- перебил следователь.
- А я знаю? Если бы мы знали, где он живет, его бы уже давно не было в живых.
На этом допрос закончился. Теперь все было предельно ясно. Были известны убийцы и мотив убийств. Осталось только их найти. Была известна девушка, но неизвестно её местонахождение. Про её же друга не было известно ничего, кроме того, что полгода назад он уволился из Вооруженных сил.
Поиск этой пары Батурин поручил Игошину, а сам начал готовить документы на возбуждение уголовного дела по факту незаконной торговли людьми. День был на редкость удачным. Начальник был необычайно сговорчивым, и этим же вечером в одном подпольном ресторане накрыли всю верхушку, как раз при передаче четырех девушек с Украины агентам из Турции.
К вечеру Игошин задержал и убийц: Анну Голубицыну и её друга Виталия Громова.
- Как вам удалось так быстро их взять? - удивился Батурин.
- Ловкость рук и никакой дедукции, - ответил довольный практикант. Шучу. Все очень просто. Поскольку девушка прилетела из-за рубежа и, судя по всему, недавно, я запросил справочное "Аэрофлота". В справочном мне подтвердили, что Анна Голубицына действительно прилетела в Москву из Афин утром тринадцатого июля. Именно с этого дня начались массовые казни через повешенье. По двум последним убийствам я понял, что эта пара скоро слиняет за кордон, поскольку они действовали открыто, не опасаясь свидетелей. Я запросил то же агентство и снова не ошибся: Анна Голубицына должна была сегодня ночью вылететь в Афины. Остальное - дело техники: сидеть в аэропорту и ждать. Не успели мы приехать в аэропорт, как сразу увидели их обоих. При задержании Громов оказал сопротивление. Сейчас у него берут отпечатки пальцев.
- Ведите сюда задержанного! - приказал начальник отдела и озабоченно посмотрел на часы.
"Если начнет упрямиться, дело может затянуться до утра, - подумал следователь. - А завтра его нужно передавать прокуратуре".
Однако он ошибся. Молодой человек с открытым лицом, синими глазами и кучерявой шевелюрой не только не пытался отпираться, но с самого начала стал все брать на себя, активно выгораживая девушку:
- Это все я. Она здесь ни при чем! Не надо её впутывать в это дерьмо. Она и так настрадалась с детства.
Его глаза были умоляющими и искренними, как у ребенка. Батурин покосился на Игошина. Лицо Игошина излучало уважение.
- Прошу вычеркнуть, что при задержании он оказал сопротивление.
- У вас вид на жительство в Греции? - спросил следователь.
- Да, я там живу. Полгода назад я выехал туда, чтобы разыскать Анну. Потом я пять месяцев работал в Турции, чтобы выкупить её у турка. Сейчас у меня в Турции свое дело. Я открыл школу русского рукопашного боя.
Он посмотрел в глаза Батурину, после чего перевел взгляд на практиканта. Это не был взгляд убийцы. Это был взгляд отчаявшегося человека.
- Мы не хотели их убивать! - признался задержанный. - Я приехал продать свою квартиру, а Аннушка - повидать тетку. Она не знала, что тетка умерла. Тогда мы пошли в журнал к её знакомому. Когда зашли, у неё подкосились ноги. Ну, думаю, сейчас встречу этого козла, который пустил её по рукам, и убью. И тут узнаем от вахтера, что он утром сам повесился. С Анной истерика. Сказала, что если бы она своими руками его повесила, было бы легче.
Парень тяжело вздохнул и приложился ладонью к собственному лбу. Батурин с Игошиным переглянулись.
- Вы хотите сказать, что Вороновича повесили не вы?
Парень устало оторвал ладонь.
- К сожалению, нет. Но Ахеева с Чекушкиным повесил я. Собственноручно. Чтоб другим неповадно было. Это я заявляю официально. - Глаза парня сверкнули праведным огнем. - Также запишите, что я делал это сознательно, находясь в здравом уме, и что я в этом нисколько не раскаиваюсь. А Анна, запишите, никакого участия в этом не принимала.
Батурин с Игошиным снова переглянулись. Лицо полковника выражало досаду, лицо практиканта - сочувствие. Батурину это не нравилось.
