– Такая женщина, как вы, не должна сидеть одна в этот чудный вечер! – произнес вдруг чей-то голос.
Точно к такому выводу я только что пришла и сама. Повернув голову, я увидела того самого незнакомца с пляжа.
– Хотите вы или нет, а я все равно останусь здесь, – продолжал он и сел. – Такая женщина в такой вечер должна слушать комплименты. Все равно чьи. Что вы сделали с морской звездой?
– Звезда лежит на балконе и сохнет, – ответила я и добавила – Вы можете неразборчиво представиться.
– Почему неразборчиво?
– А тогда и волк будет сыт, и овца цела. Может, вы не любите знакомиться со всеми дамами, которых встречаете на пляже. Если же вы представитесь неразборчиво, я не узнаю вашей фамилии, приличия, однако, будут соблюдены.
Он рассмеялся, встал и представился. Я тоже, вспомнив в последний момент, что меня зовут Мари Гибуа. Маникюр у меня был свежий, нос не блестел, ветра не было, поэтому прическа моя еще не растрепалась, так что все было в порядке. Беседа текла как горный ручеек.
– Долго вы еще пробудете здесь? – поинтересовался он, прерывая восторги по поводу природы в лунном свете.
– Не знаю. Неделю или две.
– Надо же, как мне не повезло! Только приехал и тут же встретил вас. Очень некстати!
– Ну вот! – возмутилась я. – Ведь вы собирались делать мне комплименты!
– Так ведь это и есть грандиозный комплимент, – со вздохом произнес он. – Мне потребуется здесь полная свобода и ясная голова, а я уже знаю, что вы меня поглотите целиком.
– И не думаю! – решительно и неискренне запротестовала я.
– Зато я думаю так, – отпарировал он. – Я еще надеялся, что вы окажетесь обычной красивой глупышкой, с которой не о чем разговаривать, а вы оказались…
– …отталкивающей интеллектуалкой, с которой можно только разговаривать, – услужливо подсказала я.
Он прервал меня:
– Ну, это уж слишком. Не выношу провокаций! Пошли танцевать!
И мы пошли танцевать. И потом гуляли. Как известно, луна движется по небу. Поздно ночью ее лучше всего было видно из запущенного, совершенно безлюдного уголка парка, заросшего роскошной растительностью.
О чудо! После стольких переживаний вновь почувствовать себя женщиной! Кем я только не была в последнее время: главой семьи, государственным служащим, матерью и, наконец, самым настоящим загнанным зверем, которого преследуют охотники. И опять стать просто женщиной! А тут еще луна, море и рядом мужчина моей мечты… Будь что будет, пусть даже завтра при свете дня он убежит от меня с криком ужаса.
Не следующий день я не могла определить, убегает ли он от меня с криком ужаса, поскольку его просто нигде не было видно. Может, он просто сбежал профилактически, не желая рисковать, встретясь со мной при свете дня, но и это не испортило мне настроения. Надо быть благодарной судьбе и за малое. Я не только не обижалась на него, но даже и к шведу отнеслась более благосклонно и согласилась после ужина отправиться с ним в турне по местным злачным местам. Правда, это ничем хорошим не кончилось, так как швед очень быстро упился, и мне пришлось спасаться от него бегством.
Не зажигая света, я вышла на балкон и долго любовалась открывающимся отсюда видом: слева – Монте-Кастелло, прямо – море и скалы, справа – панорама побережья. Жаль, что нельзя было увидеть Этну, для этого мне пришлось бы залезть на крышу. Потом я посмотрела вниз, на свою подругу пальму.
Под пальмой кто-то стоял. Я испугалась, что это швед и что он опять примется громко выражать свои чувства, разбудит всю гостиницу и соседние дома и окончательно меня скомпрометирует. Я уже готова была скрыться в комнате, как вдруг сообразила, что на виднеющихся в сумраке очертаниях головы отсутствуют последствия деятельности коровьего языка. Я присмотрелась внимательней – это был он, блондин моей мечты!
Я была тронута. Если бы еще у него был плащ на плечах, кинжал в зубах и гитара в руках! Правда, наверное, очень трудно петь, держа кинжал в зубах, но, в конце концов, это не важно. Пусть не поет, пусть только стоит. Сколько лет уже никто не стоял под моим окном! Впрочем, тут же подумала я, где было стоять-то? На одной из центральных улиц Варшавы?
