Чистое, безоблачное небо, двадцать пять градусов тепла по Цельсию, легкий освежающий ветерок. Мрачная тайга вокруг лагеря в одночасье превратилась в сказочную.
Автобусы прибыли в лагерь точно по расписанию – в час дня. На стекле каждого висела табличка с номером отряда. Родители детей не сопровождали – только несколько педагогов, отвечающих за организацию этапа, тьфу ты, заезда.
Виктор Сергеевич Сумароков по случаю праздника решил не пугать прибывшую детвору своими бинтами. По совету своего коллеги, Евгения Дмитриевича Кольцова, он соорудил что-то вроде карнавального костюма «Пират Балтийского моря». Раз уж у лагеря тематика морская… Вместо пилотки нацепил треуголку, свернутую из куска черной бумаги, глаз перевязал черной девчоночьей ленточкой для волос, найденной в каюте под кроватью, а на руку натянул черный носок. Кольцов прикрепил к носку крюк, согнутый из алюминиевой проволоки. Бороды, сабли и говорящего попугая, увы, не нашлось. Только легкая щетина. Для полной идентичности вожатый дружески посоветовал отрубить ногу и поставить деревянный протез, но воспитатель отказался: «Себе руби!»
Автобус с шестым отрядом оказался самым последним в колонне. Пришлось тащиться.
Самые нетерпеливые детишки уже покинули салон и носились вокруг, играя в пятнашки. Упитанный пацан, увлекшись, выскочил из-за автобуса и с разбега въехал стриженой головой в живот товарищу воспитателю, у которого от неожиданности перехватило дыхание. Треуголка слетела на землю.
– Чтоб тебя так кобыла лягнула! – Виктор Сергеевич в последний момент сумел удержаться от непарламентских выражений.
– Ух ты! – Пацан восхищенно вытаращился на Сумарокова. – Пират! Класс!!!
– Я воспитатель по жизни… Здравствуй, мальчик.
– Здрасте… А у вас крюк только из руки растет? Или еще откуда?
– Ах ты, шкет!..
Шкет тут же исчез в автобусе, откуда на траву спрыгнула невысокая девушка лет двадцати с прической «гипережик», в тельняшке и военных брюках (видимо, морских в гардеробе не нашлось). Размахивая папкой, она застрекотала, словно сорока:
– Дети, быстренько выходим из автобуса и строимся парами! Я сказала: выходим из автобуса. Прекратите кидаться яблоками! Арсений, оставь бутылку в покое! Быстренько, быстренько выходим!
Заметив морячков, девушка улыбнулась, видимо, ей уже сообщили, что она попадет в теплую мужскую компанию.
– Ой, здравствуйте! Вы вожатые из Питера? Как здорово, как здорово! А я Лена. Лена Бичкина! Младший воспитатель! Очень приятно!
– Нам тоже, – уныло отозвался Сумрак, отрывая от сломанной руки крюк, – я Витя, он – Женя.
Кольцов приподнял пилотку, словно шляпу, и улыбнулся:
– С прибытием, мадам…
Кричащая и визжащая толпа тем временем вывалилась из автобуса и разлетелась по ближайшим кустам, игнорируя законные требования воспитателя.
– Дети! Немедленно постройтесь! Ну, пожалуйста!.. – Леночка попыталась снова призвать к порядку. Но безуспешно. Видимо, не пользовалась авторитетом у юных пионеров.
Пришлось гоняться за ними по кустам.
– А ну-ка, ша, спиногрызы! – вдруг рявкнул Сумрак, которому надоели это мельтешение и беготня. – Встать в строй! До кого не доходит через голову, постучимся в печень!
Удар ногой по тонкой березе сопровождал сказанное. Деревце переломилось и медленно рухнуло на траву, словно нокаутированный боксер. Детишки тут же замерли, испуганно переглянулись. Дяденька пират, похоже, не шутил.
Через минуту все разбились по парам. Мальчики с мальчиками, девочки с девочками. Пацан, врезавшийся в Виктора Сергеевича, спрятался от строгих пиратских глаз во второй ряд.
Леночка бросила на воспитателя благодарный взгляд, после повернулась к строю.
– Сейчас проведем перекличку, – как-то стеснительно и неуверенно объявила она, поднеся к глазам папку. – Я буду называть фамилию и имя, а вы говорить: «Здесь»… Запомнили, да?.. Алексеев Игорь.
