За дверьми ресторана он следил через наружное зеркало, аппарат с телеобъективом, заряженный высокочувствительной пленкой, лежал на заднем сиденье, а в левом нижнем углу заднего стекла капитан протер небольшой глазок.
Буслаенко позвонил в шесть двадцать, прибыл на место Илья Трофимович без пяти семь и был уверен, что Слон с неизвестным спутником ещё на месте. Ждать он не особенно любил, но профессия приучила.
Наконец около восьми вечера дверь ресторана распахнулась.
Казьмин (а сидел он на пассажирском месте) перевалился животом на откинутую спинку водительского сиденья, схватил "Зенит" и подправил резкость.
На невысоком крыльце появился дюжий охранник, огляделся по сторонам и шагнул в сторону, придерживая дверь. Дубов вышел первым - солидный, в кожаном пальто и кожаной же шляпе с узкими полями. Сейчас такую редко увидишь - вышли из моды.
Казьмин щелкнул затвором и перевел кадр.
Следом вышел второй человек, тоже в кожаном пальто, но с непокрытой головой (несмотря на дождь).
Оба застыли, ожидая, пока подъедет машина, Казьмин успел сделать три снимка, убрал аппарат и поставил спинку на место. Перелез на водительское сиденье, завел двигатель, прогрел, включил передачу и отпустил ручник. Плавно тронулся вниз по Псковской - и только потом покачал головой.
И что бы это мог отмечать в компании Слона первый зам начальника УВД? Тем более, если сам велел присматривать за Дубовым... Странно. Ладно, нужно будет - скажет. А задавать начальству вопросы субординация не велит.
Хотя думать своей головой она не запрещает.
Глава 18
Имеющий уши да услышит
Капитан милиции Сидоров Юрий Иванович собрал всю элиту Столичного райотдела: старшего лейтенанта Гнатюка, лейтенантов Рыбака и Боженко и старшего сержанта Нечипорука. Конечно, если считать по звездочкам или по суммам окладов, то список был бы совсем другим. Но начальник райотдела, майор Ягела, имел телефонный разговор с третьим замом начальника УВД полковником Белецким, и Виктор Витальевич лично дал ему указание: загрузить всех, но серьезные задачи поставить не кому по штату положено и не самым авторитетным, а самым толковым, которые ничего не пере... то есть, не перегадят и ничего не прозевают, а наоборот, сумеют вовремя сообразить и проявить инициативу. Самому же Витольду Феликсовичу полковник после короткой паузы велел осуществлять лишь общий контроль, чтобы не оголять текущую работу райотдела.
- Все-таки ведут следствие городской розыск и люди Пуляева, - говорил Виктор Витальевич быстрым тенорком, - они специалисты, им и карты в руки, а тебе с твоими орлами я такую задачу ставлю, сам понимаешь, потому что не может угрозыск знать местных людей и местные особенности лучше, чем райотдел. Помнится мне, был там у тебя такой Юра Сидоров, старший лейтенант... Капитан уже? Ну тем более. Когда-то я его заприметил, показалось мне, парень смышленый и разворотливый...
Майор Ягела указание руководства принял к сведению и исполнению, аккуратно записал в служебный дневник (собственное его изобретение, куда заносил он всякие-разные детали, не подтвержденные документально; на случай чего - хоть какое, а свидетельство, что не сам напортачил), после чего вызвал Сидорова, передал ему лестное мнение начальства областного УВД, довел задачу и строго-настрого велел ежедневно в шестнадцать сорок пять докладывать сводку.
И теперь капитан Сидоров обсуждал с мужиками, какие можно предпринять нестандартные меры. Потому что дворники, старушки на лавочках (хоть и зима, а имеются стойкие и закаленные), мамаши с детьми, собачники, продавщицы в магазинах - все это источники очевидные, о них говорить нечего, и городской угрозыск тоже с них начнет, только сыскарям сложнее будет найти нужных людей. А нужно придумать что-то необычное, такое, что сразу в голову не придет. Может, скажем, работала в тот день аварийка из ГорТТУ, на углу Хазарской и Аптекарской вечно троллейбусные провода расконтачиваются, или как там это у них называется...
