В этом же случае
не надо было создавать никаких иллюзий: "Волга" и так новая. Кроме того,
Микита Власович, кажется, вылизал ее собственным языком и вытер носовым
платком.
Я зачем-то пощупал сиденья, заглянул в багажник. Пусто: новый хозяин
еще не успел набросать туда всякой всячины, которую всегда надо иметь под
руками.
- Машину купили с чехлами? - спросил я.
- Заказал сам, - ответил он и не удержался, чтобы не похвалиться: -
Мне обещали достать овечьи шкурки. Говорят, красиво и удобно.
Конечно, удобно, однако где же можно достать сейчас выделанные овечьи
шкурки? Хотя этот пройдоха из-под земли выкопает.
Я протянул руку.
- Ключи!
Горобец неохотно достал их из шкафчика, подал,
- И дубликат.
- Но я же... - нерешительно начал он.
- Машину запрем, а ключи я передам экспертам. Так нужно.
Он вытащил еще один комплект ключей. Я посмотрел на спидометр.
- Много наездили?
- Вот только пригнал из магазина... - вздохнул он. - Куда ж ездить?
На спидометре было около пяти тысяч километров. Старик Бабаевский
сообщил, что сын перед путешествием в Крым наездил три тысячи. Сказал:
приблизительно три тысячи. Следовательно, можно прибавить еще сотни две
или три. Пять тысяч минус три двести - тысячу восемьсот километров
проехала "Волга" после двенадцатого июня. Или две тысячи.
- Когда осматривали машину на базаре, сколько было на спидометре?
- Четыре девятьсот.
Это уже о чем-то говорило: Бабаевский мог отъехать от Киева
приблизительно девятьсот километров или меньше. Куда-нибудь за Мелитополь.
- Когда приехали на базар? - уточнил я.
- С утра, в девять.
- "Волга" уже стояла?
- Нет, подъехала что-то около двух.
- И в ней был один человек?
- Да.
- Сразу договорились?
- Почему сразу? Поторговались...
- Новые "Волги" продают не каждый день... Покупатели были?
- Ну, были, так что?
- А то, что вы не очень-то и торговались. Боялись конкуренции.
Горобец ничего не ответил, но мне и не нужен был его ответ. Быстро
подсчитал: приблизительно за тридцать два часа - от шести утра
двенадцатого июня до двух дня тринадцатого, когда она появилась на базаре
в Киеве, - "Волга" пробежала минимум тысячу шестьсот километров. Возможно?
Вполне.
- Машина была грязной? - спросил я.
- Блестела как новая.
- Так она же и есть новая.
- Вот теперь, после полировки... - Горобец нежно поласкал ладонью
капот "Волги", и я понял, что он влюблен в нее.
Должно быть, не очень и торговался, денег у него хватает, выложил
чуть не все, что запросили, - только для чего? Очевидно, один из тех
владельцев, которые очень редко и неохотно выводят машину из гаража, моют,
полируют ее, оснащают разными приборами, зеркалами, колпаками ручной
работы, - люди, на мой взгляд, чудаковатые. Но Миките Власовичу нельзя
было отказать в здравом смысле, - единственно, что человек немножко
помешался на вещах: вон какой ковер лежит в "зале", да и гарнитур
импортный, тянет тысячи на три...
Я решительно хлопнул дверцей "Волги", положил оба комплекта ключей в
карман.
- Заприте гараж, - приказал я, - и никого не подпускайте к "Волге".
Конечно, кроме наших сотрудников. Скоро приедут.
- Век бы их не видеть! - невежливо пробурчал Горобец себе под нос.
Но какое мне дело до его манер?..
Открывая калитку, оглядываюсь. Стоит у распахнутых ворот гаража,
похожий совсем не на воробья, а на ворона, опытную старую птицу, которая
все видела в жизни и которую на мякине не проведешь.
И вот тебе на - так опростоволоситься!
Однако я тут же забываю не очень-то уважаемого Микиту Власовича
Горобца и спешу на автобус. Мне еще надо в сберкассу, центральную
сберкассу Дарницкого района, куда были переведены из комиссионного
магазина деньги гражданина Бабаевского и которые вместо него получил
преступник, вероятно, убийца, лысый нахал, которого уже видело столько
людей и который пока не оставил ни одного следа.