Алексеев Игорь не ответил. Он увлеченно спорил с соседом по поводу качественных характеристик своей плевательной трубки и плевать хотел на какую-то воспиталку.
– Алексеев Игорь. – Взволнованная Леночка обвела глазами строй.
Тишина. Неужели потерялся?!..
На выручку вновь пришел опытный воспитатель Виктор Сергеевич Сумароков. Взяв список у нее из рук, он кровожадно крутанул глазом и жестко скомандовал:
– Слушай сюда! Второй раз повторять не буду, язык не казенный. Я называю фамилию. Подбегаете ко мне, еще раз называете фамилию, имя-отчество, год рождения, статью, начало срока, конец срока…
Кольцов, стоявший сзади, ткнул воспитателя в спину и прошептал:
– Какая статья? Какой срок?.. Ошалел?! Это ж тебе не этап… Потом громко обратился к строю:
– Виктор Сергеевич имеет в виду смены. Вы должны сказать, на сколько смен приехали.
– Да, – мрачно подтвердил Виктор Сергеевич, – именно это я и хочу сказать. На сколько конкретно смен. Погнали наших городских. Алексеев!
Пацан тут же выскочил из строя, подбежал к воспитателю.
– Алексеев Игорь…
– Ты чего, первоход? Отчество! Сколько смен?
– Васильевич… Две…
– То-то… Боковчук!
Перекличка прошла быстро. Никто из тридцати двух пионеров по дороге, слава Богу, не потерялся. Юношу, врезавшегося в Виктора Сергеевича, звали редким по красоте именем Арсений. Немного подкачала фамилия – Пантелеев. Хулиганская. Как у знаменитого разбойника и душегуба начала XX века. Он приехал на все три смены. Не душегуб, конечно, а пионер.
– Да у тебя педагогический дар, – вновь шепнул Кольцов напарнику, когда тот вернул папку Леночке.
Бичкина скомандовала: «Шагом марш!» – и повела отряд к домику. Оставшимся педагогам предстояла веселая чемоданная эстафета. Договорились, что от автобуса до лагеря чемоданы таскает воспитатель, от ворот до кладовой – вожатый.
– Может, хоть какого шныря найдем? – Виктор Сергеевич пробежал взглядом по остальным отрядам. – Это ж полный беспредел, чемоданы таскать!
– Не найдем. Забудь.
У первого же чемодана оторвалась ручка. Наверное, он был нагружен золотыми слитками. Правда, некоторые оказались, наоборот, совсем легкими, видимо, родители формально отнеслись к сбору своих чад. На каждом чемодане имелась бирка с фамилией владельца. Несколько бирок были причудливо украшены наклейками – сердечки, цветочки…
Работа заняла около часа. Когда последний чемодан занял место в кладовке, Кольцов, тяжело дыша, напомнил:
– Врачиха велела обыскать чемоданы и изъять харчи. Чтоб не стухли.
Однако участвовать в данном мероприятии Виктор Сергеевич категорически отказался:
– Ты меня совсем за черта держишь! Чтобы я по чужим «сидорам» крысил?! Сам шмонай! Ты к таким позорным делам привычный…
Кольцов пожал плечами и принялся спокойно обыскивать чемоданы. Рыться в чужом белье ему и впрямь было не привыкать. Никаких комплексов. К концу обыска в углу образовался целый продуктовый склад – консервы, бутерброды, колбаса в целлофановых пакетах, пирожные и фрукты. И даже знакомая уже лапша «доширак». Правда, попадались и пустые «сидоры» – дети принадлежали к разным социальным слоям. Спиртосодержащих напитков и табачных изделий, тьфу-тьфу, не обнаружилось. Оружие – рогатки и плевательные трубки – не изымались, но их хозяева ставились на учет с занесением в секретный блокнот.
Продукты Кольцов перегрузил в наволочки и перетащил в столовую, где имелся большой холодильник.
Мальчики тем временем воевали за койки, швыряясь подушками, девочки бегали вокруг домика, знакомясь с территорией и друг с другом. В два часа дня детей с большим трудом удалось собрать и повести на обед. Опять пришлось применять жесткие меры. Вплоть до физического воздействия – таскания за шиворот. Арсений, не желавший ходить в строю, очень красноречиво посмотрел на воспитателя.
