.. Да Гаму.
* * *
Он втолкнул меня в зал. Там, у разбитого окна, сидел, скорчившись, Фогель с револьвером в руке; Сара Келсо прижалась к стене рядом с ним. Расмуссен лежал на столе с закрытыми глазами. Голова его была в крови. Около него стояли Гудрид и Илана.
Фогель взглянул на меня и ровным тоном произнес:
– Что случилось со Стрэттоном?
– Он решил спуститься на пляж крайне неудачным способом. На вашем месте я бы не ждал его.
Еще одна пуля влетела в окно. Все попадали на пол. Я подполз к Илане и показал ей руку.
– Попробуй с этим что-нибудь сделать, а? И вообще, что здесь происходит?
Она стянула с шеи шелковый шарфик и туго перетянула рану.
– Когда мы сюда приехали, Джек отправил нас в дом. Сказал, что устроит засаду на чердаке.
– И что же?
– Они проникли через заднюю дверь. Мы сглупили, конечно, но ничего не поделаешь.
– Да, по части здравого смысла это не его день, – заметил я. – А что с Расмуссеном?
– Он попытался напасть на Фогеля, но Да Гама ударил его по голове прикладом.
Грохнуло еще два выстрела. Одна пуля впилась в пол, Гудрид вскрикнула. Фогель поднялся, прижимаясь спиной к стене, и перезарядил револьвер. На щеке его был кровь.
– Пожалуй, пора кончать с этим идиотизмом, – проговорил он. – Идите сюда, мисс Итэн.
Она осталась на месте, тогда Фогель кивнул Да Гаме, и тот швырнул её к Фогелю. Тот схватил ее за волосы, развернул спиной к себе и приставил дуло к виску.
– Мистер Мартин, – спокойно произнес он, – выйдите на улицу и сообщите Дефоржу, что я вышибу мозги его подружке, если он в ближайшие две минуты не вылезет из этого сарая.
Я не успел ничего толком сообразить, как Да Гама рывком поставил меня на ноги, открыл дверь и вытолкнул наружу. Я упал на колено. Пуля в то же мгновение с треском вонзилась в дверную раму. Дефорж, вероятно, не успел разобраться, в кого стрелял. Я поднялся и окликнул его по имени, после чего побежал к сараю.
Он стоял на краю люка в своей старой меховой парке, с винчестером наготове. От прежнего Джека Дефоржа не осталось и следа. Он стал одним из своих легендарных героев, для которых в мире существуют вещи гораздо более существенные, чем презренная жизнь. Пока он спускался вниз, у меня возникла странная иллюзия, что мы играем какую-то давно известную сцену.
А когда он заговорил, мне показалось, что это просто текст какой-то пятьдесят седьмой страницы сценария, написанного специально для него – сценария одного из его многочисленных фильмов.
– Ты не очень-то хорошо выглядишь, малыш. Что случилось?
Я рассказал ему о Стрэттоне и добавил:
– Но сейчас это не имеет никакого значения. Вам придется выйти, Джек. Фогель пообещал убить Илану, если вы этого не сделаете, и у меня сильное подозрение, что он может сдержать свое слово.
Он коротко кивнул с отсутствующим взглядом, словно мыслями был где-то в ином месте.
– Ладно, малыш, если ты так хочешь, я это сделаю. А ты уверен, что он не перестреляет нас, как только мы выберемся отсюда?
– Мы узнаем это из следующего эпизода, который будет сниматься на той неделе.
– Я не могу ждать так долго. – Он вышел из сарая на три-четыре шага и бросил винчестер на землю.
– О'кей, Фогель. Ты победил.
Дикая мысль о том, что он повалится в эту же секунду, пронзенный пулями, промелькнула у меня в голове. Но он продолжал стоять, руки на бедрах, словно ожидая кого-то. Затем дверь открылась, и появился Фогель, толкая перед собой Илану.
За ним вышла Сара Келсо, потом – Да Гама. Гудрид не было видно. Вероятно, она осталась со стариком. Мы сошлись посередине двора в настороженном молчании.
– Мистер Мартин, – нарушил тишину Фогель, – изумруды, пожалуйста!
Я заколебался. Дефорж странным тоном скомандовал:
– Отдай их ему, Джо!
Расстегнув пояс, я протянул его Фогелю. Тот взвесил его на руке и удовлетворенно произнес:
– Наконец-то.
Илана внезапно кинулась к нам, развернулась и бросила:
– Ну и что теперь, мистер Фогель? Вы поступите с нами так же, как с Арни Фассбергом?