- Можно в техникум зайти, Галицкая, три, поспрашивать, - предложил лейтенант Боженко. - У них в сторону Хазарской есть окна - из отдела кадров, первого отдела, библиотеки. Я про классы не вспоминаю, там пацаны-девчонки шумные, могли вообще прозевать, а вот в отделах и в библиотеке тихо, тем более, по утреннему времени, когда менку шарахнули. Могли услышать стрельбу, выглянуть в окна, что-то заметить.
Подумали, молча обжевали предложение.
Капитан с сомнением пробормотал:
- Стрельба-то внутри помещения была, могли и не услышать...
Гнатюк, тихий и немолодой уже мужик, безропотно дожидавшийся выхода на пенсию в своем звании старшего лейтенанта, но участок знавший отлично, деликатно заметил:
- А я бы обошел угловой дом, Галицкая один... Там, конечно, по утрам одни старики и старухи дома, но делать им нечего, глазеют по окнам...
- На этих надежды мало, - возразил Рыбак, - они давно уже все чокнутые, мозги порастеряли...
- А это, разрешите вам заметить, товарищ лейтенант, - вмешался старший сержант Нечипорук, - до дела не касается. Нам с ними не кроссворды решать, а вызнать, что видели и что слышали. Старики - народ дальнозоркий.
Нечипорук, мент опытный, цепкий и смелый, имел пробелы в своем кое-как вымученном среднем образовании, а потому широтой эрудиции блистать не сподобился, в отличие от интеллигентного Гриши Рыбака, который кроссворды из газеток раскалывал одной левой. Тем не менее существовала между ними сварливая симпатия и дружба, благодаря чему Нечипорук и позволил себе вылезть с замечанием в нарушение субординации.
- Кстати о зрении! - оживился вдруг Гриша. - А про школу слепых мы и забыли!..
Сам-то он вспомнил лишь потому, что несколько дней назад, в очередную мокро-скользкую оттепель, помог какому-то незрячему гражданину перейти через Галицкую и дойти до дверей школы, минуя бесчисленные лужи. Тогда ещё он обратил внимание, что на ногах у гражданина очень крепкие сапоги на змейке, подумал, что слепому лучше бы вообще сплошные, без застежки (палочка-то не подскажет, что под ногами лужа), и был немало удивлен, когда на прощание гражданин сказал:
- Спасибо, что проводили, товарищ милиционер... - Улыбнулся и, не дожидаясь вопроса, объяснил: - На вас много кожи, скрипит.
Сейчас Гриша увлеченно продолжал:
- ...конечно, увидеть слепые вряд ли что-то могли...
- Ну до чего ж вас умных выучивают в институте! - ехидно вставил Нечипорук.
- ...зато услышать могли такое, что зрячим недоступно, даром что стреляли в помещении!
* * *
Госавтоинспектор старшина Сердюк сидел в диспетчерской Северного таксопарка и составлял списки машин и водителей, которые двадцать девятого января в десять утра были на линии. Это раньше таксисты мотались по всему городу в поисках пассажиров, теперь же они, выехав из гаража, причаливали в подходящих точках и дожидались - чтоб бензин зря не жечь, он теперь кусается. Хазарскую забили за собой мужики из Северного таксопарка, хотя пыталась сюда моститься и третья колонна Южного, которая стояла на Котельной, - им до Хазарской было даже ближе, чем северным со своего Каганова, но те в ответ сразу полезли на Вознесенский рынок, и после пары разборок с монтировками порядок был восстановлен.
Так вот, имелось неподалеку от ограбленной менки местечко, где всегда стояли минимум три машины: возле гастронома "Лознюковский". Буквально полквартала, но, к сожалению, дальше по ходу движения, так что таксисты находились к месту действия спиной и что-то заметить могли только случайно...
* * *
Секретарша провела Гришу Рыбака в учительскую. Учителя были в основном женщины, хоть и пара мужчин нашлась, и почти все зрячие. Гриша объяснил, чего ему нужно, учителя недоуменно переглянулись, наконец некая дама весьма далеко зашедшей молодости заметила высокомерно-язвительно:
- Простите, господин милиционер, но мне казалось, слово "свидетель" происходит от глагола "видеть"...