– Я понял, куда ты меня послал, – сказал Виктор Сергеевич, так и не снявший пиратский костюм. Кольцов же, пытаясь выманить из кустов другого малолетнего шалопая, по привычке пригрозил:
– Не выйдешь – посажу!
Но тут же поправился:
– В смысле, поставлю в угол…
В столовой им повстречалась Зинаида Андреевна. Она не оценила маскарадные способности воспитателя.
– Виктор Сергеевич, ну как можно? Вы, опытный педагог, нарядились в преступника. Если хотите сделать детям приятное, оденьтесь хотя бы в Дядю Степу. Или в Папу Карло… И повяжите галстук.
«А не пошла бы ты… Мама Карло!»
– Хорошо, Зинаида Андреевна, сейчас переоденусь.
Надо заметить, что никого и ничего не боявшийся авторитет Витя Сумрак испытывал перед Образцовой какую-то непонятную робость, словно двоечник перед строгой учительницей. Она будто гипнотизировала его. Естественно, Витя не показывал вида, но в душе жутко комплексовал. Может, оттого, что она была женщиной, а он не привык иметь дело с женщинами. Тем более начальницами.
В столовой уже висел стенд «Секция дисциплины и порядка» с пустыми рамочками. Предложение педагога из Питера не ушло в пустоту.
В первый день детям отменили тихий час, дав вольную. Тем временем взрослый экипаж яхты № 6 собрался на педсовет. В кладовке. Надо было срочно решить с речевкой, гимном и прочей мутью, о которой еще раз напомнила Зинаида Андреевна. Большие надежды возлагались на приехавшую Леночку Бичкину, в прошлом году уже трудившуюся в лагере и имевшую реальный педагогический стаж. Но Леночка заявила, что у нее куча неотложных дел, и посоветовала сходить в библиотеку – взять, например, стихи Агнии Барто на пионерскую тематику. Они вполне подойдут и под речевку, и под девиз. Кинули жребий, кому идти. Выпало пирату, вернее, уже не пирату – после обеда Виктор Сергеевич снял костюмчик, как и велела начальница.
Фамилию детской поэтессы воспитатель не запомнил, Кольцов написал ее на бумажке. Вернулся из библиотеки через полчаса с потертой книжкой в руках. Озадаченный.
– Слышь, вожатый. Что за кент такой – Гарик потный? Хачик, что ли?
– Кто-кто?..
– Гарик какой-то потный… Библиотекарша загрузила – нет ли, говорит, у вас случайно этого Гарика. Пионеры его, типа, любят, а в библиотеке – ни одного. Все поперли…
– А-а-а, Гарик! – догадался более продвинутый вожатый. – Не потный, а Поттер! Есть такой. Волшебник заморский, типа наших гаишников. Палкой махнет, и все на халяву получает.
– Кругом менты… Библиотека у них, кстати, действительно голимая. У нас на зоне и то лучше. Вышкин молоток, постарался.
– Ты что, на зоне в библиотеку ходил?
– Конечно. Мне Паша сразу сказал: хочешь человеком стать, читай книжки.
– И кого вы читали, Виктор Сергеевич?
– Да разное… Перед побегом Сенеку… Ремарка почти всего, Вольтера, Руссо, Моэма… Всех и не упомнишь. Стихи, правда, не люблю. Не мое.
– Ни хера ж себе… А детективы?
– Парочку прочитал. Современных. Про вас, про ментов. Фуфло. Сказки какие-то.
– То есть, выходит, ты не совсем пробитый, как утверждает молва… Что ж тогда без фени обойтись не можешь?
– Книги и жизнь – не одно и то же.
Виктор Сергеевич раскрыл принесенный томик стихов:
– Ну, чё тут выбирать?
– Дай сюда… Сейчас найдем, – Кольцов пробежал глазами оглавление. – «Резиновая Зина», «Мишка косолапый»…
– Какая Зина?
– Резиновая…
– Серьезно? – оторопел воспитатель, плохо знакомый с творчеством великой детской поэтессы. – Надувная, что ли?
– Типа того.
– У нас в пятом отряде такая была, мужику одному с воли родня подогнала. На полгода очередь расписывали. Как настоящая, блин!.. Кто-то даже трипак подхватил.
