.. Хоть в петлю теперь, а не в роддом.
- Это, подруга, ты зря так.
- А что еще-то остается?
- Хочешь, расскажу тебе еще одну бабью сказочку?
- Мне теперь ни сказка, ни быль не помогут.
- Как знать?
- Тебе шуточки все, Верка, а мне и руки впору на себя наложить. Все мочи нет никакой. Одно и держит: на кого я своих деток оставлю? Только из-за них на этом свете и живу теперь.
- Эк, хватила-то!
- Ой, подруга, и вправду не знаю, что завтра с собой сделаю."
- Выкинь дурь из головы. Устала? Да - вижу. Тебе надо отдохнуть, развеяться...
- Во дает! Тут отдохнешь?!
- Могу устроить такой отдых, что тебе и не снилось!
- Кончай разыгрывать.
- Ладно, не буду. Но сказочку послушай.
- Давай, развлекай...
- Итак. Действие первое: она забеременела, а парень ее бросил. Аборт делать поздно, а ребеночек... - и Вероника стала в цветах и красках рассказывать о своих американских приключениях, умалчивая о плохом и добавляя розовых тонов всюду, где только было можно.
Света занималась домашними делами и слушала, как говорится, вполуха. Но потом села за стол рядом и так увлеклась, что все чаще стала задавать вопросы. А в конце рассказа вдруг спросила в лоб:
- А ты, подруга, случай не про себя мне сказочку-то сказывала? Ты, кстати, где почти полгода пропадала-то? Куда твой хахаль подевался?
- Догадливая ты. Про себя.
- Только не похоже, чтобы тебе такую кучу денег отвалили.
- И тут ты права. Тысяч я никаких не получала. Так, триста долларов на карманные расходы и все.
- Они, кстати, тоже на дороге не валяются.
- И опять, Свет, ты права.
- Верка, а устрой мне свиданку с твоим Сашей? - вдруг попросила Светлана. - Чем черт не шутит. Почему бы и мне на халяву мир не посмотреть, а одновременно и проблему свою решить. Это ж недолго. Сколько ты в Америке пробыла?
- Около трех недель.
- Нормально. На такой срок я их маме и спихну. Она присмотрит. Вот только повод какой-то придумать надо...
- Для начала есть.
- Какой?
- Прежний. Газеты.
- А что? Вполне сойдет! Если что-то еще и заработать удастся, так кобелю своему на бутылку отстегну. Он сразу и успокоится...
На следующий день подруги отправились на телеграф. Вероника набрала по междугородному знакомый московский номер. Вместо Саши ответил автосекретарь.
- Значит, так, - Вероника, знакомая с особенностями поведения столичного посредника, или как он сам любил себя величать - "ее земного ангела-хранителя", продиктовала в трубку необходимые данные: - Зовут Света. Возраст - 31 год. Детей - четверо, все девочки. Больных, хромых и с другими патологиями - нет. Материальное положение - хуже некуда... Да не переживай ты. - Заметив разочарование на лице подруги, поспешила дать пояснения: - Я с ним не первый раз так говорю. Если ты ему подходишь, он сам объявится. Вот увидишь.
- Ладно, посмотрим.
Но особенно смотреть не пришлось. Уже к вечеру из Москвы пришла телеграмма: "Оформляй паспорт привози быстрее".
- Ну и темпы! - Светлана держала бланк в руке и еще раз перечитывала текст. - Как это - привози? А если я передумаю?
- Это он так свое согласие выразил. Поняла? Тебе "добро" на поездку в Штаты дают. Собирай деньги на оформление загранпаспорта и на билеты до Костромы, а потом - до Москвы.
- До Костромы-то зачем?
- Там быстрее все оформляют. Я покажу, где и как. Но тебе, подруга, придется и мне билеты покупать.
- Да?!
- Свет, я ж без гроша сижу. Это будет взаймы. В Москве я с тобой рассчитаюсь...
- Ладно.
Не прошло и недели, как подруги встретились с московским посредником. Саша приехал на вокзал.
- Молодцы, что так быстро управились. Ты, Вероника, прямо на глазах растешь. Где паспорт?
- Вот, - Света протянула пурпурную книжицу.
- Отлично. - Лишь бегло взглянув, он тут же отправил его в карман. Теперь ждите.
- Долго?
