По обеим сторонам, сбоку, расположены туалеты, но аромат их чувствуется тотчас, как вы входите. Позже он растворится в запахе пота, джина и дешевых духов, но поначалу воняет довольно сильно.
Парень у входа взял у нас билет и оценивающим взглядом осмотрел Кармен. Она полностью соответствовала своей роли и даже сунула в рот жвачку и повесила сумочку через плечо. Карманники, пришедшие первыми, еще не начали потягивать свои легкие напитки, поджидая толпу любителей виски. Но музыканты были уже на месте. Они наигрывали тихое “ча-ча-ча”. Играли самозабвенно, полузакрыв глаза, явно для себя, а не для публики.
Мы с Кармен стали танцевать, уютно расположившись прямо перед саксофонистом. Он подмигнул нам и подпустил несколько низких жалобных нот. А позади нас собиралось все больше и больше людей: на каждую пару приходилось не меньше трех одиноких мужчин. Было ясно, что рано или поздно должен разразиться скандал.
Суббота, дождь, женщин не хватает.
— Тебе нужна репетиция? — спросил я. Ее волосы раскачивались в такт музыке.
— Нет, я найду что сказать.
— Ну, скажи мне.
— Альфредо Лиас. С “Гастри”. Я дала ему денег, чтобы он мне в Европе купил часы. Он обещал встретиться со мной здесь.
— И осторожнее с кавалерами.
— Ну уж с ними-то я справлюсь.
К десяти собралась толпа. Вдоль всех стен стояли мужчины, высматривая в толпе женщин. Несколько здоровенных мужиков слонялись среди танцующих, как беспокойные псы; они разнимали спорящих, если где возникали конфликты, и выдворяли буянов.
Я отвел Кармен в угол, где продавались легкие напитки, и за доллар купил два стакана газировки. Не успела она допить, как к ней подошел хорошо одетый лоснящийся тип и, даже не глядя на меня, пригласил танцевать. Она вопросительно взглянула на меня, я одобрил:
— Давай проведем эксперимент.
Лицо его напряглось, но все же он взял ее за руку и повел в самую гущу танцующих. В этот момент меня тронул за руку стоявший рядом парнишка и предупредил:
— Сеньор, с ним надо быть осторожнее. Он сюда ходит не для того, чтобы музыку послушать.
Я подождал, пока они вернутся, и когда этот тип начал было протестовать, ткнул его пальцем в глаз и увел Кармен подальше. Неудачливый кавалер взвыл от боли уже за моей спиной.
Мы все ходили и ходили, но того, кто был нам нужен, не было. В полночь стали танцевать на приз, и какая-то женщина выиграла бутылку виски.
В час оркестранты стали поглядывать на часы, и в зале завязались две солидные драки. Вышибалы их достаточно быстро утихомирили, и порядок был водворен. Парочки стали расходиться, и даже одиноких мужчин поубавилось. Вряд ли у Лиаса есть желание развлекаться, если он знает о том, что дружка прикончили. Скорее всего, он будет где-нибудь с краю пытаться снять девочку.
Я послал Кармен в женский туалет посмотреть, что происходит там, а сам решил поговорить с ребятами. Они в основном толпились кучками, пили и думали, что неплохо развлекаются. Я несколько раз все обошел и не нашел никого, кто бы хоть чем-то походил на Лиаса. Потом я снова пошел выпить стакан кока-колы. Кармен отсутствовала уже довольно долго, и я начал искать ее глазами в толпе. Парень в переднике, с карманами, набитыми деньгами, спросил:
— Ну, что, сеньор, потеряли девушку? Не долго думая, я ответил:
— Нет... приятеля. Альфредо Лиаса, с “Гастри”.
— Фредо? Так он же только что здесь был. Прямо за твоей спиной, с Марией. — Он привстал на цыпочках, вытянул шею и указал пальцем:
— Вот он, видите, сеньор!
Я сделал вид, что смотрю, но плохо понял, куда именно.
— Вон, в сером костюме, около автоматов с газировкой.
— Теперь вижу, спасибо.
— Не за что, сеньор.
Я решительно направился туда прямо через зал с танцующими парочками. Саксофонист отвешивал поклон, и в этот момент меня за руку схватила Кармен. Я потянул ее за собой.
— Райен... он здесь! Девчонка сказала, что он с Марией и...
— Знаю, крошка. Вон он.
