Таких организаций много.
— Поэтому, вы полагаете, нет ничего уголовного или зловещего в "Черном Израиле"? Ничего такого, что связано с убийством?
— Скажу откровенно, мистер Дрейк, что мои исследования главным образом относятся к организациям, которые могли быть связаны с расовыми беспорядками в Детройте. Насколько я знаю, в то время не отмечалась активность "Черного Израиля". Когда я изучил обстановку, то установил, что аналогичные расистские общества были мало связаны или не имели никакого отношения к подстрекательствам к беспорядкам. Эти бесчинства порождались разными факторами. Экономической конкуренцией. Тем, что развитие негров вступало в конфликт с реакционными привычками белых южан, которые переселились в Детройт. Поведением, которое намеренно поощрялось и раздувалось демагогическими и, в некоторых случаях, враждебными элементами.
У меня не было времени выслушивать его лекцию, поэтому я сказал:
— Очень вам признателен. Разрешите от вас позвонить?
— Пожалуйста. Сожалею, что не смог ответить на ваш конкретный вопрос. "Черный Израиль" весьма загадочная организация: она никогда не попадает в поле зрения, хотя может оказаться и довольно важной. Я бы посоветовал вам порасспросить какого-нибудь интеллигентного негра. Они знают, что происходит между их людьми.
— Спасибо. Попытаюсь так и сделать.
Я подошел к телефонному аппарату и набрал номер Эрика. Когда он поднял трубку, я сказал:
— Говорит Сэм. Я в Энн-Арбор и сейчас же еду к тебе.
— А где ты в данный момент?
— В Анджелл-Холл.
— Я собираюсь в город. Почему бы нам не встретиться в "Давенпорте"?
— Скажем, через полчаса, — согласился я и повесил трубку.
"Давенпорт" — это старое питейное заведение и ресторан рядом с Мэйн-стрит. Я зашел туда, заказал себе булочку с ломтиком ветчины и бутылку пива, чтобы не скучать, дожидаясь Эрика. Когда он подъехал, я заказал то же самое для него и еще бутылку пива для себя. Тут я заметил, что у него свежая детройтская газета в руках, а лицо то бледнеет, то краснеет.
— Объясни ради Христа, почему ты не рассказал мне об этом по телефону? — спросил он, садясь на стул.
— Рядом со мной находился доктор Вэнлесс. Я подумал, что, может быть, ты не хочешь обнаруживать свой интерес к этому делу.
— Да, понятно. Что все это значит, черт возьми? Во что же все-таки мы впутались?
— Об этом я и хотел поговорить с тобой. Полиция опять квалифицирует смерть этой женщины как самоубийство. Таким образом, мы имеем два самоубийства за две недели — одно в Оаху, другое в Детройте. Может быть, просто совпадение, что оба раза трупы обнаружил я, и такое совпадение Неоправданно убедило меня в том, что существует связь между двумя смертями. Но вот тебе крест, я уверен в этом и не думаю, что это были самоубийства.
— Не знаю, как тебе удастся увязать оба случая и создать из них одно дело. Ты ведь даже никого не подозреваешь.
— Гектор Лэнд вполне мог убить Сью. Сколько прошло дней, как он покинул корабль?
— Дай припомнить. Три. Сегодня будет четыре.
— Сейчас он может находиться в Детройте. Есть и другой момент. Бесси Лэнд упомянула о том, что ее муж присоединился к организации "Черный Израиль", и сказала также, что он удрал с военно-морского флота.
— Помню, — отозвался Эрик. — А что такое "Черный Израиль"?
— Пока не знаю. Но я буду не я, если не разузнаю. Мужчина, который сидел в баре рядом с ней, практически пригрозил, что муж заставит ее заткнуться. А сегодня утром она уже была мертва. Может, "Черный Израиль" — это что-нибудь наподобие мафии, а Гектор Лэнд — один из ее головорезов.
— Но это может быть и безобидная организация типа баптистской. Кажется, ты из ничего раздуваешь большое дело.
— Два убийства, с моей точки зрения, что-то да значат. Признаюсь, что Вэнлесс считает "Черный Израиль" безобидной организацией. Но есть еще одно обстоятельство, о котором я не прекращаю думать и которое связано с этим делом...
