Но слишком низко. А когда поймал её на мушку, прямо передо мной выскочил Уолтер и упал прямо на ружье. Слишком поздно было что-либо предпринимать.
- Так он упал? - переспросил Шейн.
Холлэм потер лоб.
- Нет, не мог он падать. Он надвигался на меня, растопырив руки. Но как он оказался перед засидкой? Он же не слезал со скамейки целое утро. Позвольте, я сяду. - Он шагнул к засидке. - Нет. Не здесь.
Кивком головы Шейн велел младшему Холлэму подойти.
- Проводите его к домику, а я здесь подожду шерифа. - Мы немного повздорили, - добавил Холлэм. - Он, как всегда, не уступал. Да и я уперся, как баран. Как только ему в голову приходит какая-нибудь мысль - её оттуда уже не выбьешь, разве что динамитом.
Форбс взял отца под руку. Тот отмахнулся.
- Не надо. Я в порядке. Захватите мое ружье, Шейн.
- Хорошо, - ответил тот.
Оба Холлэма направились через болото к дороге. Проводив их взглядом, Шейн снова зашел в засидку и осмотрел тело, пытаясь определить, под каким углом был сделан выстрел. Уже слетелись мухи. Шейн снял свою непромокаемую охотничью фуфайку и накрыл окровавленную голову.
Выйдя наружу, он закурил сигарету. Начинался прилив. Он слышал над головой шелест крыльев, затем со стороны последней засидки, на четверть мили к югу, донесся хлопок выстрела.
Прошло полчаса. Наконец со стороны гравиевой дороги послышался шум автомобиля. Машина подъехала на большой скорости и резко остановилась. Из неё вышли трое мужчин - все как на подбор высокие и крепкие. Издали они казались даже похожими друг на друга, но сразу было видно, что тот, кто посередине, - сам шериф.
Часом позже Шейн вошел в охотничий домик, где царило напряженное молчание. Домик из растрескавшихся кипарисовых бревен был низким, непритязательным с виду, в нем была одна большая гостиная, отделяющая кухню от единственной спальни. Шейн мгновенно подсчитал по головам присутствующих. Бегли все ещё не было.
Перед большим камином сидел в кресле старший Холлэм, погрузившийся в разгадывание кроссворда. Шейн приблизился.
- Будьте любезны, давайте выйдем на минутку.
Холлэм поднял глаза. Помолчав, он дописал начатое слово, скомкал газету и швырнул её в камин.
- А где шериф?
- Подойдет через пару минут. Они вышли и сели в один из открытых "джипов". Лицо Холлэма приняло свой обычный цвет, но он по-прежнему казался настолько взвинченным, что, казалось, взорвется от малейшего прикосновения.
- Что сказал шериф?
- Немного, - ответил Шейн. - Да он и не торопился что-либо говорить. Много болтать не в его привычках.
- Это точно. - Он хочет вместе с вами шаг за шагом восстановить, как все это произошло. Но у меня на это времени нет. Скажите, о чем вы повздорили с Лэнгорном?
Холлэм обеими руками вцепился в руль.
- Да так, обычное дело. О том, как я руковожу фирмой. Мы цапаемся по этому поводу каждые две недели вот уже пятнадцать лет.
- А точнее?
Холлэм после некоторого колебания, ответил:
- Ему не понравилось, что расследования кражи Т-239 вынесли за пределы нашей фирмы. И вообще вина целиком моя - из-за того, что мы не внедрили разработку в производство сразу после предварительных испытаний. Ох, как непросто было принять такое решение. Но если бы я поспешил, а потом случилось непоправимое, то правление имело бы все основания требовать моей отставки. Уолтер настолько раскипятился, что перестал себя контролировать. Даже в очередной раз заявил, что уходит. Я ответил уклончиво, и тут откуда-то выпорхнула утка. Я вскинул ружье, а он вдруг очутился прямо перед самым дулом.
- Он не был пьян?
Холлэм покачал головой.
- По его виду судить было нельзя. Он не запинался и говорил вполне связно.
- Не можете ли вы припомнить, что именно вы сказали, перед тем, как выстрелили? Это может быть очень важно.
Холлэм задумался.
- То, что я сказал, касалось вас. Точно, я ответил, что надо подождать до тех пор, пока мы убедимся, оправдаете ли вы свою репутацию. Что-то в этом роде.
- Как вы думаете, это он передал Бегли материалы о краске?
