографию и протянул ее Полю Рено.
– Вот как они выглядели и как выглядят сейчас.
– Что ты хочешь сказать?
– То, что сказал: они живы.
Собрав фотографии, он положил их в досье.
– Ты никогда не бывал у них в доме, и ребенок никогда не жил у них. Оба они живы, а эта фотография сделана на прошлой неделе.
– Причем сделана мной, – заметил Пьер Сакс.
– Почему ты лжешь, Поль?
– Ну хорошо! – рассердился Поль Рено. – Если ты хочешь все знать…
– Где была девушка, когда родился ребенок?
– Не дома.
– Почему?
– Ах, такие воспоминания долго не держатся в голове. Но если ты намекаешь… Родители выгнали ее из дома, когда узнали, что она ждет ребенка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17