— Ах, что за реакция! Что за общественность! Славянское гостеприимство! Нельзя их разочаровать. Просто некрасиво будет с нашей стороны.
— Хорошо. Если что ещё путное дадут, берите…
На почте и телеграфе клубились толпы людей. Все требовали немедленно соединить их с разными городами Польши или желали отправить телеграммы-молнии. Телефонистки и телеграфистки сбились с ног. Из толпы с трудом выбрался мужчина, который раньше других сообразил кинуться на телеграф, чтобы заказать разговор с Гданьском. Десять минут назад он, не помня себя, орал в трубку:
— Помереть мне на этом месте! Клянусь, святая правда! Нет, ни капли во рту не было! Да, своими глазами видел! Так что садись на что угодно — машину, самолёт — и двигай сюда! Важно первому это осветить! Видел я тут машину телевидения и кинохроники, но они здесь оказались случайно, так что никто заранее не знал! По-моему, представителей столичной прессы ещё нет! Уверен, не розыгрыш. Не слышу, что? А, в данный момент рисуют друг дружке геометрические теоремы! Да не люди же, уверен! Пока неизвестно откуда, говорят, прямо из космоса…
В редакции центральной гданьской газеты редактор положил трубку и с совершенно обалделым выражением лица посмотрел на окруживших его сотрудников.
— Космический корабль приземлился в Гарволине, — потрясённо сообщил он. — Звонил брат.
— А какой корабль? — деловито поинтересовался спортивный обозреватель. — Наверняка американский?
— Да нет, вроде бы вообще не наш. Не с Земли, значит. Неизвестно откуда.
Теперь потрясённо молчали сотрудники, не зная, как отнестись к такому необычному сообщению.
— А твой брат… эээ… как бы сказать помягче… здоров? — наконец выговорил театральный критик.
— Нормальный мужик. И не пьяница. Я уверен — звонил трезвым…
Сотрудников прорвало, все заговорили одновременно.
— Пришельцы в Гарволине? Почему именно в Гарволине?
— А почему бы и нет? Если они из космоса, им все равно, где сесть.
— Быть такого не может! Позвонил, чтобы тебя разыграть!
— Нет, клялся-божился, что говорит правду. И собственными глазами видел их!
— Да бросьте вы! Если бы к нам что-то такое из космоса летело, их бы уже давно засекли. И все бы знали!
— Так бы тебе и сообщили, держи карман…
— А я разве говорю, что мне? У них, за бугром, растрезвонили бы сразу.
— Слушайте, а может, он запутался среди спутников, вот его и проглядели…
— И за бугром могли не афишировать…
— Братцы, вы никак спятили! Ну как же можно всерьёз такую ерунду принимать? Ведь всем известно — в космосе нет жизни. Все новейшие исследования…
— Поцелуй меня знаешь куда со своими новейшими исследованиями!
— Дорогие мои! — размечтался вдруг обычно суровый литературный критик. — Представьте, вдруг они и в самом деле прилетели! То, о чем мечтало человечество — свершилось! Помните загадочные рисунки ацтеков, майя и прочих инков? Совсем другая жизнь…
— Уже и коммунизм построен! — ядовито добавил другой критик, театральный.
— Но ведь и в самом деле что-то там прилетело и село на рыночной площади!
— А где гарантия, что прилетело действительно из космоса? Бред какой-то! Кто в такое может поверить? Просто один из спутников по ошибке сел не там, где надо, вот и весь секрет!
— Заткнитесь! — прикрикнул на сотрудников редактор. — Брат чёрным по белому сказал — приземлился межпланетный корабль и инопланетяне из него вышли! И все их видели!
— Подумаешь! Из спутников тоже могут выйти…
— Так ведь он сказал: они не люди!!!
В комнате воцарилась тишина, даже у скептиков не нашлось возражений. Все вздрогнули от неожиданности, когда заведующая колонкой по науке и технике вдруг с криком сорвалась с места.
— Мой муж! — вскричала она, задыхаясь от волнения.
— При чем тут твой муж? — не поняли коллеги.
— Он тоже видел! Сегодня рано утром он мне сказал, да я не поняла! Видел ночью на шоссе, как оно летело в сторону Гарволина!
