Питер с силой нажал на акселератор. У него вдруг возникла жгучая потребность добраться до архивов Чарли Биллоуза по АИА и убедить Грейс Минафи не лезть в эту драку. Он спрашивал себя, найдется ли человек, который в такую рань проведет его в кабинет Биллоуза. Это будет невыносимо — если придется дожидаться, пока после завтрака закипит университетская жизнь. Грейс бы знала, кого можно разбудить.
И тут же Питер начисто забыл про Биллоуза и его бумаги. В его зеркале заднего обзора отразились фары идущей следом машины.
Вот уже много лет Питера мучил кошмар, от которого он был не в силах избавиться. Это было то пробуждавшееся, то угасавшее воспоминание о том дне, когда машина, ехавшая за ним следом по обледенелой горной дороге в Вермонте, столкнула его за ограждение, в то время как сидевшие в ней люди надрывались от хохота, и отправила его прямиком в ад — ад, в котором его отец, ехавший вместе с ним, сгорел заживо во время катастрофы и в котором его нога была так сильно изуродована, что ее ампутировали чуть ниже колена в местной больнице.
Появившаяся позади него на пустынной дороге машина оказала иррациональное воздействие на Питера. От нее сердце его бешено заколотилось, горло сдавил страх. А потом к нему пришло ледяное спокойствие и он стал готов ко всему. Он чуть поднажал на газ, и идущая следом машина тоже прибавила скорость, оставаясь примерно в пятидесяти ярдах позади него. Он резко замедлил ход, и машина сзади сделала то же самое, поддерживая между ними прежнее расстояние. Не оставалось никаких сомнений в том, что ее водитель интересовался Питером.
На протяжении примерно мили Питер вел «ягуар» с постоянной скоростью пятьдесят миль час, а потом внезапно выжал из него все, на что тот был способен.
Идущая следом машина продемонстрировала, что у нее имелись возможности идти вровень с мощным двигателем под длинным белым капотом.
У водителя, как догадывался Питер, было даже преимущество. Он знал эту дорогу, а Питер — нет. Он был готов к сложному повороту, опасному перекрестку. Питеру приходилось идти на риск, ориентируясь лишь по полосе света от своих фар.
Потом раздался звук сирены. Питер бросил взгляд в зеркало. На крыше идущей следом машины замигал красный свет. Полиция штата! Охваченный понятной лишь ему паникой, он забылся и превысил скорость. Это принесло почти облегчение.
Он сбавил скорость и притормозил у обочины. Ладони его были влажными.
Полицейская машина обогнала его, а потом затормозила прямо перед ним. Полицейский вылез и направился к Питеру, держа руку на пистолете в кобуре.
Фары Питера отчетливо высветили его. Это был полицейский по имени Мак-Адам, который присутствовал в мотеле «Ор-Хилл». Питер понял, что дело принимает скверный для него оборот.
Худое суровое лицо Мак-Адама проглядывало сквозь боковое стекло.
— Покажите мне вашу лицензию, мистер Стайлс.
— Я знаю, что превысил скорость, — сказал Питер, — но это потому, что я обнаружил за собой хвост. Подвергнуться преследованию в вашем городе — не самая приятная вещь.
— Вы просто притворяйтесь, пока я с вами разговариваю, — неожиданно сказал Мак-Адам.
Питер посмотрел на полицейского, не веря своим ушам. Загорелое молодое лицо было непреклонно.
— Я коп, — сказал Мак-Адам. — Я всегда хотел быть копом. Меня учили на копа. Когда от чего-то смердит, мне это не нравится.
— Похвальные настроения, — одобрил Питер.
— Пожалуйста, достаньте свою лицензию, — резко сказал Мак-Адам. — На тот случай, если кто-то проедет мимо нас, я хочу выглядеть так, как будто я просто препираюсь с вами.
Питер достал из кармана свой бумажник и передал его полицейскому.
— Меня поставили на должность уполномоченного местной полиции в Уинфилде месяцев шесть тому назад, — заговорил Мак-Адам. — Каждый раз, когда случается что-нибудь посерьезнее, чем проказы в канун Дня всех святых, начальство забирает у меня дело. То, что произошло здесь вчера, кладут под сукно. Разбирательство по поводу того, что случилось с вашим другом сегодня вечером, ведется таким же образом. От нас явно ждут, что мы будем брать под козырек перед любым, кто носит значок АИА.