— Что там еще? — устало спросил Эрик. Он заказал еще две бутылки пива.
— Помнишь ли ты разговор, который у нас состоялся за ужином, перед тем как была убита Сью?
— Ты имеешь в виду то, как вражеские агенты могут передавать информацию с острова Оаху?
— Да, и как Джин Хэлфорд проговорился: действительно имела место утечка информации. Думаю, смерть Сью может быть связана с этим фактом.
— Не понимаю как.
— Она работала на радиовещательной станции. У нее был доступ к средствам связи...
— Какая несусветная чушь! — взорвался Эрик.
— Ты не дал мне закончить. Ее я не обвиняю. К ней мог обратиться вражеский шпион с предложением, которое она отвергла, и ее убили, чтобы все осталось в тайне. Я не могу объяснить, что произошло. Единственное, в чем уверен, — эти смерти нуждаются в расследовании. Ты согласен со мной?
— Нет, — ответил Эрик с каменным лицом. — У меня есть определенные обязанности по отношению к своей жене...
— Понимаю. И уже два дня прошли. Ладно, я один сделаю все, что смогу.
Я оставил Эрика сидящим с наполовину выпитой бутылкой пива и сел на поезд в Детройт. На станции взял такси и поехал в негритянскую часть города, а потом по унылым улицам трущоб, в каждом втором доме которых на окнах был значок сексуального обслуживания, дошел до "Парижского бара и гриля". На низком небе, нависшем над обледенелыми крышами жилищ, как сажа сгущались сумерки.
Кабинки заведения оказались пустыми, но у стойки бара находилось несколько человек; обслуживал тот же бармен в том же серовато-белом фартуке. Я прошел к бару и заказал выпивку. Бармен внимательно посмотрел на меня, но ничего не сказал. Я дал ему доллар за порцию виски в сорок центов и сказал, чтобы он оставил себе сдачу. Потом произнес:
— Ужасно, что случилось вчера ночью с миссис Лэнд.
— Да. — Его темное круглое лицо сохраняло угрюмость.
— Как она выглядела, когда ушла отсюда? Были ли у нее признаки депрессии?
— Она чувствовала себя мерзко. Была мертвецки пьяной.
— С ней кто-нибудь был?
— Послушайте, мистер, — произнес он ворчливым голосом. — С утра у меня тут сидели полицаи. Я выложил им все, что знаю. С ней никого не было. Как насчет того, чтобы дать мне возможность позабыть обо всем этом? — Он принялся протирать выщербленную поверхность стойки бара влажной тряпкой. И тер ее с такой яростью, как будто хотел стереть из своей памяти все следы Бесси Лэнд.
Парадная дверь распахнулась, и порыв зимнего ветра ворвался в глубину зала. Бармен посмотрел поверх моей головы. В его глазах отразилось удивление и настороженность, что заставило и меня оглянуться. Высокий худощавый негр в желто-коричневом пальто и шляпе такого же цвета задержался возле входной двери, нащупал меня взглядом, потом повернулся и вышел наружу.
Я пробежал по залу и выскочил вслед за ним. Это был тот самый негр, который предупреждал Бесси Лэнд не болтать лишнего. Когда я выбежал на улицу, он был уже на углу: торопливо шагал, опустив голову и подняв воротник. Повернувшись, он бросил через плечо взгляд, и я на мгновение увидел его худощавое обеспокоенное лицо в свете фонаря на перекрестке. Он побежал, я припустил за ним, стараясь не поскользнуться на притоптанном снегу.
Расстояние между нами начало сокращаться. Он опять оглянулся и увидел, что я его настигаю. Я прибавил ходу, сильно нажимая на каблуки, чтобы не свалиться. В конце квартала стояло здание, фасадная часть которого была обита досками. Он устремился к нему, в два прыжка преодолел засыпанные снегом ступеньки и скрылся, проскочив через узкую дверцу в дощатой обивке. Я мчался за ним изо всех сил. Как только он достигнет лабиринта строящихся квартир, я ни за что не смогу его поймать.
За дощатой дверью я оказался в такой кромешной тьме, что казалось, ее можно попробовать на ощупь. Необычная тишина поразила меня. Я закрыл за собой дверь. Возможно, он где-то притаился и ждал меня. Не хотелось, чтобы мой силуэт вырисовывался в отсвете уличных фонарей.