Я показал ей его, и в это время оркестр начал очередное “ча-ча-ча”. Я обхватил ее за талию, и мы, танцуя, подошли к парню, которого называли Фредо. Но прежде чем я до него добрался, он пошел танцевать с симпатичной брюнеткой.
Однако я не терял его из виду. Мы с Кармен все время приближались к нему, и я заметил, как он смотрит на Марию, не видя ее, и лицо его застыло от ужаса.
Он был все ближе и ближе, и вот мы рядом.
— Фредо... — позвал я, и лицо его покрылось мертвенной бледностью; когда он посмотрел мне в глаза, в них было ожидание смерти.
Я рассмеялся, сделал вид, что страшно рад встретить старого дружка, и вытянул его из толпы танцующих. Я попросил Кармен взять Марию и пойти с ней попудрить носы, пока мы поприветствуем друг друга, а сам схватил Лиаса под руку, стараясь показать всем, что мы с ним приятели.
Всем, но не Альфреду Лиасу, смотревшему на меня глубоким и мрачным взглядом. Он давно ждал этого момента, и вот он наступил.
— Вы убьете меня, сеньор?
Сквозь смех я говорил ему слова, которые мог слышать он один:
— Я хочу увести тебя отсюда живым. Это твой единственный шанс, понимаешь?
Он не понял, но все же сказал:
— Да.
— Но сначала надо поговорить. Ты здесь когда-нибудь был?
— Да. Мы сюда часто ходим.
— Здесь есть место, где можно поговорить?
Руки его ожили, казалось, надежда придала ему сил.
— Вот тут дверь за углом. Туда мусор сваливают. Сеньор, они меня убьют?
— Надеюсь, нет, приятель. Ты иди назад, а я скажу девочкам, чтобы они развлекались без нас.
— Пойдемте, я все вам скажу, сеньор.
Он отправился на площадку Я подождал у уборных Кармен с Марией и велел им побыть одним Они ничего не спросили. Казалось, им вместе очень весело.
Я проходил прямо перед оркестровой площадкой. На полпути я невольно остановился, увидав парня, танцующего с высокой брюнеткой, похожей на куклу.
— Привет, — окликнул я его.
Джейк Макгафни увидел меня и удивился:
— Эй, Ирландец, как это тебя сюда занесло?
— А тебя?
Он посмотрел на свою красотку и усмехнулся:
— Спроси у Бетс. Она любит туземные развлечения.
Красотка улыбнулась, сказала ему что-то по-испански, и они пошли танцевать дальше.
Я пробрался к укромному месту и увидел там парней, опустошавших контейнеры с мусором. Один из них схватился за ручку двери, и, пока она открывалась, грохнули три выстрела. Девицы в зале завизжали что есть мочи.
Все ринулись к выходу, и слышны были только проклятья, посылаемые на десятке различных наречий. Народ рвался на улицу любой ценой, прекрасно понимая, что все это означает. Мусорщики побросали свои контейнеры, и мне пришлось лезть через них, чтобы выбраться наружу.
Положив руку на пистолет, я притаился в тени. Минуту я прождал, но безрезультатно. Стрелявший уже скрылся.
Но я был здесь не один. За ящиками с газировкой раздался какой-то звук, и показался серый краешек костюма. Я заметил, что парень был очень бледен. Рукой он держался за живот. Странно, что он вообще был еще жив.
Я наклонился к нему, и он увидел у меня в руке пистолет.
— Нет, Фредо, это не я.
Он уже не говорил, а шептал:
— Знаю... сеньор.
— Ты видел его?
— Нет. Он был... сзади. Я думал, это... вы.
— Подожди, я позову врача. Он взял меня за руку.
— Не надо, сеньор. Поздно. Сам виноват. Теперь расплачиваюсь. Как Том. Заплачу. Так лучше.
Спорить я не стал:
— Ты знаешь, что было на корабле?
С полузакрытыми глазами он кивнул.
— Что, Фредо?
Он икнул, и я понял, что жить ему осталось несколько секунд.
— Восемь... кило... сеньор, — прошептал он. Так вот в чем дело — теперь я понял. Но оставался еще один вопрос.
— Слушай, Фредо, это Хуан уговаривал тебя продать этот товар Биллингзу?
Он кивнул совсем слабо, и глаза его закрылись.
— Ты ведь слышал о Лодо? Вы все знали о Лодо? Лодо?
Мне пришлось наклониться к самому его рту.
— Мы... все... мертвецы... сеньор.
— И Биллингз последним взял эти восемь килограммов?
— Да, — прошептал он.