— Вы доложили об этом?
— Я не могу добраться выше офицера, поставленного старшим над этим районом, — сказал Мак-Адам. — Капитан Уоллас — вот кто всем заправляет. Я выполняю его приказы. Вы знаете, в чем они заключались сегодня вечером? Мне было предписано возобновить обычное ночное патрулирование на этом участке шоссе. Вы могли подумать, что я буду расследовать то, что случилось в мотеле, искать кого-то, кто мог подраться с Биллоузом и убить его. Только не я. Я отлавливаю обычных шоферов-лихачей.
— Почему вы мне это рассказываете? — спросил Питер.
— Потому что я знаю, кто вы такой и почему вы здесь, — ответил Мак-Адам. — Я хочу и дальше носить эту униформу и все же не могу, когда меня заставляют участвовать в очковтирательстве. Дайте мне посмотреть на ваши руки.
— Мои руки?
— Костяшками кверху.
Питер вытянул руки перед собой. Мак-Адам посветил на них своим фонариком.
— Даже не распухли. Вы никак не могли разукрасить Пэта Уолша настолько, насколько он сейчас разукрашен, — сказал Мак-Адам. — Он зашел в участок вместе с генералом как раз перед тем, как я отправился на патрулирование. Они сказали: им нужно, чтобы капитан Уоллас знал о происшествии, на тот случай, если вы решите затеять судебную тяжбу против Уолша из-за того, что он вломился в ваш номер. Они все упирали на то, какой вы крепкий орешек. Я чувствовал, что здесь дело нечисто! Алиби-то шито белыми нитками.
— Вы не просто коп, вы хороший коп, — сказал Питер.
— Я твердо знаю, что со мной случится, если я начну копать под Уолша, — сказал Мак-Адам с гневом в голосе.
— Перевод в Ист-Хардуэр, — сказал Питер.
— Или на Аляску — если у них это получится. — Мак-Адам отдал Питеру его бумажник. — Возможно, есть способ связать имя Уолша с мотелем «Ор-Хилл». Он ездит на черном седане — «импала». Может быть, следы от шин.
— А отпечатки пальцев? — предположил Питер.
— Да их начисто смазали при первом же осмотре места происшествия, — сказал Мак-Адам. — Я своим глазам не верил — такая топорная работа. А потом меня услали отгонять зевак. Уолш проходил воинскую службу в Корее, так что его отпечатки пальцев найдутся в картотеке, но их не с чем будет сличить. Ребятки об этом позаботятся. А с вами как было? Они пытались подставить вас с девчонкой?
Питер покачал головой:
— Я так не думаю. По-моему, она пришла ко мне в номер сама по себе. Но они хотели забрать ее оттуда. У меня такое чувство, что она едва не рассказала мне что-то важное.
— Судя по тому, что я слышал, у нее вот уже три года как не в порядке с головой, — сказал Мак-Адам. — Разве вы можете полагаться на что-нибудь из рассказанного ею? Там, в полицейском участке, они сказали, что она приняла вас за парня, который сбежал от нее три года назад. Он жил в том же номере, что и вы.
— У нее в голове каша, согласен, — сказал Питер. — Но она намекала на что-то такое, что Уидмарк сделал с ней, когда тот парень ее бросил. Возможно, я бы это у нее выудил, будь у меня еще немного времени. Но когда я попытался ее расспросить, они вломились в номер.
— Все, что я могу сделать, — сказал Мак-Адам, — это держать мои глаза и уши открытыми. Если они догадаются, что у меня на уме, то на этом все закончится. А как насчет вас?
— У Биллоуза есть подборка материалов по экстремистским группировкам, включая АИА. Я начинаю задаваться вопросом — не потому ли его убили. Я как раз еду на них посмотреть.
— Дайте мне знать, если что-нибудь раскопаете.
— Хорошо.
— А если вы захотите переговорить со мной, вам лучше совершить какое-нибудь мелкое нарушение, — сказал Мак-Адам. — Если мы будем выглядеть как друзья, можете навеки со мной распрощаться.