Я осторожно шагнул вперед, нащупывая пол носком ботинка. Но пола я так и не нащупал, потерял равновесие и провалился в пустую темноту. После, как мне показалось, продолжительного полета, во время которого я затаил дыхание и напряг все мышцы, я с треском грохнулся на четвереньки. Еще не утих отзвук от шума падения, как надо мной открылась и опять захлопнулась дверь. Человек, которого я преследовал, заманил меня в западню, подождал около двери, пока я свалюсь в яму, и дал деру.
Было такое впечатление, что я свалился на кучу мусора. Пошарив вокруг руками, я наткнулся на проволоку, нащупал пару металлических банок, пригоршни того, что мне показалось пылью. Тут я вспомнил, что у меня есть зажигалка, и зажег ее. Жирная серая крыса кинулась прочь из освещенного участка, волоча голый хвост. Я стоял по колено в пепле, в куче искореженных труб, обгоревших досок и бесформенных каменных обломков. Постепенно я понял, что попал в подвал помещения, чья внутренность выгорела.
Я нащупал в кармане письмо и зажигалкой поджег его. В прозрачном свете разглядел в углу почерневшие бетонные ступеньки и выбрался из ямы. По кромке фундамента добрался до двери. В пустом каркасе выгоревшего здания было что-то такое, что заставило меня содрогнуться. Опустошение в самом сердце города. Даже улицы, покрытые грязным снегом, выглядели по сравнению с этим веселыми и человечными.
На улице не было и следа скрывшегося человека. Я понял бессмысленность попыток отыскать его в ночном городе, поскольку не знал, как его зовут, и имел самое поверхностное представление о его внешности. Люди его расы, конечно, спрячут его. И все же надо было попытаться. Я очистил брюки и пальто и опять пошел в "Парижский бар и гриль". Дорога показалась длинной.
На этот раз бармен посмотрел на меня враждебно и почти не скрывал этого.
— Я вылил в раковину вашу выпивку. Думал, вы не вернетесь.
— Мне наплевать на выпивку. Кто этот мужчина в желто-коричневом пальто?
— Какой мужчина в желто-коричневом пальто? — выговорил он с напускным замешательством. — Я не видел никакого мужчины в желто-коричневом пальто.
— Нет, вы его видели. Это тот мужчина, который заглянул сюда как раз перед тем, как я вышел. Мужчина, который побежал, увидев меня.
— А, этот! Разве он побежал? Я думал, просто зашел, ему не понравилось, и он решил уйти.
— Вчера вечером он был здесь.
— Нет, его не было. Никогда не видел его раньше.
— Он сидел рядом с Бесси Лэнд.
Его лицо постепенно приняло выражение маски дурачка.
— Видно, вам это известно лучше, чем мне, мистер. В жизни его не видел. Налить еще?
Я сдержался и не обозвал его лгуном, решив уйти отсюда. Было очевидно, что один я не могу ничего добиться. Мне была нужна профессиональная помощь. Разозлившись, я шагал очень быстро, прошел три квартала, пока сумел взять такси. Попросил подвезти меня к федеральному зданию на улице Лафайетт.
Время уже было нерабочее, но в отделе Федерального бюро расследований все еще находилась одна служащая. Я сказал ей, что намерен обратиться по вопросу о подрывной деятельности. Она провела меня в пустой, хорошо освещенный кабинет, в котором находились только полированный под ореховое дерево письменный стол и четыре стула. Через минуту туда вошел рыжий молодой человек крепкого сложения в сером деловом костюме, поздоровался со мной за руку и сказал:
— Моя фамилия Хефлер. Младший лейтенант Дрейк? Рад с вами познакомиться. Я так понял, что у вас есть информация, как говорили в восемнадцатом столетии.
— Как раз информацию-то я бы и хотел получить.
— Буду рад оказать вам всяческую помощь. — Свой мягкий голос он сопроводил цепким взглядом. — Мы тесно сотрудничаем с представителями вооруженных сил. Вы, возможно, слышали о нашей деятельности на Гавайях?