– Погоди ты со своими мемуарами, Казанова! – Вожатый, похоже, нашел подходящее стихотворение. – Вот про пионеров. Слушай:
Третий класс посеял мак,
Не на клумбе, просто так…
Прибежал третий класс
К Анне Алексеевне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Автобусы прибыли в лагерь точно по расписанию – в час дня. На стекле каждого висела табличка с номером отряда. Родители детей не сопровождали – только несколько педагогов, отвечающих за организацию этапа, тьфу ты, заезда.
Виктор Сергеевич Сумароков по случаю праздника решил не пугать прибывшую детвору своими бинтами. По совету своего коллеги, Евгения Дмитриевича Кольцова, он соорудил что-то вроде карнавального костюма «Пират Балтийского моря». Раз уж у лагеря тематика морская… Вместо пилотки нацепил треуголку, свернутую из куска черной бумаги, глаз перевязал черной девчоночьей ленточкой для волос, найденной в каюте под кроватью, а на руку натянул черный носок. Кольцов прикрепил к носку крюк, согнутый из алюминиевой проволоки. Бороды, сабли и говорящего попугая, увы, не нашлось. Только легкая щетина. Для полной идентичности вожатый дружески посоветовал отрубить ногу и поставить деревянный протез, но воспитатель отказался: «Себе руби!»
Автобус с шестым отрядом оказался самым последним в колонне. Пришлось тащиться.
Самые нетерпеливые детишки уже покинули салон и носились вокруг, играя в пятнашки. Упитанный пацан, увлекшись, выскочил из-за автобуса и с разбега въехал стриженой головой в живот товарищу воспитателю, у которого от неожиданности перехватило дыхание. Треуголка слетела на землю.
– Чтоб тебя так кобыла лягнула! – Виктор Сергеевич в последний момент сумел удержаться от непарламентских выражений.
– Ух ты! – Пацан восхищенно вытаращился на Сумарокова. – Пират! Класс!!!
– Я воспитатель по жизни… Здравствуй, мальчик.
– Здрасте… А у вас крюк только из руки растет? Или еще откуда?
– Ах ты, шкет!..
Шкет тут же исчез в автобусе, откуда на траву спрыгнула невысокая девушка лет двадцати с прической «гипережик», в тельняшке и военных брюках (видимо, морских в гардеробе не нашлось). Размахивая папкой, она застрекотала, словно сорока:
– Дети, быстренько выходим из автобуса и строимся парами! Я сказала: выходим из автобуса. Прекратите кидаться яблоками! Арсений, оставь бутылку в покое! Быстренько, быстренько выходим!
Заметив морячков, девушка улыбнулась, видимо, ей уже сообщили, что она попадет в теплую мужскую компанию.
– Ой, здравствуйте! Вы вожатые из Питера? Как здорово, как здорово! А я Лена. Лена Бичкина! Младший воспитатель! Очень приятно!
– Нам тоже, – уныло отозвался Сумрак, отрывая от сломанной руки крюк, – я Витя, он – Женя.
Кольцов приподнял пилотку, словно шляпу, и улыбнулся:
– С прибытием, мадам…
Кричащая и визжащая толпа тем временем вывалилась из автобуса и разлетелась по ближайшим кустам, игнорируя законные требования воспитателя.
– Дети! Немедленно постройтесь! Ну, пожалуйста!.. – Леночка попыталась снова призвать к порядку. Но безуспешно. Видимо, не пользовалась авторитетом у юных пионеров.
Пришлось гоняться за ними по кустам.
– А ну-ка, ша, спиногрызы! – вдруг рявкнул Сумрак, которому надоели это мельтешение и беготня. – Встать в строй! До кого не доходит через голову, постучимся в печень!
Удар ногой по тонкой березе сопровождал сказанное. Деревце переломилось и медленно рухнуло на траву, словно нокаутированный боксер. Детишки тут же замерли, испуганно переглянулись. Дяденька пират, похоже, не шутил.
Через минуту все разбились по парам. Мальчики с мальчиками, девочки с девочками. Пацан, врезавшийся в Виктора Сергеевича, спрятался от строгих пиратских глаз во второй ряд.
Леночка бросила на воспитателя благодарный взгляд, после повернулась к строю.
– Сейчас проведем перекличку, – как-то стеснительно и неуверенно объявила она, поднеся к глазам папку. – Я буду называть фамилию и имя, а вы говорить: «Здесь»… Запомнили, да?.. Алексеев Игорь.