Нелегко было добиться от потрясённой жены врача связного рассказа о ночном путешествии мужа. Очень мешал то и дело всплывающий заяц. Тем не менее это косвенное подтверждение заставило газетчиков поверить в сообщение брата редактора.
— Ну и дура баба, только сейчас вспомнила! — ворчал спортивный обозреватель.
— Так ведь до неё и сейчас не дошло, в чем дело! Услышала, как мы обсуждаем необычное явление, и в её мозгу возникли подсознательные ассоциации, — привычно подвёл теоретическую базу критик. — A самостоятельно соображать женщины просто по своей природе не могут.
— Тоже мне умник нашёлся! — отбивалась жена врача. — Просто не до вас мне, вон из статьи надо три абзаца выкинуть, голову ломаю.
Редактор решился.
— Что бы там ни село — едем! На всякий случай, а вдруг… Быстрее, может, ещё успеем!
Тем временем на центральной площади Гарволина межзвёздные контакты постепенно расширялись и крепли. За ними с неослабевающим вниманием наблюдали редактор и фоторепортёр, которым удалось найти друг друга в толпе. Теперь они подобрались возможно ближе к кораблю с пришельцами старались зафиксировать наиболее интересные моменты.
Вот к пришельцам осторожно приближаются два пожарника, на сей раз с пустыми руками, без шлангов, но зато в асбестовых костюмах. Видимо, самые отчаянные. Они подходят все ближе…
Один из оставшихся у корабля космитов бдительно обернулся к пожарникам и легонько двинул вперёд своё страшное оружие. Пожарники остановились, пришелец тоже замер. Стражники шагнули вперёд, и пришелец пустил в ход оружие. Оглушительно загрохотав, его адская машина выстрелила тучей серебристой пыли. Пожарники пустились наутёк.
— А я ведь говорил — им не нравится, когда подходят к кораблю слишком близко! — удовлетворённо заметил один из зрителей, тесно сгрудившихся за спиной фоторепортёра.
Опустив фотоаппарат, чтобы немного отдохнули онемевшие от тяжести руки, фоторепортёр шёпотом поделился с редактором своими впечатлениями.
— Надо же, а ведь всего-навсего фен для сушки волос! Я сам поверил бы в пришельцев, если бы не знал.
— Пришлось записать проклятый фен, — тоже шёпотом отозвался редактор, — общественность заставила. Записал, чтобы подозрений не вызвать.
И редактор опять незаметно включил магнитофон, чтобы записать обмен мнениями между зеваками.
— Вот интересно, это живые существа или автоматы? — спрашивал кто-то у ветеринара, видимо слывшего большим специалистом по живым существам.
Поддерживая свою репутацию, ветеринар постарался ответить как можно солиднее:
— Автоматы в таких комбинезонах? Полагаю, это все-таки люди. Вернее, не люди, но живые организмы. Скорее всего, организмы белковые.
— Так чего же эти организмы напялили скафандры?
— Видимо, наша атмосфера для них гибельна.
— Ещё бы! — подхватил женский голос. — Не только для них. Столько вони от этих автобусов, свободно задохнуться можно!
— Вам не кажется странным, что тут космиты, а до сих пор нет ни газетчиков, ни телевизионщиков. Такого не передать на всю страну!
— Окстись, пан! И телевидение, и радио давно примчались, вон, за углом стоят, высунуться боятся.
— И все равно, в кои-то веки марсиане прилетели…
— Да не марсиане это! На Марсе нет жизни!
— А тебе не все равно, откуда они? С Марса или нет, главное — к нам прилетели. Только бы с ними удалось договориться.
— Надо срочно специалистов вызвать, учёных людей. Уж они бы с ними сумели поговорить.
— Не беспокойтесь, я видел — тут у одного коротковолновый передатчик, так он всю дорогу куда попало сообщает. Всем растрезвонил на всю Европу…
— Вся Европа польского не понимает.
— Так ведь слова «космос», «марсиане», «НЛО» — не польские, всем понятные. Ну, а Гарволин наш прославится на весь мир, факт!
