- Ничего. Мы не дошли до этой стадии.
Мартин хмыкнул. Повернув голову, он снова осмотрел меня безличным, профессиональным взглядом.
- Итак, - спустя некоторое время начал он, - имеется три варианта решения этой проблемы. Первый: вы рвете это письмо, и выбрасываете всю эту историю из головы. Но, полагаю, этот момент уже упущен, верно?
Я кивнул.
- Да, к сожалению. Хотел бы я забыть, если бы мог.
- Второй: вы считаете это письмо чьей-то злой выдумкой и помогаете нам в поисках его автора, так как люди, вынашивающие столь безумные затеи, могут быть опасны для общества.
Я снова кивнул.
- Третий: вы приходите к заключению, что содержание письма соответствует действительности и...
- Нет! - Я сам был поражен той стремительностью, с которой отверг эту возможность. В конце концов, он ведь просто хотел мне помочь, и речь шла всего лишь о возможности. - Нет, - повторил я более спокойным тоном. - Это я исключаю. Все обвинения в адрес моей жены - лживые измышления.
- Возможно, мистер Брайнерд, но уже не раз бывало, когда лживые измышления на поверку оборачивались фактами.
- Да нет же, Кэппи, - запротестовал Гарри. - Предположи, что ты бы получил такое письмо. Что бы ты в этом случае сделал?
Шеф полиции стряхнул пепел со своей сигары и ухмыльнулся.
- Понятия не имею. Вероятно, устроил бы жене жуткий скандал и вздул всех молодых бездельников, которые вокруг неё крутятся.
- Чушь, - сердито прорычал Гарри. - Ты бы повел себя точно как Джон. Стал бы прощупывать и разбираться и ни единым словом не обмолвился бы об этом своей жене, чтобы напрасно её не тревожить. Представь себе, как чувствовала бы себя твоя жена, знай она, что утверждает о вас обоих какой-то умалишенный, представляющий опасность для общества. Не изображай злодея. Получи ты такое же письмо, ты был бы озабочен не меньше Джона, и по той же самой причине.
- И что же это за причина?
- Автор письма явно рассчитывает разрушить брак Джона. Если он не добьется своей цели с первого раза, будет пытать счастья и во второй, и в третий, пока не добьется своего. Люди этого склада очень настойчивы, когда ими овладевает навязчивая идея. Такая грязь не хочет оставаться в своих собственных четырех стенах. Он сделает, по меньшей мере все, что в его силах, чтобы совершить задуманное. Именно этого Джон и опасается. А от тебя он хочет знать, что нужно делать. Итак, что ты ему посоветуешь?
Шеф полиции снова хмыкнул.
- Ты жмешь на меня слишком бесцеремонно. Счастье, что ты мой друг, Гарри. - Затем он обратился ко мне. - Вы знаете кого-нибудь, кто мог быть заинтересован в том, чтобы разрушить ваш брак, мистер Брайнерд?
Конечно, я знал одну особу, которая однажды уже пыталась это сделать.
- Я думала, что она с вами разведется, - сказала тогда Сандра Донен. И надеялась, что вы тогда, быть может, женитесь на мне.
Мне было ужасно неприятно рассказывать о Сандре, уже при одной мысли об этом я покраснел от стыда. Правда, мисс Харкорт, утверждала, что Сандра достаточно трезва и реалистична, чтобы горевать об упущенном шансе. Кроме того, Сандра полностью раскрыла передо мной свои карты. Имеет ли ей смысл теперь все ещё стремиться разрушить мой брак? Чего бы она этим добилась?
Я слишком долго медлил с ответом. Кэппи Мартин угадал причину моего молчания, или, возможно, прочитал все по лицу. Я никогда не умел толком притворяться.
- Мужчина или женщина, мистер Брайнерд? - спросил он.
Я начал объяснять, запнулся и бросил на Гарри взгляд, взывающий о помощи.
Он ободряюще кивнул.
- Расскажите все, Джон.
- Послушайте, - неловко начал я, - предположим, я назову вам имя одной особы, которая живет здесь, в Нью-Дейвене, смогли бы вы тогда собрать о ней сведения так, чтобы она этого не обнаружила? - Я был зол на самого себя и на свой глупый лепет. - Я хочу сказать, - речь идет лишь о том, чтобы снять с этой особы все подозрения, понимаете? Можно так сделать?