— У меня не хватило благоразумия обратиться к вам в Гонолулу. Эту вторую смерть можно было бы предотвратить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
— Поэтому, вы полагаете, нет ничего уголовного или зловещего в "Черном Израиле"? Ничего такого, что связано с убийством?
— Скажу откровенно, мистер Дрейк, что мои исследования главным образом относятся к организациям, которые могли быть связаны с расовыми беспорядками в Детройте. Насколько я знаю, в то время не отмечалась активность "Черного Израиля". Когда я изучил обстановку, то установил, что аналогичные расистские общества были мало связаны или не имели никакого отношения к подстрекательствам к беспорядкам. Эти бесчинства порождались разными факторами. Экономической конкуренцией. Тем, что развитие негров вступало в конфликт с реакционными привычками белых южан, которые переселились в Детройт. Поведением, которое намеренно поощрялось и раздувалось демагогическими и, в некоторых случаях, враждебными элементами.
У меня не было времени выслушивать его лекцию, поэтому я сказал:
— Очень вам признателен. Разрешите от вас позвонить?
— Пожалуйста. Сожалею, что не смог ответить на ваш конкретный вопрос. "Черный Израиль" весьма загадочная организация: она никогда не попадает в поле зрения, хотя может оказаться и довольно важной. Я бы посоветовал вам порасспросить какого-нибудь интеллигентного негра. Они знают, что происходит между их людьми.
— Спасибо. Попытаюсь так и сделать.
Я подошел к телефонному аппарату и набрал номер Эрика. Когда он поднял трубку, я сказал:
— Говорит Сэм. Я в Энн-Арбор и сейчас же еду к тебе.
— А где ты в данный момент?
— В Анджелл-Холл.
— Я собираюсь в город. Почему бы нам не встретиться в "Давенпорте"?
— Скажем, через полчаса, — согласился я и повесил трубку.
"Давенпорт" — это старое питейное заведение и ресторан рядом с Мэйн-стрит. Я зашел туда, заказал себе булочку с ломтиком ветчины и бутылку пива, чтобы не скучать, дожидаясь Эрика. Когда он подъехал, я заказал то же самое для него и еще бутылку пива для себя. Тут я заметил, что у него свежая детройтская газета в руках, а лицо то бледнеет, то краснеет.
— Объясни ради Христа, почему ты не рассказал мне об этом по телефону? — спросил он, садясь на стул.
— Рядом со мной находился доктор Вэнлесс. Я подумал, что, может быть, ты не хочешь обнаруживать свой интерес к этому делу.
— Да, понятно. Что все это значит, черт возьми? Во что же все-таки мы впутались?
— Об этом я и хотел поговорить с тобой. Полиция опять квалифицирует смерть этой женщины как самоубийство. Таким образом, мы имеем два самоубийства за две недели — одно в Оаху, другое в Детройте. Может быть, просто совпадение, что оба раза трупы обнаружил я, и такое совпадение Неоправданно убедило меня в том, что существует связь между двумя смертями. Но вот тебе крест, я уверен в этом и не думаю, что это были самоубийства.
— Не знаю, как тебе удастся увязать оба случая и создать из них одно дело. Ты ведь даже никого не подозреваешь.
— Гектор Лэнд вполне мог убить Сью. Сколько прошло дней, как он покинул корабль?
— Дай припомнить. Три. Сегодня будет четыре.
— Сейчас он может находиться в Детройте. Есть и другой момент. Бесси Лэнд упомянула о том, что ее муж присоединился к организации "Черный Израиль", и сказала также, что он удрал с военно-морского флота.
— Помню, — отозвался Эрик. — А что такое "Черный Израиль"?
— Пока не знаю. Но я буду не я, если не разузнаю. Мужчина, который сидел в баре рядом с ней, практически пригрозил, что муж заставит ее заткнуться. А сегодня утром она уже была мертва. Может, "Черный Израиль" — это что-нибудь наподобие мафии, а Гектор Лэнд — один из ее головорезов.
— Но это может быть и безобидная организация типа баптистской. Кажется, ты из ничего раздуваешь большое дело.
— Два убийства, с моей точки зрения, что-то да значат. Признаюсь, что Вэнлесс считает "Черный Израиль" безобидной организацией. Но есть еще одно обстоятельство, о котором я не прекращаю думать и которое связано с этим делом...
