- Ах, как вы меня напугали! Мне не пережить такого удара по репутации фирмы.
Я моментально переключился и начал канючить:
- Ну Анатоль Владиславович, ну пожалейте нас! Нам ведь тоже неохота уродоваться с этим заказом. От нас ведь что требуется: убедить девочку, что нечего ей травить себе душу из-за этого козла, сами сказали. И если мы сможем ей показать полную колоду "кузин", думаю, сама сообразит...
Ливанов снова попытался выбраться из машины - только дергал ручку не замка, а стеклоподъемника. Глянул на меня косо:
- Так что, прикажете мне сидеть с потайным фотоаппаратом и фотографировать?!
Я сделал серьезное лицо и покачал головой:
- Хорошо бы - но нельзя. Вы не профессионал, вас моментально засекут.
- Так чего же вы ещё хотите? И выпустите вы меня наконец, я уже опаздываю на репетицию!
- Я вот подумал: вы человек наблюдательный, с отличной зрительной памятью, наверное, это общая черта артистических натур...
Как известно, мягкая лесть делу не вредит.
- Так не помогли бы вы нам составить вот такие же фотороботы на этих кузин? Пару часов в удобное для вас время... Вообще - очень забавная процедура, никогда не участвовали?..
Дверь упорно не поддавалась, стрелки часов на щитке показывали без минуты два - и мягкий человек Толя Ливанов сдался:
- В среду днем я свободен, ребята будут квартет Гайдна репетировать... Давайте в полвторого, как я привык... Куда прикажете явиться?
- А мы вас подберем возле дома!
Андрюша по моему сигналу въехал во двор, тормознул у "Комфорта" и открыл дверцу. Ливанов вырвался на волю, а я спросил вслед:
- Анатолий Владиславович, а кто такой Хэрриот?
Он глянул на меня ошалело, но тут же расплылся в неудержимой улыбке:
- О, Хэрриот! Джеймс Хэрриот - английский ветеринар и прекрасный писатель. Почитайте его, и вы станете больше любить животных... И людей тоже.
Глава 21
С конкурентом надо работать вдумчиво
- - -
Пятого февраля, в четверг, Дубов собрал свой штаб в расширенном составе: четвертым пригласили бригадира Алексея.
- Алексей Глебович, настройтесь, что теперь вы будете постоянно участвовать в совещаниях нашего штаба, во всяком случае, если не окажетесь заняты по основной работе, - сказал Борис Олегович.
Он не счел нужным говорить, что это - повышение статуса в организации, особая честь, повышенное доверие, а следовательно, и повышенная ответственность: Алексей и без того понимает, как и все присутствующие. И отсутствующие тоже.
Бригадир встал, молча отвесил короткий, только головой, поклон и сел снова.
- Конечно, у вас, Алексей Глебович, сейчас одна забота - расследование террористического акта против приемного пункта, но, увы, время не ждет, предвыборная кампания разворачивается, и нам её надо встретить во всеоружии. Не исключаю, что упомянутое нападение - первый удар наших конкурентов в выборах. Если эта гипотеза истинна, то мы оказались в тактически невыгодном положении - мы вынуждены обороняться. А ведь сказано: лучшая защита - это нападение. Так давайте же прикинем именно наступательные мероприятия. Адам Сергеевич, я просил вас приготовить краткие резюме по всем кандидатурам...
Зиневский откашлялся, протер очки-половинки замшевой салфеткой и водрузил на нос:
- У меня здесь кандидаты в порядке, так сказать, нарастания весомости - естественно, по моим оценкам...
- Пусть так, - согласился Борис Олегович.
- Начнем с пана Броневского. Стефан Казимирович, по национальности поляк, год рождения - тридцать четвертый. Скорняк, кубышка у него полна ещё с советских времен, возглавляет католическую общину города...
- Это сколько возможных голосов?
- Тысяч двенадцать максимум.
- Предложения?
- Оставить без внимания. По принципу "не трогай гэ, не будет вэ". Только задень - и вскинутся все конфессии. Как же, нападки по религиозным мотивам.
Дубов пожевал губами, потянулся за трубкой.
- Пока, думаю, согласимся. Дальше.
