Наконец он уловил, что его волнует, строго спросил:
- Как старатель Мохов попал в вашу партию?
- Тут такое дело... - кисло прищурился Тихомиров. - Группа наша трудно формировалась... Руководство управления не одобряло и всячески того... Ну, вы сами понимаете. Промывальщиков не хватает, а Мохов сам пришел... Узнал, что мы в этот район идем, и пришел... Сказал, что мальчонкой с дедом здесь старательствовал, тянет его сюда... Я и взял...
- А почему руководство было против?
- Это я не знаю... Это вы у Вадима Петровича спросите... - засуетился Тихомиров.
В камеральной палатке тоже было строго, опрятно: стол, топчан, сундучок... На топчане лежал труп крупного мужчины: руки сложены на груди, ноги ровно вытянуты, глаза закрыты... Климов первый раз видел убитого человека. Он с некоторым трепетом готовился к этой "встрече", но с удивлением обнаружил, что никакой дрожи в его душе нет.
Лейтенант всмотрелся в лицо убитого. На вид ему было лет пятьдесят; широкие скулы, маленькая курчавая бородка, подернутая легкой сединой, высокий лоб, на левом виске - лиловое пятно.
- Кто обнаружил? - хрипло спросил Климов.
- Вадим Петрович... Меня позвал, мы вдвоем сюда положили, а вообще-то он вот здесь лежал... - Тихомиров подошел к сундучку, показал широким жестом.
Климов обернулся - сержанта рядом не было, крикнул:
- Исаев, где ты?
- Здесь я, товарищ лейтенант, - донеслось снаружи. - Джек волнуется, я его увел.
- Ладно...
Вышли из палатки. Климов глянул на сержанта.
- Что-то ты загрустил, Исаев?
- Нет, товарищ лейтенант... Все в порядке.
- Молодец!.. - Климов уже пообвыкся и начал действовать.
- Товарищ Тихомиров, укажите основные маршруты вашего передвижения... Исаев, улавливайте!
- По этой тропинке ходим на делянку, - четко доложил прораб. - По этой, извиняюсь, в тайгу... по нужде... Все.
- Вот так, Исаев, вам задача: проверить следовую обстановку в районе лагеря. Вопросы?
- Вопросов нет.
- Действуйте... А мы с вами, товарищ прораб, пройдем, стало быть, на делянку.
Тихомиров впервые за сегодняшний день улыбнулся.
Дождь несколько поутих. Хрустальные капли висели на хвое, словно неведомые сказочные ягоды. Лес вздыхал, шевелился, жил...
Климов зорко глядел по сторонам, впитывал в себя дикую красоту. Когда его направили на участок, где на десятки километров вокруг не было никакого жилья, он вначале загрустил: как-то воспримет все это "боевая подруга"?
Жена Климова оканчивала пединститут. Они поженились, когда Володя учился на третьем курсе. А сам лейтенант удивительно быстро полюбил здешний край: вот за эту первозданность, суровость.
Преодолев невысокую каменистую гряду, Тихомиров и Климов вышли в долину реки. Справа и слева она была зажата мохнатыми сопками. Обычно зеленые, во время дождей они обросли ковром голубики и приобрели жутковатый ультрамариновый цвет.
Вся долина была покрыта свежими воронками шурфов. И на всем этом огромном полигоне жалкими козявками копошились три человека: один, согнувшись, стоял на берегу реки; второй долбил лунку, чтобы заложить очередной заряд; третий таскал к реке грунт.
Тихомиров зорким взглядом окинул долину, обращаясь к лейтенанту, удовлетворенно сказал:
- Все на месте... К кому пойдем?
- К начальнику.
Прораб понимающе кивнул, заковылял вдоль берега.
Вадим Петрович Шаронов в резиновых сапогах стоял в воде, нежно, как люльку младенца, качал лоток, выбрасывая пустую породу. Наконец он довел пробу до кондиции и дрожащими от возбуждения пальцами достал из кармана непромокаемой куртки большую лупу. Он с надеждой глянул в нее, как в волшебное зеркало, и тут же среди желтых пылинок кварца сверкнули золотые чешуйки. "Вот так-то..." - ехидно сказал Шаронов и кому-то невидимому погрозил кулаком.
- Вадим Петрович... - услышал он за спиной.
Шаронов оглянулся: на берегу стоял прораб Тихомиров и рядом с ним румяный коренастый пограничник; накинутый плащ скрывал его погоны.