— Что там еще? — устало спросил Эрик. Он заказал еще две бутылки пива.
— Помнишь ли ты разговор, который у нас состоялся за ужином, перед тем как была убита Сью?
— Ты имеешь в виду то, как вражеские агенты могут передавать информацию с острова Оаху?
— Да, и как Джин Хэлфорд проговорился: действительно имела место утечка информации. Думаю, смерть Сью может быть связана с этим фактом.
— Не понимаю как.
— Она работала на радиовещательной станции. У нее был доступ к средствам связи...
— Какая несусветная чушь! — взорвался Эрик.
— Ты не дал мне закончить. Ее я не обвиняю. К ней мог обратиться вражеский шпион с предложением, которое она отвергла, и ее убили, чтобы все осталось в тайне. Я не могу объяснить, что произошло. Единственное, в чем уверен, — эти смерти нуждаются в расследовании. Ты согласен со мной?
— Нет, — ответил Эрик с каменным лицом. — У меня есть определенные обязанности по отношению к своей жене...
— Понимаю. И уже два дня прошли. Ладно, я один сделаю все, что смогу.
Я оставил Эрика сидящим с наполовину выпитой бутылкой пива и сел на поезд в Детройт. На станции взял такси и поехал в негритянскую часть города, а потом по унылым улицам трущоб, в каждом втором доме которых на окнах был значок сексуального обслуживания, дошел до "Парижского бара и гриля". На низком небе, нависшем над обледенелыми крышами жилищ, как сажа сгущались сумерки.
Кабинки заведения оказались пустыми, но у стойки бара находилось несколько человек; обслуживал тот же бармен в том же серовато-белом фартуке. Я прошел к бару и заказал выпивку. Бармен внимательно посмотрел на меня, но ничего не сказал. Я дал ему доллар за порцию виски в сорок центов и сказал, чтобы он оставил себе сдачу. Потом произнес:
— Ужасно, что случилось вчера ночью с миссис Лэнд.
— Да. — Его темное круглое лицо сохраняло угрюмость.
— Как она выглядела, когда ушла отсюда? Были ли у нее признаки депрессии?
— Она чувствовала себя мерзко. Была мертвецки пьяной.
— С ней кто-нибудь был?
— Послушайте, мистер, — произнес он ворчливым голосом. — С утра у меня тут сидели полицаи. Я выложил им все, что знаю. С ней никого не было. Как насчет того, чтобы дать мне возможность позабыть обо всем этом? — Он принялся протирать выщербленную поверхность стойки бара влажной тряпкой. И тер ее с такой яростью, как будто хотел стереть из своей памяти все следы Бесси Лэнд.
Парадная дверь распахнулась, и порыв зимнего ветра ворвался в глубину зала. Бармен посмотрел поверх моей головы. В его глазах отразилось удивление и настороженность, что заставило и меня оглянуться. Высокий худощавый негр в желто-коричневом пальто и шляпе такого же цвета задержался возле входной двери, нащупал меня взглядом, потом повернулся и вышел наружу.
Я пробежал по залу и выскочил вслед за ним. Это был тот самый негр, который предупреждал Бесси Лэнд не болтать лишнего. Когда я выбежал на улицу, он был уже на углу: торопливо шагал, опустив голову и подняв воротник. Повернувшись, он бросил через плечо взгляд, и я на мгновение увидел его худощавое обеспокоенное лицо в свете фонаря на перекрестке. Он побежал, я припустил за ним, стараясь не поскользнуться на притоптанном снегу.
Расстояние между нами начало сокращаться. Он опять оглянулся и увидел, что я его настигаю. Я прибавил ходу, сильно нажимая на каблуки, чтобы не свалиться. В конце квартала стояло здание, фасадная часть которого была обита досками. Он устремился к нему, в два прыжка преодолел засыпанные снегом ступеньки и скрылся, проскочив через узкую дверцу в дощатой обивке. Я мчался за ним изо всех сил. Как только он достигнет лабиринта строящихся квартир, я ни за что не смогу его поймать.
За дощатой дверью я оказался в такой кромешной тьме, что казалось, ее можно попробовать на ощупь. Необычная тишина поразила меня. Я закрыл за собой дверь. Возможно, он где-то притаился и ждал меня. Не хотелось, чтобы мой силуэт вырисовывался в отсвете уличных фонарей.