- По-разному бывает. Вероника, наверное, рассказывала. Одно скажу точно, что срок свой не переходите и роды будут у вас в Штатах и по высшему разряду. Это здорово, Светлана, что вы решились на такой шаг. Это очень благородный поступок...
- А мне ничего не хочешь сказать? - перебила Вероника.
- С тобой разговор еще впереди. Хотя что тянуть? Вы извините. Света, нам посекретничать надо. - Саша жестом пригласил Веронику отойти в сторону. Извини, пожалуйста, опять чуть не забыл.
- Не часто ли ты на память жалуешься? Раньше такого не замечалось вроде.
- Бывает. Но как и обещал, вот твой гонорар, - протянул почтовый конверт.
Взяв его в руки. Вероника ощутила - больно тонок, не более пяти бумажек. Но если они по сто баксов, то это куда ни шло. Пусть обманул с обещанной тысячей, зато здесь рассчитался. Теперь не стыдно будет маме в глаза посмотреть. А если деревянными? Плохо слушающимися пальцами она вскрыла конверт. Там было... три стотысячные купюры и одна стодолларовая.
"Не густо, но хоть что-то". Она подняла глаза на Сашу. Тот без слов все понял и опередил:
- Понимаю, что мало. Да, обещал больше. Но фирма переживает трудное время. Пока - это наличный максимум. Можешь считать, что остальное зачислено на твой счет, с которого пока больше снять нельзя...
- Новый трюк старого обманщика?
- Нет. На этот раз все правда.
- Что-то не очень верится...
- Насколько я знаю, сомнение раньше тебя родилось. Вспомни, как ты верила и не верила, что поедешь в Штаты. Что в итоге?
- Ладно. Будем считать, что убедил. - Вероника спрятала конверт и деньги в карман куртки. "Чего ломаться-то, - отметила для себя. - Чтобы столько заработать, и в лучшие-то времена пришлось бы горбатиться на шарьинском хлебокомбинате почти полгода". - А как со Светой? Ей теперь обратно возвращаться?
- Не разочаровывай меня. Вероника. - Саша повернулся к ожидавшей в стороне женщине. И уже громче добавил: - Со Светланой все будет, по твоей схеме.
Услышав свое имя, женщина посмотрела на них и подошла поближе.
- Никак обо мне речь?
- Да. Саша...
- Нельзя ускорить процесс, который матьприрода оттачивала веками. Все должно идти своим чередом. Ребеночка надо выносить полностью. Вот Светлана это прекрасно понимает. Правда?
- Конечно.
- А мы за это время разрешим все проблемы: подберем родителей, оформим документы на выезд, выберем легенду... Если интересно. Вероника со всеми подробностями познакомит гораздо интереснее меня.
- Она рассказывала уже кое-что...
- Вот и хорошо. Теперь и остальное доскажет, чтоб никаких сомнений...
Домой подруги возвращались в хорошем настроении. Светлана - в предвкушении будущих американских приключений. Вероника пыталась представить реакцию матери, когда она протянет ей зеленую сотенную бумажку и небрежно обронит, мол, это, мама, тебе лично, а с телевизором пока не вышло, но в следующий раз и он обязательно будет. Кроме всего прочего, они везли с собой две большие сумки с газетами, журналами и брошюрами анекдотов и кроссвордов. Продав этот товар, можно будет окупить поездку, вернуть Светлане долг. Она в Москве-то от денег отказалась.
"Дома рассчитаемся, - говорит. - А пока нам лучше сделать складчину и закупить кое-что из периодики на продажу".
Вероника согласилась, хотя теперь к прежнему своему бизнесу уже испытывала какое-то пренебрежение. Труд этот, которым занималась почти год, был достаточно тяжелым и не особенно-то благодарным. Ведь мало просто закупить и привезти столичные газеты и журналы в Шарью. Их предстояло еще сбыть. А это не очень простое занятие.
Торговать приходилось самой и лучше в наиболее многолюдных местах: на вокзале, на центральном рынке. Там таких нелегалов было более чем достаточно. Разворачивающаяся между ними конкуренция иногда протекала очень бурно, вплоть до таски друг друга за волосы, мордобоя и других менее существенных мелких пакостей, например, порчи или воровства товара. Еще от случая к случаю их обкладывали данью местные рэкетиры. Но больше всего хлопот доставляли шарьинские блюстители порядка, которым зарплату тоже, случалось, выплачивали нерегулярно. Видимо, восполняя эти потери, они не только постоянно гоняли незарегистрированных торгашей, но и безжалостно штрафовали их, почему-то не выписывая при этом никаких квитанций.