Долго в молчании стояли мы так – он под пальмой, а я на балконе. Первой не выдержала я: устали ноги и разболелась поясница. На минутку вошла в комнату, чтобы взять стул, и успела увидеть, как он удаляется.
Несколько прозаичный финал романтической сцены.
Зато на следующий день я стала объектом самых горячих чувств. Мало того. Блондин настоятельно уговаривал меня поехать с ним в путешествие по Сицилии, уверяя, что без меня чудесные пейзажи потеряют все свое очарование. Я согласилась.
Мы побывали и в тех местах, где я уже бывала раньше, и в совершенно новых для меня, посетили Палермо, Катанию, Сиракузы, а Монте-Кастелло я могла бы нарисовать по памяти. Страсть к туризму, овладевшая моим спутником, вполне отвечала моим вкусам. К тому же так приятно было чувствовать себя слабой женщиной, находящейся под защитой сильного мужчины. Не понятно, правда, что он во мне нашел, хотя взгляд в зеркало еще раз подтвердил, что Таормина всегда хорошо сказывалась на моих внешних данных.
Наша безмятежная идиллия была нарушена в самом неподходящем месте и в самый неподходящий момент. Мы находились в Лазурном гроте. Сидя в качающейся лодке, я в который уже раз смотрела и не могла насмотреться на лазурное чудо, не в силах поверить, что вижу это наяву. Потом я взглянула на Аполлона Бельведерского, сидевшего на веслах, и, поскольку всегда отличалась особой впечатлительностью при восприятии прекрасного, у меня защемило сердце. Он молчал, кому-то надо было внести элемент поэзии, и это сделала я.
– Твои глаза, – заявила я, хотя и несколько возвышенно, но совершенно искренне, – совсем как эти голубые отблески на скалах. – И, будучи не в силах удержаться, добавила – Как жаль, что ты не настоящий…
Задумчиво рассматривающий лазурные воды Аполлон так резко повернулся ко мне, что лодка чуть не опрокинулась:
– Что ты хочешь этим сказать?
– Осторожно, я не умею плавать!
– Ничего, я умею. Что значит – не настоящий?
Я не сразу ответила. Не так-то просто было ему объяснить это.
– Ну, не знаю. Ты не можешь быть настоящим, потому что никак не вписываешься в мою настоящую жизнь. Ты – как хеппи-энд в фильме из жизни высшего общества. Потом на экране появляется надпись «конец», и надо идти домой.
Я тут же пожалела о сказанном, хотя это и была чистая правда.
Он пристально посмотрел на меня и тихо спросил:
– А какая она, эта твоя настоящая жизнь?
Ну, не могла же я и в самом деле сказать ему, что моя настоящая жизнь находится очень далеко отсюда, на севере, где луна бывает серебряной, а не золотой, где море серо-зеленое и холодное, а в моем городе ходят трамваи, переполненные спешащими на работу людьми, и выстраиваются очереди за лимонами. В городе, где жизнь кипит, а тридцать пять лет назад были одни развалины. Нет, ничего этого я не могла ему сказать и только молча смотрела на прозрачную синюю воду.
– Ты мне ничего не рассказываешь о себе, – продолжал он. – Я ничего о тебе не знаю. Кто ты? Где живешь?
Мне всегда хотелось быть таинственной натурой, и вот раз в жизни получилось. И, как всегда бывает, некстати. Проблеск здравого смысла, воплотившегося в очереди за лимонами, заставил меня воздержаться от излишней откровенности.
– В гостинице «Минерва», – буркнула я.
– Ты не воспринимаешь меня всерьез, – не унимался он. – Я для тебя лишь курортное развлечение. Вот уедем отсюда, и я тебя потеряю. Мне же хочется быть с тобой всегда. В твоей настоящей жизни. Ты куда отсюда поедешь?
– В Париж, – брякнула я, не подумав.
– Так поехали вместе. У меня есть возможность поселиться в Париже.
Голова моя пошла кругом. Ничего удивительного. Предсказание гадалки делало свое, сицилийский антураж делал свое, блондин делал свое. Одна я ничего не делала, пассивно поддаваясь их влиянию.