Услышав последний разговор, фоторепортёр переглянулся с редактором, и они незаметно выбрались из толпы.
— Холера, рановато крик на весь мир подняли, — озабоченно сказал редактор.
— Того и гляди прилетит что-нибудь серьёзное…
— Не волнуйся, — успокоил его фоторепортёр, — так сразу не прилетит. Сначала ведь никто не поверит, им надо будет согласовать с руководством свои действия, а на это потребуется время. Так что у нас ещё в запасе час-другой…
Оптимизм коллеги придал силы редактору, тот оживился.
— В таком случае не станем терять драгоценные минуты, за дело.
— Послушай, Адам! — вскричал вдруг фоторепортёр, которому в голову внезапно пришла блестящая идея. — А что, если нам задержать их тут дня на два? Сколько можно нафотографировать, позаписывать. Нет, ты представляешь, какие это деньги? На всю жизнь хватит! И неважно, верит общественность или нет, пусть сомневается, этого вполне достаточно!
У энтузиаста-редактора загорелись глаза, но тут же потухли. Подумав, он покачал головой и вздохнул.
— Нет, номер не пройдёт. Наверняка в кодексе найдётся какая-нибудь статья об «использовании в целях наживы»… Не успеешь моргнуть, как окажешься за решёткой.
Фоторепортёр тоже вздохнул.
— А жаль, ведь уникальные возможности… Ну ладно, что будем делать? Кончаем представление или подождём, может, ещё кто подъедет? Рискнём?
— Я бы рискнул, только надо предупредить Ольшевского, чтобы взял ответственность на себя. И пусть действует в зависимости от обстоятельств, может, и скажет правду, и так ведь без опровержения не обойдётся. Ты прав в одном: уникальную возможность следует использовать на всю железку!
Фоторепортёр огляделся по сторонам.
— Ольшевский вон там сшивается, — мотнул он подбородком в сторону аптеки, где замдиректора Центра по изучению общественного мнения с блаженным выражением лица направо и налево задавал вопросы общественности, первый раз без труда получая на них добровольные и искренние ответы. Он уже отказался от намерения записывать ответы, поняв, что все равно всех записать не сумеет, просто не успеет. А люди охотно отвечали на его вопросы, полагая, что это только обмен мнениями в небанальной ситуации. Ведь ответов не записывают, фамилий не спрашивают, вот люди и не пугались, откровенно высказывая своё мнение.
Протолкавшись к замдиректора, редактор с фоторепортёром высказали ему свои соображения относительно использования на всю железку уникальной возможности изучить общественное мнение. Да, да, протянуть эксперимент как можно дольше!
Диспетчер автовокзала охрип от напрасных криков, пытаясь отправить в рейс очередной автобус.
— Ты хоть соображаешь, что уже на два часа опаздываешь? — орал он на шофёра. — Да плевать я хотел на космос с его пришельцами, у меня график! Немедленно отправляйся, потом не расхлебаешь неприятностей! Не только мне шею намылят, и ты поплатишься!
— Все опаздывают! — философски огрызался шофёр, не отрывая жадного взгляда от серебристой марсианской машины и её толстеньких пассажиров. — Всем шею намылят! И ты думаешь, хоть один пассажир у меня будет?
— А это не имеет значения! — хрипел диспетчер остатками голоса. — А это не твоя забота! Хоть пустой автобус, да должен отправиться! Варшава оборвала телефоны, там ждут автобусы! Сейчас на телефонах повисли гарволинцы, так Варшава на телеграммы перешла. Ты хочешь меня под монастырь подвести, такая твоя растакая… плазма галактическая!
— Ладно, ладно, сейчас отправлюсь, — услышав про галактическую плазму, сдался водитель.
И совершенно пустой автобус, где сидела только одна баба с огромной корзиной, в которой беспокойно попискивали цыплята, нехотя вырулил со стоянки и двинулся в направлении Варшавы.
На одной из крутых узеньких улочек, спускавшихся к центральной площади, совершенно пустынной, директор ювелирного магазина лихорадочно шептался со своим шурином.