- В котором часу прибыл ваш самолет из Афин? - спросил он.
- В пять утра, - ответил Громов.
В принципе время позволяло прилетевшей паре совершить возмездие и над Вороновичем. Но, скорее всего, Громов говорил правду. После того как его увели, следователь позвонил в лабораторию.
- Отпечатки совпали?
- Увы! Отпечатки не те. Расслабьтесь, Анатолий Семенович. Сигизмундовича повесил кто-то другой.
Батурин положил трубку и подошел к окну. Уже стемнело. Все дела на сегодня были завершены. Можно со спокойной душой отправляться домой. Однако Батурин не двигался, тупо уставясь в окно. Что с литератором расправился кто-то другой, в этом полковник не сомневался, но не было времени развить мысль в этом направлении. Кто ещё имел зуб на Вороновича?
Перед глазами снова всплыл Ягуткин, у которого алиби. Вслед за ним возник Скатов, чьи отпечатки тоже не совпали. Римма Герасимовна тоже женщина не простая...
"Нет, не то! - тряхнул головой Батурин. - Тут скрыто что-то еще. Кажется, Инга говорила про какого-то парня из Самары. С одной стороны, то, что лепила девушка, отдавало паранойей, а с другой - все, о чем она говорила, оказывалось действительностью".
Чем больше размышлял полковник милиции, тем яснее убеждался, что без девушки этого дела не распутать. Разгадка только в ней! Однако поразмыслить по поводу Инги снова не дали. Помешал Игошин.
Он влетел в кабинет без стука, взволнованный, красный и почему-то с разбитым лицом.
- Громов с Голубицыной бежали!
- Что? - не поверил ушам Батурин. - Как это произошло?
- На трассе сломалась машина. Голубицына попросилась в туалет. Я отпер и тут же получил удар в нос. Пока очухался, их и след простыл.
- Что? - вытаращил глаза Батурин. - Тогда какого черта вы поехали ко мне? Нужно было гнать в аэропорт!
- В аэропорт поздно! - сокрушенно вздохнул Игошин. - Они уже в воздухе...
Батурин потерял дар речи. Он пригляделся к кровоподтекам на лице Игошина и вдруг понял все.
- Так-так, - произнес он сквозь зубы. - В благородство играем. Да знаешь ли ты, что этим поставил крест на своей карьере?
Игошин знал. Он криво усмехнулся и беспомощно развел руками. Батурину потребовались усилия, чтобы подавить в себе ярость.
- Идите и пишите рапорт на имя полковника Григорьева. В нем объясните, почему именно вы вызвались сопровождать преступников.
- Я попросил, чтобы меня добросили до дома. Нам по пути...
- Далее, почему вы отправились открывать, а не конвоир?
- У него живот схватило...
- Молчать! Это объясните Григорьеву, а не мне. Идите!
Игошин собрался выйти, но Батурин остановил.
- Водитель с конвоиром ребята нормальные? - спросил он вполголоса.
- Мировые ребята, - подмигнул Игошин. - Молчание ягнят гарантирую...
- Тогда не указывайте в рапорте, что беглецы улетели в Афины. Объявите их в федеральный розыск.
9
На второй день, несмотря на дикую нехватку времени, следователь сумел выкроить полчаса на разговор с Ингой. Он приехал к ней домой в отсутствие матери. Больная была в мрачном расположении духа, но отвечать на вопросы не отказывалась. О своей встрече с незнакомцем из другого мира девушка рассказала настолько подробно, что Батурин диву дался, почему она до сих пор не в больнице. Паранойя явно прогрессировала. Если на первом допросе болезнь ещё не была заметна, то этот разговор с девушкой оставил в душе милиционера тяжелый осадок.
- Ну что ж, - через силу улыбнулся полковник. - Если тот молодой человек объявится снова, звоните мне.
- Вряд ли он объявится снова, - угрюмо ответила девушка. - Он сделал свое дело. А я выхожу замуж.
"Боже мой, - простонал про себя Батурин, садясь в машину. - Она ещё собралась замуж. По ней психушка плачет, а она детей собралась рожать".