"Кто это? Офицер или солдат?" - тревожно подумал Шаронов.
- Вот... товарищ лейтенант... с заставы.
- Сейчас...
Шаронов вышел на берег, осторожно собрал пробу в полотняный мешочек, завязал его. Затем вытер тряпкой воспаленные, красные кисти, протянул офицеру руку, представился:
- Шаронов, начальник поисковой партии.
- Лейтенант Климов. Прибыл по сигналу... Следователь будет через несколько дней.
Вадим Петрович пристально глянул на пограничника, кадык его нервно дернулся.
- Замени меня, - приказал Шаронов прорабу и кивнул на лоток; затем предложил лейтенанту: - Отойдем в сторонку, потолкуем...
Пошли к небольшому переносному навесу, сели на пустые ящики.
- Курите?.. - с надеждой спросил Шаронов.
- Нет.
- Жалко... А то мои промокли... - Вадим Петрович приподнялся, посмотрел, как Тихомиров начал промывать очередную пробу, снова недоверчиво зыркнул на лейтенанта: - С какой миссией прибыли?
- Выяснить обстоятельства преступления... - Климов кашлянул и для солидности добавил: - В целях охраны границы...
- Вот как? - Шаронов удивленно вскинул брови. - А я думал, сейчас заломите нам руки и поведете под конвоем.
- Такого указания не было.
- И на том спасибо... - Вадим Петрович облегченно вздохнул. - Ну что ж... выясняйте...
- Скажите, вы... кого-нибудь из своих подозреваете?
- Любой мог угробить! - спокойно заявил Шаронов. - Дрянь народ...
- Не понял.
- Тужиков - бывший уголовник. Ему это дело оформить - пара пустяков... А Петя Никишин - ординарец начальника нашего управления товарища Власенко. Он ко мне специально приставлен, так сказать, для досмотра... Из стратегических соображений тоже мог...
- Как это?
- Пояснить? - Губы Шаронова вытянулись в узкую нитку, подбородок обострился. - Вы знаете, что такое для геолога найти золото?..
Золото требует интуиции, удачи... Я несколько лет доказывал, что здесь оно есть... В управлении надо мной смеялись, товарищ Власенко лично говорил: заболел "золотой лихорадкой". С большим трудом я пробил эту разведку... И что же?.. - Вадим Петрович распахнул куртку, достал из-под нее планшет с картой. - Вот, смотрите... Это линии шлиховых проб, распределения золотых "знаков"... Контуры россыпи почти определены... Но мало того, как раз в ту роковую ночь я понял: здесь не просто россыпь... Здесь золотоносный узел! Там... - Он указал рукой на холмы, откуда текла река. - А это уже открытие мирового значения... И Петя Никишин все рас-пре-крас-но понимает... Он быстро смекнул, что будет с его шефом, когда в министерстве всплывут стенограммы наших заседаний, на которых я бился лбом, отстаивая свою идею... Но сейчас мы имеем один явный результат - труп промывальщика Мохова... Пролитая кровь проявит свою магическую силу... Считайте, эта карта залита ею... Хотите, я вам расскажу, что будет в ближайшие дни?.. Нашу разведку ликвидируют, меня на несколько лет отстранят от поисковых работ. А на следующий год сюда нагрянет товарищ Власенко! И блестяще подтвердит свои "гениальные догадки"!.. Так-то!..
Климов с изумлением выслушал этот монолог. Он недоверчиво всматривался в лицо Шаронова, не понимая, разыгрывает тот его или говорит серьезно? Вадим Петрович смотрел на него как сфинкс.
- Думаете, Никишин мог из-за этого пойти на преступление? - тихо спросил Климов. - Что-то не верится...
- Вы военный, значит - карьерист... Должны понимать!
Климов обиделся:
- Почему вы решили, что офицер обязательно карьерист?
- А что еще могло привести вас в армию? По виду вы парень городской, культурный... Или у вас папа маршал?
- Нет. Мой отец - врач... А службу свою я люблю. Такое явление вам известно?
Шаронов криво усмехнулся.
- За что, если не секрет? Что она вам дает?
- А за что любили свою работу Ушинский, Макаренко, Сухомлинский?.. Любой офицер, кроме всего прочего, - педагог... Или организатор воспитательного процесса... Каждый год ко мне приходят молодые ребята из деревень, из аулов, из поселков... А через два года я верну Родине настоящих мужчин - разве это не святое дело?