— Да нет, конечно же, на сто процентов я не уверен, но, если у них есть минералы, среди них могут быть и драгоценные. Не обязательно бриллианты, но драгоценные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
— Хорошо. Если что ещё путное дадут, берите…
На почте и телеграфе клубились толпы людей. Все требовали немедленно соединить их с разными городами Польши или желали отправить телеграммы-молнии. Телефонистки и телеграфистки сбились с ног. Из толпы с трудом выбрался мужчина, который раньше других сообразил кинуться на телеграф, чтобы заказать разговор с Гданьском. Десять минут назад он, не помня себя, орал в трубку:
— Помереть мне на этом месте! Клянусь, святая правда! Нет, ни капли во рту не было! Да, своими глазами видел! Так что садись на что угодно — машину, самолёт — и двигай сюда! Важно первому это осветить! Видел я тут машину телевидения и кинохроники, но они здесь оказались случайно, так что никто заранее не знал! По-моему, представителей столичной прессы ещё нет! Уверен, не розыгрыш. Не слышу, что? А, в данный момент рисуют друг дружке геометрические теоремы! Да не люди же, уверен! Пока неизвестно откуда, говорят, прямо из космоса…
В редакции центральной гданьской газеты редактор положил трубку и с совершенно обалделым выражением лица посмотрел на окруживших его сотрудников.
— Космический корабль приземлился в Гарволине, — потрясённо сообщил он. — Звонил брат.
— А какой корабль? — деловито поинтересовался спортивный обозреватель. — Наверняка американский?
— Да нет, вроде бы вообще не наш. Не с Земли, значит. Неизвестно откуда.
Теперь потрясённо молчали сотрудники, не зная, как отнестись к такому необычному сообщению.
— А твой брат… эээ… как бы сказать помягче… здоров? — наконец выговорил театральный критик.
— Нормальный мужик. И не пьяница. Я уверен — звонил трезвым…
Сотрудников прорвало, все заговорили одновременно.
— Пришельцы в Гарволине? Почему именно в Гарволине?
— А почему бы и нет? Если они из космоса, им все равно, где сесть.
— Быть такого не может! Позвонил, чтобы тебя разыграть!
— Нет, клялся-божился, что говорит правду. И собственными глазами видел их!
— Да бросьте вы! Если бы к нам что-то такое из космоса летело, их бы уже давно засекли. И все бы знали!
— Так бы тебе и сообщили, держи карман…
— А я разве говорю, что мне? У них, за бугром, растрезвонили бы сразу.
— Слушайте, а может, он запутался среди спутников, вот его и проглядели…
— И за бугром могли не афишировать…
— Братцы, вы никак спятили! Ну как же можно всерьёз такую ерунду принимать? Ведь всем известно — в космосе нет жизни. Все новейшие исследования…
— Поцелуй меня знаешь куда со своими новейшими исследованиями!
— Дорогие мои! — размечтался вдруг обычно суровый литературный критик. — Представьте, вдруг они и в самом деле прилетели! То, о чем мечтало человечество — свершилось! Помните загадочные рисунки ацтеков, майя и прочих инков? Совсем другая жизнь…
— Уже и коммунизм построен! — ядовито добавил другой критик, театральный.
— Но ведь и в самом деле что-то там прилетело и село на рыночной площади!
— А где гарантия, что прилетело действительно из космоса? Бред какой-то! Кто в такое может поверить? Просто один из спутников по ошибке сел не там, где надо, вот и весь секрет!
— Заткнитесь! — прикрикнул на сотрудников редактор. — Брат чёрным по белому сказал — приземлился межпланетный корабль и инопланетяне из него вышли! И все их видели!
— Подумаешь! Из спутников тоже могут выйти…
— Так ведь он сказал: они не люди!!!
В комнате воцарилась тишина, даже у скептиков не нашлось возражений. Все вздрогнули от неожиданности, когда заведующая колонкой по науке и технике вдруг с криком сорвалась с места.
— Мой муж! — вскричала она, задыхаясь от волнения.
— При чем тут твой муж? — не поняли коллеги.
— Он тоже видел! Сегодня рано утром он мне сказал, да я не поняла! Видел ночью на шоссе, как оно летело в сторону Гарволина!
