К тому же, морской промысел далеко не безопасен. Такая церемония имела бы смысл даже в Глостере, где базируются большие траулеры. Но здесь это - просто игра. Однако она поможет нам внушить населению, что члены совета, а значит, и наиболее ответственные горожане, не поощряют постыдных выходок.
- Это очень любезно с вашей стороны, мистер Макомбер, - сказал раввин. - Но, быть может, вы сгущаете краски?
- Нет. Поверьте мне. Возможно, вам не докучали, или вы просто отмахнулись, решив, что это козни двух-трех чокнутых, которые прекратятся, как только будет пойман настоящий убийца. Но раскрывать такие преступления труднее всего, и зачастую они остаются нераспутанными. А тем временем могут пострадать хорошие люди. Я не утверждаю, что наша задумка спасет положение, но уверен: какую-то пользу, пусть и небольшую, она принесет.
- Ценю ваши усилия и одобряю побуждения, которые движут вами...
- Стало быть, вы согласны?
Раввин медленно покачал головой.
- Но почему? Неужели это противоречит основам вашей веры?
- Как ни странно, да. Ведь существует же особая заповедь: не поминай имя Господа Бога твоего всуе.
Макомбер встал.
- Что ж, полагаю, яснее не скажешь. И все же прошу вас подумать еще. Поймите, дело не только в вас, но и во всей еврейской общине.
Как только за ним закрылась дверь, Мириам воскликнула:
- Дэвид, какие они славные!
Раввин кивнул, но промолчал. В этот миг зазвонил телефон, и он снял трубку.
- Раввин Смолл.
Он умолк, прислушиваясь. Мириам с тревогой наблюдала, как щеки мужа заливаюися румянцем. Наконец он положил трубку, повернулся к жене и спросил:
- Вот, значит, как они ошибаются номером?
Мириам кивнула.
- Звонят разные люди?
- То мужчины, то женщины. Двух одинаковых голосов я не слышала. Несколько раз меня угощали пустыми непристойностями, но большинство говорит действительно ужасные вещи.
- Этот человек, у которого, кстати сказать, весьма приятный голос, спросил меня, намерены ли мы совершать человеческие жертвоприношения в преддверии праздников.
- О, нет!
- О, да.
- Какой ужас. В этом прекрасном городке живут Хью Лэниган и мистер Макомбер, другие хорошие люди, а по соседству с ними - телефонные хулиганы.
- Просто чокнутые, - пренебрежительно бросил раввин. - Горстка сумасшедших мерзавцев.
- Дэвид, кабы дело ограничивалось телефонными звонками.
- А что еще?
- Раньше мне были рады во всех магазинах, а теперь теплота сменилась простой вежливостью. Знакомые покупатели начали сторониться меня.
- А тебе не мерещится? - спросил раввин, но в голосе его не было ноток прежней уверенности.
- Нет, не мерещится. Ты можешь что-нибудь сделать?
- Например?
- Не знаю. Ты же раввин, а значит, мудрец. Может, рассказать Хью Лэнигану? Или посоветоваться с правоведом? Или всерьез обдумать предложение Макомбера?
Раввин молча вернулся в гостиную, опустился в кресло и вперил взор в стену. Когда Мириам предложила мужу чаю, он лишь раздраженно покачал головой. Спустя некоторое время Мириам снова отважилась заглянуть в комнату. Дэвид по-прежнему сидел в кресле и смотрел в пустоту.
- Помоги мне расстегнуть платье, пожалуйста, - попросила Мириам.
Не вставая, раввин машинально поднял руку и потянул вниз застежку "молнии". Но в следующее мгновение встрепенулся и спросил:
- Зачем ты снимаешь платье?
- Затем, что устала и хочу спать.
Раввин рассмеялся.
- Господи, ну конечно! Какой же я глупец. Нельзя же завалиться прямо в платье. Если не возражаешь, я ещё немного посижу.
В этот миг послышался шум мотора. Перед домом остановилась машина.
- Кажется, к нам гости, - сказал раввин. - Интересно, кто это пожаловал в такой час?
Через несколько секунд раздался звонок. Мириам поспешно застегнула платье и пошла открывать, но не успела: взревел мотор, захрустел щебень под буксующими колесами. Распахнув дверь, Мириам выглянула наружу и увидела красные огоньки несущейся прочь по темной улице машины.