Шаронов облизал обветренные губы, прищурился, спросил:
- Вы сколько служите на заставе?
- Месяц.
Геолог рассмеялся, потом спросил:
- Как ваше имя, отчество?
- Владимир Николаевич.
- Давайте, Владимир Николаевич, заниматься своим делом. Я вам еще нужен?
- Нужны, - властно произнес лейтенант. - Расскажите, при каких обстоятельствах вы обнаружили тело Мохова?
- Я вам уже говорил: этой ночью у меня мелькнула догадка о золотоносном узле. Своего рода озарение... Понимаете?.. Характерные геологические особенности района, карта шлиховых проб - все это жило во мне, терзало, мучило... И вдруг я понял почему!.. Я был очень возбужден... Хотелось как-то успокоиться, проверить свои доводы... Надел куртку, вышел, долго ходил вдоль берега. Вернулся - в палатке лежит человек. Он был еще теплый... Я посмотрел на часы - без десяти минут два... Что еще? Замочек на сундуке был сорван. В руке Мохов держал самородок... Ну, это вы, наверно, знаете? Вот, пожалуй, и все...
- Когда выходили, ничего подозрительного не заметили?
- Нет. Все спали, день был тяжелый... Я сам падал от усталости.
- Потом вы пошли в большую палатку, подняли Тихомирова?..
- Да.
- Все были на месте?
- Я уже говорил: дрыхнули без задних ног...
- Как отнеслись люди к такому необычному происшествию?
- Спокойно. Народ суровый, без эмоций.
- Вы обращали внимание, у Мохова с кем-нибудь были сложные отношения?
- Повторяю, народ своеобразный... Джека Лондона читали?
Климов утвердительно кивнул.
- Вот... Значит, представление имеете... Любой из них мог его угробить. Даже Тихомиров... Он мужик себе на уме...
Спотыкаясь о крупную гальку, Климов брел по долине к тому месту, где кончалась линия воронок. Там здоровенный детина долбил ломом землю.
Лейтенант был недоволен предыдущим разговором. Во-первых, сам Шаронов ему не понравился - злой какой-то, дерганый. Но не это главное... Климову показалось, что Вадим Петрович не до конца был искренним, что-то не рассказал - утаил...
Между тем детина вставил в лунку красный патрон, вкрутил взрыватель; выполняя правила техники безопасности, огляделся по сторонам и увидел Климова. Он смахнул пот со лба, стал терпеливо ждать, когда тот подойдет.
- Здравствуйте... Я лейтенант Климов.
- Здравия желаю, товарищ лейтенант! - сверкнув крупными зубами, ответил богатырь. - Моя фамилия Никишин... Петя... Руку протягивать не буду: зело грязная... - Никишин снова улыбнулся и добродушно сказал: Вас, товарищ лейтенант, еще там... на заставе, приметил. Я ведь тоже в пограничниках служил, в Среднеазиатском округе. Так что закален жгучими песками.
- Вот это замечательно, Петя, что вы бывший пограничник! - искренне обрадовался Климов. - Это подарок судьбы! Давайте мы с вами, как воины границы, обсудим оперативную обстановку?
- Давайте... - покладисто согласился Никитин. - Только сначала я "ахну" этот шурф, потом у меня по плану перекур. Тогда, стало быть, и поговорим. Ладно?
- Ладно... - Климов тоже улыбнулся и про себя подумал: "Все-таки Шаронов молодец! Личный состав свято блюдет дисциплину".
Никишин завел лейтенанта за большой валун, крутнул ручку машинки. Хлопнул взрыв, брызнули по сторонам комья грунта, запахло кислой гарью.
- Ну, вот и все, - трагическим тоном сказал Никитин. - Слушаю вас, товарищ лейтенант, очень внимательно.
- Как вы думаете, Петя, кто убил Мохова? - Климов старался уловить, какие чувства пробудит в собеседнике этот вопрос.
Никишин сунул руку под капюшон, почесал затылок. Шерстяная шапочка сдвинулась, из-под нее выползла потная прядь морковно-рыжих волос.
- Черт его знает, товарищ лейтенант! Ума не приложу! Может, кто со стороны? Хотя кто же? Разве медведь... - Петя достал из кармана кубик сахара, предложил: - Хотите?.. - Климов отказался; Никишин бросил сахар в рот, заложил за щеку, посасывая, сказал: - Мохов этот... скрытный мужик был, жадный. Я его не любил!
- С кем он дружил?