Однако тут вмешался один из мужчин - в темных очках, с изрядной сединой и выразительным лицом.
- А что, Григорий Викторович, пожалуй, и сумеем мы вам помочь. Вот и звонок как раз... Идемте со мной, - сказал он и уверенно двинулся в коридор.
На ходу он объяснил, что зовут его Владимир Сергеевич, что преподает он литературу и что ему понятно, почему милиция обратилась за помощью именно к слепым.
- Наталья Даниловна зрячая, потому вашу мысль не уловила. Да и вообще девица желчная...
- Я, честно говоря, думал, у вас учителя тоже слепые.
Владимир Сергеевич ответил ровным голосом:
- Раньше так и было. Но у нас намного выше ставки, чем в обычных школах, поэтому многие стремятся к нам попасть. Обучаются письму по Брайлю, ничего, работают...
Он не договорил, но Гриша сообразил сам: а старых преподавателей, слепых, выживают...
В классе сидели человек пятнадцать подростков - мальчики и девочки. Гриша оглядел лица - какие-то замкнутые, ушедшие в себя, - опустил глаза и постарался держаться ровнее.
- Ребята, - сказал Владимир Сергеевич, - к нам пришел за помощью лейтенант милиции Рыбак Григорий Викторович. Ну-ка давайте вспомним, не слышали ли мы чего-то странного двадцать девятого числа, в среду, около десяти часов утра. Что у нас было в среду на третьем уроке?
- Литература, ваш урок! - сразу сказала девочка со второй парты в правом ряду.
- Так. И что мы с вами делали около десяти?
- Кто что! Мы отвечали, вы двойки ставили, - сострил мальчик с задней парты.
Класс сразу развеселился, послышались смешки, лица ожили - и Гриша вдруг обнаружил на них очень богатую мимику.
- Ну, положим, не двойки, а только одну двойку, Шура. Ты случайно не вспомнишь, кому?
Шура покраснел и промолчал.
- Вот-вот, ты и тогда молчал. Не мог вспомнить, в какой стране происходит действие трагедии Шекспира "Гамлет, принц датский".
Класс радостно грохнул. Владимир Сергеевич постучал пальцем по столу, стало тише.
- Так, ребята. Шура молчал, мы слушали - и что же мы услышали?
- Стрельбу, - испуганно пискнула девочка на последней парте маленькая, щупленькая, круглоголовая, с короткой стрижкой.
"Воробышек", - подумал лейтенант Рыбак.
- А конкретнее?
- Можно я? - встал паренек с первой парты в левом ряду. - Нам тут лучше слышно, возле окна. На улице звуки обычные были: машины, троллейбус проехал в сторону парка - быстро проехал, наверное, светофор возле аптеки был зеленый... собака залаяла, небольшая... кажется, хлопнула дверь, но я не уверен.
- Хлопнула, - подтвердила его соседка.
Гриша слушал эти разговоры - и не верил. Он прикрыл глаза, попытался прислушаться: ну что, звуки, как всегда в помещении, где люди, - чье-то простуженное дыхание, шаркнула нога, кто-то уронил какой-то небольшой предмет, вроде бы деревянный.
Лейтенант открыл глаза. Паренек в левом проходе наклонился, шарил пальцами по полу. Гриша шагнул туда и поднял с пола небольшое шило странной формы.
- А зачем тебе шило на уроке? - удивился он - и насторожился. Шило, отвертка - в драке все сойдет... Это, правда, было совсем короткое, сантиметра полтора, и тупое.
Паренек насупился и промолчал.
- Не удивляйтесь, Григорий Викторович, - мягко вмешался учитель. Шило у нас вместо карандаша... Мы его так и называем - "грифель". А вот это называется "доска"...
Он вынул из левого кармана пиджака небольшой алюминиевый предмет, показал. Это был складной трафарет с рядами прямоугольных окошечек. Между двумя половинками заложена карточка вроде библиотечной, плотная. Только тут Гриша сообразил, что такие же штуковины размером побольше - с тетрадную страницу - лежат на столах перед всеми детьми.