- Маяковский, Валерий Игнатьевич, русский, пятьдесят четвертого года. Член олимпийской сборной СССР по волейболу в 1976 году, заслуженный мастер спорта. Женился второй раз в июне прошлого года, вернулся к тренерской работе после того, как погорела основанная им фирма - платный атлетический клуб "Арнольд".
- На чем погорела фирма?
- А на пожаре! - ухмыльнулся Адам. - Ухитрились по пьянке спалить сауну. Хоть господин Маяковский и пытался обвинить конкурентов в диверсии.
- Спалить сауну? По-моему, для этого нужна незаурядная изобретательность, - заметил Дубов и вернулся к раскуриванию трубки.
- Если можно... - вмешался Алексей. - Нажрались как свиньи и решили вставить проститутке в зад сигнальную ракету. Загорелся ковролин на полу, а от него - деревянная обшивка стен.
- А девица?
- Обошлась легкими ожогами, но бучу подняла серьезную. Откупились, теперь она ездит на "БМВ".
- Елки-палки, Люська-Ракета?! - воскликнул Александр Александрович. Вот откуда такая кликуха!..
Дубов бросил на Дюваля быстрый взгляд, но промолчал. Мало ли кто о ком слышал, это ещё не означает близкого знакомства. Однако же... Покосился на Алексея, тот едва заметно дернул плечом, чуть нахмурился. Вопрос понял, пока не знает, но проверит. А проверить надо. Директору-распорядителю такой фирмы следует быть крайне разборчивым в знакомствах и способах времяпрепровождения...
- Предложения?
- Предложений теперь два - после дополнительной информации Алексея Глебовича. Во-первых, распустить слух об истории с сауной - но ни в коем случае не вмешивать масс-медиа, - отвечал Адам. - Конечно, кандидату изрядно повредил бы шум в прессе и последующий неизбежный процесс по делу о диффамации со смакованием живописных подробностей, но до выборов с таким процессом не успеть. А слух разойдется за три дня. Во-вторых, сделать интервью на улице, пусть случайный прохожий, какой-нибудь простой и солидный трудяга, скажет прямо: "Если мужик не смог навести порядок у себя в семье и в фирме, так хрен он наведет порядок в области!" Думаю, больше этой фигурой заниматься не стоит - не фигура.
- Для начала принимаем, - подытожил Дубов.
- Следующей у меня стоит дама, - продолжал Зиневский. - Лемешко Оксана Сидоровна, 1951 года рождения, украинка, учительница из села Придворки Северочурского района. Женщина очень неглупая и без всяких саун в биографии.
- Замужем?
- Замужем, двое детей.
- Что преподает?
- Историю и географию. Завуч.
- Ну-ну... И насколько она серьезна?
- Боюсь, окажется фигурой куда опаснее, чем считает сейчас пресса. Первый её слоган был такой: "Двести лет страну мужики губили - не пора ли бабам порядок наводить?"
Другой бы в этом месте сделал паузу, чтобы дождаться естественного вопроса, но Адам Сергеевич остерегся выставлять хозяина в невыгодном свете, а потому изобразил смущение и разъяснил:
- Скажу честно, я не понял, почему именно двести лет, не поленился поднять справочную литературу. Оказывается, Екатерина Вторая преставилась в 1796 году, а после неё царствовали только августейшие особы мужескаго полу - Павел, Александр, Николай, ещё два Александра и Николай Второй...
- Недурно, - согласился Борис Олегович. - И какие предполагаете меры противодействия?
- А никаких. Наоборот, предлагаю похваливать. Женщина то, женщина се... Даешь равноправие, эмансипацию, в Штатах вон как, а в Англии Железная Леди... а в Индии Индира Ганди, а в Пакистане Беназир Бхутто... Даже в занюханной Турции эта, как её там... не без изюминки...
- Госпожа Тансу Челер, - проговорил Дубов. Время от времени утереть подчиненным нос эрудицией не вредно.
А Дюваль отвлекся. У него сделалось какое-то рассеянное лицо, он пробормотал: "Завуч..." и передернулся.
Борис Олегович с интересом взглянул на него, тонко улыбнулся и повторил:
- Завуч... А в наше время это называлось "завпед". Действительно, должность сама по себе одиозная. Если достаточно регулярно её подчеркивать, это вызовет у электората, - иронически выделил он новомодное словечко, негативное отношение уже на подсознательном уровне, и никакая контрпропаганда не поможет. Логика не срабатывает против подсознания. Так. Кто там у нас дальше?