В магазине мне сказали, что гражданин Бабаевский требовал немедленно
уплатить ему деньги, - его хорошо запомнила бухгалтер, потому что ссылался
на командировку, чуть ли не скандалил, однако бухгалтер не нарушила
инструкцию, отбила все атаки и перевела деньги на только что открытый счет
в сберкассе.
Я поинтересовался: откуда она знает, что счет был только что открыт.
Оказывается, Бабаевский, поскандалив с бухгалтером, поехал в
сберкассу, открыл счет и вернулся через час уже с книжкой, на которую на
следующий день ему перевели деньги.
В сберкассе за несколько минут я выяснил, что действительно
двадцатого июня на счет Бабаевского поступили из комиссионного магазина
деньги, которые он снял с книжки в тот же день наличными.
Произошло это еще неделю назад, следовательно, преступник имеет фору
в неделю и мог за это время...
Куда мог отправиться за эту неделю преступник или преступники, мне не
хочется даже думать...
Выясняю, кто из контролеров и кассиров работал двадцатого июня. Обе
тут. Вызывают в кабинет заведующей молодую красивую девушку - у нее на
лице тревога, значит, успели предупредить, кто я, и она не ждет ничего
приятного от нашего разговора.
Контролерша садится на стул, положив руки на колени, как прилежная
ученица, и смотрит в пол, стараясь не встретиться со мной глазами. Она
очень хорошо помнит человека, получившего деньги, переведенные
комиссионным магазином. Это закономерно, большие суммы выплачивают не
каждый день, и я соглашаюсь с Людмилой Федоровной - так зовут контролера,
- что такого человека забыть трудно. Кроме того, именно она работала и в
тот день, когда этот человек открывал счет - он был разговорчив,
любопытен, и я понимаю почему. На всякий случай хотел, чтобы работники
сберкассы запомнили его: ведь для получения такой большой суммы нужен
паспорт, и стоило контролеру или кассирше что-то заподозрить... Поэтому и
сказал Людмиле Федоровне, что открывает счет ради денег из комиссионного
магазина, интересовался, когда они должны прийти, и сразу предупредил, что
получит наличными.
Потом этот посетитель заходил накануне, спрашивал, не пришли ли
деньги, - естественно, что когда, наконец, двадцатого июня выписал чек на
полную сумму, это ни у кого не вызвало подозрений.
- А что, - интересуется Людмила Федоровна, - мы сделали что-нибудь не
так?
Что я могу ей ответить?
В конце концов, однозначного ответа и не может быть. Обвел ее вокруг
пальца опытный преступник, кстати, обвел вокруг пальца не только ее, а и
работников автоинспекции - ведь переклеил фото квалифицированно и подделал
подпись Бабаевского почти точно, - это мы уже знаем, только эксперты
установили разницу, чего же требовать от контролера сберкассы. Тем паче,
что подписи на выплатном ордере и карточке клиента абсолютно тождественны.
Я пожимаю плечами и начинаю расспрашивать Людмилу Федоровну о разных
мелочах, на самом же деле хочу услышать ответ на очень важный для меня
вопрос.
- Когда Бабаевский получал деньги, много было в кассе народу?
- Нет, пусто.
- В котором часу он появился?
- Через полчаса после открытия, когда разошлись первые посетители.
Знаете, всегда перед открытием собираются люди, и пока их отпустишь...
- Да, - соглашаюсь я, - а как он вел себя? Беспокоился, нервничал?
- Кажется, нет. Поздоровался, вежливо так, и сразу: "Конечно, уже
пришли мои деньги?.."
- Значит, в кассе было пусто?
- Ну, несколько человек...
- Он был один?
- Один.
- Точно помните?
- Я подумала: такие деньги, неужели не боится? Еще вошел за ним
какой-то мужчина, смотрит, будто ограбить хочет.
- Почему вы так решили?
Людмила Федоровна задумалась. Наконец ответила, посмотрев мне в
глаза:
- А я, знаете, всегда на посетителей обращаю внимание. Работа у нас
такая, с деньгами...