Тем временем Владимир Сергеевич достал из того же кармана свой "грифель" - у него он был с пластмассовой ручкой, - сел, оперся локтями, положил "доску" на стол и, ощупывая пальцами, начал втыкать шильце в дырочки. Голову он при этом не опускал, и Гришу дернуло чувство вины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
Буслаенко позвонил в шесть двадцать, прибыл на место Илья Трофимович без пяти семь и был уверен, что Слон с неизвестным спутником ещё на месте. Ждать он не особенно любил, но профессия приучила.
Наконец около восьми вечера дверь ресторана распахнулась.
Казьмин (а сидел он на пассажирском месте) перевалился животом на откинутую спинку водительского сиденья, схватил "Зенит" и подправил резкость.
На невысоком крыльце появился дюжий охранник, огляделся по сторонам и шагнул в сторону, придерживая дверь. Дубов вышел первым - солидный, в кожаном пальто и кожаной же шляпе с узкими полями. Сейчас такую редко увидишь - вышли из моды.
Казьмин щелкнул затвором и перевел кадр.
Следом вышел второй человек, тоже в кожаном пальто, но с непокрытой головой (несмотря на дождь).
Оба застыли, ожидая, пока подъедет машина, Казьмин успел сделать три снимка, убрал аппарат и поставил спинку на место. Перелез на водительское сиденье, завел двигатель, прогрел, включил передачу и отпустил ручник. Плавно тронулся вниз по Псковской - и только потом покачал головой.
И что бы это мог отмечать в компании Слона первый зам начальника УВД? Тем более, если сам велел присматривать за Дубовым... Странно. Ладно, нужно будет - скажет. А задавать начальству вопросы субординация не велит.
Хотя думать своей головой она не запрещает.
Глава 18
Имеющий уши да услышит
Капитан милиции Сидоров Юрий Иванович собрал всю элиту Столичного райотдела: старшего лейтенанта Гнатюка, лейтенантов Рыбака и Боженко и старшего сержанта Нечипорука. Конечно, если считать по звездочкам или по суммам окладов, то список был бы совсем другим. Но начальник райотдела, майор Ягела, имел телефонный разговор с третьим замом начальника УВД полковником Белецким, и Виктор Витальевич лично дал ему указание: загрузить всех, но серьезные задачи поставить не кому по штату положено и не самым авторитетным, а самым толковым, которые ничего не пере... то есть, не перегадят и ничего не прозевают, а наоборот, сумеют вовремя сообразить и проявить инициативу. Самому же Витольду Феликсовичу полковник после короткой паузы велел осуществлять лишь общий контроль, чтобы не оголять текущую работу райотдела.
- Все-таки ведут следствие городской розыск и люди Пуляева, - говорил Виктор Витальевич быстрым тенорком, - они специалисты, им и карты в руки, а тебе с твоими орлами я такую задачу ставлю, сам понимаешь, потому что не может угрозыск знать местных людей и местные особенности лучше, чем райотдел. Помнится мне, был там у тебя такой Юра Сидоров, старший лейтенант... Капитан уже? Ну тем более. Когда-то я его заприметил, показалось мне, парень смышленый и разворотливый...
Майор Ягела указание руководства принял к сведению и исполнению, аккуратно записал в служебный дневник (собственное его изобретение, куда заносил он всякие-разные детали, не подтвержденные документально; на случай чего - хоть какое, а свидетельство, что не сам напортачил), после чего вызвал Сидорова, передал ему лестное мнение начальства областного УВД, довел задачу и строго-настрого велел ежедневно в шестнадцать сорок пять докладывать сводку.
И теперь капитан Сидоров обсуждал с мужиками, какие можно предпринять нестандартные меры. Потому что дворники, старушки на лавочках (хоть и зима, а имеются стойкие и закаленные), мамаши с детьми, собачники, продавщицы в магазинах - все это источники очевидные, о них говорить нечего, и городской угрозыск тоже с них начнет, только сыскарям сложнее будет найти нужных людей. А нужно придумать что-то необычное, такое, что сразу в голову не придет. Может, скажем, работала в тот день аварийка из ГорТТУ, на углу Хазарской и Аптекарской вечно троллейбусные провода расконтачиваются, или как там это у них называется...