1 2 3 4 5 6
- Как старатель Мохов попал в вашу партию?
- Тут такое дело... - кисло прищурился Тихомиров. - Группа наша трудно формировалась... Руководство управления не одобряло и всячески того... Ну, вы сами понимаете. Промывальщиков не хватает, а Мохов сам пришел... Узнал, что мы в этот район идем, и пришел... Сказал, что мальчонкой с дедом здесь старательствовал, тянет его сюда... Я и взял...
- А почему руководство было против?
- Это я не знаю... Это вы у Вадима Петровича спросите... - засуетился Тихомиров.
В камеральной палатке тоже было строго, опрятно: стол, топчан, сундучок... На топчане лежал труп крупного мужчины: руки сложены на груди, ноги ровно вытянуты, глаза закрыты... Климов первый раз видел убитого человека. Он с некоторым трепетом готовился к этой "встрече", но с удивлением обнаружил, что никакой дрожи в его душе нет.
Лейтенант всмотрелся в лицо убитого. На вид ему было лет пятьдесят; широкие скулы, маленькая курчавая бородка, подернутая легкой сединой, высокий лоб, на левом виске - лиловое пятно.
- Кто обнаружил? - хрипло спросил Климов.
- Вадим Петрович... Меня позвал, мы вдвоем сюда положили, а вообще-то он вот здесь лежал... - Тихомиров подошел к сундучку, показал широким жестом.
Климов обернулся - сержанта рядом не было, крикнул:
- Исаев, где ты?
- Здесь я, товарищ лейтенант, - донеслось снаружи. - Джек волнуется, я его увел.
- Ладно...
Вышли из палатки. Климов глянул на сержанта.
- Что-то ты загрустил, Исаев?
- Нет, товарищ лейтенант... Все в порядке.
- Молодец!.. - Климов уже пообвыкся и начал действовать.
- Товарищ Тихомиров, укажите основные маршруты вашего передвижения... Исаев, улавливайте!
- По этой тропинке ходим на делянку, - четко доложил прораб. - По этой, извиняюсь, в тайгу... по нужде... Все.
- Вот так, Исаев, вам задача: проверить следовую обстановку в районе лагеря. Вопросы?
- Вопросов нет.
- Действуйте... А мы с вами, товарищ прораб, пройдем, стало быть, на делянку.
Тихомиров впервые за сегодняшний день улыбнулся.
Дождь несколько поутих. Хрустальные капли висели на хвое, словно неведомые сказочные ягоды. Лес вздыхал, шевелился, жил...
Климов зорко глядел по сторонам, впитывал в себя дикую красоту. Когда его направили на участок, где на десятки километров вокруг не было никакого жилья, он вначале загрустил: как-то воспримет все это "боевая подруга"?
Жена Климова оканчивала пединститут. Они поженились, когда Володя учился на третьем курсе. А сам лейтенант удивительно быстро полюбил здешний край: вот за эту первозданность, суровость.
Преодолев невысокую каменистую гряду, Тихомиров и Климов вышли в долину реки. Справа и слева она была зажата мохнатыми сопками. Обычно зеленые, во время дождей они обросли ковром голубики и приобрели жутковатый ультрамариновый цвет.
Вся долина была покрыта свежими воронками шурфов. И на всем этом огромном полигоне жалкими козявками копошились три человека: один, согнувшись, стоял на берегу реки; второй долбил лунку, чтобы заложить очередной заряд; третий таскал к реке грунт.
Тихомиров зорким взглядом окинул долину, обращаясь к лейтенанту, удовлетворенно сказал:
- Все на месте... К кому пойдем?
- К начальнику.
Прораб понимающе кивнул, заковылял вдоль берега.
Вадим Петрович Шаронов в резиновых сапогах стоял в воде, нежно, как люльку младенца, качал лоток, выбрасывая пустую породу. Наконец он довел пробу до кондиции и дрожащими от возбуждения пальцами достал из кармана непромокаемой куртки большую лупу. Он с надеждой глянул в нее, как в волшебное зеркало, и тут же среди желтых пылинок кварца сверкнули золотые чешуйки. "Вот так-то..." - ехидно сказал Шаронов и кому-то невидимому погрозил кулаком.
- Вадим Петрович... - услышал он за спиной.
Шаронов оглянулся: на берегу стоял прораб Тихомиров и рядом с ним румяный коренастый пограничник; накинутый плащ скрывал его погоны.