На всякий случай начальник отдела созвонился с Владимиром Новосельским из Самары. Тот подтвердил, что вечером двенадцатого июля какая-то красотка действительно ломилась в его квартиру, требуя позвать однофамильца. Ничего толком не объяснив, незнакомка вскоре развернулась и убежала.
- Мне показалось, что она была несколько не в себе, - робко предположил самарский агент.
- Возможно, - согласился Батурин.
По поводу Новосельского следователь сделал запрос. С одиннадцатого по двадцать восьмое мая он действительно был в командировке в Москве и подписал контракт с компьютерной фирмой "Спутник". Он действительно проживал в гостинице "Космос" в четыреста шестнадцатой комнате. Но тринадцатого июля он присутствовал на работе, так что брать отпечатки у него не имело смысла. Конечно, было удивительно, что девушка знала о нем все, не зная самого главного - его самого. Но разбираться с этим не было времени. "Того высокого, кучерявого, с серыми глазами, про которого говорила свидетельница, в природе, кажется, действительно не существовало, - заключил сыщик. - А если он и существовал, то только в больном воображении девушки". Однако следователь ошибался.
Буквально на второй день после его звонка в Самару милый ирландский друг явился к Инге в том самом первозданном виде, в каком впервые предстал перед ней. Когда девушка отперла ему дверь, то чуть не свалилась без чувств. Он смотрел на неё веселыми, блестящими глазами и, по всей видимости, намеревался припасть к её губам, но Инга в ужасе отшатнулась. В его глазах появилось удивление.
- Привет, Инга. Это я. Надеюсь, ты меня ещё помнишь?
Инга побледнела и, сглотнув слюну, попятилась.
- Еще, как видишь, помню, - пробормотала она. - Я бы рада забыть, да не могу...
Он широко улыбнулся.
- Пройти можно? Или мне подождать тебя здесь?
- Лучше подождать, - пробормотала она и быстро захлопнула дверь.
Переведя дух, девушка бросилась к телефону и набрала номер полковника Батурина.
- Анатолий Семенович, он явился! Тот самый англичанин из Самары... точнее, инопланетянин Володя, о котором я вам говорила... Что мне делать?
- Он у тебя дома? - осведомился следователь, деловито врубившись в суть вопроса. - Задержи его. Я сейчас подошлю группу.
Девушка водворила трубку на место, на цыпочках прошла в прихожую и взглянула в глазок. Он по-прежнему топтался на площадке. Когда Инга открыла дверь и вгляделась в его смеющиеся глаза, то неожиданно поняла, что никакой он не оборотень и не инопланетянин, а такой же, как все, слепленный по образу и подобию.
- Ладно, проходи, раз пришел, - произнесла она траурным голосом и провела в свою комнату.
Комнатушка её была крохотной, но уютной, с потертым диванчиком, туалетным столиком и множеством фотографий известных артистов на стене. Дома никого.
Нежданный гость нашел в её облике удручающую перемену. В девушке не стало жеманства и высокомерного блеска. Она уже не сверкала коленками, не глядела обволакивающим взором, а пребывала в печальном расположении духа. На ней был темный, до пола, халат и шлепанцы на босу ногу.
Мрачное настроение передалось и гостю. Он сел на диванчик боком к столику и стал недоуменно наблюдать за хозяйкой, принявшейся суетливо расставлять кофейные чашки. Было заметно, что пришелец порывается обнять хозяйку за талию, но никак не может решиться из-за её холодности.
- Что-нибудь случилось? - спросил он осторожно.
- Ты разве не знаешь? - произнесла она строго, и глаза её тут же наполнились слезами. - У Юли умерли муж и сын.
Гость из ниоткуда так смутился, что даже не посмел спросить, от чего умерли муж с сыном у такой чудесной женщины. Ему тут же захотелось покинуть эту квартиру и немедленно убраться туда, откуда он явился. Это Инга почувствовала спинным мозгом. Однако вместо этого молодой человек поднялся и робко обнял хозяйку.
- Не надо, - дернула плечами Инга. - К чему все это? И вообще... я выхожу замуж.
- Замуж? - изумился гость. - За кого? За того мужика на синем "москвиче"?
Инга вздрогнула и медленно повернулась к гостю.
- Тот мужик на синем "москвиче" повесился.
После этой новости пришлось вздрогнуть гостю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30