Холлэм нетерпеливо тряхнул головой.
- Конечно, нет!
- А Форбс не считает это невозможным?
- Форбс просто не знает, что говорит! - огрызнулся Холлэм.
- Вы в курсе, что Лэнгорн связался с Кандидой Морз из фирмы Бегли? спросил Шейн.
- Что вы имеете в виду под "связался"? Ну, видели их вместе на какой-то вечеринке. Мы не знаем, кто из них больше к этому стремился, и не знаем, о чем они беседовали. Я не могу подозревать человека на основании подобных улик.
- Как у него было с деньгами?
Холлэм пожал плечами.
- Платили мы ему неплохо. Тратить деньги ему было не на кого. И мне всегда казалось, что он время от времени получает небольшое наследство от бесчисленных тетушек. О женщинах он никогда не распространялся. Так что, возможно, лить о нем слезы будет некому.
- История с краской тянется вот уже несколько месяцев. Если вы не считаете, что виновен Лэнгорн, то кого вы подозреваете? - спросил Шейн, поедая его глазами.
- Я подозреваю всех, - ответил Холлэм-старший. - И это чертовски противно. И каждый так - подозревает каждого. Наши отношения дали трещину, и пока мы не отыщем истинного предателя, все будут держать камень за пазухой.
- Форбс сказал, что он уже сам себя подозревает. Надо полагать, это не всерьез. И тем не менее - что вы думаете о такой возможности?
При имени сына рука Холлэма дернулась и надавила на клаксон. Раздался резкий сигнал.
- Простите. Нет, я и мыслей таких не допускаю. Форбс унаследует половину моих акций. Это противоречило бы здравому смыслу. Я не стану препятствовать вашему расследованию, но, на мой взгляд, тут вы попусту потеряете время. Я думаю, Форбс имел в виду, что ему предоставлялась такая возможность. Но то же самое можно сказать и о пятнадцати, а то и двадцати других людях. Лучше бы вы побеседовали с мисс Мак-Гонигл из нашего секретного отдела.
- Это первое, что я бы сделал, будь у меня время, - ответил Шейн. - Но если надо до понедельника докопаться до чего-нибудь стоящего, мне придется браться за дело с другого конца.
- Вы имеете в виду Бегли? - спросил Холлэм.
- Фирму Бегли. Сам Бегли и по сей день занимался бы всякой ерундой, если бы не Кандида Морз. Она - мозговой центр всей операции. Но сегодня Бегли явно выпал в осадок - возможно, до завтра. Обычно он не теряет над собой контроль, хотя вовсе не дурак выпить. Но на этот уик-энд он явно получил инструкцию как следует надраться и не просыхать - чтобы никто и не вздумал полезть с вопросами.
- Ну, вам виднее, - с сомнением ответил Холлэм. - Но если вы напрямую подкатитесь к этой дамочке Морз и поинтересуетесь, что за шуры-муры у неё с фирмой Деспардов, то с какой стати она вам все выложит?
Глаза Шейна смотрели жестко.
- Я вовсе не так собираюсь действовать. Для начала я слегка на неё надавлю. У нас старые счеты. Мой вариант может и не сработать, но сейчас я не вижу другого способа быстро чего-то достигнуть. Если это не удастся, приеду в понедельник в фирму и начну подряд проверять ....
Откуда-то на высокой скорости вынырнул и стремительно приближался черный "шевроле".
- А вот и шериф. Если бы он разговаривал так же быстро, как ездит, я бы, так и быть, подождал конца вашей с ним беседы. Но он может донимать вас целый день. Ваш самолет на взлетной полосе?
- Да. Если нужно, воспользуйтесь им. Может, с вами ещё кто-то захочет вернуться.
"Шевроле" резко притормозил перед домиком.
- Как вы думаете, - спросил Шейн, - не может быть, чтобы Лэнгорн совершил самоубийство?
- Самоубийство?! - изумился Холлэм.
- Ну да, - сказал Шейн. - Он же буквально бросился под ваше ружье. Ведь далеко не все могут пойти на то, чтобы лишить себя жизни своими руками.
Холлэм, прищурившись, следил за приближающимся шерифом и не ответил. Шейн продолжил, внимательно наблюдая за ним:
- Есть и третья возможная версия. Преднамеренное убийство.
Пальцы Холлэма на руле побелели.