Я представила себе, какую чудесную жизнь могла бы вести, окруженная его любовью и заботой, в шиншилловой накидке и бриллиантовом колье разъезжающая по лучшим курортам мира. В довершение картины тут и там начали поблескивать пиренейские алмазы. Где-то возникла робкая мысль, что неплохо было бы подобраться к ним с его помощью…
Мы сидели на бетонном парапете волнореза в Сиракузах. Комплекс неполноценности, развившийся во мне благодаря стараниям Дьявола, исчез совершенно. Как хорошо, что рядом блондин моей мечты! Как хорошо, что я могу любоваться черными нагромождениями лавы по берегам моря, извергавшейся из Этны более шести тысяч лет назад! Как хорошо, что у меня перед глазами тот самый вид, который предстал перед древними греками, некогда впервые высадившимися на этом берегу! Древность всегда меня чрезвычайно привлекала.
В своих размышлениях я добралась до древних инков и майя и уже подумывала, что неплохо было бы поближе ознакомиться с памятниками их культуры, как вдруг мои размышления были прерваны замечанием блондина:
– Мне придется уехать на два-три дня. Из-за тебя я совсем забросил свои обязанности.
– Какие обязанности? – рассеянно поинтересовалась я, все еще не в силах оторваться от древних индейцев.
– Знаешь, дурацкая история. Так и быть, я скажу тебе, но учти, что это тайна. Я должен найти одну бабу.
– Что?!
– Бабу одну найти. Шеф приказал.
Эти слова обрушились на меня как гром с ясного неба. Молния ударила в черные нагромождения лавы у моих ног.
– Какую… бабу? – прерывающимся голосом спросила я, изо всех сил стараясь не выдать охватившей меня паники.
– А, одну кошмарную бабу. Я сам ее не видел. Знаю, что она страшная, как труп, худая и бледная, лет пятидесяти на вид, хотя на самом деле моложе. У нее должны быть ужасные руки и очень много денег.
Как много все-таки в состоянии вынести человек! Сколько раз мне грозила опасность задохнуться от волнения – и ничего, живу. С трудом удержавшись от желания внести коррективы в свой портрет, я спросила как можно невиннее:
– И зачем же ты ищешь такое страшилище?
– Уверяю тебя, не по собственному желанию. Эта женщина обокрала моего шефа на огромную сумму, и надо найти ее вместе с деньгами.
Подумать только! Я собиралась рассказать ему о сокровище в Пиренеях. И вдруг бы в Париже он привел меня на банкет к шефу! Он же тем временем продолжал:
– Знаешь, хочу тебе признаться. Сначала я думал, что это ты. Но ты слишком молода.
Я закурила, чтобы дать себе время собраться с мыслями. Интересно, что бы я в данном случае сказала, если бы это была не я? Наверняка возмутилась бы, что ее приняли за такое чудовище.
– Как тебе такое могло прийти в голову! Почему ты решил, что это я?
– Морская звезда, – был ответ.
– При чем здесь морская звезда?
– Я наблюдал за тобой, когда итальянец бросил тебе звезду и крикнул: «Stella di Mare!» Ты испугалась и посмотрела на море. Будь на твоем месте та женщина, она поступила бы точно так же. Почему ты испугалась?
– За неизвестных баб не отвечаю. Итальянец бросил мне под ноги такую холодную мокрую пакость, любой на моем месте испугался бы. Это еще не причина принимать меня за полинялого монстра.
– К тому же ты на нее похожа, – упрямо продолжал он, явно не придавая серьезного значения своим словам. – Она тоже блондинка с черными глазами. Хотя, скорее всего, теперь она седая.
– Может, крашеная, – неизвестно зачем вставила я. Все во мне клокотало. Любовь, чтоб ей… Хорошо еще, что все произошло в Сиракузах. Если бы такое несчастье случилось, например, в Казимировке, это не было бы так романтично. Хотя, с другой стороны, для араба, например, Казимировка – это невероятная экзотика.
Я уже не слушала, что он мне еще говорил. Нужно было что-то срочно решать, а в голове не было ни одной мысли, кроме того несчастного араба посреди рынка в Казимировке.
Когда мы возвращались в Таормину, у меня не осталось сомнений, что судьба нанесла мне тяжелый и незаслуженный удар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46