- Боже мой! - вскричал у неё за спиной Дэвид. Мириам повернулась. На двери была намалевана багровая свастика. Потеки свежей краски напоминали тонкие струйки крови.
Раввин осторожно дотронулся до рисунка и уставился на красное пятно на кончике пальца. Мгновение спустя Мириам зарыдала.
- Дэвид, мне очень, очень жаль, - невнятно повторяла она.
Он привлек жену к себе и крепко обнял. Наконец она немного успокоилась, и Дэвид хрипло пробормотал:
- Принеси мне тряпку и какое-нибудь моющее средство.
Мириам уткнулась носом в его плечо.
- Мне страшно, Дэвид.
26
Хотя фотографии раввина печатались в газетах в связи с расследованием убийства, миссис Серафино не узнала его.
- Я - раввин Смолл, - представился Дэвид, когда она открыла дверь. Мне хотелось бы побеседовать с вами. Это займет всего несколько минут.
Миссис Серафино не знала, как быть, и жалела, что не может посоветоваться с мужем, который ещё спал.
- Об этом убийстве? Если да, то вряд ли мне следует...
- Я хочу взглянуть на комнату девушки, - сказал раввин.
Его голос звучал так уверенно и твердо, что об отказе не могло быть и речи. После секундного колебания миссис Серафино сказала:
- Что ж, полагаю, вреда от этого не будет. Ее комната в глубине дома, за кухней.
С этими словами она повернулась и пригласила раввина следовать за собой. Когда они вошли в кухню, зазвонил телефон, и хозяйка поспешно сняла трубку. Разговор был совсем коротким. Положив трубку, миссис Серафино повернулась к раввину и сказала:
- Возле кровати стоит ещё один аппарат, и я не хочу, чтобы звонки будили Джо. Прошу прощения.
- Понимаю.
Миссис Серафино открыла дверь и посторонилась, пропуская раввина. Он оглядел убранство тесной каморки: кровать, тумбочку, трюмо, маленькое кресло. Подойдя к тумбочке, раввин прочел названия двух лежавших на полочке книжек, посмотрел на небольной пластмассовый радиоприемник, потом повернул выключатель и, немного подождав, услышал: "Говорит радиостанция Сейлема. Музыка для вас..."
- Наверное, вам нельзя ничего тут трогать, - сказала миссис Серафино.
Раввин виновато улыбнулся и выключил приемник.
- Она часто слушала радио?
- Целыми днями. Этот свой бешеный рок-н-ролл.
Дверца платяного шкафа была распахнута, и раввин с разрешения хозяйки дома заглянул туда. Дверь ванной миссис Серафино открыла по собственному почину.
- Спасибо, - сказал раввин. - Я увидел все, что нужно.
Хозяйка повела его в гостиную.
- Нашли что-нибудь интересное?
- Я не очень на это рассчитывал. Мне просто хотелось получить некоторое представление о девушке. Она была хорошенькая?
- Не красавица, хотя газеты и величали её "привлекательной блондинкой". Полагаю, так пишут про всех девушек. Но она и впрямь была ничего. Как дочка фермера, вскормленная кукурузой. Понимаете? Крепкий стан, мясистые ноги, толстые лодыжки... Ой, извините.
- Ничего страшного, миссис Серафино, - успокоил её раввин. - Я знаю, что такое ноги и лодыжки. Скажите, она производила впечатление счастливого человека?
- Думаю, что да.
- Но, насколько я понимаю, у неё не было друзей?
- Только Силия, что работает по соседству, у Хоскинсов. Иногда они вместе ходили в кино.
- А приятели мужеска пола? Или вы не знаете?
- Думаю, она сказала бы мне, будь у неё дружок. Когда две женщины живут под одним кровом, они начинают болтать. Уверена: не было у неё мужчин. По четвергам она ходила в кино либо одна, либо с Силией. Но в газетах пишут, что она была на сносях. Стало быть, хотя бы одного мужчину она знала.
- Было ли что-то необычное в её поведении в тот четверг?
- Да нет, четверг как четверг. Я была занята, и Элспет покормила детей, но потом сразу же ушла. Обычно она убегала ещё до ленча.
- Но случалось, что и после?
- Да.
- Что ж, спасибо, миссис Серафино. Вы были очень добры.
Она проводила раввина до двери и посмотрела ему вслед. Потом крикнула:
- Раввин Смолл! Вон идет Силия. Может, вы хотите с ней поговорить? Вон та девушка с двумя детьми!