Алексеев Игорь не ответил. Он увлеченно спорил с соседом по поводу качественных характеристик своей плевательной трубки и плевать хотел на какую-то воспиталку.
– Алексеев Игорь. – Взволнованная Леночка обвела глазами строй.
Тишина. Неужели потерялся?!..
На выручку вновь пришел опытный воспитатель Виктор Сергеевич Сумароков. Взяв список у нее из рук, он кровожадно крутанул глазом и жестко скомандовал:
– Слушай сюда! Второй раз повторять не буду, язык не казенный. Я называю фамилию. Подбегаете ко мне, еще раз называете фамилию, имя-отчество, год рождения, статью, начало срока, конец срока…
Кольцов, стоявший сзади, ткнул воспитателя в спину и прошептал:
– Какая статья? Какой срок?.. Ошалел?! Это ж тебе не этап… Потом громко обратился к строю:
– Виктор Сергеевич имеет в виду смены. Вы должны сказать, на сколько смен приехали.
– Да, – мрачно подтвердил Виктор Сергеевич, – именно это я и хочу сказать. На сколько конкретно смен. Погнали наших городских. Алексеев!
Пацан тут же выскочил из строя, подбежал к воспитателю.
– Алексеев Игорь…
– Ты чего, первоход? Отчество! Сколько смен?
– Васильевич… Две…
– То-то… Боковчук!
Перекличка прошла быстро. Никто из тридцати двух пионеров по дороге, слава Богу, не потерялся. Юношу, врезавшегося в Виктора Сергеевича, звали редким по красоте именем Арсений. Немного подкачала фамилия – Пантелеев. Хулиганская. Как у знаменитого разбойника и душегуба начала XX века. Он приехал на все три смены. Не душегуб, конечно, а пионер.
– Да у тебя педагогический дар, – вновь шепнул Кольцов напарнику, когда тот вернул папку Леночке.
Бичкина скомандовала: «Шагом марш!» – и повела отряд к домику. Оставшимся педагогам предстояла веселая чемоданная эстафета. Договорились, что от автобуса до лагеря чемоданы таскает воспитатель, от ворот до кладовой – вожатый.
– Может, хоть какого шныря найдем? – Виктор Сергеевич пробежал взглядом по остальным отрядам. – Это ж полный беспредел, чемоданы таскать!
– Не найдем. Забудь.
У первого же чемодана оторвалась ручка. Наверное, он был нагружен золотыми слитками. Правда, некоторые оказались, наоборот, совсем легкими, видимо, родители формально отнеслись к сбору своих чад. На каждом чемодане имелась бирка с фамилией владельца. Несколько бирок были причудливо украшены наклейками – сердечки, цветочки…
Работа заняла около часа. Когда последний чемодан занял место в кладовке, Кольцов, тяжело дыша, напомнил:
– Врачиха велела обыскать чемоданы и изъять харчи. Чтоб не стухли.
Однако участвовать в данном мероприятии Виктор Сергеевич категорически отказался:
– Ты меня совсем за черта держишь! Чтобы я по чужим «сидорам» крысил?! Сам шмонай! Ты к таким позорным делам привычный…
Кольцов пожал плечами и принялся спокойно обыскивать чемоданы. Рыться в чужом белье ему и впрямь было не привыкать. Никаких комплексов. К концу обыска в углу образовался целый продуктовый склад – консервы, бутерброды, колбаса в целлофановых пакетах, пирожные и фрукты. И даже знакомая уже лапша «доширак». Правда, попадались и пустые «сидоры» – дети принадлежали к разным социальным слоям. Спиртосодержащих напитков и табачных изделий, тьфу-тьфу, не обнаружилось. Оружие – рогатки и плевательные трубки – не изымались, но их хозяева ставились на учет с занесением в секретный блокнот.
Продукты Кольцов перегрузил в наволочки и перетащил в столовую, где имелся большой холодильник.
Мальчики тем временем воевали за койки, швыряясь подушками, девочки бегали вокруг домика, знакомясь с территорией и друг с другом. В два часа дня детей с большим трудом удалось собрать и повести на обед. Опять пришлось применять жесткие меры. Вплоть до физического воздействия – таскания за шиворот. Арсений, не желавший ходить в строю, очень красноречиво посмотрел на воспитателя.
– Я понял, куда ты меня послал, – сказал Виктор Сергеевич, так и не снявший пиратский костюм. Кольцов же, пытаясь выманить из кустов другого малолетнего шалопая, по привычке пригрозил:
– Не выйдешь – посажу!