— Фредо, но кто же такой Лодо?
Увы, он больше ничего не мог сказать.
Снаружи были слышны голоса, много голосов и вой сирен. Они приближались, и ждать больше было нельзя. Я ушел тем же путем, что и убийца, — через загородку на улицу. Как выросший в городе зверь, ночью на улице под дождем я чувствовал себя в безопасности.
* * *
Таксист не соглашался меня везти, пока я не показал ему деньги. Он остановился там, где я сказал, и я быстро нашел Питера-пса, который продавал газеты в какой-то пивной. Я вывел его на улицу, купил все его газеты, и он рассказал мне все, что было нужно. Была проведена операция: кто-то втравил Голдена в ссору, и его убили. Холмс лежит в реанимации с двумя пулями в груди и вряд ли выживет. Стеклера взяли за нападение на Рэзтаза, и пока он не отбудет срок, никто его не увидит. Рэз в порядке: немного побит, но в целом в порядке. Я отдал Питеру все его газеты и направился к себе домой.
"Знакомый сюжет, — подумал я. — Дом, вот что нужно такому, как я. Свое логово. Умереть во сне. Каждое пробуждение — как рождение. Этого ощущения не отнять”.
Не было времени разыскивать Кармен, но я был совершенно уверен, что с ней все в порядке. Завтра мы с ней увидимся. Завтра...
Я шел по улице, не обращая внимания на дождь. Струи воды стекали по лицу, и на ветру они казались очень холодными. Я поднял голову и подставил лицо ветру. Казалось, вода и холод очищают меня. Я напряженно обдумывал происшедшее. Не только события сегодняшней ночи, но и все предыдущие. Искать больше нечего, все кусочки уже собраны. Вот они, все здесь. Утром надо еще немножечко с ними повозиться, и картина готова. А потом будут деньги. Потом — Кармен. Потом — вся жизнь.
Расстегнув пальто, я на всякий случай вытащил пистолет и сунул руку в карман за ключом. Но я зря себя утруждал: дверь была не заперта. Проходя в гостиную, я снял шляпу. Потом потянулся к выключателю.
Но прежде чем зажегся свет, я понял свою ошибку. Ведь Питер-пес ничего не сказал о Марио Сене.
И вот он здесь, ждет, когда я войду, и целится прямо мне в живот. Марио подождал, пока я его замечу и увижу улыбку своего убийцы. Но он улыбался на миг дольше, чем следовало, и к тому же не заметил пистолета в руке под шляпой. Первым же выстрелом я размозжил ему череп, и его мозг забрызгал стену. Запах пороха смешался с запахом крови, и впервые за все это время я почувствовал легкую тошноту.
На кухне я долго спускал воду из крана, пока она не стала совсем холодной, и пил долго, чтобы избавиться от неприятного привкуса во рту; затем пошел к телефону и набрал номер начальника:
— Это Райен. Я нашел Лиаса. Он убит.
— Это я уже знаю.
— Но, начальник, когда я его нашел, он был еще жив.
Слышно было, что он сделал глубокий вдох.
— Ну и что это было?
— Начальник, за сколько можно сбыть восемь килограммов героина?
Он очень старался не выдать голосом волнения, но ему это плохо удавалось:
— Ну, тут счет идет на миллионы. Таких продаж за последние двадцать лет не было.
— Вот что было в вашей посылке, мистер. Поэтому столько народу и погибло.
— Но ты знаешь, где она сейчас?
— Пока нет, но обязательно узнаю. Вы же наверняка следили за Биллингзом. Где он бывал в последнее время?
— Не вешай трубку.
Было слышно, как выдвинулся ящик стола, затем — шорох листов бумаги, и ящик задвинулся. Он снова взял трубку:
— Тут все его передвижения расписаны. Утром он завтракал и брился в “Баркли”, затем — в “Грин Боу” или к Нельсону, потом — несколько баров в сороковых улицах и, как правило, в “Снайдер-Хаус” — на ночь играть в карты. Незадолго перед тем, как его убили, он пару раз наведывался в район Вэлли-парк, где собираются строить новые жилые кварталы. Обошел там все вокруг и вернулся. Вот и все.
— Там же все будут сносить, — сказал я.
— Через несколько месяцев. Многие еще живут.
— Это я знаю.
— Нужна ли помощь?
— Да, да. Очень нужна. Во-первых, надо вывезти еще одного покойника из моей квартиры. Это Марио Сен. Его не будут оплакивать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12