Нелегко было добиться от потрясённой жены врача связного рассказа о ночном путешествии мужа. Очень мешал то и дело всплывающий заяц. Тем не менее это косвенное подтверждение заставило газетчиков поверить в сообщение брата редактора.
— Ну и дура баба, только сейчас вспомнила! — ворчал спортивный обозреватель.
— Так ведь до неё и сейчас не дошло, в чем дело! Услышала, как мы обсуждаем необычное явление, и в её мозгу возникли подсознательные ассоциации, — привычно подвёл теоретическую базу критик. — A самостоятельно соображать женщины просто по своей природе не могут.
— Тоже мне умник нашёлся! — отбивалась жена врача. — Просто не до вас мне, вон из статьи надо три абзаца выкинуть, голову ломаю.
Редактор решился.
— Что бы там ни село — едем! На всякий случай, а вдруг… Быстрее, может, ещё успеем!
Тем временем на центральной площади Гарволина межзвёздные контакты постепенно расширялись и крепли. За ними с неослабевающим вниманием наблюдали редактор и фоторепортёр, которым удалось найти друг друга в толпе. Теперь они подобрались возможно ближе к кораблю с пришельцами старались зафиксировать наиболее интересные моменты.
Вот к пришельцам осторожно приближаются два пожарника, на сей раз с пустыми руками, без шлангов, но зато в асбестовых костюмах. Видимо, самые отчаянные. Они подходят все ближе…
Один из оставшихся у корабля космитов бдительно обернулся к пожарникам и легонько двинул вперёд своё страшное оружие. Пожарники остановились, пришелец тоже замер. Стражники шагнули вперёд, и пришелец пустил в ход оружие. Оглушительно загрохотав, его адская машина выстрелила тучей серебристой пыли. Пожарники пустились наутёк.
— А я ведь говорил — им не нравится, когда подходят к кораблю слишком близко! — удовлетворённо заметил один из зрителей, тесно сгрудившихся за спиной фоторепортёра.
Опустив фотоаппарат, чтобы немного отдохнули онемевшие от тяжести руки, фоторепортёр шёпотом поделился с редактором своими впечатлениями.
— Надо же, а ведь всего-навсего фен для сушки волос! Я сам поверил бы в пришельцев, если бы не знал.
— Пришлось записать проклятый фен, — тоже шёпотом отозвался редактор, — общественность заставила. Записал, чтобы подозрений не вызвать.
И редактор опять незаметно включил магнитофон, чтобы записать обмен мнениями между зеваками.
— Вот интересно, это живые существа или автоматы? — спрашивал кто-то у ветеринара, видимо слывшего большим специалистом по живым существам.
Поддерживая свою репутацию, ветеринар постарался ответить как можно солиднее:
— Автоматы в таких комбинезонах? Полагаю, это все-таки люди. Вернее, не люди, но живые организмы. Скорее всего, организмы белковые.
— Так чего же эти организмы напялили скафандры?
— Видимо, наша атмосфера для них гибельна.
— Ещё бы! — подхватил женский голос. — Не только для них. Столько вони от этих автобусов, свободно задохнуться можно!
— Вам не кажется странным, что тут космиты, а до сих пор нет ни газетчиков, ни телевизионщиков. Такого не передать на всю страну!
— Окстись, пан! И телевидение, и радио давно примчались, вон, за углом стоят, высунуться боятся.
— И все равно, в кои-то веки марсиане прилетели…
— Да не марсиане это! На Марсе нет жизни!
— А тебе не все равно, откуда они? С Марса или нет, главное — к нам прилетели. Только бы с ними удалось договориться.
— Надо срочно специалистов вызвать, учёных людей. Уж они бы с ними сумели поговорить.
— Не беспокойтесь, я видел — тут у одного коротковолновый передатчик, так он всю дорогу куда попало сообщает. Всем растрезвонил на всю Европу…
— Вся Европа польского не понимает.
— Так ведь слова «космос», «марсиане», «НЛО» — не польские, всем понятные. Ну, а Гарволин наш прославится на весь мир, факт!
Услышав последний разговор, фоторепортёр переглянулся с редактором, и они незаметно выбрались из толпы.