"Кто это? Офицер или солдат?" - тревожно подумал Шаронов.
- Вот... товарищ лейтенант... с заставы.
- Сейчас...
Шаронов вышел на берег, осторожно собрал пробу в полотняный мешочек, завязал его. Затем вытер тряпкой воспаленные, красные кисти, протянул офицеру руку, представился:
- Шаронов, начальник поисковой партии.
- Лейтенант Климов. Прибыл по сигналу... Следователь будет через несколько дней.
Вадим Петрович пристально глянул на пограничника, кадык его нервно дернулся.
- Замени меня, - приказал Шаронов прорабу и кивнул на лоток; затем предложил лейтенанту: - Отойдем в сторонку, потолкуем...
Пошли к небольшому переносному навесу, сели на пустые ящики.
- Курите?.. - с надеждой спросил Шаронов.
- Нет.
- Жалко... А то мои промокли... - Вадим Петрович приподнялся, посмотрел, как Тихомиров начал промывать очередную пробу, снова недоверчиво зыркнул на лейтенанта: - С какой миссией прибыли?
- Выяснить обстоятельства преступления... - Климов кашлянул и для солидности добавил: - В целях охраны границы...
- Вот как? - Шаронов удивленно вскинул брови. - А я думал, сейчас заломите нам руки и поведете под конвоем.
- Такого указания не было.
- И на том спасибо... - Вадим Петрович облегченно вздохнул. - Ну что ж... выясняйте...
- Скажите, вы... кого-нибудь из своих подозреваете?
- Любой мог угробить! - спокойно заявил Шаронов. - Дрянь народ...
- Не понял.
- Тужиков - бывший уголовник. Ему это дело оформить - пара пустяков... А Петя Никишин - ординарец начальника нашего управления товарища Власенко. Он ко мне специально приставлен, так сказать, для досмотра... Из стратегических соображений тоже мог...
- Как это?
- Пояснить? - Губы Шаронова вытянулись в узкую нитку, подбородок обострился. - Вы знаете, что такое для геолога найти золото?..
Золото требует интуиции, удачи... Я несколько лет доказывал, что здесь оно есть... В управлении надо мной смеялись, товарищ Власенко лично говорил: заболел "золотой лихорадкой". С большим трудом я пробил эту разведку... И что же?.. - Вадим Петрович распахнул куртку, достал из-под нее планшет с картой. - Вот, смотрите... Это линии шлиховых проб, распределения золотых "знаков"... Контуры россыпи почти определены... Но мало того, как раз в ту роковую ночь я понял: здесь не просто россыпь... Здесь золотоносный узел! Там... - Он указал рукой на холмы, откуда текла река. - А это уже открытие мирового значения... И Петя Никишин все рас-пре-крас-но понимает... Он быстро смекнул, что будет с его шефом, когда в министерстве всплывут стенограммы наших заседаний, на которых я бился лбом, отстаивая свою идею... Но сейчас мы имеем один явный результат - труп промывальщика Мохова... Пролитая кровь проявит свою магическую силу... Считайте, эта карта залита ею... Хотите, я вам расскажу, что будет в ближайшие дни?.. Нашу разведку ликвидируют, меня на несколько лет отстранят от поисковых работ. А на следующий год сюда нагрянет товарищ Власенко! И блестяще подтвердит свои "гениальные догадки"!.. Так-то!..
Климов с изумлением выслушал этот монолог. Он недоверчиво всматривался в лицо Шаронова, не понимая, разыгрывает тот его или говорит серьезно? Вадим Петрович смотрел на него как сфинкс.
- Думаете, Никишин мог из-за этого пойти на преступление? - тихо спросил Климов. - Что-то не верится...
- Вы военный, значит - карьерист... Должны понимать!
Климов обиделся:
- Почему вы решили, что офицер обязательно карьерист?
- А что еще могло привести вас в армию? По виду вы парень городской, культурный... Или у вас папа маршал?
- Нет. Мой отец - врач... А службу свою я люблю. Такое явление вам известно?
Шаронов криво усмехнулся.
- За что, если не секрет? Что она вам дает?
- А за что любили свою работу Ушинский, Макаренко, Сухомлинский?.. Любой офицер, кроме всего прочего, - педагог... Или организатор воспитательного процесса... Каждый год ко мне приходят молодые ребята из деревень, из аулов, из поселков... А через два года я верну Родине настоящих мужчин - разве это не святое дело?