- Можно в техникум зайти, Галицкая, три, поспрашивать, - предложил лейтенант Боженко. - У них в сторону Хазарской есть окна - из отдела кадров, первого отдела, библиотеки. Я про классы не вспоминаю, там пацаны-девчонки шумные, могли вообще прозевать, а вот в отделах и в библиотеке тихо, тем более, по утреннему времени, когда менку шарахнули. Могли услышать стрельбу, выглянуть в окна, что-то заметить.
Подумали, молча обжевали предложение.
Капитан с сомнением пробормотал:
- Стрельба-то внутри помещения была, могли и не услышать...
Гнатюк, тихий и немолодой уже мужик, безропотно дожидавшийся выхода на пенсию в своем звании старшего лейтенанта, но участок знавший отлично, деликатно заметил:
- А я бы обошел угловой дом, Галицкая один... Там, конечно, по утрам одни старики и старухи дома, но делать им нечего, глазеют по окнам...
- На этих надежды мало, - возразил Рыбак, - они давно уже все чокнутые, мозги порастеряли...
- А это, разрешите вам заметить, товарищ лейтенант, - вмешался старший сержант Нечипорук, - до дела не касается. Нам с ними не кроссворды решать, а вызнать, что видели и что слышали. Старики - народ дальнозоркий.
Нечипорук, мент опытный, цепкий и смелый, имел пробелы в своем кое-как вымученном среднем образовании, а потому широтой эрудиции блистать не сподобился, в отличие от интеллигентного Гриши Рыбака, который кроссворды из газеток раскалывал одной левой. Тем не менее существовала между ними сварливая симпатия и дружба, благодаря чему Нечипорук и позволил себе вылезть с замечанием в нарушение субординации.
- Кстати о зрении! - оживился вдруг Гриша. - А про школу слепых мы и забыли!..
Сам-то он вспомнил лишь потому, что несколько дней назад, в очередную мокро-скользкую оттепель, помог какому-то незрячему гражданину перейти через Галицкую и дойти до дверей школы, минуя бесчисленные лужи. Тогда ещё он обратил внимание, что на ногах у гражданина очень крепкие сапоги на змейке, подумал, что слепому лучше бы вообще сплошные, без застежки (палочка-то не подскажет, что под ногами лужа), и был немало удивлен, когда на прощание гражданин сказал:
- Спасибо, что проводили, товарищ милиционер... - Улыбнулся и, не дожидаясь вопроса, объяснил: - На вас много кожи, скрипит.
Сейчас Гриша увлеченно продолжал:
- ...конечно, увидеть слепые вряд ли что-то могли...
- Ну до чего ж вас умных выучивают в институте! - ехидно вставил Нечипорук.
- ...зато услышать могли такое, что зрячим недоступно, даром что стреляли в помещении!
* * *
Госавтоинспектор старшина Сердюк сидел в диспетчерской Северного таксопарка и составлял списки машин и водителей, которые двадцать девятого января в десять утра были на линии. Это раньше таксисты мотались по всему городу в поисках пассажиров, теперь же они, выехав из гаража, причаливали в подходящих точках и дожидались - чтоб бензин зря не жечь, он теперь кусается. Хазарскую забили за собой мужики из Северного таксопарка, хотя пыталась сюда моститься и третья колонна Южного, которая стояла на Котельной, - им до Хазарской было даже ближе, чем северным со своего Каганова, но те в ответ сразу полезли на Вознесенский рынок, и после пары разборок с монтировками порядок был восстановлен.
Так вот, имелось неподалеку от ограбленной менки местечко, где всегда стояли минимум три машины: возле гастронома "Лознюковский". Буквально полквартала, но, к сожалению, дальше по ходу движения, так что таксисты находились к месту действия спиной и что-то заметить могли только случайно...
* * *
Секретарша провела Гришу Рыбака в учительскую. Учителя были в основном женщины, хоть и пара мужчин нашлась, и почти все зрячие. Гриша объяснил, чего ему нужно, учителя недоуменно переглянулись, наконец некая дама весьма далеко зашедшей молодости заметила высокомерно-язвительно:
- Простите, господин милиционер, но мне казалось, слово "свидетель" происходит от глагола "видеть"...
Однако тут вмешался один из мужчин - в темных очках, с изрядной сединой и выразительным лицом.