— У меня спокойнее на душе, когда я знаю, что вы где-то рядом, — признался Питер.
— Вам лучше следить за своей скоростью, — посоветовал Мак-Адам. — Отличный способ вывести вас из игры — забрать вас за какой-нибудь незначительный проступок. Они несколько дней промаринуют вас в суде, возможно, отберут у вас водительскую лицензию. — Он отступил на шаг и оглядел «ягуар». — А вы не могли бы раздобыть другую машину? Эта колымага — все равно как транспарант с надписью «Вот едет Питер Стайлс!».
Было примерно четверть второго ночи, когда Питер позвонил в парадную дверь дома Грейс Минафи. Свет горел, но на его многочисленные звонки никто не ответил. Тревога за Грейс все больше одолевала его, когда он отправился за угол дома, чтобы попробовать зайти с черного хода.
— Мистер Стайлс!
По лужайке, от стоявшего рядом дома, к нему шла соседка — Сара Как-Бишь-Ее-Там, которая приготовила все к приезду Грейс накануне и в тот раз впустила Питера в дом.
— Здравствуйте, — сказал Питер.
На Саре был дождевой плащ поверх бледно-голубой пижамы.
— Я узнала вашу машину, — сказала она. — Случилась беда.
— Что-нибудь с Грейс? — спросил он ледяным тоном.
— Нет. Вы знаете про Чарли Биллоуза. Вы были в Уинфилде, Грейс мне говорила. Полчаса назад нам сообщили, что в его доме пожар. Грейс уехала. Я не могла поехать из-за детей. — Она покачала головой, как будто не могла в это поверить. — Ну прямо все напасти сразу!
— Где дом?
Она объяснила ему, где это находится — в паре миль, на другом конце города.
За полмили от того места, куда он направлялся, Питер увидел клубы черного дыма, вздымающиеся в освещенном луной небе, перемежающиеся со спорадическими вспышками оранжевого пламени. Пожар был нешуточный. За сотни ярдов от огненного ада путь был заблокирован средствами пожаротушения и машинами многочисленных пожарных-добровольцев. Питер вылез из машины и прошел пешком туда, где путь преграждала веревка, натянутая поперек дороги, с тем чтобы не подпускать зевак слишком близко к ревущим останкам маленького домика.
Теперь единственная цель борьбы с пожаром состояла в том, чтобы не дать ему распространиться на соседние дома. Питер догадался, что это был маленький жилой квартал для преподавательского состава и других университетских работников. Чуть левее он увидел башню с часами, возвышавшуюся над университетской библиотекой.
Потом он увидел Грейс. Она стояла в нескольких ярдах, кутаясь в пальто, как будто замерзла, несмотря на жар от огня. С ней были два молодых человека, по виду — студенты, наспех натянувшие слаксы и свитера. Питер протиснулся к ним.
— Грейс, — сказал он.
— Привет, Питер. — Она не посмотрела на него. — Бутылка с какой-то зажигательной смесью, как они считают. У них не было никакого шанса что-то спасти.
— Будем надеяться, что его архивы хранились в его университетском кабинете, — сказал Питер.
— Они были здесь, — отозвалась Грейс глухим голосом.
— В несгораемом сейфе?
— Ничего такого и в помине не было, сэр, — сказал один из ребят, симпатичный паренек, с испугом в глазах за очками в роговой оправе. — Я Джим Бейли. Я работал вместе с мистером Биллоузом над его научной темой. Дом ломился от архивов — в книжных шкафах, коробках и стенных шкафах. Но не в сейфах. Я все время ему говорил… — Молодой голос осекся.
— Здесь мы уже ничем не сможем помочь, — сказала Грейс все тем же глухим голосом. — Джим, вы с Эдом поезжайте ко мне домой. Я думаю, мистер Стайлс хочет с вами поговорить. — Она отдала парню кольцо с ключом. — Пригоните мою машину. Я поеду с Питером.
Она по-прежнему не смотрела на Питера. Потом повернулась и пошла к «ягуару».
Второй парень, рыжеволосый и веснушчатый, протянул свою руку Питеру.
— Я Эдвард Крамер, сэр, — сказал он. — Там сгорело много ваших материалов.
— Моих материалов?