- Кажется, я понимаю, Шейн, что вы пытаетесь подготовить меня для беседы с шерифом до утра. Но я сомневаюсь, чтобы Олли Бэнгарт был способен взглянуть на дело под таким углом. Вы, должно быть, думаете, не признался ли Уолтер в том, что предал нас, после чего я, потеряв самообладание, застрелил его. Запомните - это не так. Верно, интересы компании - это мои интересы, но вам кто угодно скажет, что меня нелегко вывести из себя.
Глава 4
В половине седьмого вечера в "бьюике" Майкла Шейна, стоявшем напротив пожарного гидранта на Бискейн-бульваре, тренькнул телефон. Шейн со своим другом Тимом О'Рурке, репортером из "Майами Ньюс", сидели в машине и вполголоса переговаривались. На коленях у О'Рурке лежал массивный фотоаппарат "Спид График". Репортер откинулся на спинку сиденья, упершись костлявыми коленками в приборный щиток. Худой как щепка, небритый, в измятой, местами перепачканной одежде, О'Рурке не производил впечатления исключительно четкого и наблюдательного профессионала, каковым он на самом деле был. Однажды ему уже вручили Пулитцеровскую премию, а ещё трижды он входил в число кандидатов на нее, в особенности благодаря репортажам о делах, которые вел Шейн.
Шейн снял трубку.
- Это Тедди Спэрроу, - протрещала трубка. - Я веду Кандиду Морз. Она сейчас в ресторане "Ларю" вместе с каким-то парнем. Они заказали ужин на двоих.
- А кто с ней? - спросил Шейн.
- Никогда его прежде не видел, Майк. Лицо не слишком загорелое, так что он вряд ли живет здесь круглый год. Одет хорошо, даже очень. Ездит на "шевроле-герц". Номер я записал.
- Отлично, Тедди. Подожди там. Я приеду через пять минут.
Он повесил трубку и включил зажигание. О'Рурке бросил окурок на пол машины и придавил ногой.
- Ты не боишься засветиться, Майк? Девчонка вовсе не дура.
- Возможно, она хитрее нас обоих вместе взятых. Но я и не пытаюсь перехитрить её. Я попробую припереть её к стенке.
- Самое забавное, - задумчиво произнес репортер, - что из этого и впрямь может получиться захватывающий сериал. До сих пор о профессиональных шантажистах почти ничего не печатали. В городе орудует ещё пара негодяев вроде Бегли. Майами - идеальное место для такого сброда.
Шейн повел машину по бульвару в южном направлении. Оставив позади около дюжины кварталов, он свернул налево и вскоре оказался на набережной Макартура. Вырулив оттуда на мост, Шейн проехал по нему на остров Пуансетья, раскинувшийся посередине залива. Минуту спустя он остановил "бьюик" перед входом в недавно открывшийся небольшой французский ресторанчик с длинным частным причалом для гостей, прибывающих на собственных яхтах.
Не успел Шейн выбраться из машины, как на него надвинулся Тедди Спэрроу - неповоротливый, необъятных размеров частный сыщик, на долю которого перепадали редкие разводные дела, или совсем пустячные поручения от налоговой инспекции.
- Они уже сели за столик, Майк. Выпили по коктейлю в баре, потом заказали ещё мартини за столиком. Что мы делаем дальше?
- Я сам справлюсь, Тедди, - ответил Шейн. - Возможно, она выйдет одна. Проследи, куда она поедет. Не исключено, что она уже тебя заметила, но сейчас это не так важно. Главное, не упусти её из вида.
- Меня провести не просто, - самодовольно заметил Спэрроу. - А потом я позвоню тебе в машину, да?
- Да.
- Хотел бы я иметь такой телефончик, - завистливо вздохнул Спэрроу. Подбрасывайте мне иногда работенку, Майк - глядишь, и я обзаведусь таким.
Шейн и О'Рурке вошли в ресторан.
- Не помнишь, как зовут метрдотеля? - спросил Шейн. - Джордж, кажется?
- Нет! - ужаснулся О'Рурке. - Альберт. Нельзя забывать столь важные мелочи. За такую промашку могут посадить за столик у самой кухни. От толпы, заполнившей небольшой бар, отделился смуглый мужчина во фраке и зашагал к ним. - Мистер Шейн! - воскликнул он, давая понять, насколько он рад, что знаменитый сыщик посетил их заведение. - Столик? Сию минуту.
Он окинул потрепанную фигуру О'Рурке менее приветливым взглядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25