Я осторожно шагнул вперед, нащупывая пол носком ботинка. Но пола я так и не нащупал, потерял равновесие и провалился в пустую темноту. После, как мне показалось, продолжительного полета, во время которого я затаил дыхание и напряг все мышцы, я с треском грохнулся на четвереньки. Еще не утих отзвук от шума падения, как надо мной открылась и опять захлопнулась дверь. Человек, которого я преследовал, заманил меня в западню, подождал около двери, пока я свалюсь в яму, и дал деру.
Было такое впечатление, что я свалился на кучу мусора. Пошарив вокруг руками, я наткнулся на проволоку, нащупал пару металлических банок, пригоршни того, что мне показалось пылью. Тут я вспомнил, что у меня есть зажигалка, и зажег ее. Жирная серая крыса кинулась прочь из освещенного участка, волоча голый хвост. Я стоял по колено в пепле, в куче искореженных труб, обгоревших досок и бесформенных каменных обломков. Постепенно я понял, что попал в подвал помещения, чья внутренность выгорела.
Я нащупал в кармане письмо и зажигалкой поджег его. В прозрачном свете разглядел в углу почерневшие бетонные ступеньки и выбрался из ямы. По кромке фундамента добрался до двери. В пустом каркасе выгоревшего здания было что-то такое, что заставило меня содрогнуться. Опустошение в самом сердце города. Даже улицы, покрытые грязным снегом, выглядели по сравнению с этим веселыми и человечными.
На улице не было и следа скрывшегося человека. Я понял бессмысленность попыток отыскать его в ночном городе, поскольку не знал, как его зовут, и имел самое поверхностное представление о его внешности. Люди его расы, конечно, спрячут его. И все же надо было попытаться. Я очистил брюки и пальто и опять пошел в "Парижский бар и гриль". Дорога показалась длинной.
На этот раз бармен посмотрел на меня враждебно и почти не скрывал этого.
— Я вылил в раковину вашу выпивку. Думал, вы не вернетесь.
— Мне наплевать на выпивку. Кто этот мужчина в желто-коричневом пальто?
— Какой мужчина в желто-коричневом пальто? — выговорил он с напускным замешательством. — Я не видел никакого мужчины в желто-коричневом пальто.
— Нет, вы его видели. Это тот мужчина, который заглянул сюда как раз перед тем, как я вышел. Мужчина, который побежал, увидев меня.
— А, этот! Разве он побежал? Я думал, просто зашел, ему не понравилось, и он решил уйти.
— Вчера вечером он был здесь.
— Нет, его не было. Никогда не видел его раньше.
— Он сидел рядом с Бесси Лэнд.
Его лицо постепенно приняло выражение маски дурачка.
— Видно, вам это известно лучше, чем мне, мистер. В жизни его не видел. Налить еще?
Я сдержался и не обозвал его лгуном, решив уйти отсюда. Было очевидно, что один я не могу ничего добиться. Мне была нужна профессиональная помощь. Разозлившись, я шагал очень быстро, прошел три квартала, пока сумел взять такси. Попросил подвезти меня к федеральному зданию на улице Лафайетт.
Время уже было нерабочее, но в отделе Федерального бюро расследований все еще находилась одна служащая. Я сказал ей, что намерен обратиться по вопросу о подрывной деятельности. Она провела меня в пустой, хорошо освещенный кабинет, в котором находились только полированный под ореховое дерево письменный стол и четыре стула. Через минуту туда вошел рыжий молодой человек крепкого сложения в сером деловом костюме, поздоровался со мной за руку и сказал:
— Моя фамилия Хефлер. Младший лейтенант Дрейк? Рад с вами познакомиться. Я так понял, что у вас есть информация, как говорили в восемнадцатом столетии.
— Как раз информацию-то я бы и хотел получить.
— Буду рад оказать вам всяческую помощь. — Свой мягкий голос он сопроводил цепким взглядом. — Мы тесно сотрудничаем с представителями вооруженных сил. Вы, возможно, слышали о нашей деятельности на Гавайях?
— У меня не хватило благоразумия обратиться к вам в Гонолулу. Эту вторую смерть можно было бы предотвратить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31