— Статей из «Ньюс вью». Мы хранили подшивку из них. Мистер Биллоуз называл вас «глас вопиющего в пустыне».
— Как много вам двоим известно насчет того, что он имел на АИА?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
И тут же Питер начисто забыл про Биллоуза и его бумаги. В его зеркале заднего обзора отразились фары идущей следом машины.
Вот уже много лет Питера мучил кошмар, от которого он был не в силах избавиться. Это было то пробуждавшееся, то угасавшее воспоминание о том дне, когда машина, ехавшая за ним следом по обледенелой горной дороге в Вермонте, столкнула его за ограждение, в то время как сидевшие в ней люди надрывались от хохота, и отправила его прямиком в ад — ад, в котором его отец, ехавший вместе с ним, сгорел заживо во время катастрофы и в котором его нога была так сильно изуродована, что ее ампутировали чуть ниже колена в местной больнице.
Появившаяся позади него на пустынной дороге машина оказала иррациональное воздействие на Питера. От нее сердце его бешено заколотилось, горло сдавил страх. А потом к нему пришло ледяное спокойствие и он стал готов ко всему. Он чуть поднажал на газ, и идущая следом машина тоже прибавила скорость, оставаясь примерно в пятидесяти ярдах позади него. Он резко замедлил ход, и машина сзади сделала то же самое, поддерживая между ними прежнее расстояние. Не оставалось никаких сомнений в том, что ее водитель интересовался Питером.
На протяжении примерно мили Питер вел «ягуар» с постоянной скоростью пятьдесят миль час, а потом внезапно выжал из него все, на что тот был способен.
Идущая следом машина продемонстрировала, что у нее имелись возможности идти вровень с мощным двигателем под длинным белым капотом.
У водителя, как догадывался Питер, было даже преимущество. Он знал эту дорогу, а Питер — нет. Он был готов к сложному повороту, опасному перекрестку. Питеру приходилось идти на риск, ориентируясь лишь по полосе света от своих фар.
Потом раздался звук сирены. Питер бросил взгляд в зеркало. На крыше идущей следом машины замигал красный свет. Полиция штата! Охваченный понятной лишь ему паникой, он забылся и превысил скорость. Это принесло почти облегчение.
Он сбавил скорость и притормозил у обочины. Ладони его были влажными.
Полицейская машина обогнала его, а потом затормозила прямо перед ним. Полицейский вылез и направился к Питеру, держа руку на пистолете в кобуре.
Фары Питера отчетливо высветили его. Это был полицейский по имени Мак-Адам, который присутствовал в мотеле «Ор-Хилл». Питер понял, что дело принимает скверный для него оборот.
Худое суровое лицо Мак-Адама проглядывало сквозь боковое стекло.
— Покажите мне вашу лицензию, мистер Стайлс.
— Я знаю, что превысил скорость, — сказал Питер, — но это потому, что я обнаружил за собой хвост. Подвергнуться преследованию в вашем городе — не самая приятная вещь.
— Вы просто притворяйтесь, пока я с вами разговариваю, — неожиданно сказал Мак-Адам.
Питер посмотрел на полицейского, не веря своим ушам. Загорелое молодое лицо было непреклонно.
— Я коп, — сказал Мак-Адам. — Я всегда хотел быть копом. Меня учили на копа. Когда от чего-то смердит, мне это не нравится.
— Похвальные настроения, — одобрил Питер.
— Пожалуйста, достаньте свою лицензию, — резко сказал Мак-Адам. — На тот случай, если кто-то проедет мимо нас, я хочу выглядеть так, как будто я просто препираюсь с вами.
Питер достал из кармана свой бумажник и передал его полицейскому.
— Меня поставили на должность уполномоченного местной полиции в Уинфилде месяцев шесть тому назад, — заговорил Мак-Адам. — Каждый раз, когда случается что-нибудь посерьезнее, чем проказы в канун Дня всех святых, начальство забирает у меня дело. То, что произошло здесь вчера, кладут под сукно. Разбирательство по поводу того, что случилось с вашим другом сегодня вечером, ведется таким же образом. От нас явно ждут, что мы будем брать под козырек перед любым, кто носит значок АИА.
— Вы доложили об этом?
