Около них ковылял старик в фуфайке и шапке. Пахло жареным луком, самогоном, квашеньем.
Старик убрал со стола бутыль и поставил миску с дымящейся едой. Сам подошел в угол, к иконе, перекрестился и заворчал:
- Сукины дети. Грехи ступайте замаливать. Антихристы. Циклопы.
В натопленной избе "гостей" разморило. Мужики за столом вяло переговаривались. Тихон волновался: где же атаман? За столом его не было. Неужели опять улизнул?
- Где Бьяковский? - вернувшись к Кликиной, спросил он.
- В боковой комнатухе дрыхнет с дружком Ложкиным.
Тихон снова пробрался на кухню и через щель между занавесками стал наблюдать за пьяными бандитами. Старик читал "гостям" мораль. Вдруг раздался хриплый голос атамана:
- Дед Митька, мерзавец, не разводи антимонию. А то прикончу. Подай-ка рассолу...
И тут произошло неожиданное. Главарь истошно взвыл:
- Идиоты, подлецы! За окном милиция, а вы водку жрете!
Он застонал от злости и несколько раз беспорядочно выстрелил. Зазвенело стекло, посыпалась со стен щепа.
- Бьяковский, сдавайся, дом окружен! - крикнул Тихон.
Атаман послал несколько пуль на его голос, на ходу надел хромовые офицерские сапоги и вырвался во двор. Он палил сразу из двух револьверов во все стороны и угодил в вороного жеребца. Столицыну очень хотелось взять "батьку" живым, и он легко ранил атамана.
- А, ди-пло-мат! - фальцетом завизжал тот и, не целясь, послал две пули в его сторону. Обливаясь кровью, Бьяковский подбежал к забору, подпрыгнул и уже перекинул было ногу на другую сторону. Тогда Тихон прицелился еще раз... Атаман вскрикнул, задергался, наганы выпали у него из рук. А затем и сам предводитель "серых волков" тяжело рухнул на утоптанный окровавленный снег. Подбежавший к главарю милиционер радостно сообщил:
- Готов, кровопивец! Туда ему, извергу, и дорога.
- Да нет, лучше бы судить публично, - ответил Тихон и приказал выводить из хаты арестованных.
Щурясь от искристых лучей утреннего зимнего солнца, сотрудник Московского уголовного розыска Тихон Столицын в последний раз окинул взглядом село, где нашла свой конец банда Мишки Бьяка. Оно давно проснулось. Хлопали двери изб, громко переговаривались крестьяне. По заовражью с диким ржанием носились беспризорные кони, принадлежавшие бандитам. Сами они, мрачные, обросшие, все как один надежно связанные, были размещены на нескольких подводах.
Непривычно, радостно и смутно было на душе у Столицына. Ну вот и закончилась операция "Дипломат". А он словно бы остался не у дел...
Но Тихон Алексеевич напрасно тосковал тогда по работе. За сорок два года последующей службы в уголовном розыске на долю генерал-майора Столицына еще выпадет много испытаний. Все невзгоды с ним будут делить его жена Зося Столицына, сын и две дочери. С супругой они часто будут вспоминать свое романтическое знакомство в ресторане купца Слезкина. Что же касается операции "Дипломат", то ее можно по праву отнести к одной из первых подобных операций в истории рабоче-крестьянской милиции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
Старик убрал со стола бутыль и поставил миску с дымящейся едой. Сам подошел в угол, к иконе, перекрестился и заворчал:
- Сукины дети. Грехи ступайте замаливать. Антихристы. Циклопы.
В натопленной избе "гостей" разморило. Мужики за столом вяло переговаривались. Тихон волновался: где же атаман? За столом его не было. Неужели опять улизнул?
- Где Бьяковский? - вернувшись к Кликиной, спросил он.
- В боковой комнатухе дрыхнет с дружком Ложкиным.
Тихон снова пробрался на кухню и через щель между занавесками стал наблюдать за пьяными бандитами. Старик читал "гостям" мораль. Вдруг раздался хриплый голос атамана:
- Дед Митька, мерзавец, не разводи антимонию. А то прикончу. Подай-ка рассолу...
И тут произошло неожиданное. Главарь истошно взвыл:
- Идиоты, подлецы! За окном милиция, а вы водку жрете!
Он застонал от злости и несколько раз беспорядочно выстрелил. Зазвенело стекло, посыпалась со стен щепа.
- Бьяковский, сдавайся, дом окружен! - крикнул Тихон.
Атаман послал несколько пуль на его голос, на ходу надел хромовые офицерские сапоги и вырвался во двор. Он палил сразу из двух револьверов во все стороны и угодил в вороного жеребца. Столицыну очень хотелось взять "батьку" живым, и он легко ранил атамана.
- А, ди-пло-мат! - фальцетом завизжал тот и, не целясь, послал две пули в его сторону. Обливаясь кровью, Бьяковский подбежал к забору, подпрыгнул и уже перекинул было ногу на другую сторону. Тогда Тихон прицелился еще раз... Атаман вскрикнул, задергался, наганы выпали у него из рук. А затем и сам предводитель "серых волков" тяжело рухнул на утоптанный окровавленный снег. Подбежавший к главарю милиционер радостно сообщил:
- Готов, кровопивец! Туда ему, извергу, и дорога.
- Да нет, лучше бы судить публично, - ответил Тихон и приказал выводить из хаты арестованных.
Щурясь от искристых лучей утреннего зимнего солнца, сотрудник Московского уголовного розыска Тихон Столицын в последний раз окинул взглядом село, где нашла свой конец банда Мишки Бьяка. Оно давно проснулось. Хлопали двери изб, громко переговаривались крестьяне. По заовражью с диким ржанием носились беспризорные кони, принадлежавшие бандитам. Сами они, мрачные, обросшие, все как один надежно связанные, были размещены на нескольких подводах.
Непривычно, радостно и смутно было на душе у Столицына. Ну вот и закончилась операция "Дипломат". А он словно бы остался не у дел...
Но Тихон Алексеевич напрасно тосковал тогда по работе. За сорок два года последующей службы в уголовном розыске на долю генерал-майора Столицына еще выпадет много испытаний. Все невзгоды с ним будут делить его жена Зося Столицына, сын и две дочери. С супругой они часто будут вспоминать свое романтическое знакомство в ресторане купца Слезкина. Что же касается операции "Дипломат", то ее можно по праву отнести к одной из первых подобных операций в истории рабоче-крестьянской милиции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21