Шаронов облизал обветренные губы, прищурился, спросил:
- Вы сколько служите на заставе?
- Месяц.
Геолог рассмеялся, потом спросил:
- Как ваше имя, отчество?
- Владимир Николаевич.
- Давайте, Владимир Николаевич, заниматься своим делом. Я вам еще нужен?
- Нужны, - властно произнес лейтенант. - Расскажите, при каких обстоятельствах вы обнаружили тело Мохова?
- Я вам уже говорил: этой ночью у меня мелькнула догадка о золотоносном узле. Своего рода озарение... Понимаете?.. Характерные геологические особенности района, карта шлиховых проб - все это жило во мне, терзало, мучило... И вдруг я понял почему!.. Я был очень возбужден... Хотелось как-то успокоиться, проверить свои доводы... Надел куртку, вышел, долго ходил вдоль берега. Вернулся - в палатке лежит человек. Он был еще теплый... Я посмотрел на часы - без десяти минут два... Что еще? Замочек на сундуке был сорван. В руке Мохов держал самородок... Ну, это вы, наверно, знаете? Вот, пожалуй, и все...
- Когда выходили, ничего подозрительного не заметили?
- Нет. Все спали, день был тяжелый... Я сам падал от усталости.
- Потом вы пошли в большую палатку, подняли Тихомирова?..
- Да.
- Все были на месте?
- Я уже говорил: дрыхнули без задних ног...
- Как отнеслись люди к такому необычному происшествию?
- Спокойно. Народ суровый, без эмоций.
- Вы обращали внимание, у Мохова с кем-нибудь были сложные отношения?
- Повторяю, народ своеобразный... Джека Лондона читали?
Климов утвердительно кивнул.
- Вот... Значит, представление имеете... Любой из них мог его угробить. Даже Тихомиров... Он мужик себе на уме...
Спотыкаясь о крупную гальку, Климов брел по долине к тому месту, где кончалась линия воронок. Там здоровенный детина долбил ломом землю.
Лейтенант был недоволен предыдущим разговором. Во-первых, сам Шаронов ему не понравился - злой какой-то, дерганый. Но не это главное... Климову показалось, что Вадим Петрович не до конца был искренним, что-то не рассказал - утаил...
Между тем детина вставил в лунку красный патрон, вкрутил взрыватель; выполняя правила техники безопасности, огляделся по сторонам и увидел Климова. Он смахнул пот со лба, стал терпеливо ждать, когда тот подойдет.
- Здравствуйте... Я лейтенант Климов.
- Здравия желаю, товарищ лейтенант! - сверкнув крупными зубами, ответил богатырь. - Моя фамилия Никишин... Петя... Руку протягивать не буду: зело грязная... - Никишин снова улыбнулся и добродушно сказал: Вас, товарищ лейтенант, еще там... на заставе, приметил. Я ведь тоже в пограничниках служил, в Среднеазиатском округе. Так что закален жгучими песками.
- Вот это замечательно, Петя, что вы бывший пограничник! - искренне обрадовался Климов. - Это подарок судьбы! Давайте мы с вами, как воины границы, обсудим оперативную обстановку?
- Давайте... - покладисто согласился Никитин. - Только сначала я "ахну" этот шурф, потом у меня по плану перекур. Тогда, стало быть, и поговорим. Ладно?
- Ладно... - Климов тоже улыбнулся и про себя подумал: "Все-таки Шаронов молодец! Личный состав свято блюдет дисциплину".
Никишин завел лейтенанта за большой валун, крутнул ручку машинки. Хлопнул взрыв, брызнули по сторонам комья грунта, запахло кислой гарью.
- Ну, вот и все, - трагическим тоном сказал Никитин. - Слушаю вас, товарищ лейтенант, очень внимательно.
- Как вы думаете, Петя, кто убил Мохова? - Климов старался уловить, какие чувства пробудит в собеседнике этот вопрос.
Никишин сунул руку под капюшон, почесал затылок. Шерстяная шапочка сдвинулась, из-под нее выползла потная прядь морковно-рыжих волос.
- Черт его знает, товарищ лейтенант! Ума не приложу! Может, кто со стороны? Хотя кто же? Разве медведь... - Петя достал из кармана кубик сахара, предложил: - Хотите?.. - Климов отказался; Никишин бросил сахар в рот, заложил за щеку, посасывая, сказал: - Мохов этот... скрытный мужик был, жадный. Я его не любил!
- С кем он дружил?
1 2 3 4 5 6