— Я не могу добраться выше офицера, поставленного старшим над этим районом, — сказал Мак-Адам. — Капитан Уоллас — вот кто всем заправляет. Я выполняю его приказы. Вы знаете, в чем они заключались сегодня вечером? Мне было предписано возобновить обычное ночное патрулирование на этом участке шоссе. Вы могли подумать, что я буду расследовать то, что случилось в мотеле, искать кого-то, кто мог подраться с Биллоузом и убить его. Только не я. Я отлавливаю обычных шоферов-лихачей.
— Почему вы мне это рассказываете? — спросил Питер.
— Потому что я знаю, кто вы такой и почему вы здесь, — ответил Мак-Адам. — Я хочу и дальше носить эту униформу и все же не могу, когда меня заставляют участвовать в очковтирательстве. Дайте мне посмотреть на ваши руки.
— Мои руки?
— Костяшками кверху.
Питер вытянул руки перед собой. Мак-Адам посветил на них своим фонариком.
— Даже не распухли. Вы никак не могли разукрасить Пэта Уолша настолько, насколько он сейчас разукрашен, — сказал Мак-Адам. — Он зашел в участок вместе с генералом как раз перед тем, как я отправился на патрулирование. Они сказали: им нужно, чтобы капитан Уоллас знал о происшествии, на тот случай, если вы решите затеять судебную тяжбу против Уолша из-за того, что он вломился в ваш номер. Они все упирали на то, какой вы крепкий орешек. Я чувствовал, что здесь дело нечисто! Алиби-то шито белыми нитками.
— Вы не просто коп, вы хороший коп, — сказал Питер.
— Я твердо знаю, что со мной случится, если я начну копать под Уолша, — сказал Мак-Адам с гневом в голосе.
— Перевод в Ист-Хардуэр, — сказал Питер.
— Или на Аляску — если у них это получится. — Мак-Адам отдал Питеру его бумажник. — Возможно, есть способ связать имя Уолша с мотелем «Ор-Хилл». Он ездит на черном седане — «импала». Может быть, следы от шин.
— А отпечатки пальцев? — предположил Питер.
— Да их начисто смазали при первом же осмотре места происшествия, — сказал Мак-Адам. — Я своим глазам не верил — такая топорная работа. А потом меня услали отгонять зевак. Уолш проходил воинскую службу в Корее, так что его отпечатки пальцев найдутся в картотеке, но их не с чем будет сличить. Ребятки об этом позаботятся. А с вами как было? Они пытались подставить вас с девчонкой?
Питер покачал головой:
— Я так не думаю. По-моему, она пришла ко мне в номер сама по себе. Но они хотели забрать ее оттуда. У меня такое чувство, что она едва не рассказала мне что-то важное.
— Судя по тому, что я слышал, у нее вот уже три года как не в порядке с головой, — сказал Мак-Адам. — Разве вы можете полагаться на что-нибудь из рассказанного ею? Там, в полицейском участке, они сказали, что она приняла вас за парня, который сбежал от нее три года назад. Он жил в том же номере, что и вы.
— У нее в голове каша, согласен, — сказал Питер. — Но она намекала на что-то такое, что Уидмарк сделал с ней, когда тот парень ее бросил. Возможно, я бы это у нее выудил, будь у меня еще немного времени. Но когда я попытался ее расспросить, они вломились в номер.
— Все, что я могу сделать, — сказал Мак-Адам, — это держать мои глаза и уши открытыми. Если они догадаются, что у меня на уме, то на этом все закончится. А как насчет вас?
— У Биллоуза есть подборка материалов по экстремистским группировкам, включая АИА. Я начинаю задаваться вопросом — не потому ли его убили. Я как раз еду на них посмотреть.
— Дайте мне знать, если что-нибудь раскопаете.
— Хорошо.
— А если вы захотите переговорить со мной, вам лучше совершить какое-нибудь мелкое нарушение, — сказал Мак-Адам. — Если мы будем выглядеть как друзья, можете навеки со мной распрощаться.
— У меня спокойнее на душе, когда я знаю, что вы где-то рядом, — признался Питер.