Начиная свой газетно-журнальный бизнес, Вероника попыталась было все сделать по закону. Она даже сходила в соответствующую контору местной администрации, хотела там зарегистрировать свое дело и получить лицензию. Но когда узнала, во сколько ей обойдется оплата необходимых формальностей, энтузиазм угас, а знакомство с расценками по налогам и вовсе погасило последние искорки законопослушания. Оплачивай она налог как положено, это перекрыло бы не только всю прибыль, но и затраты на ее получение. Вот и пришлось балансировать на грани беззакония. Зато, если удавалось все продать - а чаще так и было, - кое-какой доход ощущался.
Вот и в этот раз при благоприятном исходе кое-что должно было остаться на жизнь и раскрутку нового бизнеса. А уж старым она больше заниматься не будет. Последняя попытка и хватит. Теперь она нашла другую, по сравнению с прежним, чуть не золотую жилу, доходнее всех предыдущих занятий, даже вместе взятых. Так что прощай, нищенское прозябание. Теперь она не только цветной телек купит, но и многое другое.
Вернувшись домой, Вероника сразу дала в местной газете объявление: "Если вы беременны и бедны, бездетная иностранная семья пригласит вас за рубеж родить для них ребенка". Дня через два после публикации к ней пожаловала первая гостья.
- И кто здесь иностранная семья? - В дверях замерла молодая, смазливая девица.
- Я за нее.
- Уж больно на местную похожа.
- А я и есть местная. Посредник российскоамериканской фирмы по усыновлению в Костромской области, - не моргнув глазом, четко отчеканила Вероника заранее заготовленную фразу, которой научил ее Саша.
- Ой, Америка! И без обмана? - Девица выразительно изогнулась.
Под натянувшимся стареньким пальто резче обозначился аккуратненький животик, наливающийся новой жизнью.
"Пожалуй, месяцев семь ребеночку, - прикинула Вероника. - А сколько, интересно, мамочке?"
- А тебе годов-то сколько?
- Не боись, тетка. Я - совершеннолетняя, двадцать будет в этом году.
- По молодым и незамужним отдельный разговор. Сложностей больше.
- А ты постарайся. За мной не заржавеет...
- За мной - тоже. - Вероника подала ей лист бумаги и ручку. - Держи.
- Зачем?
- Запишешь ответы на мои вопросы. Я эти данные в Москву передам. Там решат.
- Давай, задавай...
Следующей кандидаткой на роды за океаном пожаловала женщина трудноопределяемого возраста. От нее за версту разило таким перегаром, что чиркни спичкой - взрыв будет. Всклокоченные, грязные волосы были покрыты платком под стать ее общему облику. Она пришла не одна. Притащила с собой тоже грязного, с бегающими, испуганными глазенками мальчугана лет десяти.
- Вот его в Америку отправить нельзя? Он хочет. Правда, Миш?
- Да, - проронил малолетний кандидат в иммигранты.
- Но он же не младенец.
- Ну и что. За него, наверное, и денег больше дадут?
- Может, и дадут где-нибудь. Но я не занимаюсь такими детьми...
- Гаденыш! - Бац, и малец схлопотал тяжелую затрещину. - Даже в Америку тебя не берут. Ну на кой ты на мою голову свалился?
Женщина принялась с остервенением избивать мальчишку. Тот пытался увертываться от ударов, сыпавшихся на него со всех сторон. И вдруг жалобно так, как побитая собачонка, заскулил, обращаясь к Веронике:
- Тетенька, миленькая, возьми меня к себе. Отправь в Америку. Убьет меня мамка. Она уже убивала один раз...
- Прекратите сейчас же. - Вероника перехватила руку в момент замаха и оттащила мамашу, зверевшую буквально на глазах, от ее же чада. - Разве можно так-то?
- Можно, - огрызнулась та и подкрепила свою точку зрения выдержкой из классической литературы: - Я его породила, я его и убью. Вот так! Это еще Богдан Хмельницкий сказал, когда своего сына хряснул по голове...
- Да нет, эти слова принадлежат другому герою, Тарасу Бульбе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54