- Нервная работа, - согласился я. - И что же делал тот мужчина?
- Разглядывал лотерейные таблицы.
- К Бабаевскому не подходил?
- Нет.
- И вышел вместе с ним?
- Чуть раньше. Бабаевский клал деньги в карман, когда тот вышел.
- И он видел, что Бабаевский получил большие деньги?
- Вот оно что? - В глазах Людмилы Федоровны вспыхнул тревожный
огонек. - И тот тип ограбил нашего клиента? А я думаю: зачем милиция...
Мне не хотелось ее разочаровывать. Но и подтверждать ее догадку я не
мог. Попросил:
- Опишите внешность этого человека.
Людмила Федоровна потерла щеку тыльной стороной ладони.
- Ну, высокий... и коренастый. Лицо у него еще такое ... - вздохнула.
- Не помню...
- А почему вы подумали, что он может ограбить?
- Ну, знаете, есть такие типы... Смотрел исподлобья, и вообще черты
лица неприятные. А у него еще челка зачесана вперед. Ага, темная челка, и
вид какой-то неопрятный. Небритый и рубашка мятая.
- Черты лица... - попросил я. - Попытайтесь описать.
- Лоб низкий, и челка над глазами... - повторила и задумалась. - Нет,
не могу...
Я понял: больше мне из Людмилы Федоровны ничего не вытянуть. В конце
концов, тот тип мог быть случайным посетителем. Только я успел так
подумать, как контролерша, оживившись, сказала:
- Совсем забыла... Извините, но совсем позабыла... Он же просто так
смотрел на таблицу, ну, понимаете, когда проверяют выигрыши, лотерейные
билеты держат в руках, а у него не было...
- Вот это уже кое-что... - Я сказал Людмиле Федоровне, что она
умница, наблюдательна, и поспешил в управление.
Каштанов слушал меня молча, с живым любопытством в глазах, иногда
поглаживал бородку, что было признаком хорошего настроения.
И все же несколько охладил меня:
- Говоришь, двое? И контролерша наблюдательна... Женщины знаешь
какие? Выдумать могла...
Я не согласился с полковником, но промолчал: Каштанов догадался об
этом, потому что сказал:
- А впрочем, тебе, Хаблак, виднее. Могут быть и двое, и трое. -
Достал из шкафа карту, разложил на столе. - Восемьсот километров,
говоришь?
- Приблизительно.
- Ясно, что приблизительно. Выходит, где-то на юге Запорожской
области или в Херсонской.
- Оформлять командировку?
- А ты догадливый.
- Вы же недогадливых не держите.
- Вылетай сегодня же.

3
В кабинете начальника Запорожской ГАИ сидели автоинспекторы,
дежурившие двенадцатого июня на Симферопольской трассе. Рассказав, что
именно привело меня в Запорожье, я попросил вспомнить, не случилось ли во
время дежурства что-нибудь такое, что могло бы навести на след лысого
преступника, завладевшего машиной Бабаевского.
Мне уже было известно, что в этот день на трассе произошли две
аварии: "Жигули", объезжая грузовик, врезались в "Москвича", выскочившего
навстречу из-за холма, и "ГАЗ-51" помял "Запорожца". Случаев краж
автомобилей зарегистрировано не было.
Инспекторы сидели молча, будто воды в рот набрали. Наконец один
начал:
- Белых "Волг" знаете сколько!..
Другой прибавил:
- Представьте, какая у нас трасса! Тысячи машин, и летом больше
частных.
Остальные молчали, и я уже готов был признать бесцельность нашего
совещания, когда встал высокий парень с погонами старшего лейтенанта и
нерешительно сказал:
- Я, конечно, ничего не утверждаю, но вот какое дело. Там один
"волгарь" превысил скорость. Ну, остановил я его, компостер в талоне
заработал, и надо наказывать. Просит он, ну, все просят, но ведь гнал
километров сто двадцать. Хочу уже пробивать дырку, а он говорит: "Только
что вашего товарища подвозил, хоть это примите во внимание".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20