— Вам лучше следить за своей скоростью, — посоветовал Мак-Адам. — Отличный способ вывести вас из игры — забрать вас за какой-нибудь незначительный проступок. Они несколько дней промаринуют вас в суде, возможно, отберут у вас водительскую лицензию. — Он отступил на шаг и оглядел «ягуар». — А вы не могли бы раздобыть другую машину? Эта колымага — все равно как транспарант с надписью «Вот едет Питер Стайлс!».
Было примерно четверть второго ночи, когда Питер позвонил в парадную дверь дома Грейс Минафи. Свет горел, но на его многочисленные звонки никто не ответил. Тревога за Грейс все больше одолевала его, когда он отправился за угол дома, чтобы попробовать зайти с черного хода.
— Мистер Стайлс!
По лужайке, от стоявшего рядом дома, к нему шла соседка — Сара Как-Бишь-Ее-Там, которая приготовила все к приезду Грейс накануне и в тот раз впустила Питера в дом.
— Здравствуйте, — сказал Питер.
На Саре был дождевой плащ поверх бледно-голубой пижамы.
— Я узнала вашу машину, — сказала она. — Случилась беда.
— Что-нибудь с Грейс? — спросил он ледяным тоном.
— Нет. Вы знаете про Чарли Биллоуза. Вы были в Уинфилде, Грейс мне говорила. Полчаса назад нам сообщили, что в его доме пожар. Грейс уехала. Я не могла поехать из-за детей. — Она покачала головой, как будто не могла в это поверить. — Ну прямо все напасти сразу!
— Где дом?
Она объяснила ему, где это находится — в паре миль, на другом конце города.
За полмили от того места, куда он направлялся, Питер увидел клубы черного дыма, вздымающиеся в освещенном луной небе, перемежающиеся со спорадическими вспышками оранжевого пламени. Пожар был нешуточный. За сотни ярдов от огненного ада путь был заблокирован средствами пожаротушения и машинами многочисленных пожарных-добровольцев. Питер вылез из машины и прошел пешком туда, где путь преграждала веревка, натянутая поперек дороги, с тем чтобы не подпускать зевак слишком близко к ревущим останкам маленького домика.
Теперь единственная цель борьбы с пожаром состояла в том, чтобы не дать ему распространиться на соседние дома. Питер догадался, что это был маленький жилой квартал для преподавательского состава и других университетских работников. Чуть левее он увидел башню с часами, возвышавшуюся над университетской библиотекой.
Потом он увидел Грейс. Она стояла в нескольких ярдах, кутаясь в пальто, как будто замерзла, несмотря на жар от огня. С ней были два молодых человека, по виду — студенты, наспех натянувшие слаксы и свитера. Питер протиснулся к ним.
— Грейс, — сказал он.
— Привет, Питер. — Она не посмотрела на него. — Бутылка с какой-то зажигательной смесью, как они считают. У них не было никакого шанса что-то спасти.
— Будем надеяться, что его архивы хранились в его университетском кабинете, — сказал Питер.
— Они были здесь, — отозвалась Грейс глухим голосом.
— В несгораемом сейфе?
— Ничего такого и в помине не было, сэр, — сказал один из ребят, симпатичный паренек, с испугом в глазах за очками в роговой оправе. — Я Джим Бейли. Я работал вместе с мистером Биллоузом над его научной темой. Дом ломился от архивов — в книжных шкафах, коробках и стенных шкафах. Но не в сейфах. Я все время ему говорил… — Молодой голос осекся.
— Здесь мы уже ничем не сможем помочь, — сказала Грейс все тем же глухим голосом. — Джим, вы с Эдом поезжайте ко мне домой. Я думаю, мистер Стайлс хочет с вами поговорить. — Она отдала парню кольцо с ключом. — Пригоните мою машину. Я поеду с Питером.
Она по-прежнему не смотрела на Питера. Потом повернулась и пошла к «ягуару».
Второй парень, рыжеволосый и веснушчатый, протянул свою руку Питеру.
— Я Эдвард Крамер, сэр, — сказал он. — Там сгорело много ваших материалов.
— Моих материалов?
— Статей из «Ньюс вью». Мы хранили подшивку из них. Мистер Биллоуз называл вас «глас вопиющего в пустыне».
— Как много вам двоим известно насчет того, что он имел на АИА?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28