- Прывид Роман Валериевич, 1962 года рождения, бывший первый секретарь Путейского райкома комсомола, совладелец "Чуркоопбанка" (предположительно, на одну пятую), член Либеральной социал-демократической партии, ловкий демагог. По слухам, родственник Солохи. Министра.
- "Призрак, племяш Солохи"! - выпалил Дюваль, быстренько переведя фамилию комсомольца-банкира на великодержавный шовинистический язык.
- Э-э, батенька, кто сейчас помнит Гоголя! - вздохнул Борис Олегович. - Хотя... Шутку подкиньте в газету "Телевечер", а по городским коммерческим каналам пусть прокрутят старый фильм "Черевички". Проверьте, может подвернется какая-нибудь сто сорок седьмая годовщина со дня рождения или смерти Николая Васильевича... Но это так, между делом. Нужно что-то серьезнее.
- Пока нет. Щупаем с изнанки банк.
- Он, насколько я понял, старательно борется за права молодежи? Надо бы дать серию проблемных статей о правах стариков, их-то на избирательные участки придет раза в три больше, чем молодежи... Пощупать же банк полезно само по себе, независимо от избирательной кампании. Кстати, пусть какая-нибудь скандальная газетенка вроде "Зебры" поинтересуется, откуда у юноши взялись деньги на банк.
- Тридцать пять лет - не такой уж юноша. Да и "Зебры", увы, больше нет, - напомнил Дюваль. - Уже полгода, как сгорела.
- Свято место пусто не бывает. Было бы корыто, а "Зебры" будут. По-моему, произрос недавно такой нахальный листок "Авось"...
Адам с Дювалем вежливо улыбнулись - шеф кокетничал. "Авось" был его детищем и злоязычным рупором. Слон даже сам время от времени подбрасывал туда двусмысленные каламбурчики в рубрику "Описьки и пердлы".
- Прывидом заниматься. Недурно бы связать с его именем какую-нибудь известную шлюху - как я понял, Александр Александрович, это вы у нас специалист по части... м-м... "Люсек-Ракет"?
- Я наведу справки, - вмешался Алексей. - Нам приходится иметь знакомства в этом мире.
И снова удивил бригадир своего работодателя неожиданной ловкостью. С одной стороны, словно бы невзначай прикрыл Дюваля от начальственного перуна, с другой - получил легальный повод порасспрашивать проституток и сутенеров о не в меру осведомленном директоре-распорядителе, не вызывая нареканий последнего. "Глядишь, и в самом деле от гориллы может произойти человек, - сострил про себя Борис Олегович. - Но придется присматривать и подстригать веточки, чтобы произрастал в нужную сторону".
Вслух же произнес:
- Согласен. Продолжайте, Адам Сергеевич.
- Дроздов Григорий Антонович, родился, любопытно отметить, 5 марта 1953 года...
Сравнительно молодому Дювалю, который только собирался через три месяца отпраздновать сорокалетие, а тем более Алексею, эта дата ни о чем не говорила. Но Дубов и Зиневский, люди постарше, прекрасно помнили день похорон Сталина.
- Да, Адам Сергеевич. Это, конечно, надо обыграть: "Не успели схоронить Сталина, как родился Дроздов" или что-то в таком духе. Плюс "вы слыхали, как поют дрозды?", "что-то у нас в кандидатах много птичек завелось"... и даже ненавязчиво обыграть инициалы, скажем, набором... Дубов черкнул на листке, жирно выделив нужные буквы:
Григорий Антонович Дроздов
- Но очень деликатно, чтобы не дать формального повода для придирок... Впрочем, все это мелочи. Полезные, мы их используем - но что есть серьезного?
- Пока трудно, Борис Олегович. Он действительно бывший рабочий, причем не какой-нибудь неосвобожденный секретарь, а слесарь-ремонтник высокой квалификации, бригадир. Работал не только на своем кабельном заводе, его персонально одалживали в трудных случаях на другие предприятия, особенно "почтовые ящики", где требуется допуск. В профсоюзные деятели подался, когда перестали платить зарплату, профсоюз сколотил серьезный, хватило ума не зацикливаться на забастовках, а организовать толковых инженеров, рационализаторов и изрядно подтолкнуть администрацию к настоящей конверсии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61