— Холера, рановато крик на весь мир подняли, — озабоченно сказал редактор.
— Того и гляди прилетит что-нибудь серьёзное…
— Не волнуйся, — успокоил его фоторепортёр, — так сразу не прилетит. Сначала ведь никто не поверит, им надо будет согласовать с руководством свои действия, а на это потребуется время. Так что у нас ещё в запасе час-другой…
Оптимизм коллеги придал силы редактору, тот оживился.
— В таком случае не станем терять драгоценные минуты, за дело.
— Послушай, Адам! — вскричал вдруг фоторепортёр, которому в голову внезапно пришла блестящая идея. — А что, если нам задержать их тут дня на два? Сколько можно нафотографировать, позаписывать. Нет, ты представляешь, какие это деньги? На всю жизнь хватит! И неважно, верит общественность или нет, пусть сомневается, этого вполне достаточно!
У энтузиаста-редактора загорелись глаза, но тут же потухли. Подумав, он покачал головой и вздохнул.
— Нет, номер не пройдёт. Наверняка в кодексе найдётся какая-нибудь статья об «использовании в целях наживы»… Не успеешь моргнуть, как окажешься за решёткой.
Фоторепортёр тоже вздохнул.
— А жаль, ведь уникальные возможности… Ну ладно, что будем делать? Кончаем представление или подождём, может, ещё кто подъедет? Рискнём?
— Я бы рискнул, только надо предупредить Ольшевского, чтобы взял ответственность на себя. И пусть действует в зависимости от обстоятельств, может, и скажет правду, и так ведь без опровержения не обойдётся. Ты прав в одном: уникальную возможность следует использовать на всю железку!
Фоторепортёр огляделся по сторонам.
— Ольшевский вон там сшивается, — мотнул он подбородком в сторону аптеки, где замдиректора Центра по изучению общественного мнения с блаженным выражением лица направо и налево задавал вопросы общественности, первый раз без труда получая на них добровольные и искренние ответы. Он уже отказался от намерения записывать ответы, поняв, что все равно всех записать не сумеет, просто не успеет. А люди охотно отвечали на его вопросы, полагая, что это только обмен мнениями в небанальной ситуации. Ведь ответов не записывают, фамилий не спрашивают, вот люди и не пугались, откровенно высказывая своё мнение.
Протолкавшись к замдиректора, редактор с фоторепортёром высказали ему свои соображения относительно использования на всю железку уникальной возможности изучить общественное мнение. Да, да, протянуть эксперимент как можно дольше!
Диспетчер автовокзала охрип от напрасных криков, пытаясь отправить в рейс очередной автобус.
— Ты хоть соображаешь, что уже на два часа опаздываешь? — орал он на шофёра. — Да плевать я хотел на космос с его пришельцами, у меня график! Немедленно отправляйся, потом не расхлебаешь неприятностей! Не только мне шею намылят, и ты поплатишься!
— Все опаздывают! — философски огрызался шофёр, не отрывая жадного взгляда от серебристой марсианской машины и её толстеньких пассажиров. — Всем шею намылят! И ты думаешь, хоть один пассажир у меня будет?
— А это не имеет значения! — хрипел диспетчер остатками голоса. — А это не твоя забота! Хоть пустой автобус, да должен отправиться! Варшава оборвала телефоны, там ждут автобусы! Сейчас на телефонах повисли гарволинцы, так Варшава на телеграммы перешла. Ты хочешь меня под монастырь подвести, такая твоя растакая… плазма галактическая!
— Ладно, ладно, сейчас отправлюсь, — услышав про галактическую плазму, сдался водитель.
И совершенно пустой автобус, где сидела только одна баба с огромной корзиной, в которой беспокойно попискивали цыплята, нехотя вырулил со стоянки и двинулся в направлении Варшавы.
На одной из крутых узеньких улочек, спускавшихся к центральной площади, совершенно пустынной, директор ювелирного магазина лихорадочно шептался со своим шурином.
— Да нет, конечно же, на сто процентов я не уверен, но, если у них есть минералы, среди них могут быть и драгоценные. Не обязательно бриллианты, но драгоценные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40