- А что, Григорий Викторович, пожалуй, и сумеем мы вам помочь. Вот и звонок как раз... Идемте со мной, - сказал он и уверенно двинулся в коридор.
На ходу он объяснил, что зовут его Владимир Сергеевич, что преподает он литературу и что ему понятно, почему милиция обратилась за помощью именно к слепым.
- Наталья Даниловна зрячая, потому вашу мысль не уловила. Да и вообще девица желчная...
- Я, честно говоря, думал, у вас учителя тоже слепые.
Владимир Сергеевич ответил ровным голосом:
- Раньше так и было. Но у нас намного выше ставки, чем в обычных школах, поэтому многие стремятся к нам попасть. Обучаются письму по Брайлю, ничего, работают...
Он не договорил, но Гриша сообразил сам: а старых преподавателей, слепых, выживают...
В классе сидели человек пятнадцать подростков - мальчики и девочки. Гриша оглядел лица - какие-то замкнутые, ушедшие в себя, - опустил глаза и постарался держаться ровнее.
- Ребята, - сказал Владимир Сергеевич, - к нам пришел за помощью лейтенант милиции Рыбак Григорий Викторович. Ну-ка давайте вспомним, не слышали ли мы чего-то странного двадцать девятого числа, в среду, около десяти часов утра. Что у нас было в среду на третьем уроке?
- Литература, ваш урок! - сразу сказала девочка со второй парты в правом ряду.
- Так. И что мы с вами делали около десяти?
- Кто что! Мы отвечали, вы двойки ставили, - сострил мальчик с задней парты.
Класс сразу развеселился, послышались смешки, лица ожили - и Гриша вдруг обнаружил на них очень богатую мимику.
- Ну, положим, не двойки, а только одну двойку, Шура. Ты случайно не вспомнишь, кому?
Шура покраснел и промолчал.
- Вот-вот, ты и тогда молчал. Не мог вспомнить, в какой стране происходит действие трагедии Шекспира "Гамлет, принц датский".
Класс радостно грохнул. Владимир Сергеевич постучал пальцем по столу, стало тише.
- Так, ребята. Шура молчал, мы слушали - и что же мы услышали?
- Стрельбу, - испуганно пискнула девочка на последней парте маленькая, щупленькая, круглоголовая, с короткой стрижкой.
"Воробышек", - подумал лейтенант Рыбак.
- А конкретнее?
- Можно я? - встал паренек с первой парты в левом ряду. - Нам тут лучше слышно, возле окна. На улице звуки обычные были: машины, троллейбус проехал в сторону парка - быстро проехал, наверное, светофор возле аптеки был зеленый... собака залаяла, небольшая... кажется, хлопнула дверь, но я не уверен.
- Хлопнула, - подтвердила его соседка.
Гриша слушал эти разговоры - и не верил. Он прикрыл глаза, попытался прислушаться: ну что, звуки, как всегда в помещении, где люди, - чье-то простуженное дыхание, шаркнула нога, кто-то уронил какой-то небольшой предмет, вроде бы деревянный.
Лейтенант открыл глаза. Паренек в левом проходе наклонился, шарил пальцами по полу. Гриша шагнул туда и поднял с пола небольшое шило странной формы.
- А зачем тебе шило на уроке? - удивился он - и насторожился. Шило, отвертка - в драке все сойдет... Это, правда, было совсем короткое, сантиметра полтора, и тупое.
Паренек насупился и промолчал.
- Не удивляйтесь, Григорий Викторович, - мягко вмешался учитель. Шило у нас вместо карандаша... Мы его так и называем - "грифель". А вот это называется "доска"...
Он вынул из левого кармана пиджака небольшой алюминиевый предмет, показал. Это был складной трафарет с рядами прямоугольных окошечек. Между двумя половинками заложена карточка вроде библиотечной, плотная. Только тут Гриша сообразил, что такие же штуковины размером побольше - с тетрадную страницу - лежат на столах перед всеми детьми.
Тем временем Владимир Сергеевич достал из того же кармана свой "грифель" - у него он был с пластмассовой ручкой, - сел, оперся локтями, положил "доску" на стол и, ощупывая пальцами, начал втыкать шильце в дырочки. Голову он при этом не опускал, и Гришу дернуло чувство вины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61