В конце концов мы нашли общий язык. После того, как Кэппи Мартин уяснил, чего я от него хочу, он обещал, что Сандра Донен ничего не узнает о расследовании, разумеется, при условии, что ничего противозаконного не обнаружится. Теперь я уже чувствовал себя немного легче.
Второй момент, историю с хересом, вероятно, тоже можно было проверить. Если кто-то отравил херес, а затем опорожнил графин, то это могло произойти только ночью - или рано утром. Главный инспектор решил поручить одному из своих сотрудников опросить людей в здании конторы.
Таинственный телефонный звонок, который мог быть сделан с целью выманить меня на улицу, тоже не представлял особой проблемы. Здесь речь шла о конкретном факте, как выразился шеф. Он пошлет одного из своих людей к Чартеру. Если отыщется продавец, который мне звонил, - прекрасно. Если нет, тогда...Тогда мои пока лишь неопределенные опасения превратятся в настоящий кошмар.
- Впрочем, есть ещё целый ряд других моментов, которые мы в состоянии проверить, - сказал Кэппи, который все больше и больше проникался моей проблемой. - Например, автокатастрофа в Мексике. Я мог бы... - Он запнулся и посмотрел на меня. - Вы готовы оплатить несколько международных телефонных разговоров, мистер Брайнерд?
- Разумеется.
- Хорошо, тогда я могу подключить своего помощника. Мы свяжемся с мексиканскими полицейскими, которые расследовали этот несчастный случай, и спросим, не показалось ли им что-то подозрительным. Одновременно сможем получить какую-то информацию об Кетлере. Может быть, таким путем удастся установить, действительно ли знал он раньше вашу жену. Вам, вероятно, очень нежелательно задать такой вопрос ей самой?
- Нет.
- А есть ещё кто-нибудь, кого можно бы спросить? Друзья? Родственники?
- Да, разумеется! Мать Лесли умерла много лет назад, но вот отец...пожалуй, он должен знать, была ли она знакома с Кетлером - близко знакома, я имею ввиду.
Кэппи Мартин благосклонно посмотрел на меня.
- Правильно. Значит, это вы берете на себя, мистер Брайнерд. Следующий пункт: сестра.
Я удивленно взглянул на него.
- Какая сестра?
Мартин постучал указательным пальцем по листку из моей записной книжки и наклонился, чтобы прочитать вслух последнее предложение:
- У неё осталась сестра, мисс Дженифер Тири. Я имею в виду эту сестру, мистер Брайнерд.
- Верно, теперь я вспоминаю. Но какое отношение к этой истории может иметь сестра?
Мартин провел рукой по подбородку, как бы желая скрыть сочувственную улыбку.
- Вы ведь хотели побольше узнать о миссис Кетлер, верно? И о её муже? И отношении их обоих к вашей жене? Сестра может знать обо всем этом лучше любого другого.
- Я разыщу её, - пообещал я, устыдившись своей непонятливости. Почему мне это не пришло в голову сразу?
- Годится. Но сначала хорошенько подумайте, что вы хотите ей сказать, - пробурчал Кэппи. - Вполне возможно, что за письмом стоит она сама. Ну, как я понимаю, в данный момент прежде всего следует установить местопребывание самого Кетлера. Я спрошу коллег в Мексике также и об этом. Если окажется, что он последних три недели не выезжал оттуда, то можно будет исключить его из игры. Не может он одновременно находиться в Мексике и в Нью-Дейвене, и отравить херес или толкнуть вас под грузовик.
Я кивнул.
- Хорошо, я встречусь с тестем и с мисс Тири. Может быть, это поможет нам приблизиться к истине.
Кэппи Мартин пожал плечами.
- Может быть. Или мы столкнемся с новыми трудностями. Ну, во всяком случае, держите меня в курсе дела, мистер Брайнерд. Я пошлю человека к вам в контору, а по пути туда он может заглянуть и в ювелирный магазин. А к вечеру надеюсь получить известия из Мексики.
Я поднялся.
- Большое вас спасибо за помощь, Гарри. Не знаю, что бы я без вас делал.