– Дорогая моя мисс Итэн, – широко улыбнулся он, – как большинство отъявленных злодеев, я вполне готов признавать свои промахи, но отнюдь не собираюсь нести ответственность за чужие грехи. Понятия не имею, кто убил несчастного мистера Фассберга, но уверяю вас, что это не я и никто из моих спутников.
У него совершенно не было причин лгать в этой ситуации.
Илана обернулась ко мне.
– Но кто же тогда, Джо? Кто еще это мог сделать?
– Только один человек. Тот, кто первым сообщил ему об изумрудах.
Сара Келсо вся сжалась, скулы, как в прошлый раз, заострились. Она прижала руки к губам и непроизвольно отшатнулась.
– О, нет! Никогда в жизни!
– Но это должны быть вы, – сказал я. – Больше просто некому.
Она на какое-то время онемела.
– Нет, малыш, – вдруг заговорил Дефорж. Голос его звучал негромко, спокойно и очень, очень устало. – Это был я. Помнишь письмо, которое она нашла во Фредериксмуте? Письмо от Милта Голда. Она поняла, что я дошел до точки. В тот вечер, когда ты вернулся с ледника, когда она догадалась, что Арни ее надул, она позвала меня сюда, в сарай. Я думал, мы покувыркаемся на сене, но все оказалось серьезнее – гораздо серьезнее. Если мне удастся шантажировать Арни и забрать у него изумруды, мы поделим их пополам и смоемся на моей яхте.
Бог знает почему, но мне показалось, что все это я знал заранее. Голос мой, довольно спокойный, донесся до меня как бы со стороны:
– Зачем вы его убили?
– Я не собирался этого делать. Ясно было, что в полицию он не побежит. Я даже собирался оставить немного, чтобы он не так расстраивался. Но в тот момент, когда я держал его на мушке, он прыгнул на меня. Вот такие дела.
– Но это невозможно! – тряхнула головой Сара Келсо.
– Она собирается сообщить тебе, – пожал плечами Дефорж, – что в тот момент мы были с ней в постели.
– У меня сложилось такое же впечатление.
– Прости, мой ангел, – обратился он к женщине, – но я покидал тебя на целый час. Вот тогда все и произошло. Ты спала как младенец.
– Идиот! Тупой болван! – взорвался я. – Что же теперь будет?
– Бог знает... Все это весьма неприятно. – Дефорж покачал головой. – Не предполагал, что кончится все таким образом. Поначалу это казалось неплохой идеей. Я был в отчаянии. У меня ничего не осталось, Джо. Это письмо от Милта – письмо смерти. Суд постановил отобрать у меня за долги всю недвижимость в Калифорнии. Картина, таким образом, накрылась. И я вместе с ней. Ждать нечего. Другого фильма не будет.
Казалось, он разговаривает со мной наедине. Непонятным образом, но я, кажется, сообразил, что он пытался сказать. Он не извинялся – он хотел, чтобы я понял. Он постоянно находился в иллюзорном мире, жил от одного приключения до другого, причем между каждым из них – непроницаемая перегородка. Когда заканчивалось одно, начиналось следующее. А если что-то не так – режиссер командует «стоп!» и можно повторить снова. Все это не имело даже близкого отношения к реальному миру. Я вдруг отчетливо понял, что должен был он чувствовать после убийства Арни, когда в ушах еще стоял грохот выстрелов, глядя на дело рук своих и с ужасом сознавая, что это – навсегда, этого уже не вернешь.
Илана смотрела на Дефоржа со смешанным чувством, словно не в силах поверить своим ушам. Он, не обращая на нее внимания, обратился к Фогелю:
– Кажется, у нас с вами найдутся общие интересы. Как вы собираетесь выбираться отсюда? Надеетесь встретить шхуну Да Гамы?
– Вы зря тратите время, – мотнул головой Фогель. – У меня нет места для пассажиров.
– Вы витаете в облаках. Объясни ему, Джо.
– Джек прав, – кивнул я. – Даже если шхуна покажет максимум того, на что способна, у побережья Готхоба курсирует корвет датских ВМС, и ему не потребуется много времени, чтобы догнать вас.
Фогель, слегка нахмурившись, развернулся к Дефоржу:
– У вас есть другое предложение?
– На берегу фьорда, – не спеша проговорил тот, прикуривая, – стоит «Выдра».