Она заметила, как раввин ускорил шаг. Он подошел к девушке, несколько минут поговорил с ней, потом прошагал до угла улицы и осмотрел стоявший там почтовый ящик. Затем он сел в машину, поехал в Сейлем и, недолго пробыв там, вернулся домой.
Мистер Серафино пробудился в начале первого. Он умылся, провел рукой по жесткой иссиня-черной щетине на подбородке, решил не бриться до вечера и пошел в кухню. Жена играла с детьми на заднем дворе, и он помахал им рукой. Миссис Серафино вошла в дом и подала мужу завтрак, а Джо уткнулся в раздел юмора утренней газеты.
Лишь когда он позавтракал, жена впервые нарушила молчание.
- Давай спорить, что ты не угадаешь, кто приходил к нам нынче утром, - сказала она.
Мистер Серафино не ответил.
- Раввин Смолл из еврейского храма, вот кто, - продолжала его жена. Тот, в чьей машине нашли сумочку.
- Чего он хотел?
- Расспрашивал про девушку.
- У него стальные нервы. Надеюсь, ты ничего ему не сообщила?
- А почему нет?
Джо изумленно уставился на нее.
- Да потому, что он замешан в деле, а сведения, которыми ты располагаешь, суть улики по этому делу.
- Но он такой милый молодой человек. Совсем не похож на обычного раввина. Ни бороды, ничего такого...
- Нынче ни один раввин не носит бороду. Помнишь свадьбу Голда в прошлом году? Там тоже был безбородый раввин.
- Смолл и на него не похож. Тот был такой чванливый, а этот - просто молодой человек, ни дать ни взять страховой агент или торговец машинами. Только не златоуст. Просто милый и вежливый. Он хотел осмотреть комнату девушки.
- И ты показала?
- Конечно.
- Полиция запретила тебе открывать дверь. Откуда ты знаешь, может, он что-то стащил или стер отпечаток пальца. Или даже подбросил улику.
- Я все время была с ним. Он оставался в комнате меньше минуты.
- Знаешь, что я сейчас сделаю? Позвоню в полицию и все расскажу, заявил Джо и поднялся.
- Но зачем?
- Затем, что произошло убийство, и все, что есть в комнате, считается уликами, а раввин мог их подменить. Отныне и впредь не смей больше ни с кем обсуждать это дело, поняла?
- Хорошо.
- Никому ни слова.
- Ладно, ладно. Чего это ты так разволновался? Покраснел как рак.
- Человек имеет право на мир и покой в собственном доме! - рявкнул Джо.
Миссис Серафино улыбнулась.
- Ты просто не в себе. Присядь, малыш, я налью тебе ещё чашечку кофе.
Джо уселся и спрятался за газетой. Миссис Серафино достала новую чашку и блюдце. Она была озадачена, сбита с толку и встревожена.
27
Раввин совсем не удивился, когда Хью Лэниган тем же вечером заглянул к нему в гости.
- Как я понял, утром вы были у Серафино? - спросил Лэниган.
Молодой человек зарделся и кивнул.
- Решили провести расследование, рабби? - губы Лэнигана дрожали от сдерживаемого смеха. - Не стоит. Вы можете затоптать след, а его и так еле видно. Чего доброго, ещё и вызовете подозрения. Нам позвонил мистер Серафино. Он был убежден, что вы приходили за какой-то вещью, возможно, уличающей вас.
- Я и понятия не имел, что это будет так выглядеть, - сокрушенно ответил раввин. - Весьма сожалею. - Он помолчал и робко добавил: - У меня была догадка, и я хотел проверить её.
Лэниган метнул на него быстрый взгляд.
- Правда?
Раввин кивнул и торопливо продолжал:
- Любой ряд событий имеет начало, середину и конец. Когда мы обсуждали это дело в прошлый раз, то, кажется, начали с конца. С сумочки. По-моему, мы сможем пойти дальше, если начнем, как и положено, с начала.
- Но что считать началом? Беременность Элспет?
- Возможно, хотя мы не знаем наверняка, что беременность имеет отношение к её гибели.
- Тогда с чего же мы начнем?
- Если бы следствие вел я, то первым делом задался бы вопросом, зачем девушка вышла на улицу после того, как Бронштейн привез её домой, - сказал раввин.
После короткого раздумья Лэниган передернул плечами.
- Мало ли, зачем? Может, опустить письмо в ящик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29