- Рад помочь, мой мальчик. - Гарри энергично пожал мне руку. Надеюсь, скоро ваши неприятности кончатся.
- До свидания, мистер Мартин, и большое спасибо за то, что вы взялись за дело. У меня просто камень с души свалился.
6.
Пока Хайнес в неспешном темпе вез меня по зеленым тенистым улицам предместья, я не переставал думать о Лесли. Ведь ехал я в дом её отца, где встретил её впервые. Тогда она ещё была смешливой девочкой в синей школьной форме с растрепанным "конским хвостом" и для меня, конечно, всего лишь маленькой насмешницей и настоящим бедствием. Потом я поступил в колледж и потерял её из виду, и прошло ещё долгих три года, прежде чем я понял, что же значила для меня Лесли. Возможно, инициатива исходила от нее. Через шесть месяцев мы поженились.
Хотя я замечал, что отношения Лесли с её отцом были совсем не те, как раньше, во времена её детства, однако никаких подозрений у меня по этому поводу не возникало. Теперь я задавал себе вопрос, а не скрывается за этим некая любовная история, которой отец Лесли немилосердно и жестоко положил конец. Мне предстояло задать губернатору несколько довольно щекотливых вопросов, и каким бы окольным путем я ни подошел к этой теме, дело предстояло непростое.
Въезд обозначали массивные каменные колонны. Раньше ворота были постоянно закрыты и их охранял угрюмый старик. Теперь створки стояли нараспашку, а домик привратника сдавался внаем. Кусты сирени у стены одичали, извилистые гравийные дорожки и розовые гряды казались неухоженными.
Хайнес затормозил перед домом, вышел и открыл мне дверцу. Он радостно улыбался, всегда приезжая сюда с удовольствием. В кухне его ждала приятная компания. Ему подадут стакан хорошего портвейна и приглушенным, полным достоинства тоном обсудят с ним самые последние семейные сплетни.
Мои же чувства были противоречивыми. Этот дом слишком сильно напоминал мне о моей юности, о темных костюмах, о тугих воротничках, натиравших шею, слишком тесной обуви и бесчисленных неприятных стычках с Лесли, которая была тогда дьявольски изощренной мучительницей. Она с невероятной, инстинктивной проницательностью чувствовала мои ранимые места и молниеносными ехидными вопросами полностью выводила меня из равновесия. А после этого с очевидным злорадством наслаждалась моим смущением. Вероятно, на неё даже не стоило обижаться; я был ужасно неловким парнем, высоким и неуклюжим, с огромными руками и ногами и голосом, внезапно срывавшимся с глубочайшего баса до высочайшего дисканта. В присутствии взрослых я вел себя застенчиво и неловко, а общение с существами женского пола, независимо от их возраста, было для меня совершеннейшим адом. На такого насмешливого, избалованного чертенка, каким была Лесли, я со своей неразговорчивостью и неуклюжестью должен служить небывалым искушением.
Но время шло и все менялось. Мой долговязый костяк очень неплохо оброс мясом и обтянулся кожей; парализующая робость перед людьми покинула меня и общество молодых девушек стало доставлять по меньшей мере столько же удовольствия, сколько и досады. Но вот с Лесли я чувствовал себя все ещё довольно неуверенно.
Открыл мне мистер Доннер, приветствовав меня улыбкой.
- Губернатор не ждет меня, Доннер, - сказал я. - Надеюсь, у него найдется несколько минут?
- Он наверняка будет очень рад, мистер Джон. Он работает в библиотеке. Мне доложить?
- Не стоит. Я дорогу знаю. Спасибо.
Еще из коридора я услышал громкий, энергичный голос. Я знал, что это означало, постучал в дверь и вошел.
Это помещение не принадлежало настоящему времени. Человек, который всю свою жизнь провел в этих стенах, должен был потерять всякий контакт с современным миром. Я любил этот зал и восхищался им - но жить в нем? Никогда.
Мужчина, который с нахмуренным лбом обернулся ко мне, тоже не слишком соответствовал нашему времени. Своим полным багровым лицом и благородной осанкой он походил на карикатуру на проницательного, вечно занятого политика. Старик близоруко всматривался в полутьму, пытаясь разглядеть, кто помешал ему работать.
- Добрый день, губернатор, - я вышел на свет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24