Но тут же поправился:
– В смысле, поставлю в угол…
В столовой им повстречалась Зинаида Андреевна. Она не оценила маскарадные способности воспитателя.
– Виктор Сергеевич, ну как можно? Вы, опытный педагог, нарядились в преступника. Если хотите сделать детям приятное, оденьтесь хотя бы в Дядю Степу. Или в Папу Карло… И повяжите галстук.
«А не пошла бы ты… Мама Карло!»
– Хорошо, Зинаида Андреевна, сейчас переоденусь.
Надо заметить, что никого и ничего не боявшийся авторитет Витя Сумрак испытывал перед Образцовой какую-то непонятную робость, словно двоечник перед строгой учительницей. Она будто гипнотизировала его. Естественно, Витя не показывал вида, но в душе жутко комплексовал. Может, оттого, что она была женщиной, а он не привык иметь дело с женщинами. Тем более начальницами.
В столовой уже висел стенд «Секция дисциплины и порядка» с пустыми рамочками. Предложение педагога из Питера не ушло в пустоту.
В первый день детям отменили тихий час, дав вольную. Тем временем взрослый экипаж яхты № 6 собрался на педсовет. В кладовке. Надо было срочно решить с речевкой, гимном и прочей мутью, о которой еще раз напомнила Зинаида Андреевна. Большие надежды возлагались на приехавшую Леночку Бичкину, в прошлом году уже трудившуюся в лагере и имевшую реальный педагогический стаж. Но Леночка заявила, что у нее куча неотложных дел, и посоветовала сходить в библиотеку – взять, например, стихи Агнии Барто на пионерскую тематику. Они вполне подойдут и под речевку, и под девиз. Кинули жребий, кому идти. Выпало пирату, вернее, уже не пирату – после обеда Виктор Сергеевич снял костюмчик, как и велела начальница.
Фамилию детской поэтессы воспитатель не запомнил, Кольцов написал ее на бумажке. Вернулся из библиотеки через полчаса с потертой книжкой в руках. Озадаченный.
– Слышь, вожатый. Что за кент такой – Гарик потный? Хачик, что ли?
– Кто-кто?..
– Гарик какой-то потный… Библиотекарша загрузила – нет ли, говорит, у вас случайно этого Гарика. Пионеры его, типа, любят, а в библиотеке – ни одного. Все поперли…
– А-а-а, Гарик! – догадался более продвинутый вожатый. – Не потный, а Поттер! Есть такой. Волшебник заморский, типа наших гаишников. Палкой махнет, и все на халяву получает.
– Кругом менты… Библиотека у них, кстати, действительно голимая. У нас на зоне и то лучше. Вышкин молоток, постарался.
– Ты что, на зоне в библиотеку ходил?
– Конечно. Мне Паша сразу сказал: хочешь человеком стать, читай книжки.
– И кого вы читали, Виктор Сергеевич?
– Да разное… Перед побегом Сенеку… Ремарка почти всего, Вольтера, Руссо, Моэма… Всех и не упомнишь. Стихи, правда, не люблю. Не мое.
– Ни хера ж себе… А детективы?
– Парочку прочитал. Современных. Про вас, про ментов. Фуфло. Сказки какие-то.
– То есть, выходит, ты не совсем пробитый, как утверждает молва… Что ж тогда без фени обойтись не можешь?
– Книги и жизнь – не одно и то же.
Виктор Сергеевич раскрыл принесенный томик стихов:
– Ну, чё тут выбирать?
– Дай сюда… Сейчас найдем, – Кольцов пробежал глазами оглавление. – «Резиновая Зина», «Мишка косолапый»…
– Какая Зина?
– Резиновая…
– Серьезно? – оторопел воспитатель, плохо знакомый с творчеством великой детской поэтессы. – Надувная, что ли?
– Типа того.
– У нас в пятом отряде такая была, мужику одному с воли родня подогнала. На полгода очередь расписывали. Как настоящая, блин!.. Кто-то даже трипак подхватил.
– Погоди ты со своими мемуарами, Казанова! – Вожатый, похоже, нашел подходящее стихотворение. – Вот про пионеров. Слушай:
Третий класс посеял мак,
Не на клумбе, просто так…
Прибежал третий класс
К Анне Алексеевне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44