В первый раз железная выдержка изменила Фогелю. Он сообразил, что самолет – единственная надежда выкарабкаться из ситуации, кажущейся почти безнадежной.
– Вы умеете управлять самолетом?
– Не так, как этот веселый парень, но вполне для тою, чтобы перебраться куда-нибудь неподалеку. Например, на Ньюфаундленд.
– Нам удастся попасть на Ньюфаундленд?
– Вполне, судя по запасу топлива. Кроме того, есть множество пустующих рыбацких поселков, где мы можем сесть и дозаправиться. Вторую посадку можно совершить где-нибудь в Мейне. В конце концов, я не хочу упускать свой шанс. Америка – большая страна. И, разумеется, я надеюсь на свою долю изумрудов. Пятьдесят процентов будет, пожалуй, справедливо.
На лице Фогеля явственно проступила лихорадочная работа мысли. Вероятно, он соображал, удастся ли ему справиться в подходящее время с новой проблемой.
– Согласен, – наконец произнес он. – Что еще?
– Если не возражаете, – ответил Дефорж, протягивая руку, – я предпочел бы держать это при себе. В конце концов, у вас на двоих с этим амбалом достаточно артиллерии.
Фогель, поколебавшись, решил, видимо, что удовлетворение этого желания не представляет для него особой опасности, и передал пояс Дефоржу. Тот бережно принял его и спрятал внутрь парки.
– И еще одна мелочь. Я не хочу, чтобы этот Франкенштейн, – тут Дефорж кивнул в сторону Да Гамы, – перегрыз горло моим друзьям. Прикажите ему убраться в «лендровер».
– Как вам угодно, мистер Дефорж.
Илана встрепенулась и побежала к дому. Дефорж бросился за ней и догнал у самой двери. Она попыталась вырваться, но Джек держал ее крепко. Она без сил прислонилась к стене. Я не мог слышать и даже понять, о чем он говорил, прикрывая Илану спиной. Но когда во двор въехал «лендровер» с Да Гамой за рулем и Дефорж двинулся к машине, я увидел, что Илана горько плачет.
– Вы сами себя обманываете, – встал я у него на пути. – Даже если ваш новый друг и не всадит в подходящий момент вам пулю в затылок, то есть ли на свете место, где мог бы скрыться и остаться неузнанным Джек Дефорж?
– Ты прав, малыш! – расхохотался, он. – Но я постараюсь его найти. Во всяком случае, надо об этом подумать.
Фогель уселся в «лендровер». Сара Келсо что-то негромко сказала ему. Но тот оттолкнул ее со злостью.
– Ты сама заварила свою кашу. Сама и расхлебывай.
Она в отчаянии обернулась к Дефоржу:
– Джек, умоляю, ради Бога! Если я для тебя хоть что-нибудь значу, возьми меня с собой! Он говорит, чтобы я убиралась!
– Ты слишком нервничаешь, ангел мой! – хохотнул Дефорж. – Я это уже говорил. Давай-давай, залезай. Мы стоим друг друга... Странно все происходит, – нахмурившись, неторопливо произнес он, обернувшись ко мне. – Тебе приходилось когда-нибудь сожалеть, что нельзя повернуть жизнь вспять и начать все сначала?
– Довольно часто.
– Мне тоже. Но на самом деле я всерьез жалею только об одном. Помнишь, я рассказывал о первой встрече с Лилиан Куртни под дождем на причале Санта-Барбары? Вот когда мне надо было бежать прочь без оглядки.
Мысль мне показалась любопытной, но развивать ее было некогда Дефорж сел на пассажирское место рядом с Да Гамой и бросил на меня прощальный взгляд. Он словно хотел сказать мне еще что-то, но я не понял. Затем улыбнулся одной из своих знаменитых улыбок, горькой и насмешливой одновременно, необъяснимая магия которой заставляла замирать сердца миллионов зрителей. В душе у меня все перевернулось.
И он уехал. «Лендровер», рыча, исчез в сыром тумане. Обернувшись, я увидел, что Илана сидит на земле у стены и безутешно плачет.
Я подошел, чтобы поднять ее. Когда она встала, шубка, почему-то расстегнутая, распахнулась, и на землю упала злополучная холщовая сумка.
На какое-то мгновение я оцепенел.
– Что это?
– Изумруды, – ответила она. – Ты ничего не понял? Он сунул сумку мне под полу, когда прощался.
Вероятно, я потерял слишком много крови или причиной тому пережитый болевой шок, но абсурдность ситуации дошла до меня не сразу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28